* * *
Анон и Луна провели немало — несколько часов, по их ощущениям — времени, расхаживая по коридору и практикуясь в разнообразных сноходческих умениях. Анон давно не упражнялся, так что перед получением новых знаний наставница напоминала ему уже пройденное. Затем настал черёд собственно учёбы — например, как получать больше информации о сне, да и о хозяине сна, прямо через дверь из коридора. У Анона в итоге получилось узнать имя спящего пони, которого до того ни разу не встречал. Учёба была интересной и увлекательной, но раз за разом, прогуливаясь вместе с Луной по коридору, человек замечал, что его взгляд притягивает одна, вполне определённая, дверь. Та, за которой находится Найтмэр. Он остановился перед ней, пытаясь представить, что сейчас делает пленница. — Не беспокойся, Анон, — по-своему поняла его интерес ночная принцесса, — она не в силах повредить тебе. Человек не знал, что ответить. Он считал, что Найтмэр отнюдь не настолько плоха, по крайней мере у него за время общения с кошмарной аликорной такого ощущения не возникло. Но при этом прекрасно понимал, что пытаться убеждать в этом Луну абсолютно бессмысленно. Вот только врать ей… ему не хотелось обманывать друзей, и Анон с тяжестью на сердце решился на то, о чём, он был абсолютно уверен, вскоре пожалеет. — Луна, — произнёс он, не отводя взгляда от закрытой двери, — могу ли я сказать кое-что… способное рассердить тебя? С точки зрения аликорны, это был очень странный вопрос. Нечто, способное её рассердить? — И что же ты скажешь? — удивлённо спросила она. Так, ну вот сейчас или никогда. — Я несколько раз приходил сюда, чтобы пообщаться с Найтмэр Мун. Когда тебя не было поблизости. Наступила тишина, поза Луны заметно изменилась, стала напряжённой. — Ч-че…го? Ты хоть понимаешь, насколько это опасно? К удивлению человека, голос аликорны прозвучал не сердито, а обеспокоенно. Впрочем, то, что она сразу не начала скандал, уже обрадовало Анона. Да и останавливаться было уже поздно. — Понимаешь, у меня создалось такое странное впечатление, что она не является таким уж злом, как все про неё рассказывают. — Анон вздохнул, осознавая, насколько слабо звучит его аргумент. — В тот самый первый раз, когда я прикоснулся к этой двери, я не ощутил зла — и это никак не может уйти из моей памяти. Копыто Луны, ухватив за плечо, повернуло его лицом к принцессе. Её лицо было чрезвычайно серьёзным. — Ты просто не знаешь её так хорошо, как знаю я. Она действительно само зло, а сейчас ищет кого-нибудь, кто мог бы помочь ей выбраться из заточения. Ты всего лишь пешка в её грязных планах, и я не позволю, чтобы тобой играли. Так что, пожалуйста, не посещай больше её комнату. Впрочем, куда больше, чем жёсткие слова, Анона поразил взгляд аликорны. Молящий. Она не то, что не требовала — она практически упрашивала его не подставляться, и он не мог отмести её слова. Ведь действительно, Луна знает эту кошмарную кобылу куда дольше, чем его несколько коротких встреч. Отринуть её заботу и встать на сторону Найтмэр будет реально тупым поступком. Ведь вполне вероятно, что Луна абсолютно права, а его странная убеждённость в неповинности Найтмэр Мун — просто результат действия какой-то чёрной магии? Но с другой стороны, почему Найтмэр больше никогда не пробовала очаровать его ещё сильнее для закрепления успеха? Анон вздохнул, отводя взгляд. — Наверное, ты права. Просто… странно. — Он задумчиво поковырял ногой пол. — Её называют монстром — но она почему-то не ведёт себя как монстр. Развернувшись, человек направился прямо к двери в свою комнату и, не задерживаясь, прошёл внутрь, оставив Луну в коридоре. Аликорна стояла и раздумывала над словами Анона. Для него само понятие «монстр», похоже, является уязвимой точкой, и Найтмэр Мун, похоже, пытается на этом сыграть, чтобы получить возможность манипулировать человеком. Встряхнув головой, аликорна подошла к его двери и приложила копыто. Он уверен, что говорил правду, хотя и ощущается, что некоторые сомнения всё же мучают его. Обычно Луна не возражала, когда человек делал что-то правильное с его точки зрения, но не нравящееся ей. Но в данном случае такая позиция будет просто опасной — Найтмэр Мун обязательно попытается причинить ему зло, и принцесса не простит себе, что допустила это. Луна хотела уже опустить копыто, когда вдруг ощутила на двери странный магический отклик. Магический след, которого не было раньше. И, несомненно, это был след от применения заклинания для развеивания кошмаров — куда менее изящного, чем используемое ею, но скомпенсировавшего отсутствие тонкости избытком вложенной силы. Чужое заклинание. Анон не смог бы применить заклинание на собственную дверь, находясь внутри. Неохотно повернув голову, Луна глянула на дверь, за которой находилась Найтмэр Мун. Ни один пони не может попасть в этот коридор снаружи. И лишь одна пони, кроме самой Луны, вообще имеет возможность коснуться копытами его воображаемого пола. Но не это сейчас беспокоило ночную принцессу, а то, что Найтмэр по собственной воле, исходя из неизвестных ей мотивов, явно избавила человека от мучающего его кошмара. — Это всё осложняет, — пробормотала ночная принцесса, возвращаясь в своё жилище. Ей надо будет многое обдумать — а новый день начнётся уже довольно скоро.* * *
Внутренние часы напомнили Селестии о наступлении нужного момента, и дневная принцесса, не раскрывая глаз, запустила заклинание для подъёма солнца. Зевнула. Вспомнила о вчерашних событиях, заранее улыбнулась и приоткрыла глаза, обнаружив рядом с собой Анона и сестру — человек прижимался спиной к груди Селестии, а Луна пристроилась так, чтобы касаться загривком его груди. Белая аликорна прикоснулась носом к затылку Анона, втягивая ноздрями его запах, и снова прикрыла глаза наслаждаясь. Этот аромат волшебным образом успокаивал её; понимание того, что человек здесь, рядом, его можно коснуться копытом, казалось, прогоняло все заботы. Кроме… На её лице сам собой возник румянец. Ах, до чего же ей хочется, как только Анон проснётся, тут же рассказать ему, как сильно она его любит! Но пока что рано. Это должно произойти в идеальный, тщательно подготовленный момент. Признаться, что она хочет более близких отношений, тяжело, но куда тяжелее другое — переведя взгляд на спящую рядом сестру, Селестия тихо вздохнула. Как Анон отреагирует на идею создания табуна? Впрочем, если Луна сумеет его убедить — Селестия не станет возражать, она готова делиться! Пусть это прозвучит странно, но она будет только рада тому, что сестра тоже получит свою долю счастья! Впрочем, это всё пока что пустые гадания. Пожелает ли Анон настолько развить соединяющую их дружбу? Зная человека, принцесса скорее поставила бы на то, что он прогонит их, как прогнал ту пони по имени Лира. Или же… а вдруг Луна ему понравится? Больше, чем её толстая старшая сестра? Оказывается, на свете существуют вещи, которые могут её напугать — и о которых она даже не подозревала. Они могут стать очень неприятным открытием, особенно учитывая, как легко вспыхивают чувства Анона. Но даже страшась, Селестия не прекращала мечтать о единственном, самом лучшем на свете существе. Об Аноне… …который как раз зашевелился, просыпаясь. — Доброе утро, — прошептала ему на ухо белая аликорна. — Доброе, — пробурчал тот в ответ. — Что, уже утро? — поинтересовалась Луна. — Да, уже пора вставать и завтракать, — обрадовала всех Селестия. — Ещё пять минуточек, — заявила младшая из сестёр, пряча голову под подушкой. — Ладно, — неожиданно легко согласилась старшая, и тут же добавила: — Тогда мы с Аноном пойдём купаться без тебя. Ушки синей аликорны тут же встали торчком. — Опять купаться? — переспросил Анон. — Вчера вечером мылись же? — Так это было вчера. — исчерпывающе пояснила Селестия. — Пойдём, ополоснёмся быстренько, и тёплая вода поможет тебе как следует проснуться. — Ну, как скажешь, — зевнул человек. Сопротивляться явно было бесполезно, да ему и не хотелось особенно стараться. Выбравшись из-под одеяла, он как мог торопливо заскочил в ванную, прежде чем хотя бы одна из аликорн успела встать с кровати. Они хотят, чтобы он помылся — ладно, он помоется, но сделает это в одиночестве. Селестия проводила человека взглядом и обернулась к сестре. — Ну? — Это несправедливо — шантажировать меня возможностью поглядеть на голого Анона, — пробурчала та. — А по-моему, всё так и должно быть. Луна скинула с себя одеяло и встала на копыта. — Ладно, похоже, действительно пора вставать. — И я так думаю! Договорившись об этом важном решении, аликорны отправились в ванную вслед за человеком.* * *
И вот наконец-то Анон добрался до еды. Лишь сев за стол, человек внезапно ощутил, насколько же проголодался. Аж живот свело. Ну да, ни на «вечеринке», организованной Лирой, ни на его собственной он так ничего в рот и не положил! И вот теперь, поднося вилку ко рту, он обнаружил, что его рука дрожит. Хорошо, что сёстры-аликорны этого момента слабости не заметили. Еда на столе была самая обыкновенная, но его это устраивало. Его вообще всё устраивало — до того самого момента, как открылась дверь и в обеденный зал вошла Твайлайт в сопровождении Спайка. Теперь руки человека задрожали настолько сильно, что он торопливо положил вилку на тарелку, пристально глядя на фиолетовую пони и ощущая, как грохочет в его груди сердце. Твайлайт, заметив за столом человека, явно очень удивилась и тут же торопливо отвела взгляд. — Э-эм… Спайк, как насчёт зайти позавтракать в кафе? — Зачем? — дракончик был явно удивлён её словами. — Мы же и так пришли уже. — Только теперь увидев, кто сидит за столом, малыш явно обрадовался. — Ух ты! Привет, Анон! Твайлайт не могла просто взять и силой утащить Спайка — он, несомненно, начал бы выяснять, что происходит, так что единорожка сделала единственное, что могла — нацепила фальшивую улыбку. — Ну да, я собиралась сказать это несколько секунд назад, — ненатурально хихикнув, пояснила она. — Теперь будет просто невежливо уходить, не поздоровавшись. Аликорны удивлённо смотрели на Твайлайт. Они честно забыли о том, что она вообще находилась во дворце — куда более важные мысли об общении с человеком вытеснили этот факт у них из сознания. Теперь они сидели, переводя взгляд с единорожки на человека и обратно. А человек смотрел на единорожку и поражался тому, что увидел. Событие, которое заняло всего пару секунд, у него в голове словно проигралось в режиме замедленного времени. Сначала на фиолетовом лице появилось искреннее удивление, потом одно за другим, почти мгновенно, промелькнули другие чувства: боль, сожаление, печаль. Она явно хотела было уйти, но тут заговорил Спайк, и время оказалось упущено. И в этот момент всё изменилось. Эмоции пропали с её лица, сменившись искусственной улыбкой, слова зазвучали с фальшивым весельем. Даже поза — теперь единорожка напоминала не живую пони, а марионетку, удерживаемую на невидимых нитях незримой рукой. Когда Твайлайт направилась к столу, казалось, само её тело сопротивлялось каждому шагу, и она вздрагивала каждый раз, когда копыто касалось пола. Идущий рядом с ней Спайк явно не замечал всего этого… да и принцессы, пожалуй, тоже. Твайлайт шла, не сводя взгляда с Анона. Раньше все его действия казались ей странными и необъяснимыми, теперь она словно прозрела, и ей открылось множество понятных деталей. Как он чуть вздрагивает каждый раз, когда её копыто стучит по полу, как он вцепился побелевшими от напряжения пальцами в край стола, похоже, удерживая себя от того, чтобы вскочить и уйти. Как глаза на равнодушном внешне лице выдают куда больше эмоций, чем она раньше предполагала возможным. И это было больно. Каждый шаг отдавался болью во всём теле, и она заплакала бы, но боялась напугать Спайка. Она сейчас почти рядом с Аноном, куда ближе, чем была когда-либо после событий в Понивилле, и это казалось просто непереносимым. Это ощущение снова напомнило ей, как, похоже, человек чувствовал себя, продолжая оставаться в одном городке с ней. И каким-то странным образом эта боль успокоила Твайлайт. Дойдя до стола, единорожка села на один из свободных стульев, самый дальний от Анона. В комнате царила тишина, никто не решался произнести ни слова. Селестия видела, как Анон, не отрывая взгляда от Твайлайт, борется с собой, чтобы усидеть на месте, и попыталась хоть как-то разрядить ситуацию. — Гм… Доброе утро, Твайлайт, Спайк. — Доброе! — радостно отозвался дракончик. — Доброе утро, принцесса, — тихо произнесла единорожка, не поднимая взгляда от стола. Луна погладила крылом спину Анона, пытаясь успокоить его. Это не помогло, человек всё так же напряженно смотрел на Твайлайт. Зато Спайк, не ощущая тяжести ситуации, вёл себя как обычно. — Мне, пожалуйста, миску аметистов! — попросил он у официанта. — А мне немного овсянки, пожалуйста, — добавила сиреневая пони. Она ощущала пылающий гневом взгляд ночной принцессы, и мурашки толпой бегали по её спине. Наверное, и Анон тогда испытывал нечто подобное: когда весь город считает, что ты совершил нечто чрезвычайно злое… Твайлайт удалось удержать на лице маску — каково было Анону, когда весь город его ненавидел за то, в чём он был совершенно не виноват. — Анон, а ты куда пропал-то? — поинтересовался тем временем Спайк. — Я за последнее время видел тебя всего один раз — когда мы с Твайлайт отправлялись домой к её родителям! Уши единорожки встали торчком. Анон был в тот момент поблизости? Спайк всё время был рядом с ней, и если бы они встретили человека, она бы его заметила. А потом она вспомнила — как шла, читая книгу, и почувствовала необычный запах. Так это, значит, был он? Твайлайт подняла глаза на Анона и натолкнулась на встречный взгляд — человек не отрываясь смотрел на неё, и выглядело это так, словно он видел перед собой опасного хищника, который бросится в атаку в тот миг, когда ты упустишь его из поля зрения. — Мне пришлось много работать в магазине, — а вот в голосе человека звучала искренняя доброта. — Ты же знаешь, что я открыл в городе магазин сладостей? — Я слышал разговоры о нём, — почесал в затылке дракончик, — но не был там ни разу. — Ну, он открыт каждый день, так что заглядывай как-нибудь! — Это замечательная идея, правда, Твайлайт? — Конечно! — улыбнулась ему Твайлайт. — Вот давай после завтрака сразу и сходим. — Круто! — и дракончик набросился на принесённую официантом еду. Дальше это продолжаться не могло. Он пропустил уже несколько приёмов пищи, а если не поест и сейчас, то вполне может упасть в обморок. Происходящее просто вопило «Спасайся!», но ситуация вынуждала его изображать, что всё нормально. Он снова схватил вилку трясущейся рукой и принялся есть, не глядя на тарелку и не ощущая вкуса, зато не отводя взгляда от Твайлайт. Единорожка опустила взгляд. Кажется, Анон решил, что некоторое время сможет мириться с её присутствием. Она не могла не признать, что поддержание маски спокойствия было выматывающим. А человек выглядит так, словно для него это нормально. Впрочем… заметно, как у него трясутся руки. Не удержавшись, Твайлайт поморщилась — удерживать маску всё же оказалось не так просто. Анон заметил, как корёжит единорожку, но, не задумываясь об этом, продолжил поглощать свою еду — стараясь есть настолько быстро, насколько возможно, чтобы это не выглядело невежливым. — Сможешь помочь мне сегодня? — попыталась привлечь его внимание Селестия. — Разумеется. Ответ прозвучал коротко, холодно и серьёзно. Селестия видела, что Анон отнюдь не рад присутствию за столом Твайлайт, но не могла просто прогнать её. Единорожке предстоит узнать ещё многое, прежде чем можно будет разрешить ей вернуться в Понивилль. — Будет дневной приём, — Селестии и самой уже становилось неудобно наблюдать, как человек прожигает взглядом её ученицу, — а потом надо будет выйти в город, чтобы поприсутствовать на нескольких событиях. — Она обернулась к сестре, но Луна тоже сидела, устремив взгляд на Твайлайт. — А потом будет встреча с несколькими посланниками. Тебе не обязательно сопровождать меня всюду, но от некоторой помощи я не откажусь. — Ну, мне всё равно нечем особенно заняться, — ответил мужчина, отодвигая опустевшую тарелку. — Я буду в своей комнате, позови, когда потребуюсь. И, более не произнеся ни слова, он встал из-за стола, по широкой дуге обошёл Твайлайт и вышел из зала. Снова наступила тишина. — Вы… похоже, будете сегодня очень заняты, — тихо проговорила Твайлайт. — На занятия со мной времени не останется? — Ох, — вздохнула Селестия, — да, к сожалению. Тебе придётся позаниматься со Спайком. — Возможно, я смогу заменить тебя, — внезапно предложила Луна. — У меня нет на сегодня планов, Анона ты забираешь с собой, почему бы и не потратить свободное время на занятия с Твайлайт? Селестия отчётливо видела, что её младшая сестра не любит Твайлайт; с другой стороны, не было повода и отклонять предложение. Тем более что Луне до вечерней встречи действительно было нечем заняться. — Думаю, это хороший вариант, — заключила белая аликорна. — Пусть моя сестра позанимается с тобой. — Л-ладно… — Твайлайт сжалась под многообещающим взглядом синей аликорны. Селестия взглянула на свою тарелку, обнаружив, что та опустела, и поднялась из-за стола, довольная тем, что ей больше не надо участвовать в неловкой ситуации. — Пойду помогу Анону подобрать подходящую одежду. Сегодня надо выглядеть просто великолепно. — Проходя мимо, она погладила Спайка кончиком крыла по голове. — Ну, пока! Стол, за которым остались теперь лишь Луна, Твайлайт и Спайк, снова погрузился в тишину. Твайлайт посмотрела на свою миску, в которой осталась большая часть заказанной ею овсянки; миска Спайка была уже абсолютно пуста. — Ну… давай отправимся в тот конфетный магазин, куда нас пригласил Анон? — предложила она дракончику. — Что, и доесть не хочешь? — Да, Твайлайт, уверена, тебе потребуются силы, — согласилась со Спайком Луна. — Я… нет, мне не очень хочется есть, — пробормотала единорожка, поднимаясь из-за стола. — Я вчера плотно поужинала и ещё не проголодалась как следует. Подхватив телекинезом дракончика и закинув его себе на спину, она торопливо направилась к дверям, но замерла, услышав слова ночной принцессы, сказанные ей вслед суровым, настойчивым тоном: — К обеду я ожидаю твоего возвращения, дабы приступить к занятиям. Не опаздывай! Луна пристально смотрела вслед быстро покидающей обеденный зал Твайлайт. Анону не придётся беспокоиться из-за этой кобылы, любящая его принцесса позаботится об этом.