Вино из смородины и венок из ромашек

Энн Ширли-Катберт, маленькая худая девчушка лет пятнадцати, только что обрела свой дом. Буквально полчаса назад она, уставшая и вымотанная после долгого путешествия, плюхнулась на кровать в своей новой комнате. Прикрыв глаза, она блаженно вздохнула и провела руками по мягким белым простыням. Наконец-то…теперь у неё есть хоть что-то, что она может назвать своим. В некотором смысле, такие вещи для людей очень важны. Энн хотела отдохнуть до вечера, а ближе к шести сходить осмотреть округу. Наверняка в этом городе много всего интересного! Девушка очень надеялась, что у них тут есть парк. Она просто обожала парки! Было так приятно лежать на мягком матрасе после твёрдой полки, на которой она проспала всю последнюю жизнь... казалось, что она лежит на облачке. После некоторого непродолжительного стука в комнату вошли. - Энн, обед будет через несколько минут, ты спустишься? - Марилла? – девочка приподнялась на локтях, стараясь увидеть свою опекуншу. - Так ты будешь есть или нет? – сдержанно повторила вопрос женщина. Она была худой, сухой и подтянутой, в строгом сером платье и с седыми волосами, стянутыми в пучок. Смотрела она серьёзно и рассудительно, никогда не торопилась и всё делала степенно. Шебутная подопечная внесла смятение в её размеренную жизнь, ведь за то время, как Энн переступила через порог её дома, девочка успела уронить вазу, затискать старого почтенного кота и выпить три кружки чаю, при этом без умолку болтая. Необычный ребёнок, ничего не скажешь. - Я повторю свой вопрос ещё раз, а потом уже не покормлю тебя до вечера, - предупредила женщина, придерживаясь за ручку двери. - Если можно, оставь мне немного хлеба и молока, я хотела поспать, а потом я обязательно поем! - Ну уж нет, после сна я накормлю тебя нормальным ужином, - не терпящим возражения тоном отрезала Марилла. – Где это видано, чтобы ребёнок питался, как мышь? - Спасибо, Марилла, ты прелесть! – разулыбалась Энн. – хотя и молоко с хлебом я тоже очень люблю! - Возьму на заметку, - хмыкнула женщина и вышла. Энн снова откинулась назад на одеяло и, улыбнувшись, обняла подушку. Какая же всё-таки прелесть иметь дом и того, кто позаботится о тебе! Ей повезло оказаться здесь и повезло, что Марилла захотела взять себе ребёнка-сироту. Если бы не она, Энн бы забрали в приют. Конечно, и там есть чему радоваться, и Энн точно нашла бы, от чего прийти в восторг, но гораздо приятнее, когда ты при этом не один и у тебя есть взрослый, которому можно довериться. Энн считала, что очень важно иметь взрослого, которому сможешь поверять свои секреты. У неё никогда такого не было. День был нелёгким и, вспоминая все события в ярких красках, Энн незаметно для себя уснула. Раскрыла глаза она только уже когда стемнело. Конечно, она проспала и ужин и прогулку, но это её не расстроило. С утра тоже очень здорово будет исследовать местность! А есть ночью – самая интересная игра из всех, что ей доводилось встречать. За окном уже загорелся фонарь, и свет падал в комнату сквозь листочки липы, растущей прямо у стены дома, как сквозь кружево. Потянувшись, Энн с удовольствием зевнула и встала. Наощупь она добралась до двери и выбралась в тускло освещённый коридор. Она очень надеялась, что Марилла её покормит, даже если она проспала ужин. Теперь, после долгого сна, ей как никогда хотелось есть. На кухне свет горел ярче, чем на лестнице, и уже через дверной проём было видно, что внутри. Энн ещё раз порадовалась, в каком же красивом доме она теперь живёт. - Здравствуй, соня, - ворчливо произнесла её опекунша, возясь у плиты и, по-видимому, моя стол. – Ты и ужин проспала. - Знаю, - кивнула девушка. – Так что если теперь я заслуживаю только хлеба и… - И слышать не желаю, - отрезала женщина. – На первый раз покормлю тебя, как следует, но потом будь добра, являйся в столовую вовремя. - Будет сделано! – радостно улыбнулась Энн и села за стол. Марилла поставила перед ней тарелку с тушёными овощами и жареной рыбой, добавила миску с хлебом и булочку к чаю. - Спасибо! Это выглядит просто восхитительно! – Энн подняла на неё горящие от восторга глаза. - Что? Что восхитительно? - Этот прекрасный, волшебный ужин! Я уже чувствую его невероятный вкус на кончиках своего языка! Марилла неловко улыбнулась. Странная всё же эта девочка…всему так радуется, даже простой, небогатой еде. Вкус какой-то… - Приятного аппетита, - кивнула она и постаралась поскорее выйти из комнаты. Неловко было ей находиться в обществе такой живой Энн, она не могла её понять. А девочка тем временем принялась за еду с таким удовольствием, которому можно только позавидовать. Она ела, наслаждалась вкусом своего ужина и представляла, как завтра пойдёт гулять по городу. Может быть, она даже найдёт себе друзей! Ей очень хотелось познакомиться с кем-нибудь до того, как она пойдёт в школу. Марилла, забирая её с вокзала утром, упомянула, что девочке обязательно надо будет пойти учиться. На дорогую частную школу денег нет, но вот в обычную Энн обязана пойти. Энн и не расстроилась. Ей всегда нравилось узнавать что-нибудь новое, а последний год у неё такой возможности не было. Из-за тяжёлой болезни отца она почти всё время сидела дома или работала, чтобы купить ему лекарства, поэтому вернуться в школу было для неё праздником. Учебный год только-только должен был начаться, а значит, она ничего не пропустит! - Поешь – сходи в душ, надо помыться после дороги, - Марилла снова вошла на кухню. – Чистые полотенца на корзине с бельём. - Ой, спасибо, Марилла! – Энн чуть не заплакала от радости. – Я так люблю принимать душ! Женщина недоумённо вскинула брови, вздохнула и вышла. Несчастная девочка, как много всего ей пришлось пережить из-за смерти родителей... Ну ничего, теперь она возьмётся за её воспитание и вырастит из неё настоящую леди. Залпом проглотив всё, что оставалось, и, сделав всего пару глотков чая, Энн наспех вымыла за собой посуду и поспешила в ванную. Встать под горячие струи воды стало таким наслаждением, что она и слова такого не смогла бы придумать, которое описало бы её чувства. Было невыносимо приятно нежиться в душе, намыливать волосы душистым шампунем и смывать его мягкой водой. Давно она по-настоящему не мылась. Укутавшись в тёплой огромное полотенце, которое ей оставили, девушка прошлёпала наверх, в свою комнату. И почти тут же она снова уснула, убаюканная мягким одеялом и мыслями о завтрашнем потрясающем дне. Марилла тем временем не спала. Она далеко за полночь засиделась за своим столом, расписывая что-то в дневнике. Письменно она размышляла о том, как ей воспитать Энн. Ноша, которая на неё свалилась, была не то, чтобы желанной, но чувство долга, которое было неотъемлемой частью её самой, и одиночество, в котором она осталась после прошедшей войны, сделали своё дело. Она подумала, почему бы ей не приютить девочку, сироту, которая тоже одинока. Вот только она никак не могла понять Энн, и это беспокоило женщину. Для своего возраста девочка слишком много витала в облаках, радовалась чему ни попадя и, по мнению Мариллы, не могла быть серьёзной. Мечтательность – это неплохо, но её будет мало, если Энн захочет жить в этом мире. Ей надо будет учиться, а затем и работать, и Марилла боялась, что девочке придётся не по нраву «несказочная страна», которой Америка стала после войны. Все эти мысли всерьёз тревожили женщину, и она ещё долго писала, перебирала в уме варианты и исходы дела, и очень надеялась, что справится с задачей, которую она на себя возложила. Энн проснулась рано, как только солнце заглянуло в её окно, и птицы запели рассветную песню. В комнате было немного прохладно и свежо, и вылезать из-под тёплого одеяла оказалось приятно. Девушка взяла со стула одежду, которую Марилла положила туда уже ночью. У Энн было несколько платьев, но они все так износились, что опекунша ещё вчера пришла в ужас. Ей удалось найти у себя кое-что подходящее, но, конечно, Марилла планировала купить девочке подходящее по размеру и фасону платье. Но Энн об этом не знала, и со всей чистотой души порадовалась тому, что ей было дано. Напевая себе под нос, она расчесала свои рыжие волосы и заплела их в две косички. Ботинки она взяла в руки, чтобы не разбудить Мариллу, когда будет спускаться по лестнице. На кухне она уложила в мешок кусок хлеба и бутылку сока, чтобы позавтракать где-нибудь в городе, порывшись в своём чемодане, который ещё стоял в прихожей, Энн захватила книгу, которую читала и выбежала в летнее утро.