* * *
Юхан пришёл в себя, когда на небе заиграла розовая полоса рассвета. “Совсем как в Сталинграде тогда...” — мечтательно, наивно, по-пьяному горестно ухмыльнулся мужчина. Каждая рабочая смена заканчивалась походом в местный паб, большим количеством дешевого шнапса, пьяной дракой и обязательными воспоминаниями о жизни в России. Хотя, жизнью это назвать было трудно. Скорее, выживание. В каждом видении была девушка. Всё такая же робкая, казалось, совсем не умевшая улыбаться, но всегда заставлявшая улыбаться его. Юхан запомнил Лизу именно такой. Он со временем даже привык к её мысленному нахождению рядом. В один из таких же вечеров, наполненном полутрезвыми размышлениями, Рау молча думал о том, как могла сложиться судьба дамы его сердца. Может быть, она вышла замуж, или нашла свое место в этом мире и начала работать на благо своей страны. Может, смогла перечитать все книги на свете, и начала собирать в небольшой квартирке свою домашнюю библиотеку. А может, возненавидела книги после разлуки с Юханом, и сейчас, так же, как и он сам, чахнет и увядает в бездействии, тяготимый лишь воспоминаниями. Рау не знал, что с ней. — Kann ich mich Ihnen anschließen? / — Могу я к вам присоединиться? — фройляйн, забавно нахмурив носик, обратилась к поникшему Рау. — Natürlich, wenn Sie nicht zimperlich sind / — Разумеется, если вы не брезгуете, — отшутился Юхан, отодвигая стоявший рядом, заляпанный, деревянный стул кабака. — Du scheinst traurig zu sein / — Вы кажетесь опечаленным, — спустя какое-то время пристального всматривания в равнодушного Юхана, вымолвила блондинка, поправляя бретельку вульгарно-открытого платья. Рау лишь непонимающе поднял на девушку глаза. — Es sind nur Falten / — Это просто морщины, — не проявляя никакого интереса к незнакомке, что вызывающе придвинулась к нему, Юхан вернулся к своему напитку. — Fräulein, haben Sie wenigstens einen Tropfen Würde / — Фройляйн, имейте хоть каплю достоинства, — ненавязчиво упавшие на его брюки, женские руки были грубо отброшены, а голос приобрел жесткие нотки. Юхан собирался покинуть паб, когда блондинка вдруг грустно пролепетала. — Lebt sie noch? / — Она жива? — незнакомка пристально посмотрела на внезапно обернувшегося Юхана. — Verzeihung?.. / — Простите?.. — Рау непонимающе покосился на собеседницу, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. — Das Mädchen, das dein Herz entführen konnte. Ist sie noch am Leben? / — Девушка, которая смогла завладеть вашим сердцем. Она жива? — блондинка выжидающе уставилась на застывшего мужчину. Молчание, такое тяжелое, напряженное, наполненное негодованием и причиняемой от воспоминаний болью, продлилось недолго. Когда Рау ответил, сам разозлился на свой слабый, неуверенно прозвучавший голос. — Weiß nicht / — Не знаю, — отчаянно выдохнув, Юхан рассеянно свалился обратно на свое место. — Wie ist das? / — Как же так? — недоуменно спросила девушка, чуть подпрыгнув от возмущения, смешавшегося с интересом. — Das letzte Mal, dass ich sie vor vielen Jahren gesehen habe... Es war in einem anderen Land, aber es scheint, als ob es in einer anderen Realität wäre... / — В последний раз я видел её много лет назад... Это было в другой стране, но кажется, словно в другой реальности... — чувствуя неприятный ком в горле, выдавил из себя мужчина. — Haben Sie nie versucht, sie zu finden? / — Неужели вы никогда не пытались её найти? — незнакомка оскорблённо насупилась, удивленно приоткрыв рот. — Was meinst du damit? Zurück nach Russland? Unsinn. Ich bin mir ziemlich sicher, dass sie ihr Leben geheilt hat, indem sie mich ganz vergessen hat... / — Что вы имеете ввиду под этим? Вернуться в Россию? Чушь. Я почти уверен, что она зажила своей жизнью, совсем меня позабыв... — почему-то в глазах неприятно засаднило от одной только мысли, что Лиза его забыла. Хотя Рау уверен — она пыталась. — Sie suchen nur eine Entschuldigung für Ihre Untätigkeit! / — Вы просто ищете оправдание своему бездействию! — вдруг фыркнула собеседница, разочарованно закатывая глаза. — Sie haben keine Ahnung, was ich durchgemacht habe. Rückkehr nach Russland – Selbstmord! / — Вы не представляете, через что я прошел. Возвращение в Россию — самоубийство! — почти грозно шикнул Юхан, явно не ожидавший такого обесценивания. — Und hier tötet ihr euch nicht tausend Kilometer von ihr entfernt? / — А здесь вы разве не убиваете себя, находясь за тысячу километров от неё? — сказанные совсем непринужденно слова заставили Рау отрешенно выдохнуть, раствориться в размышлениях, — Finde sie einfach, sei glücklich / — Просто найдите её, и будьте счастливы, — блондинка поднялась с места, оставила еле ощутимый поцелуй на щеке мужчины, которого всё больше и больше уносило в водоворот грёз. Ненавязчивая мысль во чтобы то ни стало, посетить Россию, почти сразу была раскритикована, как безумная, и откинута в дальний ящик. Но с каждым днём Юхан чувствовал, как что-то в нем таяло, теплело, оживало от одной только мысли о встрече с Лизой. Идея визита в СССР всё меньше и меньше казалась бредовой и вскоре стала мечтой. А мечта превратилась в цель. Всё реже и реже Юхан стал появляться в пабах, пока совсем не перестал посещать их. Почти всегда пропадая в суточных сменах, Рау совсем не отдыхал, движимый лишь мыслями о возвращении в Россию, что оставила в его душе незаживающую рану, но вместе с тем, подарила жизнь. Стирая руки в кровь, а одежду изнашивая до дыр, мужчина заменял сон и еду мечтой. На пороге была весна 1950-го года, когда Юхан дрожащими руками пересчитал накопленные деньги вновь и убедился: этого должно было хватить на покупку документов образца Восточной части Германии, и на билет до Москвы оттуда. Скоро он прижмет к себе хрупкую фигурку девушки, и больше никакая зима не сможет их разлучить.* * *
Лиза устало разминала пальцы, в кожу которых беспощадно вцепились ручки продуктовой авоськи. В другой руке портфель с сочинениями учеников на тему “Моя будущая профессия”. О содержании каждого из сочинений она уже догадывалась... Главный активист класса Сашенька мечтает стать военным. Болтливая Лена без умолку говорит о том, что хочет стать швеей. Временами отстраненный, Казимир мечтал о небе и профессии летчика... Забавная девочка Машенька видела себя поваром. Кучерявая Рая стремилась стать медицинским работником. Скромный, робкий Ванечка питал интерес ко всему, что можно было собрать и сконструировать. Детям по 9 лет, а они уже точно знали, что хотят приносить пользу своей Родине. Задумавшись о своих учениках, девушка совсем перестала следить за тем, что её окружало. Конец мая всегда был сумбурным, непростым и напряженным. Дети отбивались от рук в преддверии начала длительных каникул и поездок в пионерские лагеря, а количество работы, иногда, заставляло выть. Помимо душистого, наполнившего всё собой, запаха сирени, девушка любила весну за надежду. Весь май Лиза проводила в трепетном ожидании. Ждала какого-то чуда, за что потом себя снова и снова ругала. Но каждый год с еще большим энтузиазмом читала и практиковала немецкий, не выпуская из рук словаря Рау. Ей всё чаще казалось, что Юхан не уезжал никуда вовсе. Может, просто заблудился в бесконечных квартальных извилинах Сталинграда?.. Когда Филатова поняла, что больше не в силах идти, приняла решение приземлится на ближайшую скамью в аллее. Совсем неподалеку вдоль проспекта, свет уличных фонарей медным блеском отражала мемориальная табличка с фамилией Молчанова. Откинув голову на спинку лавочки, девушка хотела на мгновение забыться, исчезнуть, переместиться в прострацию, в её идеальную проекцию. На улице совсем не было людей. Лишь скромно расположившаяся на скамье прямо под фонарным столбом девушка, готовая в любую секунду унестись в страну Морфея. Каким бы бесстыдством ни могло это показаться, но Лиза, сама того не заметив, устало сомкнула веки лишь на мгновение, но этого мига хватило, чтобы грёзы взяли верх над разумом. Филатовой снился он. Его образ во снах всегда был нечётким, размытым, словно рассеивающимся, и это пугало девушку. За прошедшие несколько лет Лиза больше всего боялась забыть черты лица Юхана, его приятный, на немецкий лад грубый, шелестящий голос. Но вот Рау вновь и вновь посещал русскую во снах. Совсем такой же, как много лет назад. Или ей так казалось?.. Голос Юхана, словно из ниоткуда, приятно-пьянящим звуком появлялся в голове девушки, позволяя забыться, вернуться в прошлое. В их несчастно-счастливое прошлое. — Wie lange war ich noch nicht hier?.. / — Как же давно меня здесь не было?.. — Юхан размеренно заговорил, пока Филатова пыталась разглядеть его силуэт, вновь посетивший её во сне. Она молчала. Хоть и хотела сказать бесконечно многое. Но Лиза лишь стремилась убедиться в его реалистичности. Вся тянулась к нему, мечтая ощутить шершавую ткань шинели, тепло его крепкого тела. Хотела почувствовать его запах, неприятно колющую, еле заметную щетину на лице. Но он неумолимо отдалялся от неё, лишь не переставая говорить. — Ich weiß, dass du wahrscheinlich auf mich wartest / — Я знаю, ты, наверняка ещё ждешь меня, — глаза неприятно защипало от внезапно нахлынувших чувств, — Ich vermisse dich auch sehr, meine Lizzie / — Я тоже очень скучаю по тебе, моя Лиззи, — когда Филатова поняла, что за отдаляющимся в грёзах образом ей не угнаться, лишь отчаянно упала на колени, чувствуя, как всё внутри сдавливается от боли. Еле морщившееся во сне лицо юной девушки не могло не позабавить остановившегося напротив неё прохожего. От ветра шелестела ткань недешёвого костюма, купленного еще в ГДР, а легкие мужчины защемило от невероятной тоски. — Ich erinnere mich, dass ich versprochen habe, zurückzukommen / — Помнится мне, я обещал вернуться, — говоривший чуть улыбался, вглядываясь в лицо Лизы. Она ничуть не изменилась. Последняя фраза прозвучала для Филатовой неправдоподобно близко. Через силу распахнув глаза, девушка лишь испуганно метнула взгляд на стоявшего над ней мужчину. Свет фонарного столба ослеплял её сонный рассудок, заставляя щуриться и в страхе сжиматься. Когда же глаза смогли сфокусироваться на изображении, Лиза затаила дыхание. Боясь пошевелиться, Филатова взглядом бегала по знакомому, и в то же время чужому, лицу. Перед ней стоял Рау. Скрытые под полями черной шляпы, глаза Юхана сверкали от немой радости. Пока Лиза растерянно пыталась понять, что сейчас происходит, Рау вдруг ощутил забытое чувство. Словно какая-то, давно сломавшаяся, шестеренка внутри него вновь начала исправно работать. Это Лиза. Лиза, о которой он не переставал думать даже во снах. Лиза, которой оказалось под силу заставить его жить. Лиза, ради возвращения к которой, он прошел через ужасы войны и плена, преодолел путь длиною в 3000 километров. Это была всё та же, его Лиза. Внутри с трепетом разливалось тепло от долгожданной и желанной встречи. Теперь он дома. Филатова не верила своим глазам. Почему-то решив, что всё ещё не проснулась, девушка еле ощутимо ущипнула себя, вызвав бархатный, рокочущий смех в мужчине. Он совсем не изменился.. Сны ведь не бывают такими реалистичными? Вот-вот она проснётся. Бесшумно, еле двигаясь, Лиза поднялась со скамьи. Леденящий ужас сковал душу, стоило девушке только услышать его размеренное дыхание. Тонкая рука Филатовой медленно прорезала воздух, намереваясь прикоснуться к груди стоявшего напротив наваждения. Пальчики замерли в сантиметре от вздымающейся груди Рау, так и не прикоснувшись. “Сейчас он ведь снова исчезнет? Покинет меня? Испарится?” — русская взволнованно закусила губу, боясь спугнуть видение. Мужская ладонь внезапно обвила кисть Лизы, впечатывая в свою грудь. Испуганно зажмурившись, Филатова еле слышно взвизгнула. — Öffne deine Augen, Lisa. Ich bin hier, und ich werde dich nie wieder verlassen / — Открой глаза, Лиза. Я здесь, и больше никогда не оставлю тебя, — четко выговаривая каждую букву, мягко произнес Юхан, крепче сжимая ладонь девушки. Не говорил, а точно клялся. Блондинка, рвано дыша, осторожно открыла глаза, пуская по щекам соленые дорожки. — Это и правда, ты, — одними губами прошептала Лиза, не переставая трястись, как осиновый листик, — Я знала, что ты вернёшься!.. Крохотные ручки девушки судорожно сжали широкий пиджак мужчины, нервно начали шарить по груди, медленно очерчивая шею. Трясущиеся пальцы обвили возмужавшее лицо Юхана, несильно впиваясь в живую, горячую плоть щек. Ладони Рау аккуратно опустились на плечи девушки, осторожно сползли на талию, вызывая бурную волну мурашек по телу юной учительницы. Пальцы еле ощутимо пересчитали позвонки хрупкой фигурки. Порывисто прижав к себе стан возлюбленной, Юхан сковал девушку в объятиях. Непослушные пшеничные волосы развевались на ветру, чуть щекоча нос Рау, а в плечо тихо сопела русская. Не было животной страсти, была лишь чистая, уже трезвая и ничем непоколебимая любовь. Два человека, прошедшие свой персональный Ад, видевшие смерть и чувствовавшие её дыхание в затылок, не требовавшие от жизни чего-то особенного, а лишь искренне любившие друг друга, наконец-то нашлись. Пара ещё долго стояла в давно затихшем от обстрелов городе, на одной из многочисленных, уже заснувших улиц, освещаемая лишь желтившим светом уличного фонаря. Окруженные лишь дурманящим запахом цветущей сирени, Юхан и Лиза осознали, что их зиме пришёл конец. Теперь впереди только дарящая жизнь весна и бурное лето.