Гравитация Венеры

Том.       Всю следующую неделю я каждый день приходил на утёс и не по разу. Айлин там так и не появилась, и причина мне была все еще не ясна. Меня пронизывал страх, когда я допускал такую вероятность, что могу никогда больше ее не увидеть. В тот момент мной владели не самые приятные мысли, наводя на деструктивные размышления — не плод ли она моего больного воображения, не сошел ли я с ума? Но дисплей венерианской связи, который я периодически активировал, и книга Гильермо, лежавшая на прикроватной тумбочке в спальне подтверждали трезвость моего рассудка. Видя мое разбитое состояние, мадам Клодель (смотритель виллы) каждое утро с жалостью смотрела на меня, когда приносила мне завтрак: — О ля ля, надо позвонить и сказать, что ты ее любить и послать флер, трэ бель флёр. — Мадам Клодель полагала, что невеста меня бросила, коей она считала Еву.       Ева же улетела в Лондон на следующий день после помолвки. Она хотела остаться и скорей всего осталась бы несмотря на мой протест, но ее пригласили на пробы в очень крупный проект, который мог бы стать для неё большим прорывом в актёрской карьере. После ее отъезда чувство вины отошло на второй план. В этом отношении обстоятельства сложились удачно. Хотя мое положение в целом вряд ли можно назвать удачным. В соцсетях тоже все было глухо. Осталась пара аккаунтов, которые ещё не подтвердили моей подписки. И если среди них не окажется Айлин — то придется искать другой способ найти ее.       «Что? Что могло пойти не так?» — В сотый раз я задавался этим вопросом. А что если гравитация Венеры перестала на нее действовать и она снова влюбилась в Себастьяна? Как его фамилия? Вермонт. Известный миллиардер Франции. В интернете я прочел все, что было об этом человеке, но конечно же нигде не были указаны адреса. Неделя пролетела быстро. Именно на такой срок мы с Евой арендовали виллу. Да и мне тоже нужно было возвращаться в Лондон. Мои съемки планировались начаться чуть раньше.       Перед отлетом я снова побывал на утесе, но там все было без изменений — ни следа моей возлюбленной. Я активировал дисплей венерианской связи — все контакты оффлайн. «Ожидаемо», — подумал я и поднял голову к небу. Каким чисто голубым оно было, ничем не отличающимся от венерианского. Будто я все ещё там, на Венере, и, если опущу голову — увижу канал и побережье Адонисского залива, а рядом будет стоять она — моя самая большая любовь в жизни!       В Лондон я вернулся ни с чем в свой полупустой дом в районе Белсайз-парк, купленный мной совсем недавно. Мы с Евой еще не успели обставить его мебелью. Поэтому часть вещей так и осталась в коробках. Поднявшись в спальню, я обнаружил открытой дверь в гардеробную, где всё ещё висели вещи Евы. А на полу были разбросаны коробки, пакеты, колготки и туфли, указывая на то, что Ева собиралась впопыхах.       Не было и девяти часов, но я просто валился с ног. Ещё бы! Переживания последних дней лишили меня нормального сна. Завтра с утра у нас была запланирована читка сценария. «Я должен быть в форме», — говорил я сам себе. Чтобы не происходило в моей жизни, как бы не было мне больно, я просто обязан собраться с духом и быть верным своему делу. Актерское мастерство требует полного присутствия! Мельпомена, дай мне сил на это! «Изводя себя думами, Алин я все равно не верну, а только сделаю себя слабее. А силы мне нужны сейчас как никогда». Договорившись с собой, эту ночь я спал значительно лучше, и на следующий день чувствовал себя в относительном ресурсе.       Читка сценария происходила на киностудии на Фолгейтстрит в Ист-Энде Лондона. Это достаточно далеко от моего дома. На метро минут 30. Правда сегодня была забастовка работников метро, поэтому добирался я на такси. Дороги были ужасно загружены, но водитель как-то удачно смог объехать все пробки. Я попросил высадить меня на перекрёстке шоссе А10 и Фолгейтстрит, чтобы немного пройтись пешком и взбодриться. Читка здорово отвлекла меня от моих мрачных дум, к которым я вернулся в конце дня. Мы выходили из киностудии с моим частым партнером по съемочной площадке, Китом, когда он предложил зайти в Галвин ла чаппель. Я и сам обожал этот французский ресторан. А сейчас все, что было связано с Францией напоминало мне о моей Айлин и…о нем, ее бывшем женихе. Мне стало не по себе, когда он опять всплыл в моём сознании. — Кит, ты знаешь Себастиана Вермонта? — Миллиардера? — уточнил тот. — Да. — Пока не знаком. Но ходят слухи он будет одним из продюсеров фильма. — Серьезно? Я не знал об этом. — Почему ты им интересуешься?       Дать правдивый, но сумасбродный ответ про Айлин и Венеру вряд ли было хорошей идеей. — Хотел узнать занимается ли он продюсированием, — Это было самое адекватное, что пришло мне в голову. — Получается, что занимается. Тебе нужен продюсер? — Сопродюсер. — Я чего-то не знаю? — Это пока только планы. У меня есть пьеса. — Обалдеть и ты молчал? — Вот как раз и говорю. — Ты хочешь снять фильм по пьесе или поставить ее в театре? — Еще не решил.       Позже Кит прочел пьесу и был убежден, что я просто обязан снять фильм по ней. Поставить пьесу в театре — думаю, для меня уже не составит огромной сложности. Мы совсем недавно с Гильермо ее презентовали в Фебусе на Венере. А вот снять фильм — это была полнейшая авантюра для меня. Но чем больше я об этом думал, тем сильнее проникался этой мыслью. Ведь пьеса была посвящена Айлин. Этот мир должен увидеть ее — будет ли это постановка в театре или фильм. А пока съёмки забирали большую часть моего времени и проходили в основном в Шотландии. Но в те редкие выходные, которые у меня случались, я продолжал поиски Айлин. И так как в соцсетях ни один аккаунт не принадлежал ей — мне не оставалось ничего другого как действовать по старинке — выписывать адреса разных Айлин Виардо из телефонного справочника и искать, проверяя каждый адрес. Первая поездка в Париж не увенчалась успехом, как и следующие три в течении этого месяца. Сегодня я в очередной раз собирался в Париж на поиски, но выйдя из дома встретил Эм, свою младшую сестру. Мы с ней не виделись со дня помолвки, хотя иногда перебрасывались сообщениями или мемами. Я удивился, увидев ее у себя на пороге, в то время, когда она должна была находиться в Брайтоне со своим молодым человеком. — Эм, что ты здесь делаешь? — Патрик меня бросил. — У неё моментально потекли слёзы. — О, детка, иди сюда. — Я поставил у двери свой саквояж и обнял ее.       В моих объятиях она разрыдалась пуще прежнего, поэтому я сразу же завёл ее в дом. — Что случилось? — Спросил я, когда она уже более менее успокоилась. — Оказалось, его напрягает, что я актриса, и, если хочу быть с ним, то должна оставить свою работу. — Но он же знал о твоей профессии, когда начинал с тобой встречаться. — Думал, что это блажь, и я брошу актёрскую деятельность ради него. Правда он сказал «Ради отношений и будущей семьи». А я не могу выбирать. Почему я должна выбирать? — Не должна, детка. Думаю, хорошо, что сейчас все прояснилось. — Знаю, но в данный момент мне так больно и обидно. — Она продолжала всхлипывать в моих объятиях пока не заметила мой саквояж у двери. — Ты куда-то уезжаешь? — Да. Правда уже опоздал на девятичасовой рейс. — Глядя на часы, сказал я. — Том, прости! — О, не переживай, Эмми. Зато успеваю на одиннадцатичасовой. — Разве у тебя не выходной? — Так и есть. — Значит ты не в Шотландию летишь? — В Париж. — Ммм свидание с Евой? — Приподняв бровки, игриво произнесла Эм.       Я ещё никому не рассказал, что мы с Евой расстались. Самой ей было сложно с этим свыкнуться. Она писала мне каждый день. Ее все же утвердили на роль, которую она так ждала. Съёмки проходили в Атланте. Ссылаясь на то, что роль была сложной с психологической точки зрения и отнимала у нее много сил и энергии, она умоляла повременить с расторжением помолвки, ища моей поддержки. Чувствуя вину перед ней, я не мог отказать. Но, чтобы самому не сойти с ума, мне нужно было хоть с кем-нибудь поделиться своими переживаниями. Менее критичная Эм подходила для этого больше всех остальных. Но все же я умолчал ту часть про Венеру, сомневаясь, что кто-либо из нашего времени готов это услышать. По крайней мере пока. — Влюблен в другую? Когда ты успел? И почему мне не сказал? — Она завалила меня вопросами, впрочем как всегда, что я не успевал отвечать на них. — Ты едешь к ней? — Не совсем. Она пропала, и я ищу ее. — Если пропала — то нужно сообщить в полицию. Ты сообщил в полицию? — Здесь не так все просто, и полиция вряд ли поможет. — Почему? Она в опасности? В заложниках? Тебе как-то угрожали? — Испуганно затараторила Эм. — Нет. Можешь быть спокойна в этом плане. — Слава Богу! — Она метнулась ко мне, крепко обняв. — Тогда в чем дело? — Эм, прости, я пока не готов говорить больше того, что сказал. — Но тебе точно ничего не угрожает? — Продолжала беспокоиться Эм, но я заверил ее, что нахожусь в полной безопасности и дело совсем в другом. Это ее успокоило. — А Ева знает? — Да, мы вот-вот должны объявить о расторжении помолвки.       Эм не стала дальше расспрашивать про Еву, чувствуя мою неохоту это обсуждать. — Значит Айлин француженка?       Я прекрасно знал свою младшую сестру. Она начинала с невинных вопросов, чтобы вывести меня на откровения. Не раз я попадался на эту удочку. В ней умер эталонный следователь. — Да. — Где вы познакомились? — Я многозначительно на неё посмотрел, дав понять, что вижу насквозь ее замысел. — Поняла. — Нарочито обиженно сказала Эм. — Видимо, это тоже секрет. — Прости, Эм. Мне пока трудно про неё рассказывать. — Понимаю, — уже сочувствующе закивала она, видя мою искренность и неподдельные переживания. — Хочешь поеду с тобой? — предложила внезапно она. — Помогу с поисками. Меня это здорово отвлечет от Патрика.       «Напарник мне точно не помешает, ” — подумал я и согласился. Но, как и предыдущие мои поездки, эта была также в пустую.       У нас еще оставалось время до обратного рейса в Лондон, и мы с Эм решили пройтись по центру Парижа. Несколько минут шли молча по площади Согласия. Эм, полагаю, думала о Патрике, так как была грустна и задумчива, а я — об Айлин, и о том, как мы мечтали вместе прогуливаться по красивым улочкам Парижа. Она обещала мне показать ее любимые места здесь. Звук смс-сообщения вернул нас в реальность. — Это Айлин? — возбужденно спросила Эм, увидев мои округленные от удивления глаза. — Нет. Это Кеннет. — Режиссёр? — Да. Наш фильм номинировали на золотую пальмовую ветвь!       Следом пришло сообщение от Кита: «Поздравляю с номинацией. Кстати на фестивале будет Себастиан. Отличная возможность познакомиться и предложить сотрудничество.»       На самом деле я не был заинтересован ни в Себастьяне, ни в его продюсерской помощи. Мне важно было увидеть, с кем он придет на фестиваль. Я надеялся, что Айлин появится, пусть даже мне будет больно видеть ее с другим. Во всяком случае я буду знать, что она жива, что с ней все в порядке. А остальное решаемо. — С кем ты пойдёшь? С Евой? — Ожидаемый вопрос задала Эм. — Для всех вы ещё пара.       Она была права, но сейчас мне меньше всего хотелось об этом думать и уж тем более обсуждать. — А как насчёт тебя? — Ты приглашаешь пойти с тобой на Каннский фестиваль? — Удивленно переспросила Эм. — Пойдешь со мной? — Ты ещё спрашиваешь?! Но у меня нет платья. — Мы с тобой на Елисейских полях. — Моя рука сделала объемный жест в воздухе, презентуя самую люксовую улицу Парижа. — Куда пойдём за платьем? Шанель? Диор? Выбирай. — Маккуин. — Что это? — Удивился я в шутливо-ироничной манере, с ехидной улыбкой на лице и прищуренными глазами. — Верность британскому бренду? — Это верность роскошному вечернему платью в моем понимании. — Парировала Эм, вторя моим плутовским интонациям.       Поездка с Эм немного разрядила мое перманентно напряженное состояние. И мне где-то даже удалось расслабиться. Но после сообщения Евы беспокойство снова взяло верх. Она писала, что нашла место между съемками и придет на последний день фестиваля. Но не это меня разбередило, а ее последняя фраза — «у меня к тебе серьезный разговор».       Волнения и переживания стали моими верными спутниками за эти два месяца со дня прибытия на Землю, что сказалось на моем внешнем виде. Я сильно похудел. — О твои скулы можно порезаться, а в глазах утонуть. — говорила Эм, глядя на меня в зеркало, когда я примерял костюм. — В твоём лице столько драматизма! Убийственное комбо для романтичных барышень. — Эм, тебе романы писать надо. — сказал я ее отражению в зеркале. — Ты почему не в платье до сих пор?       Каждый день, собираясь на фестиваль, я думал: «Возможно сегодня я ее встречу.» Мой взгляд сам блуждал по сторонам, высматривая Айлин или Себастиана. Их обоих здесь не было. День церемонии присуждения наград стал последней надеждой встретить ее здесь. Предчувствие чего-то важного преследовало меня все эти дни, и я оказался прав — наш фильм взял золотую пальмовую ветвь, а мне дали приз за главную мужскую роль. Жаль, что я не мог порадоваться этому от души. После церемонии вручения призов на благотворительном вечере я продолжал искать глазами Айлин или Себастьяна. — Кого ты все время высматриваешь? — Спросила Эм. — Ищу Кеннета. — Так вон же он. — Указала Эм в сторону стенда благотворительной организации.       Он стоял в компании миловидной девушки и молодого человека, лица которого я не видел, так как тот был задом ко мне. — Я бы выпила шампанского за твою победу. — Намекнула Эм.       Не успел я отойти к бару за напитками, как услышал голос Кеннета, окликнувшего меня: — Том!       И развернувшись, я увидел всю эту команду, направлявшуюся ко мне. — Том, позволь тебе представить, Себастиан Вермонт. — Очень приятно. — Стандартно с улыбкой произнес я, а внутри все трепетало. Вот мы и встретились с ним. Где же Айлин? — Взаимно, Том. Давно хотел с вами познакомится. Вы один из моих любимых актеров. — И мой. — Вставила девушка. — О, прости, дорогая. — Себастиан приобнял девушку и представил нам: — Это Элоди, моя невеста. — Эмма — моя сестра. — На автомате произнёс я. «Элоди — невеста Себастьяна? Не Айлин? Где тогда Айлин?» — Вы давно вместе? — Никогда в своей жизни я не задавал более бестактный вопрос. Себастьян уставился на меня ошеломленно. Но ни грамма не обиделся. Видимо не ожидал такого вопроса от сдержанных англичан. — Уже два года. И скоро поженимся. — О мои поздравления! Я так рад за вас. — «Что я несу!» — думал я про себя. Голова шла кругом. — Благодарю. А я рад, что мы с вами сейчас работаем в одном проекте. — Расшаркивался передо мной Себастьян, что казалось мне весьма сюрреалистичным. Совсем не так я представлял наше с ним знакомство. — Только из-за вас я решился на продюсирование этого фильма. — Весьма польщен. — Никогда не мог бы подумать, что этот миллиардер окажется моим фанатом.       К нам подошли два других продюсера: Йен Каннинг и Андреа Корнвел. Йен помешанный на работе трудоголик все наровил свести непринуждённую беседу в обсуждение рабочих процессов. А я точно знал как французы не любят говорить о работе на отдыхе. — Господа и Дамы! — обратился ко все нам Себастьян. — предлагаю завтра собраться у меня на яхте и обсудить некоторые детали в более спокойной обстановки без излишней суеты.       Я смотрел на Себастьяна и Элоди и думал, что эти двое прямое доказательство, что моей Айлин нет в этом мире. И это совсем не из-за того, что при перемещении что-то пошло не так. Нет! Она изначально была не из моего мира. Как нам вообще удалось пересечься тогда? Мне было дурно, меня мутило и трясло изнутри, но внешне я старался выглядеть спокойно. Но тело видимо выдавало меня. — Том, да на вас лица нет! — Воскликнул Себастьян.       Извинившись, я вышел на свежий воздух. Эм двинулась следом, но я попросил ее остаться с Кеннетом и компанией.       Мне не хватало дыхания. Люди на улице раздражали своим количеством и громким смехом. Прочь подальше от этого балагана. Перейдя через бульвар Круазет, я оказался в спокойном сквере. Мне хотелось расплакаться, но я сдерживал себя, чтобы вдруг случайный папарацци не застиг меня в столь уязвимом состоянии. Я дышал, дышал и ещё раз дышал.       Все мои надежды разбились вдребезги. Я словно потерялся в лабиринте — за какой бы угол я не заходил всегда упирался в стену и ни за одним поворотом не было Айлин. — Том, здравствуй. — Я обернулся. — Ева? — Она шла в вечернем платье с вырезом до бедра на высоченных шпильках. — Прости я опоздала. Рейс задержали. — Подходила она медленно все ближе и ближе. — Я уже знаю, ты получил приз. Поздравляю. — Говорила она бархатным голосом, который меня сейчас тоже раздражал. — Что с тобой? Тебе плохо? — Видимо заметив мое подавленное состояние, которое я не успел замаскировать, спросила Ева. — Нет, все в порядке. — Врал я, а самому хотелось сбежать подальше ото всех. — Том я не могу больше оттягивать наш разговор.       «Только не это! Как же мне было в тот момент не до разговоров.» — Поэтому скажу все сейчас и сразу. — продолжала она. — Я беременна.