Чудовище Цишаня

      …— Надо было убить тебя, когда была возможность, — сквозь зубы процедил Вэнь Жохань, когда омега отважно замер перед ним на расстоянии меньшем, чем могли бы себе позволить супруги на людях.       Немыслимо… Они почти притерлись бедрами, и все на глазах сотни смущенных заклинателей, которые вслушивались в сливающиеся возбужденные ароматы с иррациональным ожиданием. Вэнь Жохань был в который раз впечатлен отсутствием инстинкта самосохранения у некоторых омег и их не в меру ошалевших братьев.       — Надо было, — покладисто улыбнулся Вэй Усянь и бесстыдно прижался горячими губами к щеке Вэнь Жоханя, издевательски ласково обхватывая длинными пальцами чужой подбородок. То ли чтобы взбешенный альфа не вырвался в пылу ярости, то ли, чтобы позволил ему жарко завладеть манящим ртом. Ауры их задрожали сильнее, наполнились странным колючим кокетством. Со стороны казалось, словно гроза заигрывала с молнией, раззадоривая и высекая первые искры.       — Альфой ты был бы раздражающе мерзким. Хуже, чем этот развратный лис, поедающий тебя глазами все собрание, — ухмыльнулся в ответ глава Вэнь и едва заметно кивнул в сторону прислушивающегося к их разговору Цзинь Гуаньшаня.       Тот жадно подавался вперед, навалился грудью на низкий столик, едва не перевешиваясь через него. Глаза его алчно блестели из-за раскрытого веера. Вэй Усянь поймал жадный, жаркий взгляд и лукаво подмигнул главе Цзинь. Тот не разобрал ни слова, ведь Вэнь Жохань не считал нужным повышать голос хотя бы на полутон, а омега охотно хранил сакральный шепот и назревающую интригу.       — Но, стоит признать, омегой — ты до ужаса обворожителен, — не скрывая ревнивого довольства, за которым слабо проглядывались нотки гнева, закончил Вэнь Жохань и крепко сжал обманчиво хрупкое запястье. Прикосновение, правда, так и не прервал, купаясь в его приятном тепле.       Коварная ухмылка на лице юньмэнского демона стала только шире, глаза на мгновение вспыхнули рубиновым светом, а Вэнь Жохань с невольным восхищением подобрал ему более подходящий титул. Вэй Усянь был не просто демоном, не-е-е-т. Он был акулой. Такой же хитрой, зубастой и бесконечно прекрасной в своей смертоносности. Красив, статен, умен и до неправильного трепета силен. Не удивительно, что Вэй Усянь постоянно притягивал чужие липкие взгляды.       — Так вы согласны на условия клана Цзян, глава Вэнь? — едва ли не промурлыкал Вэй Усянь и уже победно стрельнул глазками куда-то альфе за плечо. Наверняка именно там сидел самодовольный Цзян Ваньинь, который уже считал заброшенные водные окраины Цишаня своими владениями. Должно быть, он уже и все необходимые чертежи составил, безоговорочно уверенный в своих аргументах, каверзных уточнениях чудовища Вэй Усяня и его — Жоханя — реакциях на властного игривого супруга.       Знали на что ставили, гуй их раздери, шулеры. Предусмотрели все, а затем разыграли самую удачную партию. Не учли лишь одного… Непосредственная близость Вэй Усяня влияла на Жоханя на порядок сильнее, чем они думали, — ведь налившееся силой естество уже красноречиво упиралось польщенному омеге в бедро. Радовало, что многочисленные слои одеяний надежно скрывали проклятое «ополчение» от любопытных глаз, но не от шустрых пальчиков Вэй Усяня. Тот улыбнулся так многообещающе, что Вэнь Жохань заподозрил неладное тут же. Прижался к альфе еще теснее, чтобы скрыть за длинными рукавами дасюшэна руки, а затем Вэнь Жохань рвано выдохнул.       — Значит, Юньмэн Цзян может поставить свои посты по водным угодьям на общей границе с Цишанем и наладить там торговлю, верно? — провокационно и специально громко переспросил Вэй Усянь, поглаживая возбуждение супруга сквозь одеяния настойчиво, но неспешно. Вэнь Жохань отрывисто кивнул и немигающим взглядом уставился на омегу, словно удав на добычу.       — Хотелось бы уточнить несколько важных деталей, чтобы в дальнейшем не было недоразумений, — с видом святой невинности продолжал Вэй Усянь, самозабвенно обводя большим пальцем упругую влажную головку. — Глава Цзян, передаю слово вам.       — Я возьму тебя прямо посреди зала, если ты не прекратишь, — низко прорычал Вэнь Жохань на ухо довольному омеге. — А потом точно прикончу, — добавил немного погодя, когда Вэй Усянь фривольно устроил острый подбородок у него на плече, и накрыл член всей ладонью.       В воздухе плавно распускались первые бутоны сладостного грехопадения. Аромат близости с каждым мгновением становился все гуще, тяжело оседал у кого-то на кончике языка, а у кого-то в паху. Заклинатели нервно переглядывались, как-то чересчур невозмутимо запахивали полы ханьфу посильнее, словно сквозь ряды столов гулял ледяной ветер, роптали едва различимым шепотом и никак не могли сообразить, как сбежать с совета, прикрывшись благочестивыми мотивами. Все отлично понимали, что происходит, однако никогда бы не осмелились возмутиться вслух — Верховный заклинатель был человеком жутким и властным. Слава о его переменчивом нраве давно гуляла за пределами Поднебесной, и нарваться на чужой гнев боялись.       Цзян Ваньинь с подчеркнутым превосходством уточнял каждую мелочь, скрупулезно вдавался в подробности, а Вэнь Жохань мечтал придушить сначала Вэй Усяня (после того, как утолит свою безумную жажду), а затем и его младшего брата. Однако давление… там было таким приятным, что альфа с трудом сдерживал довольные порыкивания. Вэй Усянь едва заметно потирался о него уже всем телом, вздыхая словно бы устало. Ласки пальцами становились грубее и напористее; омега сжимал горячую плоть, водил ладонью с поразительной жадностью и все время наблюдал за реакцией своего супруга.       Грудь его часто и тяжело вздымалась, кровожадная улыбка сама по себе трогала губы, обещая Вэй Усяню все муки Диюя, но слегка затуманенный взгляд тут же выдавал яркое удовольствие. Вэнь Жохань даже умудрялся сохранять относительно невозмутимое лицо и связно отвечать на вопросы Цзян Ваньиня, выдвигая встречные требования. Спустя несколько подобных пикировок, Жохань не без злорадства почувствовал, как ощутимо задрожал Вэй Усянь, утыкаясь носом ему в плечо. Альфа естественным жестом пристроил его в кольце своих рук, прижал к себе еще ближе, вдыхая терпкую сладость мужниного аромата. Вэй Усянь уже был пугающе близок к грани, опасно балансировал на краю и стремительно утягивал Вэнь Жоханя за собой.       Глухой стон омеги утонул в его плече, и Жохань почувствовал, что Вэй Усянь больно прихватил его клыками, а затем стал обмякать, окутанный негой. Едва сдерживаемое блаженство, что растеклось по телу омеги, его бархатный голос заставили альфу постыдно сорваться следом. В первое мгновение его оглушило, и Вэй Усянь едва не выскользнул из рук — взбалмошный распутный бесенок.       Речь наглеца Цзяна подходила к концу, где-то в отдалении смущенно прятали глаза впечатлительные Лани, развязно улыбались адепты Цзинь, даже не пытаясь скрыть постыдных пятен на одеяниях, хмурились стойкие воины ордена Не, а Вэнь Жохань в который раз решил отложить убийство своего омеги.       Правильно ему в свое время гадали на костях, не стоило заключать мир с Юньмэн Цзян через брак, пусть даже с таким очаровательно талантливым и предприимчивым омегой. Ведь с выходками Вэй Усяня не была нужна никакая война…