Неподвластное логике

                    Непривычно притихшие, Ино и Шикамару молчали всю дорогу до Конохи. И если по пути туда молчание было тяжелым и угрюмым, то обратно — звенело напряжением и общей неловкостью. Сталкиваясь взглядами, они тут же отводили их, краснея. Чем ближе была деревня, тем сильнее Шикамару понимал: надо что-то решать. Нельзя просто взять и разойтись, не получится. Ино наверняка ждёт от него каких-то шагов, он и должен их сделать, разве нет? Но насколько всё было бы проще, если бы она сама сказала, что от него требуется…       Чоджи тоже молчал, только поглядывал хитро. А ещё друг называется. У него с Каруи вроде уже всё получилось. По крайней мере никаких мук и терзаний о том, как завязать отношения, Шикамару от него не слышал. Не может же быть, что он нерешительней друга! Это звучало как-то… Оскорбительно, что ли.       Лес расступился, дорога стала шире, упираясь в открытые ворота. Шикамару невольно замедлился, пытаясь совладать с разбушевавшимся желудком. Внутри всё крутило, ладони потели, сердце билось слишком быстро и слишком громко. Он смотрел на идущую впереди Ино, отмечая, что она тоже начинает шагать медленней, и потянул ворот водолазки — жарко.       — Эй, вы идёте? — Чоджи, успевший дойти до ворот, обернулся.       — Иди! Потом увидимся! — крикнула Ино, останавливаясь. Шикамару сглотнул, кивнул другу:       — Занеси всё в резиденцию, я напишу отчёт и отдам позже.       Что ответил Чоджи и ответил ли вообще, он уже не слушал. Спрятав мокрые руки в карманы, поднял глаза к пёстрому небу: в серых разрывах облаков проглядывала яркая бирюза. Ино стояла рядом, молчала, не двигалась, и всё равно тянула к себе магнитом. Кто из них плюс, а кто минус — разницы никакой. И делать вид, что показалось, уже бессмысленно. Шикамару покосился на неё и тут же отвёл взгляд.       — Эм… Ино…       — Да?..       — Ты не сильно устала?       — Что? — Ино нахмурилась.       — Я имею в виду, может, ты хотела выспаться? — Шикамару пнул мелкий камушек, костеря себя за косноязычие. Почему в голове всё всегда звучит иначе?       — Наша миссия длилась чуть больше суток, Шикамару. Конечно, я не устала, за кого ты меня принимаешь? — Руки упёрлись в бока. Такие тонкие пальцы, такие длинные. Тяжело вздохнув, Шикамару потёр полыхающую огнём шею и наконец посмотрел Ино в глаза.       — Тогда… может, сходим куда-нибудь вечером? Вдвоём, — уточнил на всякий случай.       Она покраснела так ярко и стремительно, что он поразился. Опустила взгляд, нервно улыбнулась и пожала плечами.       — Давай. А куда?       — Не знаю. — Дышать стало гораздо легче. Она ведь уже согласилась, значит, самое страшное позади. — Тогда я зайду в шесть.       Не сговариваясь, они пошли вместе, почти соприкасаясь руками. Тепло её ладони заставляло кожу зудеть, проще было спрятать руку в карман, но не хотелось. Наоборот — продлить бы каждое мгновение рядом, жалея, что дорога до дома вдруг стала такой короткой.       — До вечера, — тихо сказал Шикамару. Ино молча кивнула, не глядя на него, и быстро пошла к дому.       И куда её отвести? Куда обычно ходят на первое свидание? У них что, будет настоящее свидание? Ками, ну почему он никогда не интересовался такими вещами прежде, скольких вопросов можно было бы избежать! В идзакая? Ну нет, во-первых, банально, во-вторых, обязательно встретят кого-нибудь из знакомых. Размышлять об абстрактном свидании и то было проще: представлять то, что не случится, совсем несложно. Но Ино сказала «да», значит, надо что-то решать, причём, быстро. Хочется, чтобы это было особенное место. Самое лучшее. Что, если у неё этих свиданий уже была сотня? Шикамару сжал переносицу: нет, он бы знал, если бы Ино с кем-то встречалась. Уж что-что, а обо всех своих поклонниках она рассказывала им с Чоджи с садистским удовольствием. Стоп.       Ино не любит, когда много говорят о себе — это скучно. Отлично, ему нет смысла говорить о себе, она и так всё знает. А ещё не любит, когда много молчат: слишком неловко. Ну, тем для разговора им всегда хватало. Терпеть не может, когда лезут обжиматься. Шикамару покраснел: пожалуй, это слишком уже для него. Она не любит, когда хвастаются. Чем ему перед ней хвастаться? И не любит, когда засыпают комплиментами — это всегда звучит неискренне. И что получается: не молчать, но много не говорить. Не рассказывать о себе, но и о ней тоже. Не трогать, но вдруг захочется? Шикамару тихонько стукнул себя кулаком в лоб: что ж так сложно?       Быстро написав отчёт, Шикамару решил занести его по пути к Ино, пусть и придётся сделать небольшой круг: как раз мозги проветрит. На улице опять похолодало, хотя к вечеру небо окончательно прояснилось, намекая на ночные заморозки. Задержавшись у дверей, Шикамару глубоко вздохнул, уже собрался уходить, когда Ёшино крикнула:       — Ты куда? Опять ничего не поел!       — Мне надо занести отчёт. А потом мы договорились погулять с Ино. И Чоджи, — добавил зачем-то.       — Отец постоянно со своей командой пропадает, и ты туда же. — Ёшино выглянула из кухни и укоризненно покачала головой: — Как будто вам общих миссий мало.       — Я давно не хожу на миссии, женщина. — Шикаку вышел из кухни и ласково посмотрел на жену. — Поэтому имею право пару раз в неделю заглянуть к Иноичи или посидеть в идзакая с Чоузой. Кстати, именно сегодня…       Шикамару выскользнул из дома, посмеиваясь: отец выбрал не самый удачный момент. Хотя всё равно уговорит, мама всегда соглашается и отпускает. Чтобы встретиться со своей командой, ему бы не пришлось отпрашиваться у Ино… Он только что представил, как они жили бы вместе? Шикамару даже остановился, опешив. Как-то это слишком быстро, даже для простой незамысловатой мечты.       Чем ближе он подходил к дому Ино, тем сильнее дрожали ноги. Так и не придумал, ни куда пойти, ни о чём говорить. Кто там сказал, что будет легко и просто? Хотя это же Ино, чего тут переживать. Поэтому и переживал, что это Ино. Зачем им вообще начинать что-то, они и так отлично дружат. Можно просто видеться, как прежде. Оставаться друзьями. Зачем ему понадобилось всё усложнять? Все вопросы растаяли, стоило ей выйти. Как будто только и ждала, хотя он пришёл на три минуты раньше. Опять какая-то нереально красивая, словно светится изнутри мягким светом.       — Пойдём? — спросила весело, закрывая за собой дверь.       — Пойдём, — легко кивнул он. И правда стало легче. На первые несколько шагов, не больше. Потом догнала неловкость, причём общая и сразу. Ноги налились свинцом, голова стала чугунной. Только сердце качало кровь всё быстрее и быстрее. Не сговариваясь, они повернули к реке, обошли мост, спустились и пошли вдоль берега.       Обычно разговорчивая, Ино молчала, упрямо смотрела вперёд, сцепив руки за спиной. Шикамару вздыхал про себя: хотелось коснуться невзначай ладони, переплести пальцы. В его мыслях это казалось чем-то запредельно волнительным. Надо было что-то сказать. Объясниться хотя бы, пусть даже и так всё понятно.       — Ино, — начал Шикамару и тут же замялся, стоило ей посмотреть на него.       — Что?       — Нет. Ничего.       Они снова замолчали. Одновременно пошли дальше, качнули руками, соприкасаясь пальцами. Смущённо отодвинулись. Как ей сказать, вот как? И что, так и будет молчать? Смешно даже. Шикамару решительно остановился, глубоко вздохнул и твёрдо сказал:       — Ты мне нравишься.       Ино, успевшая пройти вперёд, застыла. Несколько гулких ударов сердца молчала, пока ветер не донёс её тихое:       — Ты мне тоже.       Молчание стало одновременно проще и сложнее. Волнующее, оно покалывало кожу и заставляло замирать внутренности.       — Как ты думаешь, в этом году выпадет снег? — вдруг спросила Ино, останавливаясь у кромки воды.       — Не знаю. — Шикамару встал рядом. — Уже три года снега не было.       — Жаль. — Ино прикусила щёку, поймала кончик хвоста. Пальцы замелькали быстро-быстро, путая пряди, притягивая взгляд. Шикамару шагнул ближе, почти коснувшись грудью её плеча. Поднял было руку — гладкие, шелковистые волосы так и манили дотронуться.       — Смотри, свободная лавочка! Пойдём сядем! — Ино шустро развернулась и побежала к стоявшей в кустах ракитника скамейке, словно боялась, что её кто-то займёт. Шикамару повертел головой: берег был пуст. На мосту зажигались фонари, но здесь, у реки, было слишком холодно, чтобы гулять. Заходящее солнце отражалось в глазах Ино, оранжевые лучи падали на чёлку, прячась в ней. Шикамару сел рядом, опёрся о лавку.       — Красиво, — выдохнула она, кивнув на небо.       — Красиво, — согласился Шикамару. Подумал: пожалуй, это лучший закат в его жизни. Идеальный. Солнце опускалось в лес медленно, неторопливо. Свет смазывался, не тускнел: отступал под натиском чернильно-фиолетового. На время забылось всё: и волнение, и страх, и ненужные мысли. Осталось только восхищение таким привычным, но всегда разным зрелищем. Стало тихо, и в этой оглушительной тишине дыхание Ино показалось особенно громким. Оно перекрывало тихий плеск воды, шелест листьев над головой, стук собственного сердца. Опустив глаза, Шикамару скользнул ладонью по гладкому дереву, коснулся мизинцем мизинца Ино и осторожно накрыл его своим. Она застыла, не глядя на него, и вдруг потянулась сама, ныряя ладонью под его ладонь.       — Ты замёрзла, — шепнул Шикамару. Её ладонь была холодной, хрупкой и гладкой. Такую только гладить и гладить без остановки. Он взял её в свою, потянулся за второй, склонился, согревая дыханием. Её пальцы пахли чем-то сладким, захотелось попробовать их на вкус, каждый. Такие изящные, с такой силой, скрытой внутри. А ещё они слабо подрагивали, и эта дрожь постепенно передавалась ему, заставляя трепетать внутренности, словно под рёбрами поселился рой жуков Шино. Шикамару медленно выпрямился, глядя на Ино, рассматривая так пристально, будто впервые увидел. Она смотрела, не отрываясь, заходящее солнце отражалось в глубине зрачков, тонуло в них, и он тонул тоже.       — Можно?.. — сорвалось прежде, чем он успел подумать. Потянулся, склоняясь к губам: — Можно, я тебя поцелую?       Не дожидаясь ответа, закрыл глаза, и в голове зашумело, земля начала стремительно вращаться. Её губы тоже были холодными, а ещё невероятно мягкими. Простое прикосновение, а его прошибло током, каждый волосок на теле встал дыбом. Крепче стиснув её ладони, Шикамару шевельнул губами, интуитивно, наобум. А вышло так сладко. Прикипеть бы так к ней навечно. Оторвавшись друг от друга, они одновременно отвернулись и смущённо улыбнулись, тайком облизнув губы. Шикамару отпустил её ладони, взял за руку, по-прежнему не поворачиваясь, и придвинулся ближе, так близко, что между ними почти не осталось места. Сердце уже давно грохотало, голова кружилась, а с лица не сходила идиотская улыбка.       Он посмотрел на Ино, когда солнце мигнуло и исчезло за стеной леса. Она тоже повернулась, разом став таинственной, манящей в наступивших сумерках. Кончиками пальцев Шикамару подцепил чёлку, заправил за ухо, прошёлся невесомым касанием по щеке, замер у подбородка. Второй поцелуй вышел не таким неловким, но в жар снова бросило моментально, и шевеление внутри стало почти невыносимым. Они столкнулись носами, одновременно хмыкнули и снова потянулись друг к другу. Губы стали влажными, приятно заскользили, прижались теснее, когда его рука зарылась в волосы на её затылке, притягивая к себе.       Ино обвила его шею: ладони давно согрелись и теперь обжигали позвонки. Шикамару положил руку на её талию, сначала робко, но пальцы сами сжали сильнее, прошлись по спине. Ещё, ещё и ещё — почему раньше никто не говорил, что целоваться так приятно? Ловить дыхание и путанный взгляд, и снова тянуться с неизведанной прежде жадностью.       Поднялся ветер, срывая листья. По реке пошла рябь, собираясь в белую пену. Но им было жарко, кровь стала густой, горячей, так и плавила кожу. Уткнувшись лбом в лоб, Шикамару шумно дышал, не открывая глаз. Кончиком носа провёл по виску, потёрся о нос Ино, и она тихо фыркнула. Поймала его губы, тут же отпустила, прижалась щекой к щеке.       — Я никогда раньше так не целовалась, — прошептала она прямо в его ухо. Шикамару невольно потерся им о плечо — щекотно. Посмотрел на неё:       — А как целовалась?       — Ну… — она хитро улыбнулась и звонко его чмокнула. — Вот так. А ты?       Соврать бы. Рассказать о десятке девушек, с которыми успел перецеловаться. Но перед кем строить из себя героя-любовника? Она и так всё прекрасно поняла.       — Ни с кем.       — Совсем ни с кем? — Улыбка Ино стала широкой, лисьей. — Не боишься, что я об этом всем расскажу?       — Как хочешь, — он пожал плечами и одним движением закинул её ноги на свои колени, подтягивая ближе. — Но зачем?       — Ты прав, — её взгляд заскользил по его лицу, и пальцы повторили его путь, блуждая по скулам. — Давай вообще пока никому ничего не будем говорить.       — Даже Чоджи? — шепнул Шикамару, поймав её пальцы губами.       Ино молчала, сосредоточенно его разглядывая. Лунный свет пробирался сквозь листву, ночь окружила темнотой, только отражения фонарей дрожали в воде у моста. Изо рта вырывались короткие облачка пара. Шикамару поймал её ладони, тяжело вздохнул и вдруг сунул их себе под водолазку, невольно вздрагивая, когда они коснулись живота.       — Эй, ты что?! — возмутилась Ино. — Тебе не кажется, что это слишком быстро?       — Что «быстро»? — брови Шикамару сошлись было на переносице, но стоило догадаться, и кровь моментально обожгла щёки. — Ты о чём вообще? У тебя руки замёрзли, грейся! А ты о чём подумала?       — Ни о чём, — пробормотала она, прижимаясь к нему и кладя голову на плечо. — Ты горячий.       — Вот и грейся, — проворчал Шикамару, обнимая её. Давно пора отвести домой, опять оделась не пойми как. Только отпускать не хотелось. Так и сидел бы до утра. Пальцы Ино пошевелились, и мышцы живота напряглись уже по другой причине. Шикамару сглотнул, шепнул:       — Наверное, нам пора домой.       — Уже? — Ино хитро взглянула исподлобья.       — Холодно. — Шикамару решительно вытащил её руки и скинул ноги с колен. — Пойдём, я провожу.       — Боишься, что сама не дойду? — Ино поднялась следом, потёрлась носом о плечо.       Говорить, что просто не хочет так быстро расставаться, Шикамару не стал: и так всё ясно. Улицы оказались на удивление пусты, только ночной патруль неслышно скользил по крышам.       — Интересно, сколько сейчас времени? — шепнула Ино, когда они подошли к её дому.       — Не знаю. — Шикамару посмотрел в небо. — Около трёх, наверное. Может, чуть больше.       — Научишь меня так же ориентироваться?       — Ино, — он вздохнул, притягивая к себе и утаскивая в тень, — я тысячу раз пытался. Ты безнадёжна.       — Просто раньше мне это было неинтересно.       — А сейчас что-то изменилось?       — Нет. — Она привстала на носочки и коротко его поцеловала. Шикамару тут же откликнулся: ну правда, зачем тратить время на болтовню?..       Дома все спали, только над входом горел фонарь. Отогревшись под душем, Шикамару забрался под одеяло. Спать совершенно не хотелось, сейчас бы обратно, на ту скамейку у реки. Не думая, он коснулся губ — они словно больше стали. Целоваться с Ино было… потрясающе. Только воспоминания о поцелуях перекрывали прикосновения прохладных ладоней к животу, и внутри от этого воспоминания стало жарко, словно углей напихали. Если бы Ино сейчас была рядом, они бы, конечно, целовались, но… Шикамару вдруг подумал, что хотел бы также коснуться её, погладить нежную кожу, поцеловать пупок… Нет. Он зажмурился. Действительно, слишком быстро мысли утекли не туда, но как остановить их поток, если под плотно сомкнутыми веками вдруг вспыхнуло видение Ино в купальнике? Теперь, когда они стали встречаться, имеет ли он право так о ней думать? А как не думать, когда мозг сам подбрасывает картинки, от которых в паху становится жарко, а в штанах — тесно?       Достаточно подумать о чём-нибудь другом, и всё пройдёт. Например, о том, как они встретятся завтра. Куда пойдут, что будут делать. Понятно, что: целоваться. А что ещё делают люди, когда начинают встречаться? Целоваться, обнимать… Ксо! Он же не Наруто, чтобы подглядывать за девчонками в купальнях! Хотя Ино в облаках пара выглядит соблазнительно, тут и представлять не надо. И губы у неё мягкие-мягкие. Сладкие.       К утру Шикамару не мог вспомнить: спал или не спал. Ворочался, мечтал, вспоминал и снова мечтал. Может, всё же поспал, но даже там, во снах, она была рядом.                     — Как вчера погуляли? — поинтересовался Шикаку, когда Шикамару, зевая, сел за стол.       — Как всегда. — Он пожал плечами. — Нормально.       — Я вижу. — Шикаку спрятал улыбку в кружке с чаем. Обветренные губы и покрасневшая кожа вокруг рта говорили сами за себя, но он решил промолчать. Не при Ёшино. Но позже, когда они позавтракали, он поймал сына в коридоре и тихо сказал: — Помажь губы кремом, а то вечером, встречаясь с друзьями, будет больно говорить, как ты рад их видеть.       Шикамару ожидаемо покраснел, кивнул и поспешил в свою комнату. Посмеиваясь, Шикаку проводил его взглядом. И всё-таки интересно, кто она. Сын вернулся поздно, они уже спали. Ёшино поворчала немного, что стоит предупреждать, даже если ты уже взрослый шиноби, прошедший войну. Шикаку успокоил: нечего давить на парня, пусть гуляет, заслужил. Хотя, в отличие от жены, и на секунду не поверил, что Шикамару идёт на встречу с командой. Может, это всё-таки Темари из Суны? Какие-то слухи о том, что сестра Казекаге нравится сыну, до Шикаку доходили, кто-то даже пытался поздравить с возможным удачным и выгодным для деревни союзом. И она сейчас в Конохе… А может, просто совпадение. В любом случае, делегация скоро вернётся в Суну, тогда и видно станет.