Цветочная поляна

      Они выдвинулись, едва солнце лениво вскарабкалось над горизонтом, сонно освещая окрестности поселения. Кадзу обещал, что место, куда они направляются, расположено недалеко от деревни. Других подробностей не сообщил, впрочем, кицунэ и не стала расспрашивать. Всё равно скоро узнает.       Шли неспеша. Привалы делали часто. Ниндзя намеренно выбрал самый безопасный из возможных маршрутов, хоть он и был длиннее других. Чтобы не нагружать раненую ногу, Мэй обернулась лисой. Перемещаясь на дальние расстояния, отдавала предпочтение звериному телу. Как и говорил Такао, так действительно проще.       Иногда на пути попадались сложные каменистые участки. Когда они подходили к ним, Кадзу брал лисицу на руки. И, хотя в своём естественном обличии она не особо в этом нуждалась, Мэй позволяла мужчине о себе заботиться.       Уже третью весну лисица встретила среди ниндзя. После битвы с Привратницей кицунэ почти не покидала деревни, особенно поначалу. Чонган поил её травами, делая всё, чтобы девушка восстановилась как можно скорее. Благодаря стараниям старого лекаря, нога беспокоила лишь в непогоду, да по вечерам, если Мэй слишком нагружала её в течение дня.       Дорога и правда оказалась не дальней: после обеда они очутились на небольшой полянке в лесу. Чуткий нос лисицы уловил слабый, но очень знакомый запах. Присмотревшись, Мэй заметила хорошо замаскированную ветками дверь. Клановое укрытие вроде того, в котором останавливались они с Масамунэ, ожидая встречи с Такао.       Пока ниндзя расправлялся с замком, она вернула человеческий облик. Мужчина широко раскрыл дверь, запуская девушку внутрь. Убежище ничем не отличалось от тех, где кицунэ доводилось бывать ранее. Даже расположение комнат такое же.       — Родная, отдохни пока. Время есть, — спокойно бросил Кадзу, доставая дрова для очага.       Ничего не понимая, Мэй осторожно поинтересовалась.       — До чего?       Кадзу лишь усмехнулся.       — Любопытная, скоро узнаешь.       Кицунэ подавила всколыхнувшееся в душе раздражение. Раз уж пришли на место, мог бы и сказать, ради чего.       Время в укрытии прошло размеренно. Вместе приготовили простой ужин из круп, что нашлись в сундуках. Поели. Мэй заварила чай. Затем мужчина предложил помедитировать.       Убежище они покинули, лишь начало смеркаться, оставив большую часть вещей там. Путь оказался близким. Пройдя по тонкой тропинке, ведущей через лес, они очутились на краю обрыва, вдоль которого росли кустарники дикой сирени. Кицунэ замерла, залюбовавшись фиолетовыми гроздями. Издалека доносились едва уловимые звуки музыки. Приглядевшись, Мэй обнаружила в низине город.       — Кадзу? — лисица бросила вопросительный взгляд на своего спутника. Пока она любовалась сиренью, ниндзя расстелил покрывало. И даже сложил костёр. Кицунэ предположила, что дрова он подготовил заранее. Возможно, приходил сюда днём ранее?       — Вижу, по городу скучаешь, — шиноби достал огниво и поджёг ветки. — Праздник там сегодня. Фейерверк скоро будет. Туда далеко идти. Устанешь, закиснешь. Отсюда хорошо видно.       Мэй ошеломленно смотрела на мужчину. Стало стыдно, что посмела злиться на него за недомолвки. Приятное хотел сделать. Место нашёл. С Такао договорился.       Улыбнувшись, кицунэ подошла к ниндзя. Взяла за руку. Погладила тыльную сторону ладони.       — Спасибо, Кадзу.       Она и правда иногда скучала по городу, по праздникам, шуму толпы, хоть и старалась этого не показывать. Ведь мужчина и так много сделал для неё. Укрыл в деревне, подарил место, которое она смело могла назвать своим домом. Её ностальгия по прошлой жизни — ерунда по сравнению с этим.       А ему были важны даже такие мелочи…       Они опустились на покрывало.       — Удобно?       Мэй кивнула. Мужчина поставил перед ней корзинку. Как оказалось, там лежала пара рисовых шариков, фрукты и… немного тофу. Даже об этом позаботился.       — Есть будешь?       — Спасибо, я пока не голодна.       Мэй хотела было сказать ему что-то ещё, но внезапно раздался взрыв, а затем небо над ними озарило золотой вспышкой фейерверка. Один за другим сменялись разноцветные огни, украшая небосвод россыпью искр: то красных, то зелёных, то синих, то белых. Кадзу притянул кицунэ к себе, и она опустила голову ему на плечо. Обняла в ответ. Сидя вот так на краю обрыва, переплетя пальцы свободных рук, шиноби и кицунэ любовались праздничным салютом.       Однако вскоре им обоим этого стало недостаточно. Повернувшись лицом к Мэй, Кадзу притянул девушку к себе и увлёк поцелуем. Смелым, глубоким. Укутывал нежностью. Лисица прикрыла глаза, отдаваясь во власть любимого мужчины. Огни в небе стали для них блёклыми вспышками. Пара забылась в нежности. Аромат сирени, что разлился вокруг, смешивался с въевшимся в его кожу запахом горьких листьев, одурманивая Мэй.       Словно отчаявшись привлечь их внимание своей красотой, фейерверки угасли, напоследок украсив небосвод маленьким огненным цветком. Но кицунэ и шиноби, растворившись в ласке, не заметили этой прощальной вспышки. Тело медленно охватывало желание, и лишь прохладный ветер, пробирающийся под кимоно, остужал их пыл. В землях клана ночи всё ещё были довольно холодными.       Впрочем, сейчас даже простых поцелуев достаточно.       Одни среди гор.       Ночь, принадлежащая лишь им.       Чувство, что окутало пару, навсегда сплетя их судьбы.       Шум фестиваля постепенно утих. Держась за руки, Мэй и Кадзу прогуливались вдоль цветущих кустов сирени. Небольшой огонёк, что плясал на ладони кицунэ, освещал им путь. Шелестел свежей листвой ветер. Ночные птицы, затерявшись среди деревьев, затягивали переливистые трели. Волшебство, которое он подарил ей, даже не владея магией. Мэй будет беречь воспоминания об этом вечере как самое ценное сокровище, храня в сердце каждую деталь.       В убежище вернулись глубоко за полночь. Стоило опуститься на постель, как кицунэ опутал крепкий сон.       Когда Мэй проснулась поутру, Кадзу уже не было в комнате. Как обычно, встал раньше неё. Сладко потянувшись, она села на постели. Краем глаза заметила, что на соседней подушке что-то лежит. Веточка сирени. Такие же цветы она видела вчера, возле обрыва.       Неужели с утра успел вернуться к тому месту, где они гуляли, чтобы порадовать её? На губах заиграла счастливая улыбка.

Сирень, цветущая на их поляне, ещё долгие годы неизменно была такой же прекрасной.

И с каждым приходом весны на ней распускалось всё больше новых гроздей.