Лабиринт забвения

Кажется, авантюрный арзакский план пошёл… далеко, в общем, и надолго. Саа-Мар бы без труда определил точный адрес и время его приземления. Лин-Хес понятия не имел, что они там задумывали, но колдунья всё испортила. Стремительный старт отложили, пока не починят шлюз, так что теперь оставшиеся за бортом члены экипажа неторопливо заканчивали сборы — переносили из замка всё, что не успели до этого. Лин-Хес вызвался им помогать. Техники отнеслись к его присутствию весьма спокойно. Создавалось впечатление, что у них было некое средство, нейтрализующее гипноз, ничем иным отсутствие всякой настороженности объяснить не получалось. Возможно, именно об этом и говорил Ильсор в тот день: менвиты не знали всего плана. Может быть, там было и ещё что-то, какой-нибудь пункт три-четыре-пять. Хотя… Один — усыпить менвитов, но не всех, два — противодействовать оставшимся, три — перевербовать их. Четыре-пять наверняка тоже есть. Пока же инженер воспользовался старым принципом «разделяй и властвуй». Менвиты сами помогли ему в этом. Они всегда предпочитали переживать собственную никчёмность в одиночестве, то есть без других менвитов вокруг. По крайней мере, присутствующие арзаки пока как отсутствие одиночества не воспринимались. Таким образом, все шестеро очутились в максимально далёких друг от друга частях Ранавира. Лон-Гор попал в святая святых: помогал Гелли и — как же его зовут? — Янши укладывать экипаж в анабиоз. Едва ли арзакам это нравилось, но их революционная ячейка в лицах Ильсора, Морни и Ланата позволила ему там находиться. Аш-Риа бродил по несгоревшей части рощи и о чём-то беседовал с носящейся вокруг мелкой чёрной собакой. Лин-Хес не был уверен, кто из двоих выучил инопланетный язык, но это не имело значения. Сцена сама по себе получалась довольно странной. Гил-Над, казалось, с радостью помог бы с погрузкой, но у него была сломана нога, так что он сидел возле Морни, возившейся у походной плиты. Проходя мимо с ящиком из ангара, Лин-Хес услышал часть их разговора. — …почему нет? — Потому что. Не хочу портить вечер толпе уставших техников. Они рассчитывают на вкусное жаркое этим вечером. — Рецепт выглядит простым. Где здесь можно ошибиться? — Много где. Я научу тебя готовить, если хочешь, но позже, когда обстановка нормализуется. Пока можешь почистить картошку. — Низкоквалифицированный труд? — Имею я право посмотреть на страдания менвита, а? — Имеешь. Так? — Так, только поаккуратнее. Во-первых, слишком много теряется, во-вторых, если ты порежешься, страдания, конечно, станут более явственными, но несколько бессмысленными. За годы рабства удовлетвориться видом менвита, чистящего картошку? Лин-Хес не был особенно мстительным, но подозревал, что сам на месте Морни этим бы не ограничился. У менвитов считалось нормальным отвечать на удары сопоставимо, и он не мнил себя исключительным в этом вопросе. — Где штурман? Кто-нибудь видел штурмана? — крикнул второй связист. — Сидит на дереве, где вертолёты стояли, — меланхолично отозвался Кэлен. — Вертолёты на дереве? — переспросил кто-то и тут же добавил: — И шасси, как лапками, за ветки держатся. — И штурман одному из них подбородок чешет как ранвишу! — хихикая, дополнил ещё один арзак. — А вертолёт от удовольствия винтами крутит! — воскликнул связист. — И урчит мотором, — негромко подсказал Лин-Хес, сдерживая смех. Арзаки засмеялись — искренне и непринуждённо, будто он был их приятелем, а не менвитским лётчиком. Шутка продолжилась: у вертолётиков появились ярко-голубые глазки-прожекторы и фыркающие носы, потом Лин-Хес присовокупил к сценке комэска. Полковник Мон-Со в окружении милашеских — словечко подсказала услышавшая разговор Морни — вертолётиков заставил всех заржать в голос. Шаис предложил нарисовать это, и теперь Лин-Хес надеялся, что рисунок, если появится, никогда не попадётся на глаза комэску. Полковник, кстати, хорошо спрятался. После вспышки грозы он некоторое время маячил поблизости, но потом куда-то исчез. Причём арзаки не волновались — видимо, знали, где он находится. — Так, всё! — Морни остановила Лин-Хеса и Шаиса на очередном переходе с ящиком инструментов. — Относите это и возвращайтесь есть. И остальных собирайте. Она отвернулась и забарабанила ложкой по походной кружке. Лин-Хес поморщился — дребезжание забивалось в уши и наверняка перебудило бы даже усыплённых, не будь они уже в анабиозе. На ужин собрались все. Комэск вышел откуда-то из замка в компании одноногого беллиорца. Тот махнул ему рукой и растворился в сумерках. Вокруг костра сидели только техники, Ильсор, Морни, Ланат, Гелли, сто девятый (его звали Десми), ещё три незнакомых арзака и менвиты. — Остальные уложены в анабиоз, — сообщил Лон-Гор. — Техники засыпают в открытом космосе, как и на пути сюда? Задавая вопрос, он смотрел на Ильсора. Гелли, сидевшая рядом с полковником, тоже смотрела на инженера, но с каким-то странным выражением на лице. Словно полагала, будто он не должен отвечать на вопрос. — Да, — коротко отозвался Ильсор. — Как только мы стабилизируем звездолёт. Дальше из них останутся только Юнсар и… Он покосился в сторону первого техника, отчётливо пытавшегося слиться с сумраком, и закончил: — …и Кэлен. Второй, техник штурмана. Интересно, по какому принципу инженер отбирал людей в экипаж?

***

Ночевали под открытым небом, в спальниках. Удобнее и безопаснее было бы уйти на корабль, но почти половине из них предстоит провести следующие семнадцать лет в замкнутом пространстве. Мон-Со помнил, как они проводили последний вечер на Рамерии. Всех погрузили в анабиоз заранее, и в прикреплённой к космодрому казарме остались только они четверо. Баан-Ну весь вечер болтал с кем-то по видеосвязи, сидя на крыльце. Кау-Рук лежал на плоской крыше и смотрел в бинокль на город, сверкающий вдали, за долгими томаэ пустыни. Лон-Гор слонялся где-то в отдалении и грыз орайю, хотя цитрусовые в предполётном карантине не поощрялись. Мон-Со стоял у окна в своей комнате и наблюдал за его мечущейся тенью. Когда Лон-Гор ушёл спать, по территории космодрома прошагал, помахав рукой, старший брат, которого, видимо, занесло сюда по делам Комитета — была там какая-то проблема у службы безопасности. Той ночью, семнадцать лет назад, атмосфера была наполнена предвкушением грядущих свершений. Это чувство разделяли трое из четырёх, и ему было трудно не поддаться хотя бы в последний вечер. Крайний, как говорят лётчики. Мон-Со вечно раздражал сослуживцев тем, что не поддерживал это суеверие. В предполётную ночь на Беллиоре всё было иначе. Предстоящие годы обещали быть трудными. Арзаки, получившие своё, спали, собравшись в неделимую кучу. Менвиты тоже заснули: Лон-Гор сразу — врачи отправили всех арзаков в анабиоз за рекордные десять часов и, по-видимому, здорово вымотались; лейтенанты следом — кажется, их уже потихоньку начали обрабатывать; за ними — Аш-Риа и Кау-Рук. Мон-Со тоже хотелось спать, но он не мог в такой ситуации заставить себя закрыть глаза и расслабиться. Вдруг что-то случится? Колдунья, в конце концов, может вернуться. — Мы не навредим вам, полковник, — раздался в темноте голос Ильсора. — Отдыхайте. Он сидел около выключенной походной плитки, подобрав колени и теребя кончики шнурков на ботинках. Мон-Со зачем-то поднялся и сел рядом с ним. За пазухой предательски зашуршал конверт. Мон-Со выбросил бы его, но в Ранавире конверт могли найти, а до корабельного утилизатора ещё надо было добраться. Вообще, странная штука. Этот конверт буквально упал ему на голову несколько часов назад. Плотная белая бумага, адрес золотистыми буквами. Внутри — письмо на беллиорском. Его увидел беллиорец — одноногий, с военной выправкой. Моряк Чарли Блек неплохо, хотя и сокращая все шипящие до кратких, рублёных звуков, говорил по-менвитски. Чарли примерно перевёл Мон-Со содержание письма. Понятнее оно от этого не стало. Хранитель в Библиотеку Беллиоры. Разъяснять, что это, Чарли не стал. Вместо этого он долго рассказывал Мон-Со о так называемом Большом мире, о стране под названием Америка, о колонизаторах и Чёрном континенте… Они больше часа стояли на верхней площадке башни замка Гуррикапа и смотрели на полыхающий горизонт. Моряк то и дело постукивал своим протезом-деревяшкой и курил, то замолкая, то рассказывая, то углубляясь в отстранённые философские измышления. — Мы чем-то похожи с тобой, — сказал Чарли, вновь щёлкнув зажигалкой. — У меня тоже есть корабль… но до вашего ему далеко, да-а! У меня ведь лишь шхуна, хоть и новая. Она ходит по морям — куда там ей до звёзд? Он с лёгкой завистью посмотрел на «Диавону» и вдруг снял с руки механические часы. — Мы, моряки, дарим друг другу компасы, но там, на звёздах, он будет не нужен. Возьми часы. Символ расставания. Посыл был предельно ясен, хоть и выразился моряк чересчур иносказательно. — Возьми и больше не возвращайся? — расшифровал Мон-Со. Чарли расхохотался, запрокинув голову к темнеющему небу. — Всё так. Лучше дружить на расстоянии, чем враждовать лицом к лицу. На тыльной стороне простого, с серебристым отливом циферблата были выгравированы именно эти слова. На беллиорском — Мон-Со потом узнал перевод у Лон-Гора. Казалось, что моряк и сам получил эти часы в подарок от кого-то, кто ему, в общем-то, нравился, но — да, действительно — исключительно на расстоянии, превышающем максимальную дальность выстрела. — Как ваше плечо? — спросил Ильсор, не поворачивая головы. Насколько мог судить Мон-Со, он смотрел куда-то в центр кучи спящих арзаков. — Уже в порядке, спасибо. — Постарайтесь всё же поспать. Вам завтра взлёт контролировать. «Спасибо» означало не «спасибо за беспокойство», а «оставьте меня в покое». У арзаков вообще нет понятия иносказательности? Или есть, но выражается иначе? — Я вас раздражаю, — констатировал Ильсор, всё-таки повернувшись. Мон-Со зацепил взгляд чёрных глаз и отвернулся сам. Не хватало ещё на конфликт нарваться. — Скажем так, я вас не всегда понимаю. Он на самом деле вообще не понимал, но не сознаваться же в этом? В таком случае у противника появится несомненное преимущество. — Поймёте, надеюсь. — В голосе снова появилась мягкая, слегка даже колдовская вкрадчивость. — Мы вас никуда не торопим. Наблюдайте… У вас целых семнадцать лет! Мон-Со криво усмехнулся. — Вербуете? Ильсор вздохнул. — Я уже говорил об этом полковнику Кау-Руку, но нас прервали прежде, чем я довёл мысль до конца. Понимаете… Да, мы будем рады видеть менвитов на своей стороне. Этот вариант утопичен, но вдруг вы станете примером для остальных? — Он взглянул на Мон-Со и лукаво улыбнулся, прищурив глаза. Предателем. Никем иным. — Однако это… маловероятно, — заметил Ильсор. Он и сам всё понимал. — Поэтому мы попробуем найти с вами общий язык, но целенаправленно вербовать… Чем мы будем лучше вас, если лишим вас права выбора? Сама постановка вопроса вызывала возмущение, но это, пожалуй, следовало обдумать позже. — Знаете, — произнёс Ильсор чуть громче, чем до этого, — если мы однажды увидим друг друга сквозь прицелы, я вас вполне пойму. — Вряд ли мы друг друга увидим. Я пилот, а не стрелок. Попытка придраться к словам на пустом месте, но прежде всего — вызов. Неприкрытый вызов. — Ну так и я — не снайпер, — с усмешкой ответил Ильсор. — Ваш вертолёт… допустим, развалится в воздухе, коль уж мы о профессиях заговорили. Сеанс взаимного бряцания оружием завершился долгим молчанием. Оно должно было быть тяжёлым, как и сложившееся положение в целом, но почему-то Мон-Со чувствовал себя спокойно, словно человек рядом не являлся его врагом. Почему-то ему даже стало легче, чем до разговора. Наконец получилось заснуть. Утром его разбудил Кау-Рук. — Вставай! Небо зовёт! У него снова было избыточно жизнерадостное настроение. У арзаков — тоже. Лон-Гор ещё спал, Аш-Риа и лейтенанты отмалчивались. На вчерашнем пепелище уже пробивалась трава. Кое-где маячили пушистые жёлтые цветы. Ободок из таких же уже красовался на голове Морни. — Когда вылетаем? — спросил Кау-Рук, приняв из её рук тарелку с завтраком. — Сразу, как они закончат все тесты, — отозвалась Морни. — Ни к чему задерживаться. Великанша, конечно, вряд ли вернётся, но… — Кстати, о ней, — заговорил Мон-Со. — Признаю, лучевик был полезен, но как ты это сделала? Её в прошлый раз даже пушки не взяли. — Вы в глаза бить пробовали? Насколько я знаю, на слизистые нельзя наложить огнеупорное заклятие. Факторов риска было два: первый — на Беллиоре это не так; второй — лучевик просто не достанет. На Беллиоре… То есть на Рамерии такое тоже существует? И, получается, у Морни есть доступ к подобного рода данным. Все следы ведут в Ирмель. Стоит слушать повнимательнее — с секретностью у этих деятелей иногда дела идут довольно скверно. На удивление избирательно, надо заметить. В открытом входном люке «Диавоны» показался кто-то из техников. Он крикнул: — Пора! — и снова исчез. Морни и присоединившийся к ней Гил-Над быстро собрали всю посуду в заранее заготовленный контейнер, потом арзачка упаковала плитку и первой направилась к звездолёту. Арзаки-не-техники и менвиты — техники уже были там — последовали за ней. В центре управления находились Ильсор и Юнсар. Инженер сидел на месте второго пилота и проверял, как работает приборная панель, техник устроился в третьем кресле и зачитывал доклады товарищей из машинного отделения. — Всё в норме, — сказал Ильсор, вставая. — Корабль готов к вылету. Все лишние покинули отсек. Остались только пилоты и инженер, перебравшийся на место Юнсара. В полёте на Беллиору там сидел Баан-Ну. — Курс в пределах галактики… — забормотал штурман, зависнув над картой. — Не проложен — мы не должны были вернуться. Ладно, сейчас сделаем… Вы бы заранее сказали, — попенял он Ильсору. — Я бы сделал. Заодно у вас была бы возможность его проверить… на всякие там критические сближения. — Признаю. Стоило сказать. Задержка? — Да всё уже. За пределы их галактики выйдем за неделю, так что дальний курс проложить успею. Ну что, полетели? — Полетели. — Второму пилоту: запустить двигатели первого порядка. — Двигатели первого порядка запущены. — Приготовиться. Отсчёт. Механический голос принялся отчитывать секунды. До взлёта осталось сто… семьдесят семь… шестьдесят две… Отпустить рычаг раньше, чем надо, — и никаких проблем с мятежниками. …пятьдесят три… сорок четыре… У Ильсора есть возможность отменить команду с генеральского пульта. Но он не успеет. Тридцать две… двадцать семь… Экспедиция сгинет в безвестности. Их всё равно никто не ждёт. …восемнадцать… Отпустить на двух секундах. Сложный, гениальный механизм заклинит — и «Диавона» взлетит. Частями. …десять… Это прописано в инструкции. …семь… Отработано в симуляторе. …пять… Ошибка пилота. …четыре… Правильный поступок. …три… Сейчас. …два… …один. — Первому пилоту: двигатели ко взлёту готовы. — Летим. — Кау-Рук потянул пусковой рычаг. «Диавона» мелко задрожала. В её глубине что-то заворочалось, пришло в действие. Пилотов вдавило в кресла. Минута, две… — Командиру экипажа: корабль выведен за пределы атмосферы. «Всё, Мон-Со, теперь ты точно предатель». — Я в вас не сомневался, — тихо проговорил Ильсор где-то за спиной. — Можно подумать, мы могли ошибиться! — фыркнул Кау-Рук. — Я не об этом. Он всё-таки предполагал, что кто-то может взбрыкнуть? И рискнул? — Чья вахта первая? — спросил штурман, решив, видимо, не развивать опасную тему. — Этим должен заниматься кто-то, кто… — Нас четверо. Трое, пока полковник Лон-Гор не сочтёт Юнсара достаточно здоровым. Кажется, вы хотите быть первым? — Да. Тут… хорошо думается, а я, по-моему, обещал вам кое о чём поразмыслить. — Обещание не было озвучено. — Да? Тогда чуть позже я просто ознакомлю вас с результатом. — В таком случае спокойной вам вахты. Пойдёмте, Мон-Со. Когда шлюз открылся, в коридоре обнаружился второй техник с прозрачным цилиндрическим контейнером в руках. — Мой… кхм… полковник, я вашу рыбу забрал перед отлётом, присматривал за ней. Куда поставить? Рыба. Рыба, зорн-ари! Мелкая, золотистая, с зелёным хвостом. Плавает кругами по своему цилиндру, в который набросаны песок, какие-то камешки-ракушки и водоросли. — Сюда, — предложил Кау-Рук, постучав по пустому месту рядом со своей приборной панелью. — Рыба в центре управления противоречит Уставу, — заметил Мон-Со. — Это съедобная рыба противоречит. Про аквариумы там ничего нет. Конечно! Кто бы в здравом уме до такого додумался? Хотя создатель «Диавоны» не видел никаких препятствий. — Я сейчас принесу какой-нибудь крепёж, — сказал он. — Мон-Со, составите компанию? Пришлось оставить Кау-Рука с его техником и рыбой и идти следом за инженером. А ведь хороший путь выбрал, зараза! Лучший способ завербовать штурмана — позволять ему творить неуставное зорн знает что, когда он этого хочет. Лейтенанты, Кау-Рук, Лон-Гор наверняка… Мон-Со рисковал в скором времени остаться против всех в одиночестве.