Время — жестокий хозяин

      — Достать проклятых корнуэльских пикси было легче, чем это! — раздался голос сбоку, и на стол со звоном упал бумажный свёрток. — Надеюсь, юная мисс хорошо заплатит за мою работу.       Элизабет подняла презрительный взгляд на стоящего напротив мужчину. Наземникус Флетчер был одет в цветастую магловскую одежду, чем безусловно привлекал внимание посетителей «Дырявого котла». На его руках сверкали серебряные и бронзовые браслеты — естественно, украденные. А улыбка буквально светилась: тому виной были золотые зубы.       — Мог быть и поаккуратнее. Не шоколадную лягушку бросаешь.       «А чёртов маховик времени!»       Флетчер фыркнул и протянул руку ладонью вверх. Девушка, не отнимая от него глаз, достала из кармана мантии мешочек. Монеты внутри весело позвякивали.       — Лучшая мелодия, — ухмыльнулся жулик, ловя выручку. — А знаете, мисс, за щедрость я вам кое-что подарю.       Подарок? Элизабет в своей жизни никогда не получала подарков. До встречи с ним. Сириус умел ухаживать за девушками, что уж отрицать. И даже если поначалу гордая Элизабет не принимала красивых букетов и вкусных конфет из кафе мадам Паддифут, то вскоре он смог покорить её по-настоящему. Не только истинной храбростью, верностью гриффиндорца и удивительной, непоколебимой волей, но и маленькой вещицей, вроде бы невзрачной, однако несущей в себе большой смысл.       Кончиками пальцев она коснулась горячего камня на шее. Подвеска из граната в форме анатомического сердца стала её первым подарком. Самым лучшим подарком. Сириус Блэк в очередной раз показал, что она живая, что её сердце бьётся, чувствует, переживает. Она не каменное изваяние, как все остальные чистокровные волшебники, учащиеся на факультете змей. Она человек.       — Ну так, хотите увидеть мою благодарность? — низенький Наземникус склонился в издевательским полупоклоне, почти скрывшись под столом.       — Мне некогда смотреть на твои цацки.       Элизабет огляделась и быстро убрала свёрток в сумку. В баре было необыкновенно людно, что напрягало девушку. «Птички» семьи Слайго могли быть везде. Хоть древний род перестал практиковать пыточные на каждом встречном магле, это совершенно не отменяло их безжалостность и манию контроля над миром. Младшая из рода сильно волновала семью. Её связь с предателями крови Блэком и Поттером год назад поставила на уши всех Слайго, ещё не осчастлививших мир своей кончиной. Элизабет тогда здорово досталось, и после этого она не раз замечала за спиной пугающие тени.       — Всего один взгляд, вам понравится, обещаю, — сладко пропел Флетчер, выуживая откуда-то из-под подкладки пиджака маленький флакончик.       У девушки перехватило дыхание.       Расплавленное золото плескалось на самом дне, завораживая получше флетчеровских зубов. Феликс Фелицис. Жидкая удача.       Она представила на секунду, как победит Пожирателей в той схватке. Как спасёт его жизнь, отомстит за собственную боль, что черной дырой застилала раненую душу, принося ещё больше страданий. Мерлин, как же приятно было представлять это.       — Удача, — отвлёк её опять Флетчер. — В вашем чудно́м путешествии удача важный компаньон. Правда?       Правда.       Дрожащие руки сами потянулись к пузырьку. Такая возможность выпадает не всегда. Стоит воспользоваться.       — С вами приятно иметь дело, юная мисс, — противно проскрипел мужчина и моментально трансгрессировал из бара.       Она осталась наедине с тоскливыми, жуткими мыслями. Звуки вокруг словно стихли. Что-то манило её залечь на дно. Маленький слабый огонёк в бездне страха подмигивал, ласкался внутри, заставляя ощутить то, что она надеялась никогда снова не ощущать — невыразимую печаль. Невыразимую, потому что не было сил плакать, кричать. Она боялась, что не будет сил и бороться. Но она должна.       Ведь он, не раздумывая ни мгновения, умер за неё, ради неё.       А она вернёт его назад, к себе. Чтобы отражение в зеркале желаний стало правдой, и время покорилось им.

***

      В середине забытого поля во мраке ночи гуляет тёплый ветер. Место, где губы навсегда простились, а руки не в силах были отпустить, пахло сладкими полевыми цветами. Однако запах смерти был резче. Он впивался острыми иглами в ноздри, мчась к эпицентру эмоций, разрывая сердце изнутри.       «Это не его запах, нет!»       Она подняла голову. Небесное полотно с сияющими осколками далёких звёзд и таинственная тень луны, окутанная туманом. Из вечного сумрака появляется крохотная яркая звёздочка, стрелой слетая вниз на землю. Одинокая слеза так же стремительно стекает по щеке, оставляя за собой обжигающий след.       — Помоги мне, Сириус…