Лабиринт забвения

«Лиена, я задержусь. Хочу немного осмотреть страну».       «Конечно. Ты ведь не состоишь на службе! Мог бы и не спрашивать». Получив ответ, Кэлен долго смотрел на коммуникатор, упёршись в эту мысль. Ну… да, мог бы. Но спросил. Он всё-таки был слишком по-менвитски воспитан. — А куда ты вообще хочешь? — полюбопытствовал Тъяри, довольный нормально работающей плиткой. Кэлен помолчал, раздумывая, насколько бредовой может оказаться его идея, но всё же ответил: — Когда я к тебе ехал, из окна поезда видел, как на крышу высотки садится вертолёт. Колдун насторожился. — Ты не мог этого видеть. У нас нет вертолётов. — Вот, я тоже об этом слышал. Но я действительно видел. — Где? — Город в стороне от железной дороги. Между станциями Лё и Асиэ. — Ялао, видимо, — задумчиво проговорил Тъяри. — Там никто не живёт. Раньше это было… там жила менвитская диаспора ещё до Восшествия. Сейчас их нет, как ты понимаешь, а сам город пользуется дурной славой. Думаю, ты понял почему. Кэлен кивнул: понял. Видимо, местный аналог зоны отчуждения, как на месте испытания токсичного вооружения в Эль-Даат. — И ты хочешь туда влезть? — Да. — А зачем? — Понять, что я видел. Да и… Если у арзаков нет авиации, значит, это менвиты. Думаю, Ильсор хотел бы знать об этом. — Я тогда узнаю, не видел ли кто вертолёт по пути, — пообещал Тъяри. — Как раз бабуля должна в гости заглянуть. Кэлен сообщил о своих планах Юнсару и, поколебавшись немного, Лиене тоже. Он не был до конца уверен, можно ли ей доверять, но у Ильсора, с которым обсудить планы было важнее всего, почему-то не было коммуникатора. На то, чтобы добраться до Ялао, ушло несколько дней. Поездом до Асиэ, на попутке до какого-то городка на полпути… Кэлен подозревал, что в Энар-Таари все эти странствия — от Онсаласа в Андел, а потом из Андела в Ялао — обошлись бы довольно дорого. У арзаков общественный транспорт был бесплатным. В Ирмели вообще относились к деньгам весьма равнодушно. Ксари — аналог менвитских эрье — не поминали ни в каких идиомах, да и в жизни тоже. Менвиты, насколько Кэлен слышал их разговоры ещё до Беллиоры, временами начинали мериться зарплатами. Арзаки — нет. У них ксари всплыли в разговоре только раз, когда Лиена отправляла Кэлена в дорогу. Но всплыли там или нет, а последний отрезок пути Кэлен шёл пешком. Часа два по равнине — по трассе, хоть и размытой — после пробежек по Нармё под руководством комэска показались лёгкой прогулкой. Перед входом в город Кэлен немного передохнул и уже потом, прикинув, в какой части могла находиться та высотка с вертолётом, направился вглубь по центральной улице. Ялао не принадлежал к числу крупных городов, если мерить горизонтально, но ввысь уходил далеко. Со всех сторон таращились цветные окна и мёртвые глаза камер, выцветали вывески на двух языках. Пластик хранил слова несколько сотен лет, но уже давно поддался времени. Кэлену становилось жутко, когда он представлял город в последние недели его жизни. Что делали люди? О чём думали? У него было слишком мало информации о том периоде, чтобы строить хотя бы примитивные предположения. Наконец Кэлен добрался до той части Ялао, где, по его расчётам, должен был сесть вертолёт. Он не ошибся: здесь было гораздо живее. Вокруг одной из высоток убрали мусор, окна в ней были не в пример чище, а вечерние сумерки рядом освещались яркими фонарями. Фонари загорались, когда уровень естественного освещения падал до определённой отметки. Когда этот момент настал, Кэлен обнаружил себя посреди сияющей площади. К счастью, там в этот момент никого не было. Поэтому, привыкнув к яркости, арзак торопливо, но не совсем бегом покинул площадь. Отойдя на достаточное расстояние, Кэлен перевёл дух и юркнул в открытую дверь какого-то офиса. Переждать, перекусить, а утром ещё раз посмотреть, что там творится. Отправить сообщение ни Лиене, ни Юнсару не получилось — обитатели высотки, кем бы они ни были, глушили сигнал. Ладно, это подождёт до завтра, когда Кэлен выйдет из города… Утробное рычание послышалось прямо за дверью. Когда она открылась от одного удара, на пороге стояло чудовище. Серое, когтистое и без лица.

***

Дорога к Сае была накатанной, гладкой. Приходилось прилагать усилия, чтобы не упасть. Кау-Рук бы, может, и скатился по склону, плюнув на осторожность, если бы не лучевики, готовые превратить его в дымящийся кусок мяса. Жизнь начинала снова отдавать старой доброй бесшабашностью экспедиций в никуда. Джунгли Наргама, находившиеся далеко за пустыней, Андел с его хитросплетениями и колдуном в середине, бардак Первой Межзвёздной… Теперь вот был снова почти Андел, снова арзаки. Но в прошлый раз отряд потерял раненого штурмана, а арзаки оказались вполне мирными. Сегодня Кау-Рука всерьёз собирались убить. Не то чтобы он боялся смерти — в конце концов, он уже был мёртв. Но сама ситуация вызывала неприятие. Арзаки не должны убивать. Не потому, что они безвольные рабы. Просто это противно их сути. Убивать — это к менвитам. У арзаков, насколько Кау-Рук успел заметить, вооружённые силы формировались по остаточному принципу, только для обороны. Исключением были вот такие отряды — коррозия на золоте. Метафора оказалась настолько неожиданной, что Кау-Рук повторил её вслух. Беззвучно, одними губами, но Кеар заметил. — Повтори. У Кеара был по-менвитски холодный голос, безжизненный, почти как у колдуна, и такой же застывший взгляд. Киан рассказывал про него: друг детства Ильсора, служил пограничником, погиб, сорвавшись в пропасть. — Коррозия на золоте, — сказал Кау-Рук. Почему-то вместо сознания собственной неосторожности в статусе военнопленного он чувствовал себя Баан-Ну, застигнутым врасплох, когда вдохновение вроде есть, а ничего умного в голову не лезет. Ну, то есть Баан-Ну почти в любой ситуации — совершенно неуместным. — Золото не корродирует, — хрипло заметил кто-то. — К чему ты это сказал, менвит? — Потому и сказал. Золото — это арзаки, коррозия — война. Нечто неправильное, не должное существовать. Прозвучало немного криво. Вообще-то, Кау-Рук думал сказать по-арзакски, но понял, что за все годы изучения их языка — то есть с момента знакомства с Непроизносимым — так и не выяснил, как будет «война». Золото с коррозией ему встречались, но в активную память, видимо, не попали — не вспомнил. — Что же, просто сдаться вам? —ухмыльнулся Кеар. Его длинную косую чёлку сдул порыв ветра, и Кау-Рук увидел, что на лбу у арзака выжжено клеймо — полумесяц, обнимающий квадрат. Старый символ, которым в Ра-Умши когда-то отмечали захваченных врагов. Значит, Кеар попал в плен, причём с менвитами ему не повезло. Кау-Рук попытался вспомнить, какова была судьба пленных защитников Ирмели. Выходило, что он не интересовался этим вопросом. Да и кто бы стал? Хотя ему, пожалуй, следовало — в конце концов, Непроизносимый тоже мог попасться. — Ну? — поторопил Кеар. — Всего этого в принципе не должно было быть. Начиная с Гван-Ло. — О! Далеко зашёл! — восхитились вокруг. — Знаешь, менвит, все твои сородичи говорят нам только две вещи: либо «Смотри мне в глаза!», либо «Каюсь, мы были не правы». Я склонен верить первым — они, по крайней мере, стоят на своём до самого конца, а не меняют трусливо сторону, как последние собаки. Кау-Рук хотел попросить поддержки у Десми, но его не оказалось рядом. Пришлось напомнить про Ильсора и Киана. — Я пришёл сюда с арзаками. Один из них, насколько я знаю, твой друг. — Он давно отдался менвитам. Разведка — зло, всегда ему говорил. А Киан — из пришлых, к тому же в любом споре встаёт на сторону сына. Ясно. Кеар глух. Его можно понять, но Кау-Руку сейчас немного не до сочувствия. Ему надо выбраться, забрать своих арзаков и махнуть куда подальше. План? План. Итак, чёрных эллетов было десять. Один убит, Гелли и Десми тоже куда-то делись. Ещё трое ранены: двое идут сами, одного тащат другие двое. То есть быстрый доступ к оружию только у Кеара и того, кто держит Кау-Рука на прицеле. Но это всё равно много. Запнуться, сбив конвоира с ног? Нет, тогда Кау-Рук окажется в невыгодном положении. Разве что пистолет у арзака выхватить удастся. Но на это времени не хватит — кто-то да успеет выстрелить. Может, до Саи с ними дойти? Дома, похожие на обломки скал, были уже совсем близко. Судя по тому, что со склона Кау-Рук не увидел привычных угловатых кварталов, здесь любили прямые улицы ничуть не больше, чем в Ламиэре. Что ж, в таком случае итог будет зависеть от двух факторов: первый — насколько хорошо Кеар и конвоир знают город, второй — насколько хорошо в нём сориентируется Кау-Рук. Повезло, что арзаки изначально шли по своим делам и не собирались никого захватывать: у них не оказалось ни верёвки, ни обожаемого в Ламиэре скотча. — Здрасте! Положение резко изменилось. Отряд вошёл в город, и ему наперерез выскочил какой-то левый арзак. Он был в ярко-красном эллете и, кажется, в комбинезоне местного техника. — Ты ещё кто? — со вздохом спросил Кеар. Арзак явился вообще не вовремя: у них тут менвит неубитый, а отряд, хоть и продолжил идти, теперь глазел на этого чудика с обмотанной серо-полосатым шарфом башкой и в плаще не по росту. — Я, это, ранвишей ищу. Чёрных. Кау-Рук узнал голос. Он уже встречал этого арзака раньше, но в упор не мог понять где. Арзак продолжал шагать рядом с Ранвишами и тараторить: — Это ведь вы, да? Ну, чёрные. Меня к вам отправили. Сказали ещё: придёшь — поори. Вот я и… — Стоп! — рявкнул Кеар. — Потом. Мы заняты. — А… ага! Арзак отстал. Кау-Рук так и не вспомнил, где его видел. Сравнительно недавно… совсем недавно. Просто эллет был не его! Отряд вывернул на другую улицу. Здесь было много всяких побочных ответвлений, и не везде были убраны следы недавнего боя. Менвитов отогнали накануне, и ни убитых, ни их оружие ещё не успели убрать. Что ж, фактор номер три: заряжена ли батарея вон у той очаровательной ручной пушки? Толкнуть конвоира на Кеара. Шаг вперёд-вправо. Схватить. Разворот. Прицелиться. А они быстрые — Кеар, конвоир и двое легкораненых уже целились в ответ. — Пушка помощнее будет, — заметил Кау-Рук, на этот раз перейдя-таки на арзакский. — А знаешь, иди. — Кеар махнул рукой. — Это я с тобой поговорить хотел, а патрули всё ещё злы после штурма. — А и пойду! — Иди! Батарея оказалась разряжена в ноль. Тем не менее Кау-Рук не переставал держать Кеара на прицеле, пока не завернул за угол. Там он нос к носу столкнулся с тем странным арзаком. — Нам нужно выйти на главную улицу, мой полковник. — Тайси, откуда ты тут? — прошипел Кау-Рук, следуя за ним. — Это всё Анрай! — пожаловался первый техник, сматывая с головы шарф. — Разведка боем, как он сказал. Они вышли из переулков в том же месте, где Тайси подкарауливал Ранвишей, и затаились в одном из домов. — Мы, вообще-то, просто ходили тут… а потом вас увидели, и Анрай решил угнать у них машину, чтобы вас спасти. Кау-Рук не очень хотел знать, как этот план виделся Анраю. Тайси он, видимо, в подробности не посвятил, просто отправил отвлекать Кеара. Жестоко, вообще-то — из первого техника такой себе боевой разведчик. Машина появилась минуты через три. Анрай крался на ней со скоростью медленного пешехода, не зная, где конкретно искать своих пассажиров. Он остановился, и Кау-Рук, убедившись, что это действительно Анрай, выбрался на улицу. Тайси шёл следом. Они забрались на заднее сиденье, и Анрай прибавил скорость. — Как вы, полковник? — спросил он. — Обычно они стреляют менвитов на месте, как я понял. — Поболтать хотели. Нормально я, а вот друга своего ты подставил. Арзаки обходились без официальных шрамов, но и слово «друг» у них значило более широкий спектр взаимоотношений, чем у менвитов. Вроде бы — по крайней мере, так можно было судить по отношениям Ильсора и Морни — то, что называли дружбой менвиты, арзаки обозначали как братство. — Я предлагал ему сесть за руль, — виновато произнёс Анрай. — Тай сам… — В первом экипаже беллиорской эскадрильи водить наземное транспортное средство умел только капитан Тау-Мит, — монотонно-официальным тоном пробубнил Тайси. Кау-Рук фыркнул. Ну да, лётчики издавна славились странными отношениями с машинами. Это была дивная смесь ужаса перед зорн знает чем с плохой манёвренностью и снобизма, ибо сие зорн знает что даже не летает. Тау-Мит на фоне сослуживцев выглядел в некотором роде героически. Сам Кау-Рук, благодаря своим экспедициям, умел водить и то, и другое, и катер в придачу. А вот Мон-Со был исключительно верен вертолётам. Хотя им обоим можно было бы добавить очков за «Диавону», если бы кто-то вздумал ввести такое соревнование. — Прости, Тайси, — сказал Анрай. Техник не ответил — ушёл в свои мысли. Наверное, там у него были любимые правила и строгая иерархичность — Тайси был единственным, кто называл Кау-Рука не полковником, а «моим полковником». В такие моменты остро хотелось накостылять Мон-Со — за прошлое. — Нам надо найти Ильсора и Киана, — сказал Кау-Рук. — Они где-то… — Он задумался, прикидывая. — Показывайте, найдём. — Здесь, по идее, налево. Кау-Рук и Киан просидели в пещере почти до утра, прежде чем их нашли. Хотелось верить, что оставшиеся несколько часов не оказались для арзака смертельными. — За этим поворотом должна быть машина, — сказал Кау-Рук. — Осторожно, там уклон резкий. — Ничего нет, — сообщил Анрай. Действительно, укрытый от дороги уголок под скалой оказался пуст. Виделись свежие следы разворота — и всё. — Выше по дороге кто-то едет, — заметил Тайси. — Они? — Догоним? — предложил Анрай. Кау-Рук присмотрелся. Выше на серпантине виднелся внедорожник. Скорее ирмелийский, чем нет, но вовсе не обязательно тот же самый. К тому же Киан сейчас не в состоянии вести машину, если вообще умеет, а Ильсор… Мог ли он сам сбежать от Рес-Кая? Ладно… — Только аккуратно, чтобы быстро отстать, если это не они. Машина оказалась та самая: и номер, и царапина на дверце багажника совпали. Вот только кто бы её ни вёл, ему неоткуда было узнать, что преследуют его свои.