Потомки четырёх

У Энцелада не осталось никого, и он именно поэтому с таким отчаянием цепляется за Антареса.У Антареса остались почти все, был жив отец и была жива мать, все семь братьев, трое сестёр и многочисленные племянники.У Антареса остались почти все и этого почти было достаточно чтобы утонуть в горе.Дионис, его славный кузен и король, которого никогда не было, они с Энцеладом оплакивали его вместе. А потом Энцелад украл из могилы череп.Белый как когда-то была кожа его владельца, и полностью безжизненный как ваза, как статуэтки из слоновой кости.Слëзы кажется никак не могли закончиться, ни у одного из них, они плакали, а мир вокруг заново строился после второй и все надеялись что последней братоубийственной войне.Энцелад шептал ему на ухо о том, что он не хочет чтобы этот мир продолжал быть без изменений, не после того что случилось.Может предыдущий король думал тоже самое, может именно поэтому он сделал, что сделал.Антаресу оставалось лишь надеяться, что изменения будут к лучшему.Энцелад улыбался слабой улыбкой, скопированной у его дяди, и заверял его что непременно да. Слëзы продолжали течь, а их раны на руках затягивались.Нанесëнные собственными зубами, в отчаянном первородном страхе, в боязни быть замеченными, в ощущении того, что твой вздох может оказаться громче какофонии предсмертных криков.Они с Энцеладом не разделялись дольше чем на час с того самого дня.Они были связаны крепче, чем могут связать людей любые клятвы и узы.У них был общий страх и могла бы быть общая смерть.Они не могли говорить об этом, но с друг с другом не нужно было говорить.По следам от слëз на дорогих подушках не определить чьи они.Общие скорее всего. Энцелад короновался, а сразу после женился.Невеста была настолько красивой и настолько и грустной, но такими сейчас были все.Реки крови перестали течь и начали высыхать, и у всех появилось время на скорбь.Антарес не знал, кого потеряла молодая королева, но она не могла не потерять никого, у всех в голове жили чужие призраки и слышались чужие предсмертные крики. Первый указом Энцелада было сжечь дотла то проклятое место, куда вошли десятки людей, а вышли только они двое.Они смотрели на пожар и надеялась, что станет легче.Раны затягиваются, сказал как-то один из старших братьев Антареса, но шрамы остаются.Шрамы это твой напоминание, шрамы знак того, что ты выжил.Они выжили, но должны ли были выжить именно они?История не знала сослагательного наклонение.Они были живы, они дышали, когда как то, что осталось от других сгорало в погребальных кострах и гнило под землëй.Они остались, и с этим им надо было научится жить.