Детка-конфетка

Глеб спит. Подложив ладонь под голову, как ребенок. Дыхание ровное, на лице отражается вселенский покой. Не вечный, не надейтесь. Первое, что он отыскал взглядом, войдя в гримерку - ветхий диван - и тут же завалился спать. До концерта еще два часа, и он стремится восполнить бессонную ночь, проведенную в поезде, наполненную раздражающим стуком колес. Выторговывает время сна у жизни. Время покоя, когда ничего от тебя не зависит, когда ничего не волнует, не тревожит. Где-то слышала утверждение, что сон - это тоже зависимость. Что ж. На мой взгляд, она самая безобидная. Я же сижу рядом. На стульчике. Охраняю. *** Почувствовав мой взгляд, он все-таки просыпается. Пытается схватить за руку - не получается. - Не уходи, - шепчет чуть слышно. И я, конечно, остаюсь. Он вскакивает. Неожиданно резко. Мимолетно морщится от все же настигнувшего его головокружения, но тут же встаёт. Из недр рюкзака, валявшегося у двери, достает блокнот и ручку. Возвращается и по пути берет гитару, которая до недавнего времени стояла у стены. Я затаила дыхание. Неужели я буду присутствовать при рождении настоящей песни. Какая честь, боже. Его пальцы пробегаются по струнам. Отстраненно, даже небрежно. Зажимают несколько аккордов, пудкручивая, настраивают. Они очень подвижные, эти пальцы. Даже не смотря на то, что от природы короткие и толстые. Казалось бы они далеки от идеала красоты, воспевающего длинную и тонкую, якобы "музыкальную" форму. Но когда они путешешествуют по гитаре, или перебегают по клавишам...оторваться от этого зрелища трудно, почти невозможно. И ногти. Что меня всегда поражало, так это ногти. Всегда ровно подстриженные, ухоженные. Ни одного заусенца или ранки с засохшей кровью. Аккуратность и внимание к деталям? Хотя это может свидетельствовать и о том, что их владелец выбирает иные способы снятия стресса, кроме сгрызвния и ковыряния ногтей. Алкоголь там, да... Но сейчас Глеб трезв как никогда. Что-то напевает. Он точно знает, какой звук должна издать гитара, которая всецело подчиняется ему. То стонет, то мурлычет, как кошка. То плачет. Глеб удовлетворенно что-то записывает в блокнот. Слова песни придут потом, главное - музыка. Она - насторой. Она - идея. Она - мечта. Откладывает блокнот, смотрит в окно. Получилось. С чем его и поздравляю. Взгляд Глеба снова останавливантся на мне. Фокусируется. - Муза моя ты что ли? Растягиваю губы в улыбке. - Хотела бы я иметь способность по щелчку пальца насылать на вас вдохновение. Но нет. Вы и сами справляетесь. - Все равно, спасибо тебе. Я начал замечать, что больше не чувствую себя одиноким. Может у шизы есть и свои плюсы. Как будто стало легче, будто появился надежный союзник в борьбе против этого мира. - Вы только это, не увлекаетесь. Ни к чему хорошему это не приведет. Озадаченно смотрит. Потом кривит лицо, отводит взгляд, закусывает губу. - Хочешь сказать пора в реальность? - Да, вас ждут великие дела. - поднимаю воображаемую саблю и взмахиваю ей, - только песню не забудьте. - Ага, буду хранить ее у самого сердца... - Прощайте, Глеб Рудольфович, - перебиваю его. Вздыхает, горько улыбается. - Прощай, детка-конфетка. *** Глеб открывает глаза. Серо. Но через некоторое время он вспоминает. Музыка. Ритм. Приемы-приемы. Вот так и вот так. Скрипка и трубы. И еще конечно гитара, как база. Да. Берет блокнот, который лежит на прикроватной тумбочке. Заранее приготовил. По памяти воспроизводит аккорды. Записывая, чувствует приятное опустошение, чуть ли не очищение. Ощущение давно забытое, но приятное. Когда  становишься легким, как воздушный шарик. В такие моменты думаешь - вот, кажется, оно - счастье.