Sic semper tyrannis — Такова участь тиранов

***

      Все началось у здания Суда - возвышающегося в три яруса дворца, покрашенного в нелепый розовый цвет. Своей лепниной, витражными окнами и безвкусно разрисованными дверьми он напоминал, скорее, кукольный домик, чем обитель правосудия. Таким был весь Сказочный Мир - неестественным, приторно-слащавым и безнадежно дурковатым. Впрочем, во всем нужно искать плюсы. Если это недоразумение является олицетворением справедливости, то, вероятнее всего, и приговор будет соответствующим. Застрявший в обличии филина Морок незаметно усмехнулся. Он не удивится, если "достопочтенные" Судьи, в качестве меры наказания, потребуют попросить прощения и пообещать никогда больше не нападать. Хватит ли духу им, мягкотелым трусам, вынести какой-то серьезный приговор? Вздор. Отравленные эмпатией, они ночами уснуть не смогут, представляя, как заключенный в камере страдает. Они будут фантазировать, как преступник признает свои ошибки, как он кается, а после - испытывать сострадание к нему. Вот она, главная уязвимость сказочных существ, наивность. Они постараются ощутить себя на чужом месте. Как абсурдно. Предсказать Великую Войну что-то не смогли. Но зато строят теории о том, как себя чувствует или будет чувствовать потом виновник «торжества». С самыми серьезными лицами они примутся размышлять, как можно повлиять на преступный ход мысли. Вызовут миллион свидетелей, чтобы дать им возможность зачитать свои слезливые истории. А в реакции на жалостливые выступления постараются уловить проблески пробудившейся совести. До какого абсурда может довести слепая вера в то, что кого-либо можно изменить.       Такой же бессмыслицей занималась собравшаяся у здания Суда толпа. Все эти существа зачем-то пришли, чего-то там кричали. Есть ли смысл в их действиях? Нет, конечно. Если только свободное время в никуда потратить. Но эти тугодумы искренне верят, что совершают что-то важное. Они ставят себя на место обвиняемого. Представляют, как лично им было бы некомфортно при таком психологическом давлении. "Гореть тебе синем пламенем!", "будь ты проклят!", "не знать тебе покоя" - слышалось ото всех сторон. Сдерживаемая конвоем толпа была готова разорвать ответчика на куски. Но Князь таких мелочей не замечал. Эти бестолковые существа являлись несущественным фоном. Только объединившись в стадо, они ощутили прилив смелости.       На мгновение Темный Князь прикрыл глаза. В его памяти еще были свежи их крики и мольбы о пощаде. Все эти показушные храбрецы падали на колени, ужасаясь его драконьего облика. Ах, как славно плавилась их кожа... Какой дикий аппетит возбуждали окровавленные тела... Сейчас же, когда перед глазами предстал запертый в зачарованной решетке филин, они принялись набрасываться с оскорблениями и угрозами. Эти недоумки не понимают, что изменилась только внешность. Нутро осталось тем же. "Молитесь своим божкам, невежи", - размышлял Морок, - "Ведь с следующий раз никакое чудо вас не спасет"       Охранники призывали протестующих к спокойствию, но их единичные голоса терялись в нарастающем гуле. "Как вы можете защищать этого безумца?", - восклицало требующее правосудия сборище. Под раздачу попадали и выполняющие свою работу стражники. Им кричали такие же угрозы, в них бросались овощами, фруктами и прочей ерундой. На большее никто не решался, не хотелось получить по макушке в ответ. Очередной дешевый перфоманс.       Городские часы пробили полдень. Зазвучали медные трубы, призывающие успокоиться беснующую толпу. Двери здания Суда распахнулись. Конвой, сопровождающий несущего зачарованную клетку с филином стражника, торжественно вошел внутрь.