Music: SYML — Where's My Love (Slowed)
Чимин долго рассматривал своё отражение в зеркале, прежде чем выйти из кабинета и пройти в конференц-зал. Он должен бы давно привыкнуть к тому, что его бесконечно обесценивают. Должен был обрести внутреннюю уверенность, несмотря ни на что, обладать стабильной оценкой где-то внутри, не цепляясь за наружные шаткие переменчивые. Ему стоило давно понять, что презрение, с которым господин Ким относится к его работе и к нему самому — не истина, а лишь неконтролируемая неприязнь, сочащаяся в каждом едком слове. Он вообще много чего должен и обязан к третьему десятку своей жизни. Но не вышло. Почему в детстве кажется, что взрослые знают всё? И почему будучи взрослым ощущаешь себя растерянно-незнающим? Где вся та уверенность и понимание мироздания, которые, казалось, загружаются в полном объёме к какому-то конкретному возрасту? Возможно, Чимин прогулял этот день. Ведь ему тридцать два в этом году, а он нестабилен, как и его будущее. Чем же он отличается от того Чимина из прошлого? Наличием права собственности на приличную студию в престижном районе столицы и довольно дорогой машины? А ещё бесконечно высокими стенами, за которыми прячет свою неуверенность, ранимость, незажившую боль. Гордо поднятый подбородок скрывает, как глубоко внутри него плещется дикий страх. Страх быть отвергнутым этим миром, застрять в своём мыльном пузыре, норовящем лопнуть от очередной выпущенной в его сторону иглы. Порой у него ощущение, что вся вселенная ополчилась против него. И в такие дни он не понимает — зачем? В чём смысл продолжать этот спектакль одного актёра? С какой целью дальше карабкаться на эту гору важности, что так и не даёт внутри ни уверенности, ни поддержки? Мечется сознанием в поисках места в жизни, где ощутил бы себя спокойно. Каждый раз, захлёбываясь отчаянием подобных размышлений, он приходит к единственному для себя выводу — «Если бы меня кто-то любил, если бы я кому-то был нужен». Возможно, эти мысли оставили бы его в покое, возможно, он справлялся бы со всеми неурядицами храбрее, смелее, не ломаясь каждый раз, не испытывая боль, по истине невыносимую. Новая волна этого состояния, этих бесконечных дум была неизбежна. Разглядывая столь скорое приближение шторма в собственном отражении, Пак пытался напомнить себе, что он действительно отличный специалист, что достоин уважения. И пусть, по воле судьбы, он оказался не достоин любви, но свои профессиональные компетенции топтать не позволит. Господин Ким может сколько угодно насмехаться над ним, игнорировать качественно выполненную им работу и даже привлекать сторонних дизайнеров для своих проектов. Чимин не подставит единственно важного для него человека, не сдастся, не впадёт в отчаяние и не доставит удовольствие истерикой. Приложит все усилия, сработается с внештатным сотрудником, найдёт компромиссы, выполнит свою часть работы на высшем уровне. — Ты хороший дизайнер, ты хороший руководитель, а ещё ты хороший друг. Fighting! — произносит для самого себя, оправляя резко пиджак, и выходит. Предстоящая встреча волнует его больше, чем может показаться на первый взгляд. Навалившиеся к тому же переживания из-за Юнги, из-за воспоминаний усугубляют положение. Чем ближе конференц-зал, тем сильнее сердцебиение, успокоить которое не получается. Переключая внимание, Пак берёт в руки мобильный, размышляет пару секунд, листая список диалогов в мессенджере, выбирает один и быстро печатает сообщение. — Не волнуйся. Я не позволю никому ставить под сомнение важность твоей роли в реализации этого проекта, — шепчет Тэхён, стоит другу занять место рядом. — Всё в порядке, — тепло улыбается Чимин, убирая телефон в сторону. Молча рассматривая серьёзное лицо товарища, он думает, как Тэ умудряется всё так тонко чувствовать? Ему очень повезло с другом. Ким-младший всегда, в отличие от отца, ценит труд, усердие и талант Чимина, да и вообще людей, с которыми работает. Не только щедрой заработной платой, премиями, но и благодарностями, нередко звучащими из его уст, давно зарекомендовал себя, как достойный, а главное сохраняющий человечность руководитель. И как бы Пак не отшучивался порой, что в отношении него с лихвой оплачивается работа «по блату дружбы», это всегда с полной серьёзностью опровергается. Тэхён видит в своём друге детства талант и трудолюбие, знает, что задачи, поставленные перед Паком, всегда будут исполнены в срок и максимально выверенно, детально, каждый раз с чутким подходом, независимо от сложности. Жаль, что сам Чимин не может увидеть со стороны, насколько действительно профессионально он справляется. — Когда увидитесь с Арчи? — переводит тему разговора Пак. — Вечером, — взгляд Тэ меняется. Становится мнимо-расслабленным, если не присматриваться, не разглядывать там прикрытую скукой пустоту. — Как обычно, ресторан? — вздыхает Чимин. — Ага, — ухмыляется Тэ. Они переглядываются и закатывают глаза, едва не прыская от смеха. Банальность выбора Арчибальда кажется единственной стабильностью в этом бренном мире. — По крайней мере, он не лезет сразу за пояс брюк, как некоторые, — Чимин толкает товарища в плечо. — Хочешь пойти с нами? Он наверняка прилетел не один, — предлагает Ким. Уже открывая рот для отказа, Пак застывает. Сердце делает кульбит, когда в голове проносится воспоминание неожиданного поцелуя и накатившей потом истерики. Растерянно оглядываясь на Тэ, что смотрит вопросительно, Чимин мечется между отказом и согласием. Прямо сейчас ему хочется выпалить на большой скорости что-то вроде: «Юнги меня поцеловал, я схожу с ума от флешбеков прошлого и ощущения себя полностью разбитым, пожалуй, лучшее, что я мог бы сделать сейчас — согласиться, но мне чертовски страшно». Он набирает побольше воздуха, чтобы озвучить всё это, как дверь конференц-зала открывается. Стремительно переводя взгляд на господина генерального директора, весь сжимается, выдыхает разочарованно и успевает лишь шепнуть: — Возможно. Но всё происходящее дальше кружит голову сильнее, чем самый крепкий алкоголь, отбирает и без того колеблющуюся устойчивость, что так старательно искал Пак, мечтая продержаться эту встречу. Появление Чонгука бьёт под дых. Но добивает Юнги. Всегда он. Чёрный длинный пиджак свободного кроя, широкие брюки в тон. Тёмные цвета разбавляет белый лонгслив, из-за материала обрисовывающий крепкие грудные мышцы. Не скучная офисная классика, но стильно и подходит для назначенного мероприятия. Волосы небрежно уложены, открывая вид на проколотые уши. Пак впервые видит Юнги таким. Не просто повзрослевшим. Поднявшимся по социальной и карьерной лестнице, уверенным в себе, деловым и сосредоточенно-серьёзным. Нанося финальный штрих на картине под названием «Падение с обрыва глупого Пак Чимина», Мин жмёт руку генерального, когда его самого Чон представляет, как «директор моей компании». Директор. Не начальник производства. Не разнорабочий в цеху в грязном комбинезоне. Дикий звон в голове и приступ тошноты заставляют сжать пальцами виски, в поптцке прийти в себя. Что, чёрт возьми, происходит? За какие такие грехи его наказывают боги, приведя сюда того, кто уже однажды разбил? И без шуток, он так и чувствует — словно стоит на краю обрыва и его толкают в спину. Ты тут задержался, малый, прыгай. Понимая, что у него нет выбора, он «прыгает» - поднимает взгляд, полный неприкрытой боли, сталкиваясь с внимательным, обжигающим господина директора Мин Юнги.***
Тёмные волосы отросли, уложены стильно. Лицо практически не изменилось, но черты теперь более мужественны, зрелы, как и весь Чонгук. Нарушая все правила делового этикета, он в чёрной кожанке, водолазке того же цвета с высоким горлом и джинсах в тон. Выглядит непозволительно притягательно. Невозможно оторвать взгляд. Неспешно рассматривая мужчину перед ним, Тэхён подмечает, что тот в ответ смотрит пронзительно, не скрываясь, не игнорируя. Помнит. Почему-то это ощущение незабытости запускает едва ощутимую волну дрожи в теле. Удовольствия? Страха? Или всего лишь нервозности? А может, предвкушения? Сжимая губы, Ким, наконец, отворачивается, сосредотачивая внимание на том, что говорит виновник этого сборища. — Ким Тэ Хён, — представляет его Дэниел, — наш директор по развитию. Он запустил несколько нововведений в компании и успешно доводит наши идеи до реализации. В том числе, благодаря ему мы расширили спектр услуг. Рядом с ним, к слову, директор нашего отдела дизайнеров — Пак Чи Мин. Генеральный переходит к следующему сотруднику. Тэ сжимает зубы плотнее, лишь бы не выдать раздражение, вспыхнувшее из-за неуважительно мимолетного представления одного из важнейших в реализации проекта человека. Это всё бесполезно и тратить нервы не стоит. Он в любом случае не позволит пренебрегать Чимином непосредственно в работе. Продолжение знакомства с командой даёт ещё несколько минут, чтобы привести мысли и дыхание в порядок, справиться с лишними эмоциями, вернуться сознанием к работе. — Тэхён проведёт анализ предпочтений целевой аудитории, наших будущих клиентов. Но вы можете поделиться статистикой ваших заказов, — переходит непосредственно к обсуждению проекта Дэниел. — Мы работали в основном с индивидуальными, частными заказами, — впервые заговаривает Юнги, вынуждая Чимина крепче сжать ручку и спрятать взгляд, судорожно ища что-то в блокноте перед ним. — Наша статистика никак вам не пригодится, так как вкус — дело индивидуальное. И в контексте изделий, которые производит наша компания, как и эскизов, создаваемых Чонгуком, мы говорим не о моде, а об эксклюзивности. — Мне нравится ход Ваших мыслей, — потирает подбородок генеральный директор, с прищуром рассматривая представленного ему ранее мужчину. — Что ж, для обеих сторон реализация такого проекта будет чем-то новым, — переводит горящие глаза на самого долгожданного гостя. — Спасибо, господин Чон, что присутствуете на встрече лично. Я наслышан о Вашей скрытности, всё останется в тайне, мы уважаем приватность. Глядя на отца в этот момент, Тэ буквально видит в его глазах количество нулей на цифрах доходов от сотрудничества с именитым дизайнером, да ещё и согласившимся раскрыть свою личность, что до этого было табу. — Вы не оставили мне выбора, — спокойно отвечает Чонгук, отрывая, наконец, взгляд от призрака прошлого. — Надеюсь, Вы помните, что каждый сотрудник компании должен будет подписать договор о неразглашении моей личности? — Безусловно. Никто не выйдет отсюда, пока не распишется в столь важном документе, — заверяет гостя Ким. — Наша компания умеет хранить тайны, поверьте, — взгляд невольно перемещается к сыну, но тут же отскакивает, словно ошпарившись, обратно. — Прошу простить мне мои методы добиваться своего. — Вы неплохо компенсируете это финансовой стороной нашего сотрудничества, — хмыкает Мин, разряжая обстановку. Все подхватывают негромкий смех, плавно переходя напрямую к деталям. Лишь когда все пункты соглашения просмотрены обеими сторонами, озвучены, дотошно исследованы и улажены все нюансы, с облегчением вздыхают все присутствующие, кроме четырёх мужчин, точно знающих, что для них расслабляться рано. — Пока секретарь готовит итоговые экземпляры договора и дополнительных соглашений к нему, я хочу пригласить вас отметить успешное заключение сделки, — Дэниел выглядит довольным. — Как на счёт совместного ужина сегодня? Безусловно, все расходы мы берём не себя. — С удовольствием, — кивает Юнги. Не слыша такого же ответа рядом, он откашливается и оборачивается к другу. — Чонгук? — зовёт Мин, пытаясь переключить внимание застывшего дизайнера. — Да, конечно, — резко кивает Чон. Он никак не может перестать смотреть на Тэхёна, который, в свою очередь, успешно игнорирует столь повышенное внимание к собственной персоне. — Может, обсудим пока концепцию? — Отличная идея. Разработка концепции полностью на вас. Мне главное, чтобы туда ездил весь бомонд, — сдержанно улыбается генеральный директор. — Я оставлю вас ненадолго, прошу простить, дела. Но я вернусь к подписанию документов и с удовольствием выслушаю ваши идеи. — Есть мысли, наброски? — Чонгук рад, что есть повод снова смотреть на мужчину, притягивающего его взгляд, словно в нём встроенный магнит. Зал стремительно пустеет, оставляя отчаянных трудоголиков и тех, кто вынужден присутствовать на обсуждении. Ким-младший спокойно собирает бумаги, разложенные перед ним, явно намереваясь покинуть это место. Он выдерживает паузу, дожидаясь, когда выйдет генеральный. — Обсуждать ещё нечего, — холодно бросает Тэхён, всем видом давая понять, что пора попрощаться. — Надо время на сбор информации. — Сколько времени? — вопрос Чона, словно лассо, которым он пытается поймать взгляд директора по развитию. — Я готов обсуждать сейчас. Мы могли бы набросать варианты. — Нет, — резче, чем хотелось бы отвечает Тэ, впиваясь жгучим янтарём в утягивающую темноту напротив. — Я всю ночь готовил документы о рентабельности этого проекта, и у меня много работы запланировано на сегодня, — понимая, что поддался на провокацию, он пытается выдохнуть раздражение. — Давайте обозначим примерные сроки и предоставим варианты в электронном формате? — Что ж, — откидывается на спинку стула Чонгук, — возможно, Вы правы, надо собрать достаточно информации, — с нажимом «выкая», подчёркивая деловой тон. — В таком случае, нам стоит не затягивать и увидеть объект вживую. — Пропуски на территорию сделают на днях, вы сможете посетить это место, когда будет удобно. Только оставьте данные секретарю, — Тэхён кивает в сторону покорно сидящей рядом девушки. Та несмело улыбается, открывает блокнот, демонстрируя готовность записать необходимое. — Вам не кажется, что продуктивнее было бы осмотреть объект совместно? Там же набросать варианты, идеи? Чтобы понимать, в какую сторону вы, как заказчики, хотели бы двигаться, — даже не удостоив взглядом секретаря, Чон опирается локтями о стол, склоняясь ближе, складывает руки в замок. Расстояние между ними остаётся большим, но давление ощущается даже через весь стол. Несдержанно кидая взгляд вниз, на сцепленные руки, Тэхён про себя отмечает, что Чонгук оброс татуировками. Ему идёт. Из привлекательного молодого человека, Чон стал чертовски красивым, притягательным мужчиной. — Не думаю, что есть необходимость совместно посещать объект, тем более на начальной стадии, — Чимин скрещивает руки на груди, пытаясь воссоздать вокруг них с Тэхёном защитные стены. Он прекрасно понимает нежелание друга проводить с этими людьми совместно времени больше, чем действительно требуется. Смеряя взглядом яркого, привлекательного, но такого агрессивного в своей манере директора отдела дизайнеров, Чон ухмыляется, что больше похоже на оскал. — Мы можем и сами осмотреть всё, создать концепции, да и не только, — Чонгук с удовольствием отмечает, как вспыхивает огонь ярости в глазах Чимина. Задел за живое, косвенно намекая на нежелание выполнять свою часть обязанностей. — Но в любом случае основная ответственность лежит на… Вас? — вопросительно глядя на Тэ. Отличный актёр. — Если Вы в моих словах услышали отказ от сотрудничества или перекладывание на вас лишней ответственности, — совершенно спокойно отвечает Ким, — прошу простить меня. Ни я, ни господин Пак не намерены игнорировать свою часть работы. Мы лишь схожи во мнении, что в целях продуктивности нет смысла спешить. Как раз-таки чрезмерная торопливость может привести к ошибкам, которые недопустимы для нашей компании. — Что ж, — Чон смотрит с некоторой гордостью, реакция Тэхёна его приятно удивила, — тогда мне стоит извиниться за скорость предложений и решений. Дело в том, что я не хотел бы задерживаться здесь дольше необходимого. И, как и вы, не хочу переделывать возможные ошибки или тормозить процесс сложностями интернет-коммуникаций. — Ни в коем случае не будем Вас задерживать, — почти улыбается Ким. Сама вежливость. — Документы вот-вот будут готовы. — Я имел ввиду не это, — Чон зеркалит полуулыбку, обращённую к нему. — Я не хотел бы задерживаться в этой стране. Все вопросы, связанные с начальным этапом сделки, я хотел бы решить в течение двух недель. Это возможно? Наблюдавший со стороны всё это представление Мин, устав от детского сада, коим считает эти напряжённые манерности, вздыхает, останавливая взгляд на кукольно-красивом мужчине, перед которым чувствует себя виноватым, но показывать это не собирается. — Любые вопросы вы сможете решать непосредственно со мной, но нам действительно хотелось бы в столь сжатые сроки определиться с концепцией и наметить план. Мы понимаем вашу занятость, но подумайте всё же о том, что совместное посещение территории проекта ускорит понимание наших дальнейших действий и поможет увидеть, насколько схоже или напротив разрозненно мы видим реализацию, — голос Юнги с лёгкой хрипотцой завораживает. Он говорит грамотно, мягко, без напора, как его компаньон, но с каким-то глубинным пониманием. Ощущение, будто в его голос добавили успокоительное. — Хорошо, — соглашается Тэхён неожиданно для всех, особенно для Чимина. — Мы подумаем. Осторожный ответ, близкий к положительному. — Спасибо, — вежливо совершает полупоклон Мин, добавляя: — Большое. Натянутый обмен любезностями и острыми взглядами прерывает спешно входящий секретарь генерального, в руках у которого стопки готовых документов. Подписание проходит в полнейшей тишине, нарушаемой лишь скрипом ручек и звуками переворачиваемых листов. — Великолепно! — Дэниел возвращается аккурат к финальной части, чтобы поставить свою размашистую роспись на каждом экземпляре. — Что ж, до встречи сегодня вечером? Точное время и адрес вам озвучит секретарь. Оставьте ей свои координаты, чтобы передать водителю адрес, куда за вами заехать. — Спасибо за беспокойство, мы своим ходом, — уверенно отказывается Чонгук. — Как Вам будет удобнее, — господин Ким дежурно улыбается, пряча раздражение от несогласия с его щедрым предложением. Кланяясь в знак уважения, завершая встречу, Юнги и Чонгук покидают конференц-зал. Чимин провожает их встревоженным взглядом, дожидаясь, когда Тэхён выслушает наставления отца. Они выходят молча, не в силах начать разговор. Будто из них выжали все соки. Пак берёт друга под руку, устало склоняя голову к его плечу, прикрывает глаза. — Это было…тяжело. — Зайдёшь ко мне минут через пятнадцать? — просит Ким, не озвучивая ничего в коридоре, где их могут услышать. — Да, конечно, — взгляд друга извиняющийся, что не сдержал эмоции и сейчас не может скрыть степень усталости. — Всё в порядке, — приободряет его Тэ, похлопывая по плечу. — Пятнадцать минут. Пообедаем у меня и поговорим. Прощаясь ненадолго, Ким ускоряет шаг, чтобы быстрее добраться до спасительного одиночества, ожидающего за дверью кабинета. Но едва не сталкивается нос к носу с гостями, которые, как он надеялся, уже должны были покинуть здание. Облокотившись о стойку секретаря, Мин что-то диктует девушке, пока Чонгук сосредоточенно смотрит в экран телефона. Тихо выдыхая, Тэхён пытается пройти незамеченным. Он огибает мужчин, не сбавляя шаг, задерживает дыхание, находясь слишком близко, не желая знать, какой теперь парфюм у Чонгука. Детали не нужны. Он не хочет. Ему хватило этих часов в зале напротив друг друга. Остаётся несколько шагов до конца коридора, свернуть за угол, а там до кабинета рукой подать. Едва не переходя на бег, сжимает бумаги в руках, унимая дрожь. Позади слышатся тяжёлые шаги, приглушённые напольным офисным покрытием. Сердце стучит, как сумасшедшее. «Тебе кажется. Тебе просто кажется, никто за тобой не идёт», — повторяет про себя Ким, выдыхая напряжение, пытаясь расслабиться. — Тэхён. Голос, окликнувший его, прошивает иголками насквозь, моментально вонзаясь в сердце. Он словно нажимает рычаг где-то в глубинах подсознания, выуживая на поверхность воспоминания, давно похороненные. В голове вихрем мысли: «Зачем? Что ты делаешь?» Ким оборачивается медленно, вскидывая вопросительно брови. Ни один мускул на лице не выдаёт той бури, что разрастается внутри. — Я рад, что ты в порядке, — голос Чонгука даже не дрожит. Зато изнутри всё кровью обливается. Он смотрит уверенно, глаза в глаза, даже, кажется, чуть гордо. Стоит посреди офисного коридора весь из себя такой брутальный мужчина с обложки глянцевого журнала. Впивается своими тёмными глазищами в того, в кого впивался зубами, руками двенадцать лет назад. Кого изодрал на части своими словами и поступками. Он рад. Рад. Серьёзно? Может, ещё поаплодируешь? — Я тоже, — отвечает Тэ, спустя несколько секунд молчания. «Если бы ты знал, насколько я был не в порядке», — остаётся внутри. Ни за что не озвучит. Не задерживая взгляда, Тэхён отворачивается. Он старается не бежать. Сохранять спокойный, ровный темп, удаляясь в направлении своего кабинета. Закрывая за собой дверь, он упирается в неё лбом и тяжело дышит. — Сукин ты сын, Чон Чонгук. Зачем ты опять появился в моей жизни.