Music: The Neighbourhood — Afraid
— Какого чёрта они тянут? Где находится этот цех? Дай мне адрес, — рявкает приятный с виду мужчина. И это совсем не ласковое рявканье противоречит тому, каким милым он выглядит на первый взгляд. Вылетая разъярённой фурией, Пак Чимин, директор отдела дизайнеров, едва не сносит с ног сотрудников компании. В руках у него портфель из тонкой кожи и кипа бумаг. Заводя на ходу автомобиль простым нажатием кнопки, продолжает ругаться с кем-то и чеканить приказы, прижимая к уху мобильный плечом. Лишь запрыгнув в машину, отложив всё на соседнее сидение, он, наконец, выдыхает, сбрасывая звонок. Волосы, выкрашенные в сладко розовый цвет, тщательно уложены, несмотря на то что мужчина постоянно зарывается в них пятернёй, нервно ероша. Когда его устало-раздражённый взгляд опускается к экрану смартфона, чтобы увидеть присланный сотрудником адрес, он застывает. — Да вы издеваетесь, блять. Отшвыривая ни в чём не повинный мобильный на приборную панель, Пак утыкается лбом в руль, тяжело дыша. Веки крепко зажмурены, но это не спасает от стремительно нахлынувших воспоминаний. Как…как среди сотни тысяч возможных мебельных фабрик, дизайнерских салонов они умудрились выбрать именно в этом городе? Да, он помнит, что во время поисков акцент был на оригинальность, комфортную цену, подходящую скорость изготовления. И именно этот вариант оказался наилучшим по всем параметрам. Но как в этой запаре Чимин не увидел место расположения? Возможно, он даже не думал, что придётся ехать и разбираться лично с производителем. У них нет времени менять изготовителя, нет времени ждать от их менеджера связного ответа, нет времени… Эта вынужденность ощущается ловушкой. Чёрт возьми, Пак, ты сам загнал себя туда, куда изо всех сил старался не соваться почти двенадцать лет. — Ладно, — вздыхает побледневший мужчина, поднимая потяжелевшую от раздумий голову от руля, — это вообще ничего не значит. Совершенно ничего. Просто город, каких я объездил множество. Просто город… Уверенно выжимая педаль тормоза, плавно переключая переднюю передачу, он выезжает с парковки. Ты справишься, Чимин. У тебя нет выбора. Всю дорогу он убеждает себя в этом.***
Рассматривая табличку с адресом на неприглядном помещении, Пак щурится, снова запуская дворники, чтобы смахнуть дождевую воду с лобового стекла. — Забрались, чёрт, хрен знает куда и трубки не берут. Хотя весь этот город — непроглядная задница, — ворчит водитель. Паркуясь как можно ближе к входной двери, надеется, что та не заперта. Он сожжёт это здание, если там будет пусто. Выныривая из тёплого салона автомобиля, перепрыгивает лужи, прикрывая голову портфелем, чтобы не намокнуть. Дверь поддается со скрипом и открывается, пуская его внутрь. Повезло хозяевам здания, иначе сегодня, несмотря на проливной дождь, они бы тушили пожар ярости. — Эй, есть кто? — звонко вопрошает Чимин, стряхивая с пиджака капли воды. Вздрагивает, справляясь с зябкой дрожью в теле. Прохладно. Осматривая тускло освещённое помещение, он пытается понять, в какую сторону идти, чтобы найти хоть кого-то из сотрудников. — Ау, блять, — последнее тише, снова раздражаясь. Почему он должен тратить время на эту поездку, на этот город, на это захолустье? — Чёрт бы вас побрал, бездельники… — Вы что-то хотели? — навстречу ему выходит миловидная девушка. На ней джинсовый комбинезон, обтягивающий явно беременный животик, который она придерживает руками, будто боится, что этот шарик укатится. — Да, я хотел бы обсудить детали заказа, который задерживается. Но вы не отвечаете на звонки уже второй день! — пытается сдержать свой гнев Пак, но безрезультатно. Тон голоса — давящий. Нет, вот такими штучками, вроде ангельской внешности, его не разжалобить. — Ой! — девушка краснеет, глаза широко распахнуты очевидным испугом. — Это моя вина! Я забыла оплатить корпоративный телефон. — Вы хотите сказать… — медленно доходит до Чимина, и он ощущает себя закипающим вулканом, — я ехал в такую даль лишь потому, что Вы забыли оплатить корпоративный телефон? А связаться со мной иным способом? — Я не знала, что надо связаться с Вами, — лепечет. — И мы не даём личные номера наших сотрудников, это этикет нашей компании. — Компании, — хмыкает Пак, брезгливо оглядывая мрачное помещение. — Где Ваш начальник, позвольте узнать? — Начальник? — Начальник…цеха? Компании? Хоть кто-то здесь есть, с кем я могу обсудить возникшие вопросы, раз уж я всё же притащился в эту дыру? Это единственный указанный в договоре юридический адрес. Может, есть офис? — Чжиён, кто там? — голос звонко отскакивает от пустых стен бетонного помещения, рикошетя прямиком в нежданного гостя. Чимин на секунду захлёбывается ощущениями отдалённого узнавания. Но это невозможно. Резко оборачиваясь, он застывает. — Господин Мин, простите меня, я так виновата… — расстроенно извиняется девушка. — Не нервничай, мы сейчас во всём разберёмся, — миролюбиво отвечает ей мужчина, возникший словно из ниоткуда. На нём рабочая форма, в целом опрятная, но явно не свежая. Он тепло улыбается беременной девушке, подбадривая, и лишь после оборачивается к гостю, меняя взгляд на отстранённо-холодный. На его лице не дрогнул ни один мускул, с виду, никаких признаков узнавания. — Ты… — срывается, оседает болью на губах, но Пак быстро слизывает, игнорируя сбитое дыхание, возвращает невозмутимое выражение лица. — Вы — начальник цеха? — Начальник производства, — поправляет, кидая предостерегающий взгляд удивлённой секретарше. — В чём суть вопроса? Пак завидует. Этому спокойствию. И тому, что Юнги так успешно делает вид, что они не знакомы. — Заказ. Наша компания оформила у вас заказ, но вы не отвечали на звонки больше двух дней, и я приехал лично узнать, как обстоит ситуация с производством, потому что указанные в договоре сроки вышли, — обрисовывает причину своего приезда. — А Вы… — Мин хочет уточнить должность недружелюбно настроенного гостя. — Мы будем общаться здесь? — раздражённо перебивает Чимин. Чуть склонив голову в бок, начальник производства пронзительным взглядом рассматривает неспокойного мужчину перед ним. Ни слова не говоря, он разворачивается и идёт по невзрачному коридору, точно зная, что за ним последуют. Останавливаясь у двери с золотистой табличкой, надпись на которой гласит «Директор», он достаёт ключ из кармана рабочих брюк. Щелчки проворачиваемого ключа, словно отсчитывают секунды. — Проходи, Чимин, — приглашает жестом руки. — Я думал, ты будешь продолжать делать вид, что мы незнакомы, — хмыкает Пак, перешагивая порог кабинета. Бегло осматривает небольшое пространство. — Ты бы хотел этого? Этот вопрос лишний. Он слишком больной, неправильный и царапает застаревшие, но так и не зажившие раны. Дверь закрывается, отрезая их ото всех, оставляя наедине, что именно сейчас ощущается особенно сильно. Чимин оборачивается, впиваясь взглядом в человека, с которым связано слишком много воспоминаний. — Мы здесь не о моих желаниях говорить собираемся, — голос сипит, вынуждая откашляться. — Давай о заказе. — С ним всё в порядке, — так же бесстрастно отвечает Юнги, не двигаясь с места. Руки в карманах, взгляд прямой, уверенный. Выглядит более выигрышно в текущих обстоятельствах. — По договору, — похлопывает ладонью по кожаному портфелю, кричащем о дороговизне, — ваше предприятие должно было завершить исполнение заказа ещё вчера. — По договору, — Мин скептически приподнимает бровь, добавляя надменности и без того раздражающему спокойствию, — указан минимальный и максимальный срок, в который мы обязуемся уложиться, без учёта доставки. Так вот, вчера, вероятно, наступил самый ранний день, когда мы могли бы завершить исполнение вашего заказа, но, если помнишь, количество позиций увеличилось, и мы не стали отражать это в сроках договора. — Да, ваш представитель уверял, что добавление двух позиции не отразится на сроках, — упрямо напоминает Чимин. — Это действительно так. Мы успеем. Просто внимательнее посмотри на даты, прописанные в договоре. Ощущение, что Юнги разговаривает снисходительно, как с глупцом разжигает внутри Пака ярость. Тон голоса, совершенное спокойствие, которым сам похвастаться не может — всё это раздражает. Пак прикладывает неимоверные усилия, чтобы не сорваться, не повысить голос. Напоминает себе, что он здесь не как бывший парень этого привлекательного, возмужавшего за прошедшие годы мужчины, а как один из директоров крупной компании, оформившей дорогостоящий заказ в этой сомнительной, как ему теперь кажется, организации. И ему всё равно на прошлое, где между ними что-то было. Что-то… В любом случае, Чимин имеет полное право на этот диалог, на вопросы, которые задаёт не из праздного любопытства, а потому, что несёт ответственность, потому что от этого заказа многое зависит. — Хорошо, — выдыхает раздражение Пак, возвращая себе самообладание. — Можешь сказать мне примерные даты, когда вы планируете завершить работу? Это действительно важно. — Мы успеем в сроки, указанные в договоре, — словно робот, повторяет Юнги. Чувствуя холодность, с которой ему отвечают, Чимин понимает, что от него хотят побыстрее избавиться. Напоминает себе, что ему плевать на человека, своей надменностью сыплющего сейчас на застарелые раны соль. Плевать на совместное прошлое, которое уже забыто, он уверен. Плотно сжимая губы, чтобы не сорвалось лишнего, он прокручивает в голове все острые, колкие ответы, которыми с удовольствием бы сейчас изранил этого самодовольного нахала. Про себя убеждает: «Держи себя в руках». — Я могу увидеть наш заказ? Раз уж я здесь, — Пак зеркалит чопорное равнодушие собеседника. — Желание заказчика — закон, — кривая улыбка выглядит неискренней. Юнги рукой показывает на выход, демонстративно пропуская гостя вперёд. Проходя мимо застывшей камнем фигуры, от которой веет неприязнью, Чимин неосознанно сжимается, стискивает в руках портфель, и старается не дышать, пока не выныривает из опасной близости, оказываясь в тошнотворно-сером коридоре. Мин громко захлопывает дверь, проворачивает ключ в замке. — Нам сюда, — быстрыми шагами удаляется в нужном направлении. — Ваш директор не будет ругать, что ты воспользовался его кабинетом, чтобы принять меня? — хмыкает Пак, несдержанно выпуская колкость. — Не будет, — отстранённо отвечает Мин, даже не оборачиваясь. Едва поспевая за мужчиной, движущемуся по лабиринту пусть небольшого, но незнакомого помещения, Чимин рассматривает мощную спину, расправленные гордо плечи. Сам невольно распрямляется, чтобы не казаться меньше во всех смыслах. Он ощущает, как в груди сдавливает. Вдыхает глубже, чтобы справиться с чувствами, которые пытаются вырваться из заточения глубин души. Вспоминая, как много усилий приложил, дабы избавиться от них, Чимин не хочет признаваться даже себе, что ещё осталось, ещё болит, ещё терзает. Отгораживается от всего злостью и непрощением. Когда они заходят в мебельный цех, Юнги придерживает тяжёлую металлическую дверь перед гостем. Снова слишком близко. Снова не дышать, лишь бы невольно не уловить запах, который может послужить финальным выстрелом, толкающим в омут воспоминаний. — Накинешь, чтобы не испачкать одежду? — Мин кивает на крючки со спецодеждой, предназначенной для рабочих. Кидая взгляд на ряд халатов и комбинезонов, чистоплотный мужчина невольно морщит нос. Выйти отсюда грязным тоже не хочется, потому он смело делает шаг ближе, но застывает, не решаясь снять любой из возможных. Тяжёлый вздох за спиной запускает волну стыдливого жара по телу и раскрашивает румянцем щёки. Скрывая неловкость, Пак уже кладёт руку на тот, что выглядит наиболее чистым из представленных, как его останавливают. — Возьми. Он чистый, — Юнги протягивает тёмно-синий халат чистоплюю, захлопывая при этом дверцу одного из металлических шкафчиков, находящихся здесь же. — Спасибо, — выдавливает Чимин, спешно принимая вещь так, чтобы не соприкоснуться с чужой рукой. Откладывая портфель в сторону, на наиболее чистый пятачок полок, тянущихся вдоль стены, накидывает халат поверх своего идеального костюма. Запахивает полы, сжимая пальцами чуть крепче, чем надо. Застывает, внезапно понимая, кому принадлежит эта вещь, и пытается унять дрожь. Кидая взгляд на неотрывно смотрящего на него мужчину, Пак тяжело сглатывает, вцепляется в тёмную ткань сильнее. Чёрт возьми, он что, не мог сменить парфюм за двенадцать лет? Не мог пахнуть…иначе? По-чужому? Он стал чужим, но почему его запах будоражит, поднимая на поверхность глубоко зарытое? Запахи — это сильный триггер. Наша память устроена сложнее, чем нам кажется. Бессознательное царствует над сознанием, сбивая спесь с умных людей, что отчаянно борются с собой, не замечая, что порой, в этой борьбе откровенно проигрывают. Древняя часть человеческого мозга — рептильный мозг, хранит в себе то, что не подвластно сознанию, вынуждая, порой человека ощущать нечто животное, первобытное. Так и Чимин, коротко вдыхая аромат парфюма, которым пропитался хоть и чистый, но не новый предмет спецодежды, боится задохнуться. Потому что этот запах, словно удочкой, тащит из глубин воспоминания, ускоряющие сердцебиение. Зрачки расширяются, выдавая с головой. Губы слегка подрагивают, приходится прикусить. Костяшки пальцев белеют — так сильно сжимает чёртову ткань. Он на глазах молодеет, превращаясь в того неуверенного, ранимого парнишку. В того влюблённого, открытого, переломанного жизнью. — Сюда, — хрипло командует Мин, резко отворачиваясь. «Ему противно, что его одежда на мне», — про себя успевает подумать Пак, ощущая как щиплет глаза, как сорвано дыхание. Вынужденно откашливаясь, чтобы вернуть себе хотя бы подобие спокойствия, он догоняет стремительно удаляющегося мужчину. Слишком резко срывая чехлы с мебели, Юнги будто то же самое делает с корками на ранах Чимина. Но профессионализм превыше всего, и Пак, обещая себе дать волю эмоциям после, отгораживается от них, хмурит брови, сосредоточенно рассматривая часть заказа. Он подходит ближе. Кончиками пальцев касаясь бархатной обивки софы, не скрывает довольной улыбки. — Восхитительно, — шепчет, продолжая ласкать предмет мебели, что завораживает и видом, и выбором материалов. Небольшой диван, обитый тканью класса люкс пудрового цвета, окружён коваными деталями в виде драконов. Смотрится фантастически прекрасно. Не в силах оторвать взгляд от необычного изделия, Чимин прикасается к морде зверя, опасаясь реальной угрозы — настолько правдоподобно выглядит клыкастая пасть. — У вас потрясающий дизайнер, — признаёт Пак, не поворачиваясь к стоящему за спиной мужчине. — Изготовление тоже на высоте. Как вы умудряетесь на одном производстве создавать такие крутые вещи? Переходя дальше, к раковине, сделанной в виде аметистовой жеоды, он никак не может перестать касаться чудесных вещей, что кажутся нереальными. Да, именно он подбирал всё это для воплощения идеи, но до конца не был уверен, что это возможно создать и настолько тонко, чутко, изящно. — Да, наш дизайнер действительно талантлив, как и все наши сотрудники, что воплощают его эскизы. Порой, мы прибегаем к помощи внештатных мастеров, это расширяет наши возможности. Вполне вероятно, для кого-то этот цех выглядит непримечательно, — усмешка с намёком на брезгливость гостя, — но здесь создают красоту, которой восхищаются. Спасибо за высокую оценку нашей работы, — кажется, тон чуть мягче. — Волшебно, — Чимин оборачивается, сияя улыбкой. В его глазах читается неприкрытый восторг. Ловя в ответ едва заметную улыбку Юнги, Пак тут же отворачивается, мельтеша взглядом между предметами мебели. Без угрызений совести тратя ещё некоторое время на детальное изучение изделий, он, наконец, отходит в сторону, рассматривая, как начальник производства прячет всё это искусство вновь под чехлы. Из цеха они выходят молча. Прощание выходит неловким. — Что ж, — Пак снимает с себя одолженный ему халат, — благодарю, — слегка кланяясь в знак искренней признательности. — С нетерпением жду готовности всего заказа и доставки. — Спасибо, — в ответ кланяется Мин. Он поднимает взгляд к глазам оттаявшего гостя и добавляет чуть тише, но всё так же уверенно: — за визит. Теряясь от пронизывающего взгляда, от тона голоса, вновь цепляющего скрытое, Пак молча кивает. Наверное, он должен сказать что-то ещё. Поблагодарить за сотрудничество? Но оно ещё не завершено. Уточнить детали доставки? Этим будет заниматься не он. Из ступора выдёргивает прикосновение тёплых пальцев, что забирают так и зависший между ними предмет одежды. Это касание длится всего несколько секунд, но дольше, чем действительно необходимо. А глаза…эти глаза снова смотрят глубже, чем стоило бы. Что Юнги пытается разглядеть? Помнит ли? Помнит. Это же очевидно. Чимин держится хуже, чем его бывший парень. Рад ли тот встрече? Нет. И это взаимно. Тогда что он рассматривает этим пристальным, неотрывным взглядом? — Всего доброго, — выдыхает Пак, отдёргивая руку. Хочет сбежать. Немедленно. Не ожидая ответа, гость разворачивается в сторону выхода. Торопливо стуча каблуками теперь запылённых туфель, Чимин распахивает дверь, жадно глотая ртом воздух, но застывает. — На улице сильный дождь. Тебе надо переждать пару часов, и можно будет ехать. Он утихнет. Голос позади отдаётся мурашками вдоль позвоночника, но Пак гордо выпрямляет спину. — Ты подрабатываешь метеорологом? — хмыкает, рассматривая стену воды, льющей с неба. — Чай? Кофе? — игнорирует колкость Юнги. — Нет, спасибо, я найду, где провести пару часов, — ладонь скользит в карман, сжимая ключ от машины. — Не дури. Просто идём выпьешь что-то горячее. Даже спиной ощущается тепло чужого тела, застывшего слишком близко. Почему он не соблюдает дистанцию? Можно стоять подальше. — Выпью. Обязательно. Когда буду дома, — кивает сам себе Чимин, мысленно представляя, сколько алкоголя потребуется, чтобы успокоиться после этой встречи. Сигнализация мигает ярким светом фар. — Красивая машина, — констатирует Мин. — Спасибо, — безразлично кидает Пак. — Что ж, — оборачивается, из последних сил держа осанку и маску равнодушия, хотя бы напоследок. — Спасибо за экскурсию и ответы на мои вопросы. Надеюсь, сотрудники вашей компании будут выходить на связь. И заказ будет готов вовремя. — Да. Обязательно. Можете не волноваться, — взгляд опускается к губам, выбивая остатки воздуха, — господин Пак. До встречи. Простая фраза звучит выстрелом. Чимин ощущает боль в сердце, куда попала пуля последнего слова. Изнутри дерёт крик, которым хочется разораться, убеждая: «Ни за что. Никогда. Исчезни снова». Нет, ни за что. Мебель прекрасна, но видеть эти глаза, вспарывающие кожу, которая помнит ещё прикосновения, слышать этот голос, что когда-то ласково шептал на ушко о любви, задыхаться от запаха, навсегда, видимо, осевшего в лёгких — нет, нет, нет. Чтобы взять себя в руки, уходит доля секунды, но заминка не остаётся незамеченной. Дёргая резко ручку двери, Пак быстро ныряет внутрь спасительной пустоты салона. Не оборачиваясь на так и стоящего под коротким козырьком Юнги, выжимает педаль тормоза, отрывисто жмёт кнопку старт, и рвано переключает передачи, стараясь уехать как можно быстрее. Даже льющиеся с неба потоки воды не останавливают его от скорости и желания немедленно исчезнуть из этого проклятого места. — Плавнее, плавнее, машина ни в чём не виновата, — бормочет себе под нос, выруливая. Чимин не видит, как дрожат руки Юнги, когда он подносит к губам сигарету.