Не светит тебе суша

Лодка мерно покачивалась на волнах, и Скуало не сводила с нее взгляда. Весла, совсем недавно движимые сильными руками, сейчас лежали на воде и лениво бились о деревянный борт. Скуало раздраженно дернула хвостом и подплыла ближе к поверхности. Она не думала, что это ее так заинтересует, сначала она хотела просто проплыть мимо, но потом, когда колыхание воды от взмахов весел резко прекратилось, не смогла сдержать любопытства. Одинокие лодки редко встречались посреди океана, особенно с людьми внутри. Что же там за безумец, решившийся на такое бессмысленное плавание? Вынырнув недалеко от деревянного носа, Скуало осторожно вдохнула: легкие расправились, наполняясь воздухом, а жабры затрепетали и закрылись. Давно она не поднималась на поверхность, дышать по-человечески теперь казалось неудобным, еще и длинные волосы противно липли к телу. Зато можно было все рассмотреть, и увиденное поразило. В лодке сидел лишь один молодой мужчина: загорелый, темноволосый, в простых рубахе и штанах, смотрящий вслед заходящему солнцу, подставляющий лицо под его теплые лучи. И этот вид, такой знакомый, такой далекий, ударил в самое сердце. «Занзас!» — болезненно пронеслось в мыслях и тут же утонуло. Нет, Занзас был мертв, а этот парень слишком печален для грозы всех морей. Слишком молод, слишком невинен, слишком глуп, иначе бы не оказался дрейфующим посреди океана вдали от любых островов. Скуало ушла под воду. Незачем тратить время на мертвецов. Мимо проплыли медузы, их прозрачные тела ловили и преломляли последние солнечные лучи. Стайка блестящих рыб игриво пронеслась вверх к ускользающему свету, едва не путаясь в длинных белых волосах, и Скуало невольно посмотрела им вслед. Наверху одиноко качалась лодка, несущая в никуда обреченного моряка. Скуало не могла оставить все так, просоленные остатки совести жгли сердце и вскрывали старые раны воспоминаний. Давно забытое и похороненное в глубинах памяти накатывало царапающими волнами и наполняло утерянной жаждой к жизни. «Как же он все-таки похож». Она не могла его вот так бросить. В несколько взмахов хвоста она всплыла на поверхность. Ничего, казалось, не изменилось, только юноша стал еще печальнее. Теперь он не наслаждался закатом, нет, он угрюмо смотрел на свои руки, наверняка уставшие грести. В темноте отчаяние накрывало сильнее, захватывало как шторм и уносило на самое дно, Скуало это знала хорошо. Сколько она провела, утопая в своей боли и жалея о потерях, этому времени нет числа. И она хотела хоть немного облегчить муки молодого мореплавателя. Громко шлепнув хвостом по водной глади, Скуало привлекла внимание и подплыла еще ближе. Юноша резко обернулся и, вскрикнув, вскочил, лодка опасно закачалась, грозя перевернуться и скинуть в воду не только человека, но и весь его небогатый скарб. — Как?.. Откуда вы?.. Леди… — зачастил парень, заполошно оглядываясь по сторонам и все равно прикипая к ней взглядом. Его голос дрожал, но слова с мягким акцентом она понимала. Скуало только ухмыльнулась, не такой уж он и удрученный, как она подумала, вполне еще живой и бодрый. Она подплыла к лодке и, схватившись за борт, подтянулась, выныривая из воды по талию и стараясь не выглядеть угрожающе. Так и замерев, он не отводил от нее глаз. Он пялился на нее, и она знала, что он видел: бледная бесцветная кожа, покрытая светлыми чешуйками, белые волосы, прозрачные серые глаза, сверкнувший в лучах уходящего солнца голубой рыбий хвост и длинные ногти-когти. Но он не закричал, как она ожидала, он очаровательно покраснел и отвел взгляд. «Ах, да», — Скуало посмотрела на свою голую грудь, под водой в одежде нет надобности, лишняя ткань только сковывает движения, да и после многих десятилетий наедине с собой о стеснении не может быть и речи. Но раз это такая большая проблема, что дар речи пропадает, то уступить не так уж сложно. Скуало перекинула волосы вперед, скрывая столь смущающую деталь своей внешности. — Так лучше? — насмешливо спросила она, и голос показался ей слишком хриплым и непривычным. Она не разговаривала так долго, что была рада узнать, что еще не разучилась. — Да, благодарю, — вина так и сочилась из приятного глубокого тембра. Юноша осторожно сел, склоняясь к ней, и робко, но так освежающе открыто улыбнулся. — Как водичка? Скуало чуть под воду не ушла от столь глупого вопроса. — Могла быть и хуже. Потому что «лучше» случалось редко, особенно с тех пор, как Бельфегор оставил ее и пустился в самостоятельное плавание. Она его не винила, но тоска по общению одолевала со страшной силой, сводила на нет все радости жизни и доводила до того, что она сейчас пыталась вести беседу с молодым и наивным морячком. А он недоуменно смотрел на нее теплыми карими глазами, переводил взгляд с ее рук, вцепившихся когтями в лодку, на лицо, усиленно избегая грудной клетки, и улыбался так, словно не верил ни во что увиденное. Скуало тоже тянуло улыбнуться, только в ее исполнении это будет больше похоже на оскал акулы и испугает и так растерянного парня, поэтому она сомкнула губы, скрывающие острые зубы. — Так ты настоящая? — словно не веря, что спрашивает нечто подобное, обратился он и медленно, давая шанс отстраниться, потянулся к ее руке. Горячие пальцы невесомо коснулись предплечья, и его глаза распахнулись, когда он понял, что она не вымысел, не выдумка уставшего сознания, не странная фантазия на грани безумия, что быстро настигало моряков под палящим солнцем. — Самая настоящая, — Скуало накрыла его пальцы ладонью, подтверждая свою реальность и забавляясь разницей их кожи: у нее — бледная, давно не видевшая света, почти прозрачная, и у него — смуглая, загорелая, шелушащаяся от ветра и солнца. — Давно я не видела моряков в этих водах. Куда ты держишь путь? Радостная улыбка померкла, в карих глазах поселилось уныние, и парень неловко попытался то ли солгать, то ли пошутить: — Вперед, навстречу судьбе. — Ха! Здесь ты найдешь только свою смерть, — ухмыльнулась Скуало и вцепилась в руку моряка, когда он дернулся назад и едва не завалился на дно лодки. Видимо, не стоило ей так скалиться, теперь этот наивный мальчик ее опасался. — Не бойся, не от моей руки. Я здесь только чтобы скрасить твое одиночество. «И свое тоже». Она так давно не видела людей, что иногда казалось, что она сходит с ума, что она теряет разум и становится не больше, чем безмозглой рыбой, бороздящей водные просторы без цели и смысла, что когда-нибудь она забудет человеческую речь и человеческую же жизнь. А на глубине все только усиливалось: ни света, ни жизни, ни надежды, но и одиночество не тяготило ее, там давила только толща воды и ничего более. Юноша растерянно и печально посмотрел на нее. — И правда, я был совсем один. — И как же ты здесь оказался? — Скуало поудобнее устроилась на борту, подперев голову ладонью. Хотелось его просто разговорить и отвлечь от грустных мыслей. И ей действительно интересна его история. — Меня бросили, — скупо отозвался парень, уже не глядя на нее и не пытаясь натужно улыбаться. Он помолчал еще немного, собираясь с мыслями, Скуало его не торопила. Ей хорошо известно, как трудно принимать решения и признавать поражение. Свое главное поражение она так и не простила. «Если бы не я, Занзас, ты бы выжил?» Но сейчас это не имело никакого значения, и она отмела все лишние мысли и заставила себя сосредоточиться на столь редком в этих водах собеседнике, тот как раз нашел слова и твердо заявил: — Но я поступил правильно. Как будто стараясь убедить в этом ее. Как будто стараясь убедить в этом себя. Его боль, почти ощутимая, разливалась в воздухе, как кровь в воде. — Да неужели? — Да, — кивнул он и взволнованно спросил: — Тебе действительно интересно или ты хочешь послушать меня, а потом съесть? Скуало раскатисто рассмеялась, ее смех далеко разнесся над гладью воды, и волны словно вторили ей. До чего наивный мальчишка! И ведь совсем ее не боится. Первый испуг прошел, и теперь он не дергался от каждого движения ее хвоста или руки. — Я не ем людей, — успокоила она. Когда-то она была человеком, и ей хотелось хоть немного им остаться: пусть женщиной она была не самой благочестивой, но есть человечину будучи русалкой все равно не собиралась. — Да и развлечений в океанах не много. Парень понимающе кивнул, сколько бы он не плыл в этой лодке, веселья это ему не прибавило точно. — Глупо на самом деле вышло, — признался он и почесал шею, явно в чем-то себя укоряя. — Я устроился моряком на одно судно. Мне его посоветовали и сказали, что на нем можно хорошо заработать. А мне очень нужны были деньги! — воскликнул парень. — Правда! Мой отец… Его дело на грани разорения, слишком большая аренда и платить почти нечем… Я решил, что так смогу ему помочь, а в итоге застрял здесь, — он развел руками, одним жестом умещая свое прискорбное положение: вокруг конца и края нет водным просторам, а рядом только русалка. Скуало покачала головой. Благие намерения не редко приводили к такому печальному концу. — Я ведь даже не сразу понял, что это пиратское судно, — посетовал парень, а Скуало фыркнула, ее корабль тоже не походил на представления о пиратских посудинах, вот только теперь «Вария» со всем экипажем находилась на дне морском и служила пристанищем для рыб и моллюсков. — А потом они напали на другой корабль и разграбили его. Набили свои трюмы специями и тканями, а всех людей на борту убили. А я ведь с самого начала подумал, почему мы идем пустые, может за грузом плывем. Ага, за грузом… Уныние так и плескалось в воздухе. — Наверное, надо было дождаться, пока доберемся до суши, и уже там от них уйти, но я не мог тогда промолчать. Понимаешь? — с надеждой спросил он, этот милый наивный мальчик. Храбрый, но такой безрассудный и честный. Скуало не хотелось его разочаровывать, не после всего им пережитого. И она не будет ему говорить, что когда-то давно была королевой пиратов, что все боялись ее и молись никогда не увидеть флаг ее фрегата. И что прекрасно знала, что делают пираты с предателями. — Тебе пришлось сделать тяжелый выбор, — только и сказала она, понимая, что будь она человеком, то они оказались бы по разные стороны. Но сейчас это не имело значение: она уже давно не та гроза морей, перенесенные потери раскололи ей сердце, а в утешение дали только рыбий хвост и целую вечность. — Да, теперь вот расплачиваюсь за собственную глупость, — он улыбнулся, смиренно и все равно весело. — Зато я встретил тебя. И снова эти теплые карие глаза добродушно глядели на нее так, словно она была самым долгожданным существом на всем белом свете. — Вряд ли ты сможешь перед кем-то этим похвастать, — грубо напомнила Скуало, скрывая смущение. Давно на нее никто так не смотрел. А как смотрел на нее Занзас, она едва помнила. «Все было так невыносимо давно». Вот бы и боль от его потери исчезла, как и блекнущие воспоминания. Но Занзаса нет и никогда не будет, а этот парень… Этот парень тоже скоро уйдет из жизни. У него нет ни одного шанса выжить, иначе пираты застрелили бы его, а не высадили на лодке. Он тоже это понимал. И Скуало хотелось бы запомнить его, единственное, что она могла сделать для него. — Как тебя зовут? Парень просиял: — Я Такеши Ямамото! Хотел стать хорошим моряком, но, как видишь, не удачно. А ты?  — Суперби Скуало, — представилась она и махнула хвостом. — Как видишь, русалка. — Здорово! — с восторгом произнес Такеши. — Я никогда раньше не видел русалок. Хоть что-то удивительное перед смертью. Скуало кивнула, не находя слов. Такой фатализм угнетал, смиряться со смертью тяжело, но ему, казалось, это ничего не стоило. Почему же ему, такому молодому и полному сил, предстояло умереть вдали от земли и своего отца, ради которого все и затеялось? Почему он так радовался ей, хотя знал, что она не может ему помочь? Почему она не могла его спасти? Ее ждала впереди вечность, а его жизнь оборвется от жажды или жары в ближайшие дни, и она никак не могла этого изменить. Хотя нет. Она могла. Она могла дать ему все время, что только есть, оторвать от привычной жизни и забрать к себе на дно. Лишить всего, что он знал раньше, и показать новый неизведанный мир, такой отличный от всего, что ему было близко. Но этот выбор придется сделать ему. — Разве ты так стремишься умереть? — осторожно спросила Скуало, вера теплилась в груди, ей так хотелось сделать что-то стоящее и правильное, у нее и так слишком много ошибок. — А у меня есть выбор? — Плечи Такеши поникли. — А если есть? Он вскинул голову и посмотрел на нее с глубоко запрятанной надеждой. Никому не хочется умирать, на самом деле. — Как? — только и спросил он, подавшись вперед и схватившись за борт рядом с ее рукой. От такой неожиданной близости она отпрянула, по шею ушла под воду, в ее спасительные прохладные объятия. Скуало прищурилась, недовольная больше собой, чем им: «Сколько страсти!» А она совсем размякла за годы одиночества, раз ее так волнует какой-то мальчишка. — Тебе придется решить, готов ли ты оставить свою человеческую жизнь и уйти навсегда под воду. Тогда я заберу тебя с собой. Он отшатнулся, пораженно открыл рот и не произнес ни звука, только шумно вдохнул. Как интересно, что сейчас он в большем шоке, чем когда увидел ее впервые. У этого парня забавные приоритеты. Скучно с ним не будет, если он все-таки согласится на ее предложение. Она отчаянно хотела, чтобы он решился, но не торопила. В таком деле любое вмешательство будет лишним. Такеши думал недолго, он удивительно быстро взял себя в руки и спросил: — Я смогу передать весточку отцу? Скуало озадаченно на него посмотрела, семья, родственники, друзья — все это стало таким далеким и непонятным. Все связи оборвались с ее уходом под воду, где она томилась одна. — Вряд ли, — расстроила она, — моряки не жалуют русалок, и найти посыльных будет сложно. Но ты можешь попытаться, я препятствовать не буду. Такеши кивнул и снова задумался. И пока он размышлял, медленно темнело, солнце совсем скрылось за горизонтом, на небе серебрились первые звезды и гордо светилась луна. Когда она умирала, была такая же луна. Это ли не знак? Но судьбе Скуало не верила. Не хотела. Про судьбу всегда говорят, только когда случается что-то плохое, а сегодня она желала только хорошего. Этот мальчишка должен выжить, несмотря на любой рок, назло всем проклятиям. Неожиданное прикосновение резко вывело из задумчивости, и Скуало едва не вцепилась Такеши в горло, в последний момент остановив движение. Десятилетия под водой доказали, что внезапные прикосновения несут опасность и в таком случае лучше нападать первой. — Ой, — он дернулся и смущенно улыбнулся. — Я не хотел напугать. — Неважно, — отмахнулась Скуало, коря себя за несдержанность. — Каково твое решение? Эти слова моментально смахнули налет беззаботности с Такеши, и он твердо на нее посмотрел. — Я не хочу умирать, — уверенно сказал он, пока в Скуало расцветало предвкушение. — Я согласен. Забери меня. — Да, — жадно выдохнула Скуало, чувствуя, как трепещут жабры и хвост, как подрагивают от восторга руки, как напитывается древней магией тело. С горящими голубым светом глазами она взяла его за руку, пожимая, обещая защиту и целую вечность, и потянула в воду. Такеши позволил, он с доверчивой улыбкой нырнул за ней, оставляя позади всю прежнюю жизнь. Под водой, уже на глубине, куда едва доходил слабый лунный свет, Скуало прильнула к его губам, передавая часть своей магии и часть самой себя. Делая Такеши, бывшего моряка и неудавшегося пирата, кем-то совершенно другим. Его тело менялось под чужой волей: ноги болезненно срастались, превращаясь в синий блестящий хвост, тело покрывалось чешуей, а на шее и боках раскрывались жабры. Короткая мучительная агония, и он сделал свой первый вдох в новом теле: ошарашенно и неверяще. Обернувшись к Скуало, Такеши подарил ей неуверенную улыбку, которая совсем не изменилась, и она робко ответила. Придется ей заново учиться улыбаться, а не скалить зубы. А ему придется привыкать к ее обнаженному виду. Впереди их ожидали только вечность и глубина.