Песня о Лорене

В IV веке после Великого Дома границы королевства Изеран достигли Бетицики, и на рубеже с племенными землями было образовано маркграфство Азаркур, как его звали изеране, или Азрагоф, как его звали бетицианцы. В VI веке под властью маркграфа Теодора, представителя местной бетицианской знати, границы Азрагофа продвинулись на юг. Его потомок, Эдигайр Теодординг, пришел к власти в VII веке и начал экспансию дальше в Бетицику, покоряя соседние племена, при этом оставаясь вассалом короля Изерана, который в это время был занят отражением сутанских набегов на северном побережье королевства. После того, как Эдигайр подчинил себе огромные земли Зильбервальда и Мэхтигфельда, он нарек себя верховным королем новосозданного государства — Кёниграйха, что на бетицианском значит «Королевство». При этом даже после становления верховным королем Кёниграйха он оставался маркграфом Азаркура, то есть вассалом короля Изерана, и потому мог влиять на внутренние дела государства. После гибели Эдигайра на поле боя в Эльбании власть перешла к его сыну Айгису I, назвавшего династию Эдигайридами, который продолжил дело отца и возобновил подчинение бетицианских земель. После Эдигайра все короли Кёниграйха присягали на верность королю Изерана как маркграфы Азаркура и также продолжали расширять границы королевства. В начале VIII века верховный король Кёниграйха Арнульф II разорвал свой вассальный договор маркграфа Азаркурского с королем Изерана. С этого момента началось открытое противостояние двух королевств. В течение всего VIII века между Изераном и Бетицикой нарастали противоречия и трения. Было кристально ясно: войны не избежать. Король Изерана и его вассалы осознавали, что в грядущем противостоянии шансы на их победу могут оказаться невелики: верховный король юга был слишком силен. Тогда началась проводиться пропаганда против Кёниграйха, чтобы сподвигнуть народ на борьбу с врагом. В обществе с лозунгами дать отпор "непокорному маркизу" вспыхнули патриотические настроения. Короли, вассалы и простой люд обратили свой взор на старинные эпосы, в которых поэты и трубадуры запечатлели великие деяния народа Изерана, его героев и великих правителей. Лорен, первый среди равных и рыцарь короля Энрика I Сигбертида, был известным образом в народном эпосе. Граф, который сблизился с королем Гундрунгом, отцом Энрика, и стал членом королевской свиты из восьми вассалов. Их прозвали “шевалье” — тем словом, которым изеране стали звать рыцарей. Множество легенд было написано и рассказано про доблестных шевалье, в том числе и про Лорена. В его эпическом героическом образе были собраны все те черты, которые так требовались Изерану в преддверии войны с великим врагом. Лорен был храбр, мужественен, верен своему сюзерену. Герой вдохновлял многих, и потому его образ необходимо было продвигать. Эту работу доверили жонглерам, которые стали распевать на площадях городов песни о его деяниях. Замотивированный поэт, чье имя пропало в анналах истории, взялся за крайне ответственную работу. Он собрал многие песни и легенды о Лорене и объединил их в одной большой chanson de geste. Им были взяты не все сюжеты: только похождения героя вместе с королем Энриком во время важной в истории Изерана войны Луны и Солнца, когда на страну напал соленарский царь Аламандарнирари II. В этом конфликте Лорен играет немаловажную роль, сопровождая Энрика в его войнах по всему полуострову, где расположился Изеран. Конечно, с объединением рассказов произошло и слияние мифов с историей. Поэма пестрит чудесами, которые попадаются на всем пути короля Энрика и Лорена. Тут и там проглядываются следы языческой культуры, не стертой спустя сотни лет доминирования аторианской веры. Самый яркий пример того — спутница главного героя, дева-меч Айкливейн. Спрятанная в магическом металле душа девушки воплощается в мече, подаренном Лорену. Сокрытое в деве-мече волшебство прямо противоречит всему тому, чему учит аторианство, и тем более странно, что сама Айкливейн исповедует аторианскую веру. Сам же Лорен испытывает смешанные чувства в отношении своей спутницы, не знает, как к ней относиться: как к слуге, союзнику или же вовсе другу, а, может, она для него что-то гораздо большее. Благодаря их отношениям песня и получила свое название: «Песня о рыцаре Лорене и деве-мече Экливен» — и одной только романтической фабулой воплотило всю суть противоречий центральных тем. Может, именно поэтому поэма имела оглушительный успех в Изеране. При дворах знатных господ ее зачитывали поэты, а жонглеры в городах собирали публику и зачитывали эпизоды из Песни, чтобы вызвать среди изеран гордость за своего государя и народ. Такой образ, воплощающий в себе крылатое выражение «у Изерана нет героев — только враги», которому бы подражали все изеране. По итогу та самая первая война между Изераном и Кёниграйхом случилась: Генрих I из Кёниграйха в начале IX века объявил войну за право владением Северной Фругундией. В той войне Изеран проиграл, а в последствие и вовсе династия Сигбертид была смещена династией Кунарсо из герцогства Сутания. Тогда же все те темы, поднятые в Песне о Лорене, приобрели культовый статус. Опасения переросли в уверенность, и тогда ненависть изеран к югу приобрела идеологический мотив. Поэма даже дошла до двора бетицианского короля Айгиса III Августа, сына Генриха I, и тот по достоинству оценил воинственные побуждения своих врагов. В конце концов, Изеран остался непокорен, а Генрих умер. После его гибели началось падение Кёниграйха с укреплением позиций могущественных князей королевства, а Фругундия в результате вернулась в состав Изерана. Само королевство потомков Энрика тоже не обошла судьба феодальной междоусобицы. Тут же Лорен и обрел вторую жизнь, как куртуазный герой, воплощающий в себе качества достойного своего титула рыцаря. Из-за этого образ Лорена и его Песня вошли в основу многих куртуазных романов Высокого Средневековья Аториады. Поэма обрела свою вторую, такую же великую жизнь, когда в эпоху Страшного Века армии Физии под руководством вазилевса Логомаха III Юстана вторглись в Изеран и посягнули на независимость королевства. Но, в отличие от войны Луны и Солнца и трений с Кёниграйхом, Лорен и Энрик на этот раз потерпели неудачу и преклонились перед могущественным вазилевсом севера. Более Изерану никогда не было суждено подняться с колен и воспрянуть, подобно гербу Изерана — рассветному желтому солнцу.