Bloodlust

      Когда Кайл закрыл за собой дверь мотельной комнаты, Картман как раз клал в багажник последнюю сумку. Брофловски протянул ему ключи.        — Занесёшь их и выселишься? — спросил он.        — Не, просто оставь их в двери, — сказал Картман. — Мне похер.       Кайл плюхнулся на пассажирское сиденье.        — Думаешь, это хорошая идея?        — Ага, — Картман завёл двигатель и начал выруливать с парковки. — Всё равно под фейковым именем въезжал.       Кайл вскинул брови.        — О, да? — спросил он. — А под каким?       Не отрывая взгляда от дороги, Картман выудил из своего кармана бумажник, достал из него удостоверение личности и протянул Кайлу.        — Смотри.       Кайл нахмурился.        — Митч Коннер? Боже, Картман, это опять к той истории про Дженифер Лопез?       Картман рассмеялся.        — О, это очень забавная история, — сказал он. — Оказалось, что у меня было серьёзное психическое заболевание!        — Это не забавная история! — воскликнул Кайл в промежутке между раздражением и обеспокоенностью.        — Да, ты прав, — сказал Картман. — Но это не важно. И я просто решил немного почтить своё детство, когда делал эту штуку.       Кайл вернул ему карточку и откинулся на сиденье.        — Да уж. Ты тогда был конкретно поехавшим.        — Это точно.        — В смысле, ты и сейчас не сахар, но я хотя бы меньше переживаю за твой здравый рассудок, — сказал Кайл.       Картман слегка улыбнулся.        — Ух ты. Спасибо, Еврей. Ты обо мне переживал?        — Периферией сознания, — закатил глаза Кайл.        — О, подожди секунду, — сказал Картман и снова залез в карман. — Вот, я тебе тоже сделал.       Он вручил Кайлу ещё одну карточку. Удостоверение было сделано хорошо, Кайл не мог найти отличий от настоящего. А настоящее, кстати, плавало где-то в реке в Южном Парке с такой же фотографией, как на этом. Кайлу стало интересно, как Картману удалось раздобыть точную копию фотки, но, если честно, он не был так уж этому удивлён. Именем значилось Николас Никольсон. Штат: Нью-Джерси.        — Картман! — Кайл нахмурился. — Николас Никольсон? Серьёзно?       Картман фыркнул.        — Эй, цени мои усилия, будь добр. Я для тебя над этим старался, — сказал он. — Там даже написано, что ты донор органов.       Кайл ещё секунду смотрел на карточку, а потом со вздохом сунул её в карман.        — Спасибо, наверное, — сказал он.       Картман кивнул.       — Кстати, я снова умираю от голода. Что открыто в одиннадцать ночи? — он задумался на мгновение, а потом сбавил ход.        — Что ты делаешь? — насторожился Кайл.       Картман указал на здание через дорогу.        — А пошли в бар?       — Нет! Ты рехнулся? Это ужасная идея! Меня кто-то может узнать! Мы отсюда уезжаем именно из-за этого!       Картман закатил глаза.        — Всё будет нормааааааально, — сказал он. — В барах всем всегда насрать. К тому же, там будет темно, и мы можем сесть подальше. Можешь за мной спрятаться.       Кайл в ответ хотел огрызнуться насчёт его габаритов, но придержал язык.        — И вот ещё, надень это, — продолжил Картман и, перегнувшись через сиденье, выудил сзади бейсбольную кепку. Водрузив её Кайлу на голову, он с секунду изучал открывшийся вид, а затем перевернул её козырьком назад и довольно кивнул.       Кайл моргнул.        — Это тупо.        — Давааааааааай, Еврей, — Картман посмотрел на него с умоляющим видом. — Последнее ура в честь великого, блять, штата Колорадо.       Кайл тяжко вздохнул и надел на переносицу солнцезащитные очки.        — Давай уже с этим покончим.        — Да! — завопил Картман и возбуждённо ударил кулаком о потолок фургона. — Я знал, что ты не конченый лузер, Кайл, я просто это знал.       Кайл, выползая на улицу, обречённо покачал головой. Затем засунул руки поглубже в карманы и неохотно последовал за Картманом через дорогу.       В этом месте было полно народу, но они обнаружили пару свободных столиков в тёмном углу и заняли самый дальний.       Кайл пытался не смотреть на Картмана, лыбящегося ему в лицо через засаленный стол, но в итоге сдался и посмотрел на него в ответ.        — Что? — скучающим голосом спросил он.        — Ничего, — ухмыльнулся Картман, — просто ты очень похож на придурка.        — Отъебись, — фыркнул Кайл. — Иди возьми себе еды и пошли отсюда.        — Да, да, — Картман встал. — Ты что хочешь?        — Ничего. Я не голодный.        — Долгая дорога будет, учти.        — Поем в Сиэтле. Если ты понимаешь, о чём я.        — Да, ладно, как скажешь, — сказал Картман и пошёл в сторону барной стойки.       Кайл проследил за его удаляющейся спиной и сорвался с места — к зеркалу. Ему нужно было убедиться, что маскировка хорошая. Хорошей она ни черта не была, и по его собственным ощущениям хватило бы её ненадолго, но он решил, что пока он ничего не может с этим сделать, и стал прокладывать путь обратно к столику.       И тут его уши уловили в общем гудении голосов знакомое ругательство. Будучи хорошим еврейским мальчиком, Кайл привык видеть антисемитизм. Картман раньше часто его дразнил, но в этом не было реальной злости. Однако Кайл сталкивался с ситуациями пострашнее детских выходок, когда он действительно чувствовал опасность. В этом была жизнь еврея.       И к данному моменту жизни он уже давно научился по интонациям распознавать людей, которые правда до мозга костей ненавидели его и его народ. Вот таких, например.       К счастью, это не было направлено на него; это был клочок разговора между довольно агрессивно настроенным молодым человеком и его собеседниками. Кайл быстро огляделся и заметил их буквально через мгновение. Он слишком хорошо знал этот типаж людей. Кайл вязко сглотнул. Его глаза загорелись. Может, перекусить перед дорогой всё же было дельным предложением.       Он опустился на своё место и стал дожидаться Картмана, нетерпеливо стуча пальцами по поверхности стола. Всё это время он не сводил глаз с агрессивного парня. По его речи, манерам и жестикуляции он пытался больше о нём узнать.       Судя по всему, ему было где-то к тридцати, и он продолжал открыто высказывать свои расистские убеждения. Кайл заметил, что люди вокруг него не были от этого в особом восторге; однако, раз уж они всё же сидят с ним, они тоже не святые. Но Кайл не стал фокусироваться на них как на группе. К тому же, он бы всё равно не смог убить всех сразу. Сейчас достаточно было одного этого говнюка.       У него была бритая голова и кожаная куртка с красной повязкой на руке. Чёрные сапоги с ярко-красными шнурками. На одной из его рук Кайл заметил татуировку с изображением немецкого железного креста. А затем, всего на мгновение, когда парень обернулся, чтобы присвистнуть на прошедшую мимо официантку, Кайл явно разглядел нашивку со свастикой у него на воротнике.       Он начинал чувствовать голод.       Картман вернулся с ведёрком наггетсов и двумя стаканами пива.        — Это что? — спросил Кайл.        — А на что похоже, долбанушка? — сказал Картман и отхлебнул из своего. — Я взял тебе выпить. Подумал, что тебе это понадобится.       Кайл посмотрел на стаканы и снова на Картмана.        — Ты хотел вести машину.       Картман фыркнул.        — Ты думаешь, а опьянею от одного пиваса? Кайл, не тупи. Я тебе кажусь похожим на легковеску?       Кайл нахмурился и снова перевёл взгляд на парня, за которым наблюдал. Картман это заметил.        — Что? — спросил он и слизнул соус с большого пальца.        — Шнурки в ботинках, — словно невпопад сказал Кайл. — Что значит красный?        — Ботинки чёрные?        — Да.        — М-м, нео-нацист, мне кажется, — сказал Картман. — Или это значит, что ты кого-то убил? Точно не знаю. А что?       Кайл молча указал на парня. Картман проследил за его взглядом, вскинул брови и, вернувшись к Кайлу, расплылся в улыбке.        — Похоже, ты нашёл жертву в дикой природе, — сказал он, кажется, с восхищением.        — Думаешь, прокатит? — спросил Кайл.        — О да, — ответил Картман. — Ему только нужно уйти одному.        — Мне кажется, в эту тусовку его не приглашали, — сказал Кайл.        — Ага, то есть он и кайфолом, и нацист. Мы его дождёмся.       Кайл ногтем дотронулся до своего стакана и всё-таки решил немного попробовать. Холодное и хмельное. Кайл пришёл к выводу, что пиво ему не нравится, но всё же продолжил пить — всё-таки, Картман его ему купил. Он не был уверен, когда начал так переживать о том, что там Картман почувствует, но нравилось ли ему это? Нет.       Он выпил где-то четверть стакана, а потом подтолкнул его к середине стола. Картман поднял на него глаза.        — Этот парень тебя как-то обозвал? Потому что, ну, ты конечно грязный жидюга, но только я могу называть тебя грязным жидюгой.       Кайл нахмурился.        — Нет, тебе меня тоже нельзя так называть.        — Ну и пофиг, — сказал Картман и вгрызся в мясо последнего наггетса.       Кайл вздохнул и откинулся на стуле. Его терпение иссякало. На другом конце зала его будущая жертва опрокинул в себя шот. Картман вытер рот салфеткой, скомкал её и кинул в ведёрко.        — Похоже, что он скоро уходит?        — Возможно, — сказал Кайл. Жертва встал на ноги и направился к барной стойке. — Он либо оплачивает, либо берёт ещё.        — Хорошо, хорошо…       Картман потянулся, перекинул руку через спинку стула и обвёл помещение скучающим взглядом. Вдруг он замер, заметив что-то в толпе, а потом быстро обернулся к Кайлу и опустил голову на стол.        — Блять, блять, блять, блять…. Господи, блять, Иисусе, — забормотал он.        — Что такое?        — Окей, только не сходи с ума. Здесь Стэн.       Желудок Кайла превратился в кусок льда. Виной чистого инстинкта он начал лихорадочно озираться. Картман был прав. Это точно был он — Стэн Марш, грязные джинсы и фланелевая рубашка. Волосы в ужасном беспорядке. Он медленно огляделся, зайдя в бар.       Кайл поставил локоть на стол и прикрыл лицо рукой так естественно, как только мог.        — Что нам делать? — в панике зашипел он Картману.        — Нам надо идти, — сказал Картман. Стэн повернулся к ним спиной, и он поднялся на ноги и сжал в руке запястье Кайла. — Сейчас.       Кайл не имел ни малейшего понятия, что Стэн вообще здесь забыл. Он мог бы предположить, что это огромное совпадение, но что-то ему подсказывало, что Стэн Марш вряд ли случайно оказался бы в паршивеньком баре в Денвере вечером четверга. Тогда оставался открытым вопрос, как, блять, он понял, что они (в частности, Картман) сейчас именно здесь.       Кайл шёл следом за Картманом, подталкивая его в спину рукой, и надеялся, что им удастся выбраться до того, как Стэн повернётся обратно. Они почти это сделали и уже шагнули в небольшую прихожую, короткий коридор перед второй дверью, когда Стэн всё же развернулся. Однако Картман оказался быстрее. Крутанувшись на каблуках, он всем телом прижал Кайла к стене, скрывая их обоих от чужих глаз.       Кайл дышал неровно, а раз любой поворот головы грозил разоблачением, делать это приходилось в тёплую широкую грудь Картмана. Руками, инстинктивно едва вскинутыми вперёд, он теперь держался за ткань его куртки. И слышал, как у Картмана в груди грохочет сердце.        — Придётся минутку так постоять, — тихо сказал Картман. Его горячее дыхание обожгло Кайлу ухо; он вздрогнул.        — Ладно, ладно, ладно, — едва слышано пробормотал Кайл, по большей части пытаясь убедить себя, что всё сейчас не накроется медным тазом.       Через несколько невыносимо мучительных секунд Картман отстранился и потянул Кайла за собой за плечи, и они оба вывалились наружу из бара и кинулись в сторону фургона. Кайл тут же обежал его, согнулся пополам и попытался восстановить дыхание и справиться с нарастающей во всём теле паникой.       Картман тем временем упал перед передним колесом на колени и начал шарить над ним рукой. Ничего там не найдя, он перешёл к следующему и, наконец что-то обнаружив, торжествующе вскинул вверх руку с маленьким чёрным прибором.        — Ёбаный ушлёпок! — зарычал Картман и потряс своей находкой перед Кайлом. — Этот уебан нас отслеживал!        — Вот сука, — выдохнул Кайл, имея в виду скорее ситуацию в целом, чем конкретно Стэна. Потом снял кепку, кинул её на заднее сиденье фургона и сдвинул очки на лоб.       Картман кинул трекер на асфальт и размозжил его подошвой ботинка.        — Выкуси, Шмарш, — пробормотал он и двинулся к фургону. — Всё, поехали.       Кайл почти согласился — уже держал руку на пассажирской двери, но тут заметил, что из бара вышел нацист, за которым он следил. В полном одиночестве. Он двинулся в сторону от них, а Кайл замер и с трудом сглотнул. Он посмотрел на Картмана, а потом снова на незнакомца.       Уже наполовину сидящий в машине Картман кинул ему предупреждающий взгляд.        — Кайл, — он повторял его имя, пока их взгляды снова не пересеклись. — Залезай.       Кайл снял ладонь с дверной ручки.        — Кайл, даже не смей. Нам надо ехать, — сказал Картман.       Выдав ему взгляд между извиняющимся и полным отчаяния, Кайл кинулся за нацистом через улицу.        — ДА ЁБ ТВОЮ МАТЬ! — завопил Картман ему вслед.       Кайл сократил дистанцию и к своему удовольствию увидел, что его жертва решил срезать путь через чертовски плохо освещённый переулок. Припустив за ним трусцой, он свернул туда же, когда парень успел преодолеть только половину.       Кайл был немного разочарован тем, что Картман за ним не последовал. Он понимал, конечно, что расстроил его, не послушав, но сейчас Кайл собирался сделать то, что чувствовалось правильнее. Как будто это была работа Бога.        — Эй! — крикнул Кайл и сам удивился, насколько глупо это было: заставить скинхеда обернуться и встретиться с ним лицом к лицу, а не подкрасться сзади и укусить со спины. Но это было личным. Он хотел этим насладиться.        — Да? — откликнулся парень и сделал шаг Кайлу навстречу. Единственными источниками света были выходы из переулка — спереди и сзади.       Кайл пошёл к нему и приближался до тех пор, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки. Парень был выше и крепче него и выглядел так, словно эта ситуация совсем не заставляла его нервничать. Впрочем, как и Кайл.        — Полагаю, ты не любишь евреев, — сказал Кайл, склонив голову вбок, и окинул его долгим взглядом с головы до ног.        — Правильно полагаешь, — усмехнулся скинхед.       Кайл, почти смеясь, покачал головой.        — Хуёво с твоей стороны.        — Да? — спросил нацист и сделал шаг вперёд. Приглашение к драке.        — Да, — Кайл развёл перед собой руками. — Мазл тов, сука.       Парень выругался и плюнул в него.        — И что будешь делать? — хохотнул он.       И в этот момент, скрипя тормозами, Картман въехал в переулок с другой стороны, перекрывая нацисту путь к побегу на случай, если он решит им воспользоваться.       Он вышел из фургона и скрестил руки на груди. Теперь уже скинхед смотрел на парня, оказавшегося выше и шире, чем он сам. Картман отбрасывал на него тень.        — Эй, Кайл, этот парень тебя беспокоит?       Кайл улыбнулся ему, а его глаза в темноте засветились зелёным.        — Ты как раз вовремя, — сказал он.        — Не мог же я оставить тебе всё веселье, — сказал Картман. — Вижу, ты играешь с едой.        — Чё это, блять, такое? — спросил парень, наконец начиная нервничать, и кто знает, было это вызвано внушительным видом Картмана или сверкающим взглядом Кайла. — Это твой бойфренд, что ли? Пидоры ёбаные, — он выплюнул в сторону Кайла ещё одно антисемитское ругательство.       Картман выглядел как человек, готовый ломать и крушить, но Кайл был только едва раздражён. Он закатил глаза.        — Серьёзно, может, ты что-нибудь поинтереснее придумаешь? Или у тебя одно слово на все случаи жизни? Третий раз за вечер его от тебя слышу.        — Ой, мужик, — Картман покачал головой. — Ну и позорище, — он опустил ладонь скинхеду на плечо. — Еврей даже не впечатлён твоими дразнилками. Дилетантство, ну правда.       Парень толкнул Картмана в грудь.        — Убери руки, ёбаный жирный пидор! — крикнул он.       По грудной клетке Кайла разлился огонь.        — Как ты, блять, его назвал?! — зарычал он, и голос ворвался в вечерний воздух нечеловеческим воем. Глаза загорелись с двойной силой, а Кайл сделал вперёд ещё один шаг.       Нацист отступил, ошеломлённый звуком. До него только сейчас начала доходить степень опасности, в которой он находился.        — Ты что такое? — пробормотал он, глядя на обнажившего клыки Кайла.       Кайл нахмурился.        — Будет слишком банально, если я скажу «твой ночной кошмар»? Потому что если нет, то твой ночной кошмар. Если слишком банально — просто еврей.       Скинхед попятился назад с такой скоростью, что Кайл на мгновение подумал, что тот может сбежать.        — Стой, — приказал он, поймав его взгляд.       На секунду глаза нациста тоже загорелись зелёным, и он остановился.        — Вернись, — сказал Кайл, не прерывая зрительного контакта. Слегка склонив голову, он смотрел на него из-под полуопущенных ресниц.       И парень вернулся.       Когда Диего пришёл к Кайлу посреди ночи — ох, как же давно это было, — он упомянул, что вампирам свойственны некоторые сверхсилы, включая гипноз, но Кайл не думал, что и сам сможет ими пользоваться. И вот — видимо, теперь он тоже так умеет. Это как напрягать мускул, о существовании которого ты даже не подозревал. Парня тянуло к нему, как мотылька тянет к огню.        — Хм, — произнёс заинтригованный происходящим Картман.        — Не кричи, — сказал Кайл, подталкивая свою жертву к кирпичной стене. От улыбки особенно хорошо были видны клыки. — Я надеюсь, будет больно.       С этими словами Кайл на него накинулся, нырнул клыками вперёд. Заслуженная жертва придушено застонал, когда Кайл впился в его плоть. Он пытался сопротивляться, но Кайл был сильнее. Крепко прижимаясь к его шее, он всаживал когти в татуированную кожу.       Парень трепыхался ещё несколько минут, но Кайл был беспощаден, и он вскоре затих.       Кайл отстранился и дал телу упасть на землю. Затем, в довесок, его пнул. Обернувшись на Картмана со своими дикими неоново-зелёными глазами, он увидел, что тот остолбенело наблюдает за ним из темноты. Кайл нагнулся и сорвал с одежды жертвы свастику. Она была его терпко-сладким трофеем.        — У тебя есть зажигалка? — спросил он хриплым, дрожащим голосом.       Картман сунул руку в карман, вытащил зажигалку и безмолвно передал её Кайлу. Тот поджёг нашивку и уронил её на землю. Когда она окончательно сгорела, Кайл наступил на неё подошвой ботинка.       Он прочистил горло.        — Вот теперь можем ехать.