***
В приглашении было указано, что место проведения торжества — Чикаго. Фрэнк ни разу не бывал в этом городе — но это и не было так важно. Мужчина взял отгул на работе — и ему его с лёгкостью дали, потому что выглядел он неважно и поверить в то, что ему нездоровилось, было легко, — купил билет и сел на самолёт. Прилетел вечером. Остановился в каком-то дешёвом мотеле — экономил деньги. Несмотря на перелет, всю ночь не мог заснуть. Фрэнк думал о том, как уже завтра встретится с Джерардом. С Джерардом, который выходил замуж — он не мог и не хотел в это верить. Мужчина много думал над тем, почему ему пришло это приглашение — неужели парень правда желал его видеть? Прошёл всего лишь год, а Джерард уже нашёл себе нового любовника. Фрэнк закрывал глаза и видел, как его мальчик занимался сексом с кем-то другим. Его бросало то в жар, то в холод от этих мыслей, а на душе становилось мерзко. Несмотря на то, что он не знал этого Джона — имя супруга было указано на приглашении, — он уже его ненавидел. Уже к нему ревновал. И ревность комом вставала в его горле, медленно оседая по слизистым стенкам, а потом тяжёлым камнем падала вниз, разбиваясь в лепешку, постепенно впитываясь в стенки желудка. Фрэнк думал, что он всё потерял. Что Джерард просто ошибся, отправил приглашение нечаянно. Приехав к указанному месту, мужчина не спешил выходить из такси. Он просидел неподвижно, смотря в окно, ещё минуту, прежде чем его окликнул водитель, попросив расплатиться. — Да, конечно, — опомнился Фрэнк, извиняясь и доставая из пальто кошелёк. Мужчина долго решался, ехать ему или нет. Он просидел в мотеле одетый ещё часа полтора и только потом наконец вызвал машину. Фрэнк понимал, что это означало, что Джерард и ненавидимый им Джон уже узаконили свой брак — увы, ворваться в церковь и крикнуть, что он был против их союза, как в дешёвых мелодрамах, ему не удалось. От этого, пожалуй, присутствие мужчины на свадьбе становилось ещё более жалким — что он вообще здесь забыл? На входе в ресторан — выглядел дорого, — Фрэнк показал своё приглашение. Мужчине было неловко перед проверяющим, потому что несчастный лист был смят до такого состояния, что печатные буквы в некоторых местах стёрлись — но его всё равно впустили. Для храбрости Фрэнк хотел выпить. Взял с первого попавшегося стола целую бутылку шампанского. Сделал небольшой глоток — прямо из горла. Мужчина, несмотря на то, что боялся встречи с Джерардом, судорожно искал его в толпе людей, разговаривающих и танцующих — для них это был праздник. Фрэнк, наверное, был единственным человеком на этом мероприятии, который чувствовал себя, как на похоронах — он хоронил оставшиеся надежды на будущее с Джерардом. Фрэнк сел за один из столов, на свободное место. Поправил пиджак. Ослабил галстук. Подумал о том, что был слишком нарядно одет для человека, который несёт траур. Фрэнк продолжал искать Джерарда взглядом. В какой-то момент мужчине даже показалось, что его здесь нет, что он перепутал свадьбы. Но нет. Он здесь точно был. Это Фрэнк понял, увидев Линдси. После исчезновения Джерарда Линдси как будто бы тоже испарилась. Нет, она не ушла из университета, просто её перестало быть видно. Фрэнк чувствовал, что она знала больше, чем он, пытался с ней поговорить, возможно, выяснить, где находился Джерард — всё безрезультатно. До этого чересчур болтливая Линдси молчала, а Фрэнк никак не мог заставить её говорить. Больше всего на свете мужчина хотел, чтобы она сказала ему хоть что-нибудь — хоть чем-нибудь ему помогла, дала намёк. Но ничего. Сейчас она тоже была здесь. Заметив Фрэнка, она сначала отвела взгляд — хотела сделать вид, что не заметила его, — но потом всё-таки подошла к преподавателю. — Мистер Айеро, здравствуйте, — кивнула она, присаживаясь рядом с мужчиной. Фрэнк продолжал пить шампанское из бутылки, не стесняясь, даже когда на него косились люди. Вообще, если оглядеть зал, становилось понятно, что большинству гостей было больше сорока — это настораживало. Слишком старики для того, чтобы быть друзьями Джерарда — сколько же тогда было Джону? — Привет, — поздоровался Фрэнк. — Можно без формальностей. — Что вы здесь делаете? — Линдси пропустила мимо ушей слова мужчины. — Как видишь, пришёл на свадьбу. — Почему? — Меня пригласили, — Фрэнк пожал плечами. — А в чём дело? Линдси опустила глаза, не выдержав напора со стороны мужчина. — Не знаю, — она пожала плечами. — Просто я думала, что… — Я тоже так думал, — Фрэнк сделал ещё глоток. — Где виновники торжества? — Сейчас придут, — сказала Линдси. — Вы уверены, что вам стоит столько пить? — Да, всё нормально, — заверил девушку мужчина — хотя сам не был уверен в своих словах. Линдси хотела ещё что-то сказать — она уже открыла рот, — когда её остановил крик и аплодисменты гостей. Фрэнк, до этого смотревший на студентку, отвернулся от зала, но, услышав шум, перевёл взгляд в его сторону — и сердце ушло в пятки. — Джерард, — вырвалось у мужчины, когда он увидел парня, вышедшего к гостям — он произнёс его имя совсем беззвучно, одними губами, поэтому, даже если бы вокруг стояла мёртвая тишина, его вряд ли бы кто-то услышал.Глава 20.
27 июня 2022 г. в 13:29
— Что вы чувствуете?
— Не понимаю, — честно ответил мужчина, пожимая плечами. Он вертел в руках лист, до этого свёрнутый втрое — пока шёл сюда, помял его ещё больше.
— Вас расстроила эта новость?
Фрэнк молчал.
— Не знаете ответ?
— Знаю, — он покачал головой, облизывая пересохшие губы.
Фрэнк снова развернул бумагу, пытаясь выровнять — удивительно, как он ещё не порвал её. Прошёлся взглядом по содержимому. Прикрыл глаза.
Конечно, он был расстроен. Чертовски расстроен. Подавлен. Разбит.
Мужчина надеялся, что со временем старая рана заживёт, но нет – он до сих пор думал об этом, возвращаясь в тот день.
Прошел год, как он не видел Джерарда. Парень ушёл из университета и, похоже, вообще уехал из города. Но Фрэнк не искал его — почему?
— Да, — спустя несколько секунд тишины произнёс мужчина. — Я расстроен.
— Вы бы предпочли не знать об этом?
Фрэнку думал, что психолог задаёт глупые вопросы. Всё это было глупо. И то, что он сидел здесь, в мягком кресле, напротив мужчины, примерно, его возраста, и жаловался — он казался себе смешным и жалким, — тоже было глупо.
— Нет, — Фрэнк покачал головой. — Я просто не понимаю, зачем, — нахмурил брови. — Вы можете сказать мне, для чего он это сделал?
Психолог покачал головой — разве это было профессионально? Фрэнк думал, этот человек знал всё про то, почему люди поступали так, а не иначе, в силу своей профессии.
— Понятно, — мужчина сжал губы.
Это был уже пятый психолог за последние полгода. Фрэнк часто их менял, потому что его вечно что-то не устраивало — на самом деле, он просто не хотел к ним ходить. Считал пустой тратой времени и денег. Они ничем ему не помогали.
Рэй ругался на Фрэнка, говорил, что нет никакого результата из-за того, что мужчина сбегал после первого сеанса. Пожалуй, мистер Лопес был первым, к кому Фрэнк пришёл больше одного раза. Это была уже третья их встреча — рекорд.
— Что мне теперь делать? — неожиданно для мистера Лопеса — и, если честно, для самого себя, — спросил Фрэнк — раньше он никогда не спрашивал о таком, только односложно отвечал на вопросы.
— Очевидно, он хочет с вами встретиться.
Фрэнк снова опустил взгляд вниз.
— Это может быть чья-то шутка?
— Не могу дать ответ на этот вопрос, — мистер Лопес положил ручку на стол.
— Вы ни на что не даёте мне ответ. За что я плачу деньги?
— Я могу лишь направить вас, мистер Айеро. Указывать, как конкретно поступать в той или иной ситуации — не моя компетенция.
Фрэнк тяжело вздохнул. Он так и знал, что психолог ему ничем не поможет. Он же не хотел идти. Рассказывать о себе тоже не хотел. Но Рэймонд настоял.
После того, как Джерард ушёл, первые месяцы мужчина жил обычной жизнью: дом — работа, работа — дом. Он не подавал виду, что что-то не так. Сначала Фрэнк и правда контролировал себя: выпивая по вечерам, он знал, когда остановиться. Отчасти в душе мужчины теплилась надежда на возвращение парня. Он даже не злился на него — не мог. И знал, что простил бы ему всё, если бы в один день он постучал в его дверь. Единственный, кого Фрэнк мог ненавидеть во всей этой ситуации, — он сам. Мужчине было далеко не двадцать лет, чтобы он вёл себя так опрометчиво и наивно — дурак.
Со временем, когда надежды совсем не осталось, Фрэнк с головой ушёл в себя. Стал пить больше. Теперь вместо тушения о себя сигарет мужчина предпочитал вариться заживо, стоя в душе под кипятком — это даже не приносило ему дискомфорта. Фрэнк любил наблюдать за тем, как краснела кожа, как подушечки пальцев покрывались морщинами. Он не доводил до ожогов — вовремя уходил. Поначалу всегда было неприятно и больно, кожу как будто бы кололи тысячами игл, но потом, когда мужчина переставал о чём-либо думать, становилось хорошо. Тело расслаблялось. Мысли покидали голову. И всё вокруг замирало.
Фрэнк никому не рассказывал — даже Рэю, — но он много плакал. Чтобы заглушить свои печаль и тоску, он снова пил. В какой-то момент перестал следить за этим. Мужчина употреблял даже на работе — от него постоянно несло. Из образцового преподавателя Фрэнк превратился в алкоголика, которому было всё равно на всё: на студентов, на свой предмет, на работу. Он не знал, как его не уволили. Это состояние продлилось достаточно долго, пока Рэй и Боб обо всём не узнали. Фрэнк не знал, почему бармен из бара, в котором мужчина оставил свои последние деньги и уснул на полу, позвонил именно Рэймонду. Но друг приехал за ним на другой конец города в три часа ночи. Оплатил счёт. Забрал к себе.
Фрэнк чувствовал себя жалкой обузой для Рэя и не хотел его беспокоить. Особенно мужчине было стыдно, что он занял у него деньги, но до сих пор до конца не вернул долг. Торо много раз спрашивал, что Фрэнк купил на них. А у самого Фрэнка язык не проворачивался сказать, что все деньги он отдал брату бывшего любовника и его кинули. Конечно, рано или поздно мужчине всё равно надо было с кем-то этим поделиться — и он всё-таки сделал это, рассказав Рэю. Он чувствовал вину за то, что был таким ребёнком и так слепо доверился, но Рэймонд не осудил его. Друг поддержал Фрэнка, сказал, что поможет выбраться из дерьма, в котором Айеро закапывал себя несколько месяцев.
Мужчина рассказал обо всём и Бобу. Роберт предложил найти их, но Фрэнк попросил не делать этого — он правда не хотел. Дело было не в деньгах. Он боялся, что разочарует Джерарда, если полиция начнёт их с братом искать. Даже после всего Фрэнк думал о парне и о том, что он подумает о нём.
Благодаря Рэю Фрэнк записался к своему первому психологу — правда, быстро его поменял. Мужчина не мог сказать, что ему это помогало. Но приёмы у очередного «профессионала своего дела» — рассказывая другу про специалистов, у которых он был, он всегда показывал в воздухе кавычки, — развлекали его, и ему становилось уже не так тошно от своей жизни. Пить Фрэнк не перестал, но старался делать это реже. Рэй и Боб, который, кстати, был не таким навязчивым в своей поддержке, как первый, буквально вытащили мужчину, привели его в чувства и поставили на ноги.
Но после психолога, от которого он только что вышел, Фрэнк снова был на грани, чтобы упасть. Захотелось покурить.
Вчера вечером ему пришло приглашение на почту. Фрэнк очень удивился, когда получил его. Красивый голубой конверт. Его адрес, его имя — всё сходилось. Сначала мужчина подумал, что оно могло быть от Джамии. Но, открыв его, убедился, что это не так. Конверт выпал из рук вместе с листом, на котором было написано то, что лучше бы Фрэнк никогда в своей жизни не видел. Приглашение на свадьбу. Джерард выходил замуж.
Мужчина не знал, что думать — и почему парень прислал ему это? Они не общались целый год, а он правда захотел видеть Фрэнка на свадьбе — на своей свадьбе с другим мужчиной. Айеро ничего не понимал — что дальше? Всё это начинало напоминать одну из тех глупых комедий, обожаемых его матерью, которые крутили по каналам.
Фрэнк не мог сказать, что он хотел больше ничего не слышать про Джерарда, потому что это было не так. Мужчина до сих пор волновался и переживал за него: как у него были дела, где он жил, всё ли хорошо, не жалел ли он? Фрэнк вот жалел, что отпустил. Предательство Джерарда оказалось больнее предательства Джереми — а куда уж больнее?
Фрэнк думал, в чём он провинился — ему так не везло в любви. Или, быть может, везло, просто он всегда упускал этот шанс, выбирая не тех людей?
— Привет, — неловко поздоровалась девушка, увидев Фрэнка.
Мужчина, подняв голову, посмотрел на Джамию. Они так давно не виделись — с похорон его отца.
— Привет, — сказал, кивая головой.
— Как дела? За покупками? — улыбнулась Джамия.
Они встретились в магазине. Девушка стояла с огромной тележкой. Фрэнк заглянул в неё, рассматривая содержимое.
— Подгузники? — удивился мужчина. — И детское питание?
— Оу, да, — засмущалась Джамия, заправляя прядь волос за ухо.
Фрэнк посмотрел на то, как девушка неловко отвела глаза — нервничала. Он и забыл о том, какой она была красивой и милой — он и забыл, за что полюбил её когда-то.
— У тебя есть ребёнок? — мужчина знал, что означал бы положительный ответ, но всё равно спросил.
— Да. Мальчик, — Джамия кивнула. — Может, сходим выпить кофе, если у тебя есть время?
— Да, конечно, — согласился мужчина.
Он был рад, что девушка сама это предложила.
У Фрэнка и дел никаких не было. Мужчина даже в магазин пришёл, чтобы не сидеть одному в пустой квартире в выходной день — даже работа не спасала от чувства одиночества.
— Ты так и не ответил, как у тебя дела, — вспомнила Джамия, когда они зашли с мужчиной в первое попавшееся по пути кафе и заказали по кружке кофе.
— Нормально, — выдавил из себя мужчина, отводя глаза в сторону — врал.
Фрэнк не хотел жаловаться — тем более Джамии.
— Твои как? — тоже спросил он, хотя и сам догадывался о том, каким будет ответ.
Джамия часто улыбалась — это уже говорило о многом. Она хорошо выглядела — в общем, как обычно, — даже новая прическа ей шла. Девушка сделала себе каре. Фрэнк мог только смотреть на неё и радоваться. Джамия была тем человеком, который заслуживал быть счастливым.
— Хорошо, — ответила она, благодарно кивая. — Уже столько времени прошло, как мы перестали общаться.
— Да, это точно, — согласился Фрэнк, смотря на свой всё ещё горячий напиток.
Фрэнк соврал, если бы сказал, что жалел о том, что расстался с Джамией. Это было, пожалуй, одно из немногих верных решений в его жизни. Он больше не любил Джамию, как девушку, но всё ещё чувствовал к ней что-то, как к человеку. Она была ему симпатична. Мужчина знал, что, начни они снова общаться, Джамия стала бы ему одним из близких людей. Фрэнк тосковал по их общению. По тому, как они часами обсуждали искусство, лёжа в кровати. Как иногда спорили — и Фрэнк всегда уступал, даже когда не был согласен. Он скучал по тому времени, когда они только познакомились, по тем эмоциям, которые испытывал рядом с ней.
Джамия, безусловно, изменилась за это время, но она не стала хуже — напротив, Фрэнк видел, как она выросла. Он никогда не был достоин её.
Фрэнк сбился со счета — на самом деле, он и не считал особо, — сколько времени они проговорили. На улице уже стемнело, когда они вышли из кафе. Джамия первая сказала о том, что ей уже было пора. Мужчина не хотел отпускать девушку — рядом с ней тоска уходила, и на какое-то мгновение он забывался, отпуская мысли о Джерарде.
— Извини, — Джамия от чего-то грустным взглядом посмотрела на Фрэнка. — Няне надо домой. Мне пора ехать.
— Как его зовут? — спросил мужчина, доставая пачку сигарет из кармана пальто.
Джамия положила телефон в сумку, повесив её на плечо, и надела кожаные перчатки.
— Майлз, — ответила она, мягко улыбнувшись.
Фрэнк поднёс зажигалку к сигарете, зажатой между его губ.
— Я была рада встретиться, — сказала Джамия — она хотела уйти.
Мужчина посмотрел на девушку. На языке вертелся вопрос — у него был вкус горечи от сигарет, — но до этого он не решался его задать.
— Это мой сын? — вырвалось у мужчины раньше, чем он успел подумать, а Джамия сказать последнее «пока» и уйти.
Девушка остановилась — удивлена вопросом? Нет, Фрэнк был уверен, что Джамия ждала, пока он задаст его.
— Нет, Фрэнк, — немного подумав, ответила девушка. — Это мой сын.
Больше всего на свете мужчине хотелось сейчас повернуться к Джамии и упасть перед ней на колени. Расплакаться, обо всём рассказать. Чтобы она поняла причину его поступка. Чтобы не держала на него обиды — если она была. Но он так не сделал — конечно же, нет.
Фрэнк затянулся. На улице было прохладно — несмотря на то, что днём прошёл дождь, теплее от этого не стало. Руки мужчины замёрзли — костяшки покраснели. Джамия давно ушла — он снова потерялся во времени. Фрэнк продолжал стоять возле кафе, выкуривая сигарету за сигаретой. Всего он выкурил сигареты три — для него много.
Фрэнк вернулся к мыслям о свадьбе Джерарда. Всё это время мужчина думал о том, что парня могло никогда и не существовать — вдруг он сам его выдумал? Но приглашение в его руках было более, чем реальное: Фрэнк мог смять лист, порвать его, поджечь зажигалкой.
Конечно, мужчина больше всего на свете хотел встретиться с Джерардом, но не мог. Дело было не в обиде, а в том, что Фрэнк боялся разочароваться. У парня была свадьба — чёртова свадьба. Мужчина думал, что это могла быть чья-то злая шутка. От всего этого становилось невероятно больно в районе грудной клетки. В тот момент, когда они встретились с Джамией в магазине, Фрэнк думал о том, как скупит весь алкоголь в отделе, чтобы вечером напиться до беспамятства и крепко заснуть — ему казалось, что он не сможет поймать сон иначе. Но теперь, после разговора с девушкой, пить не хотелось — она напомнила ему о времени, когда он был лучшей версией себя, и эта версия не засыпала и не просыпалась с мыслями о том, как поскорее нажраться.
Почти никто — кроме Рэя, Боба и мистера Лопеса, — не знал о Джерарде. Поэтому Фрэнк не думал, что кто-то мог так подшутить над ним. Джерард хотел, чтобы мужчина был в курсе его свадьбы — да ещё и приехал на неё.
Фрэнк мог бы проигнорировать приглашение, сделать вид, что не получал его, но он понимал, что в любом случае — даже если вдруг это окажется глупым розыгрышем, — поедет на свадьбу.