Лабиринт забвения

Снова… снова. Аш-Риа считал, что уже слишком стар, чтобы вляпываться во всякие мистические истории, но деваться ни на Беллиоре, ни на корабле было некуда. К счастью, конкретно его пока никто не трогал. К несчастью, досталось другим. Биолог отвернулся от койки, на которой лежал Юнсар. Всё в порядке, о нём позаботится Гелли. Если не посочувствует (она не умеет), так хоть вылечит и рядом побудет. Вообще-то, эмпатия — одно из главных качеств врача. Именно поэтому арзаки редко поднимались выше младшего медперсонала. Гелли оказалась одним из немногих исключений. — Он… нормально же? Кэлен сидел в привинченном к полу одноногом кресле возле стола и нервно подкручивал его ногой, поворачиваясь из стороны в сторону. Арзаки, даже воспитанные в Энар-Таари, крайне не любили причинять вред окружающим. Это был какой-то очень древний поведенческий шаблон, который не вытравили даже гипноз и оторванность от родной культуры. — Нормально, — сказал Аш-Риа. — Как вы себя чувствуете? — Я? — Кэлен задумался. — Как сумасшедший. Такого чуть не натворил! Эх-х… — Он посмотрел на свои руки и вдруг вскинулся: — Аш-Риа, скажите, можно меня изолировать? В анабиоз, что ли… — Пока обойдёмся без радикальных мер, — сказал бы Лон-Гор, и Аш-Риа не стал с ним спорить. — Пара дней в инфекционном отсеке — и, думаю, всё. Вряд ли это спасёт Кэлена от сущности, но он хотя бы успокоится. Впрочем… Арзаки постоянно собирались вместе. Даже Гелли, до сих пор отделённая ото всех стеной старых установок, приходила и устраивалась рядом с остальными. Возможно, изоляция им противопоказана. Два дня. Сутки, по крайней мере. Если что, её всегда можно отменить. — Пойдёмте, Кэлен, — позвал Аш-Риа, направляясь к нужному шлюзу. — Сейчас вам нужно успокоительное… и покой. Поспите немного. — Скажите Юнсару, что… А, не надо. Сам потом скажу. — Конечно. Аш-Риа дождался, пока инъекция успокоительного начнёт действовать, и оставил Кэлена одного. Нужно было выловить Лин-Хеса в чисто научных целях. Лейтенант появился сам. Он привычно вытянулся по уставной стойке, но сел без приглашения. Аш-Риа, тоже проигнорировав условности, устроился за столом Лон-Гора. — Я выявил способ бороться с восставшими мертвецами, — сообщил лётчик, глядя на воспитательный плакат «Не подхватите сифилис», вывешенный Лон-Гором ещё в первом полёте, видимо, от скуки. — Что именно вы обнаружили? — поинтересовался Аш-Риа. — Они не устают и, похоже, устойчивы к боли. Я уверен, что два раза сломал Тау-Миту руку. — Лин-Хес криво усмехнулся. В его голосе не было ни тени гордости. — Потом… Капитан успокоился, лишь когда я сломал ему шею. — Травма позвоночника, — медленно заговорил Аш-Риа, — достаточно тяжёлая, чтобы как минимум парализовать живого человека… или, пожалуй, убить его. В случае с мертвецом нарушается канал, по которому… хм-м… то, что заставило его встать, передаёт сигналы телу. — И он обезврежен, — угрюмо подытожил Лин-Хес, прищёлкнув пальцами. — Профессор, вас не смущает то, что мы обсуждаем ходячие трупы с той же будничностью, с которой говорили бы… о каких-нибудь крокодилах? Аш-Риа открутил стул, повернувшись спиной к Лин-Хесу, и задумчиво развернулся обратно. — Предпочитаю мыслить в тех рамках, в которые ставят меня текущие условия. Рефлексию о том, как удивительна жизнь, лучше оставлять на полчаса перед сном, когда ничто не мешает. Лин-Хес улыбнулся. Кажется, ему понравилась подобная стратегия. — К слову, о мертвецах, — добавил Аш-Риа. — Другие наши погибшие нам тоже не угрожают. Я, конечно, сейчас перепроверю их личные дела, но насколько я помню, у всех троих есть переломы шеи либо позвоночника. За Кси-Лея, наверное, стоит поблагодарить Морни — если бы не она, нам бы угрожал… довольно квалифицированный колдун. Уже вскоре Аш-Риа пожалел об этих словах. То ли Лин-Хес цитировал его излишне точно, когда докладывал о сломанной шее своему командиру, то ли тот сам пришёл к аналогичному выводу, однако несколько часов спустя, когда экипаж собрался обсудить произошедшее, Мон-Со действительно поблагодарил Морни. Он произнёс пару дежурных фраз, какие обычно пишут в наградных листах. Аш-Риа не знал, как в Ирмели организовывались награждения, но условная менвитка, заслужив от недавнего противника признание своих заслуг, была бы горда собой. Ей полагался бы орден, и, наверное, эту аллюзию заметили и другие. Менвиты, по крайней мере. Мон-Со, очевидно, воспринимал объявление благодарности как нечто само собой разумеющееся, положенное в такой ситуации по уставу. Но — и об этом вряд ли кто-то подумал — Морни не была менвиткой. Более того, она получила арзакское воспитание. — Не думаю, что убийство Кси-Лея достойно похвалы, — буркнула Морни. — Если бы он был врагом… — А он не был? — ляпнул Гил-Над. — Ну, арзаки — менвиты, шахматы… — В той ситуации — точно не был. Возникшую неловкую паузу прервало появление Гелли. Она сообщила, что Юнсар наконец пришёл в себя. — У вас… весьма негативное отношение к убийствам, верно? — уточнил Аш-Риа у Ильсора, когда тот пришёл в медотсек навестить техника. — Это называется «не смотри врагу в глаза», — сказал инженер. — Нельзя вредить такому же как ты. Там, в Ирмели, мы не смотрим в глаза менвитам… не только в прямом смысле. Здесь — приходится. — На последнем слове Ильсор споткнулся. — То есть… — Трудно внести в список хороших знакомых недавнего врага? Инженер хмыкнул и прикрыл глаза, раздумывая. Аш-Риа ждал. Сидевший на койке Юнсар пристально смотрел на Ильсора, ожидая, что тот ответит. — Наоборот, профессор. — Ильсор усмехнулся. — Это слишком легко.

***

Нож стучал по доске, прорубаясь сквозь морковную броню. Посудомойка тихо журчала под столешницей, утилизатор, урча, дожёвывал мусор. Над ними посвистывала-поскрипывала наррисская тарантелла, запрятанная Ильсором в базу данных «Диавоны» под конспиративным названием «Мелодия №324». Вообще-то, он закинул туда триста семьдесят арзакских мелодий — по одной на каждый день года и по две на дни Солнечной пляски. Менвиты эти мелодии, разумеется, нашли (Кау-Рук их даже слушал), но никто не догадался, что они значат. В Энар-Таари пользовались другим календарём. Арзакский содержал двенадцать месяцев по тридцать дней и пять праздничных дней весной. В менвитском таких не было — они зачем-то разбросали лишние дни по разным месяцам, отчего их календарь приобрёл какой-то неровный вид. Ильсор говорил, что менвитский календарь был изобретён в Ра-Умши, а месяцы назывались в честь тамошних древних правителей. Вроде бы чем более славным был правитель, тем длиннее был его месяц, потому что к нему прибавлялись лишние дни. Если дело обстояло именно так, то Морни было искренне жаль правителя, в честь которого назвали рао, третий месяц зимы. Каково это: попасть в список величайших, но быть ничтожнейшим из них? Кажется, у менвитов подобное считалось трагедией. Дверь еле слышно отъехала в сторону. Морни едва оглянулась и махнула рукой с ножом. — Иди отсюда! — Вышло слишком резко, и арзачка уточнила: — Тебе вроде по уставу после вахты спать полагается? Мон-Со подозрительно покосился на нож и сел на безопасном расстоянии от Морни. — Если я правильно понял, тебя обидели мои слова. Извини. За такую формулировку не стыдно и кастрюлей настучать. «Я извиняюсь не потому, что раскаиваюсь, а потому, что так надо». Хотя в этом, кажется, весь Мон-Со. — Забудь… — Морни повернулась к нему и внимательно всмотрелась в лицо. — Это разница культур. Вы всё время воюете сами с собой, а у нас можно убить чудовище, но не человека. — Ты говорила, что участвовала в войне с менвитами. — В войне? Мы вас просто от границ гоняли. Ну, а… это как вода: во время наводнения эта текущая масса — твой враг, но вода в стакане или в ванне тебе нравится. Потому что… потому что ты с ней знаком и она не пытается тебя убить, вот. На лице Мон-Со отразилось нечто вроде улыбки — Морни не была уверена. Впрочем, не так уж и важно, что это было. Ей просто нравилось, когда на его лице появлялась жизнь. Высеченные из камня скульптуры, конечно, красивы, но живой человек куда лучше, когда позволяет себе мимику. Кроме того, после этой улыбки-или-нет Морни уже не могла злиться. Угораздило же!.. — Счастье, почистишь картошку? Хочу быстрее ужин приготовить. Обед со всей этой беготнёй был пропущен, так что накормить экипаж ужином следовало чуть раньше, чем положено. — Счастье? — переспросил Мон-Со. — Обрывок какой-то арзакской идиомы? Ой. Ой-ой. — Эм… Счастье, что ты можешь мне помочь! Мон-Со кивнул, принимая к сведению, и полез за картошкой. Морни отвернулась к недорезанной моркови, пытаясь согнать с щёк непрошеную краску. Ласковой побыть захотелось, исит возьми! И кто её за язык тянул?! Разговор не возобновился. Морни перешла от моркови к мясу, Мон-Со меланхолично чистил картошку у неё за спиной. — Порежешь потом кружочками? — Какой толщины? Странный вопрос. Это ведь совершенно не принципиально! — Ну… наэ три-четыре. Они снова замолчали. Через какое-то время пришёл Ильсор. — Не помешаю? — спросил он, закрывая дверь. Мон-Со положил перед ним какой-то конверт, похожий на библиотечный. Откуда бы? Ильсор тоже был удивлён, хотя и гораздо меньше, чем Морни. Он взял конверт, с молчаливого разрешения Мон-Со извлёк письмо и прочёл его со странным выражением лица. — Всё-таки Хранитель. — Что это значит? — Ты должен защищать своего подопечного — Библиотекаря — от опасностей и его личных мозгоклюйств, — объяснила Морни. — В основном от опасностей: Библиотекари имеют неприятное свойство находить их даже там, где их быть не может. — И кто рассылает эти письма? На меня оно свалилось с неба. Буквально. — Наиболее близкое определение — древний псевдоразум, — ответил Ильсор. — Это нерационально, — сказал Мон-Со после долгой паузы. — Что будет, если письмо придёт кому-то, кто не в силах выполнять эти обязанности? — Как правило, — протянул Ильсор, — тот, кому пришло письмо, уже успел доказать свою профпригодность, столкнувшись с колдовством и правильно на него отреагировав. — Вот, значит, как. И когда я мог это сделать? — Когда грозу вызвал и сам успокоил, например, — тут же вспомнила Морни. — Это… требует навыков… самоконтроля… И со стороны отпадно смотрелось. Мон-Со уставился на неё. Ильсор прыснул, закрывшись от обоих библиотечным письмом. «Не красней! Морни, не красней!» Было очень странно оказывать мужчине знаки внимания: комплименты делать, на свидание напрашиваться… Обычно они сами этим занимались, но у Морни не было выбора. Скорее в экипаже полукровка найдётся, чем Мон-Со проявит к ней хоть каплю внимания! — У меня другой вопрос, — сказал Ильсор, отсмеявшись. — Зачем ты понадобился Беллиорской Библиотеке? — И какой именно? — дополнила Морни. — У нас их две, у них… Кажется, Чарли рассказывал про несколько десятков государств… Как у менвитов до Восшествия было. — У них одна Библиотека, — сообщил Ильсор. — Её главный корпус иногда перемещается. Насколько я помню объяснения Элли, изначально он находился в Александрии, потом был… много где… и сейчас располагается в городе Нъорке или Ниорке — я так и не научился это выговаривать. — Неважно. Мон-Со предпочёл вернуться к картошке. Ильсор занялся каким-то чертежом, расположившись на углу стола. Через двадцать минут или около того на кухню со словами «Всё, вырулил!» проник Кау-Рук. За ним просочились Гил-Над и Десми, потом ещё кто-то. Стало тесновато, но они хотя бы благоразумно не мешали. — Зачем вы пришли? — спросил кто-то, обращаясь к Мон-Со. — Вы вроде спать собирались… — Картошку почистить, — брякнула Морни. — От вас-то не допросишься! То штангенциркуль барахлит, то пятый двигатель потеряли. Ей только Гил-Над помогал и Ильсор иногда. Тунеядцы обнаглевшие! — Уже всё, кстати, — сказал Мон-Со. — Можешь забирать. Морни подошла к нему и заглянула в миску. — Слушай, да это же идеально! Кружочки — один к одному, как по линейке! — Он же перфекционист отмороженный! — хмыкнул Кау-Рук. — Как он мог кружочки неровно нарезать? — Кто-нибудь видел линейку? — вдруг спросил Ильсор. Линейка лежала на столе около Мон-Со, он её и передал. Кухня взорвалась хохотом: очень уж вовремя эта просьба прозвучала. Сам Мон-Со, кстати, тоже улыбнулся, хоть и сдержанно. Потом до утра его никто не видел — видимо, всё-таки вернулся к исполнению всех пунктов Устава и лёг спать. Остаток дня на вахте был Кау-Рук, ночью — Ильсор, затем снова Мон-Со. Юнсара допустили только через полторы недели. Несчастный Кэлен просидел в изоляции трое суток, но сущность больше никак не проявлялась. Две недели, месяц, полгода… Никаких происшествий. Несколько портило полёт отсутствие Лон-Гора, но с ним пришлось смириться. Ильсор что-то подкорректировал в настройках бортового компьютера, и теперь систему видеонаблюдения невозможно было выключить даже при помощи колдовства. Она не работала, как и раньше, только в жилых каютах. Уточнение про колдовство вызвало серьёзные подозрения у Мон-Со. — То есть бортовой компьютер «Диавоны» отличает колдовство от обычной перегрузки? — спросил он. — Ну да, — отозвался Ильсор, пожав плечами. — Нужный протокол в нормальных условиях неактивен, но его можно настроить. Правда, это снизит скорость на пять и тридцать четыре процента, потому что придётся перенаправить на его работу энергию двигателей… Нам, конечно, разрешили задействовать молот Ме-Тея в качестве источника энергии, но его можно использовать не больше, чем на сорок семь процентов мощности, иначе получим ещё одну сущность… — Стоп! — перебил Мон-Со. — Ты хочешь сказать, что звездолёт работает на… колдовстве? Морни, наблюдавшая за разговором (эти двое опять угнездились на кухне, причём Мон-Со сам спросил, чем помочь), впервые видела его настолько удивлённым. Ильсор вздохнул и поинтересовался: — Ты же в курсе уровня развития космических технологий времён старта экспедиции? — Твоя «Диавона» была прорывом. — Естественным путём до неё бы шли ещё долго. Гарантированно безопасный анабиоз, сверхэкономичные двигатели, утилизация отходов с переработкой в топливо… — Да-да-да, — прервала его Морни, — мы помним, что ты гений. — Правитель знал? — спросил Мон-Со. — Конечно! Я ведь по его приказу ресурсы Библиотеки задействовал. Ода-Ку, помнится, был крайне недоволен. — Это?.. — Менвитский Библиотекарь, мой начальник. — Но никому из экипажа об этом не сообщили. — Почему? Генерал знал. Странно, что ему такое доверили, но… он знал. — Штурман? — Точно нет. Вторым должен быть колдун… Я, честно говоря, поначалу думал, что это ты. — Точно не я. — Мон-Со помрачнел. — Это не мог быть Кси-Лей?

***

Это мог быть Кси-Лей. К моменту, когда Мон-Со произнёс его имя, Ильсор тоже вспомнил про капитана. Звание слишком низкое, но кто знает? Закончив помогать Морни, они, не сговариваясь, пошли в одном направлении. К каюте, в которой жил Кси-Лей в конце полёта на Беллиору. Арзаки на «Диавоне» помещались в тесных каютах по двадцать человек. Там было достаточно уютно, хотя в этом и не нуждался никто, кроме совести Ильсора. У менвитов условия были лучше: старшие офицеры, включая Нар-Вена, занимали индивидуальные каюты, а все прочие жили по пять-шесть человек. Каюта номер шесть навевала чувство безысходности. Список имён под номерным знаком гласил:

Тау-Мит, Ал-Сур, Нур-Лей

Кси-Лей, Сау-Ме, Рех-Шаи

Стрелки комэска и штурмана, а также экипажи три и четыре. Двое из шестерых — мертвы. — Что ты рассчитываешь здесь найти? — Личные вещи — мы же переносили их сюда из ваших комнат в замке. Похоже, Мон-Со считал, что вещи усыплённых менвитов забросили куда-то в самый дальний угол склада, если не сожгли на радостях. На самом деле первый вариант был вполне логичным, но арзаки, которые собирали эти вещи, решили сделать вот так. То ли они тогда ещё не осознали, что необходимости заботиться о вещах господ больше нет, то ли поступили истинно по-арзакски, то есть вопреки менвитской логике. — Здесь ничего нет, — констатировал Мон-Со, когда они обыскали встроенный ящик, принадлежавший Кси-Лею. — Можем ещё у Нур-Лея посмотреть. У Нур-Лея тоже смотреть было особо не на что. Кое-какая одежда, как и у его брата, и бумажка с росчерком голубого маркера, который при некоторой доле воображения можно было принять за змейку. Впрочем, на обратной стороне бумажки обнаружилась странная надпись. Она была сделана столь неотчётливо, что больше напоминала узор из обведённых клеточек, чем текст на менвитском. «8, 8, 6, 11. Гил-Над принёс. Я выкинул всё. Ки-Ран, отпусти меня». — Не помню в списке экипажа такого имени, — пробормотал Ильсор, продравшись сквозь надпись. — Я что-то не так прочитал? — Его и не было, — отозвался Мон-Со. — Рискну предположить, это настоящее имя Кси-Лея. Слишком они не похожи на братьев… — ДНК-теста перед полётом не было? — Они вас пропустили, а ты мне про колдуна с его тестами! — Ладно-ладно, не злись. Змеиные зрачки пугают. — Змеиные? Ильсор, это — способность исключительно колдунов. — М-да? А мы тебя за них Повелителем игл прозвали. Ответом стало зловещее змеиное шипение. Однако оно уже было неспособно напугать.