Всё в порядке, это...

Долгое время Хёнсок мучился от неспособности заснуть, как отчаянно желало его тело. Его одолевали мысли, одна хлеще другой. Он мог представить, как его загоняет в угол группа высокорослых и мощных пловчих, чтобы вытрясти из него всю гомо-ориентацию и, возможно, оторвать ему руки, которые посмели трогать их оппу. Чхве против воли воспроизвел в памяти этот момент, как его пальцы легли на обнаженную кожу, покрывающую твердые мышцы. Он даже вспомнил о том, за что тогда не зацепилось внимание, - запах, от Джихуна пахло, вероятно, гелем для душа с ароматом сакуры. Легкий и ненавязчивый запах, который, по мнению Хёнсока, совсем не подходил личности Пака. За мыслями о кружащихся в воздух лепестках сакуры, парень провалился в сон. Пробуждение было освежающим, он проснулся с ощущением лепестков в волосах, его руки и ноги затекли. Йошинори в комнате не наблюдалось. Помучавшись минут пять с восстановлением циркуляции крови по всем конечностям, Хёнсок окончательно включил свое сознание, и реальность обрушилась на него как по щелчку. Это все еще он, Чхве Хёнсок, жизнь которого пошла по наклону буквально вчера… Он с абсолютным отчаянием потянулся за телефоном, чтобы проверить последние обновления. И, о чудо! Чат был уже пуст, всё, что было запощено ночью вечеринки, стерто бесследно. Парень радостно запрыгал по свободному периметру комнаты, не веря своему счастью. Позже придя в себя, Хёнсок все обдумал и посчитал это не своей удачей, а скорее вмешательством Джихуна, ведь и его честь подпортили те сплетни. Конечно такая мера не могла способствовать полному исчезновению дыма, пусть и огня то и не было на самом деле, но вслух никто не обсуждал, пальцами не тыкал, обходилось косыми взглядами и шушуканьем за спиной, разумеется, если на горизонте не маячил кто-то из Т6. Неудобное соседство на второй неделе тоже не доставляло хлопот. Джихун не цеплялся, вел себя так, словно с ним за одной партой сидел, ну знаете, такой персонаж, которого в мультах почти не прорисовывают. Может, это было вызвано теми слухами с вечеринки, чтобы не дать нового удобрения любителям разносить всякую ерунду на манер сарафанного радио, или может Паку и правда никак не был интересен Хёнсок в любых ипостасях. Неизвестно точно, но Чхве не расстраивался. Лично он сидел рядом с ним как на иголках, и наверно просто бы не выдержал даже какой-то тупой шутки в свой адрес. Как насчет карандаша в глаз, Пак Джихун? От своих же собственных мыслей бросало в дрожь. От чего не удержался Хёнсок – так это от гляделок за Харуто и Чону. Чонхван утащил его до окончания развязки той сцены в саду, и Чхве горел желанием узнать, как сильно они подрались. В понедельник парень увидел обоих только мельком: Чону с утра пропадал в бассейне, а Харуто можно было увидеть лишь на большой перемене на втором ярусе столовой, понятное дело, без шансов на доскональное разглядывание. Во вторник, на его удачу, у их классов был смежный урок физкультуры. Девочки ушли в один зал, а мальчики – в другой. Это был последний урок не только у выпускного класса, но и у их учителя, так что тот решил не заморачиваться и, разделив их от балды на две команды, вручил мяч и наказал играть в вышибалы. Вообще-то это довольно жесткая игра, когда в нее играют здоровые лбы, так что за право быть охотниками сражались яростно. Всего договорились отыграть две партии, после первой меняясь ролями, и проигравшие оставались убирать зал в качестве наказания. Хёнсок оказался в одной команде с Йошинори, чему оба друга были очень счастливы. Их команда в первом раунде оказалась в позиции жертв, тех кого будут вышибать такие хладнокровные личности как Таката Машихо или Пак Джихун. Победа определялась тем, насколько быстро на скамейку выбывших отправится вся команда, то есть чем дольше участники, даже пусть один игрок, остаются на поле, тем выше шанс на победу. Чхве не ждал от самого себя слишком многого, таких как он выбивают в начале, но ему удалось продержаться и сесть на скамейку где-то в числе середки. Что парень заметил, став простым зрителем, так это игровая манера Харуто, он практически не держал мяч, скорее стоял в качестве массовки. Повредил руку в драке с Чону? С лицом вроде все было в порядке, наверно след пощечины был минимальным и быстро зажил, а может его просто тщательно замаскировали. Пока Хёнсок думал об этом, их последний игрок на площадке – ловкий и юркий Бан Едам, все-таки получил мячом в бочину, и первая игра закончилась. Им дали три минуты на передышку, которая была нужна в первую очередь охотникам и Едаму. Учитель написал на меловой доске их результат: 14 минут 21 секунда. Настала очередь команды Хёнсока стать охотниками. Первым, кто обладал мячом, был Чонхван, выбранный физруком капитаном противоположной команды. И тут произошло нечто вопиющее, еще до свистка учителя, Харуто достаточно демонстративно указал Со на самого себя, прося, чтобы его выбили первым. Чонхван как послушный малый сразу после сигнала к старту, даже не стараясь, аккуратненько бросил в старшего мяч и естественно попал в стоящего статуей Ватанабе. Харуто тут же направился отдыхать на лавку. - Ты чертов мудила, Ватанабе! – крикнул ему в спину разозленный таким поведением Машихо. Что надо знать о Такате Машихо… да, он ненавидит проигрывать, и как упоминалось ранее, всякими Т6 его не запугать. Харуто в насмешку послал ему воздушный поцелуй и изящно уселся на скамейку. Должно быть ему прилетело в той драке с Паком. Ну а сам Чону… вроде выглядел вполне здоровым. Игра проходила рьяно. Джихун просто неимоверно выбесил всех, выписывая всякие небывалые пируэты, избегая мяча буквально на грани, а после этого еще и поливал всех грязью, называя лохами и прочими оскорбительными словечками. Даже всегда позитивный Джэхёк вспыхнул и с такой дури запустил в него мяч, что того должно было вырубить. Ну и вырубило, да только не Пака, а Джункю, неудачно оказавшегося поблизости. Что тут началось.. Игру остановили, Джункю унесли в медпункт, а команду, бывшую на позиции жертв, назначили проигравшей и оставили убирать спортзал. Джэхёк, расстроенный в пух и прах, остался с другой командой нести наказание вместо Джункю. Хёнсок вместе с Йоши, будучи в команде победителей, пошли в раздевалку. Чхве по-быстрому ополоснулся в душе и начал переодеваться, а в процессе понял, что оставил олимпийку в зале. Когда он вошел обратно в зал, атмосфера там явно накалилась. - Я ненавижу, когда кто-то вмешивается в мой круг! – высказал Асахи довольно резко. И кому? А в эпицентре оказался Ким Доён. Что же эти двойняшки натворили в прошлой жизни, что в этой оказались в заварухе, связанной с Т6? И что натворил сам Хёнсок, раз постоянно мелькал где-то рядом с неприятностями? - Что тебе лично сделал Доёни? – на его стороне защитником встал Юн Джэхёк. - Доёни? – переспросил с изумлением Харуто. – Теперь я понимаю, отчего Чону так бесится. Хёнсок, пытаясь слиться с окружающей обстановкой, буквально на цыпочках дошел до скамейки, где и лежала одиноко его олимпийка. Хватай и вали, ан нет! Любопытство однажды его погубит. - Давайте оставим Чону в покое, - потребовал Джэ. – Он здесь вообще не причем. - Не причем? – обычно равнодушный и айсбергоподобный Ватанабе на глазах бил рекорд по скорости разжигания открытой конфронтации. - Ты тупой или притворяешься? Не один Хёнсок охренел от наезда парня, на лицах его «друзей» тоже вырисовывалось напряжение, а Джэхёк уже не скрывал своей разъяренности поведением другого. - Как ты со мной разговариваешь?! - Как ты того заслуживаешь, - прилетело уничижительное в ответ. Джэхёк отбросил в сторону щетку и двинулся к младшему. Хёнсок застыл от шока, прижимая олимпийку ко рту, чтобы не заорать. Юн Джэхёк – милашка и обаяшка, староста класса, засучил рукава и готов был подраться с Ватанабе. Когда еще такое он мог себе представить в реальности? Никогда. Но вот оно происходило на его глазах. Джихун преградил путь воинственно настроенному Джэхёку, где-то с другого конца зала к ним уже спешил и Машихо. - Думаю, одного пострадавшего от твоей руки на сегодня достаточно, - отчеканил Пак, сдувая с младшего друга всю браваду. Джэхёк, напоследок опалив Харуто негодующим взглядом, подобрал щетку и ушел на другую половину зала. - Вы походу вообще не умеете дружить, - внезапно вставил Доён, отмалчивавшийся все это время, хотя вроде как был причиной перепалки. И лицо его так нахмурилось, что он разом прибавил в возрасте. Джихун обернулся на него. Стоило ожидать чего-то грубого, но тот лишь задумчиво произнес: - Где-то я уже слышал это. Чхве должен был икнуть в этот момент или чихнуть, согласно стереотипам, но пронесло. - Мне наплевать, умеете вы дружить или нет, - процедил Машихо, распаляя вокруг себя ауры убийцы всего сущего. – Я отпизжу всех, если вы не начнете прямо сейчас заниматься делом. - Воу, Таката, полегче, нас все-таки больше. - Пак Джихун, присмотрись повнимательнее на своих «больше»: два бумажных человека и инвалид. Бумажные человечки – это Асахи и Доён, как сразу догодался Чхве, значит, инвалидом тот назвал Харуто. Значило ли это, что Машихо в курсе травм или повреждений своего одноклассника? И если так, то откуда? Хёнсок проверял чат и до, и после стирания смсок, там не было ни словечка о потасовке между Чону и Харуто. Свидетелей можно посчитать на пальцах одной руки – сами драчуны, Чонхван, Хёнсок и Джункю. Джункю? Этот паренек как-то был связан со всеми событиями, в которые был втянут Хёнсок. Должен ли он все-таки копнуть поглубже или незнание будет для него благом? - Маши! – возмутился Харуто, реагируя на «инвалид» в свой адрес. Таката показал ему средний палец. Просто и понятно. - Пшел вон отсюда, Ватанабе, видеть больше тебя не могу. Всё это конечно было очень интересно, но Хёнсок уже предвидел пиздец, если не скроется из зала. Он как бесшумный и невидимый ниндзя метнулся к выходу из зала и тут же за дверью врезался в Чонхвана. Младший посмотрел на него с раздраженным покачиванием головы. - В последнее время я слишком часто тебя вижу, - сказал он. - Могу сказать то же самое о тебе, - защитился Хёнсок, тут еще надо посмотреть и разобраться, кто за кем шпионит. - Не то чтобы я против. Главное не впутывайся туда, откуда не вылезешь целым. Ой, да ведь он уже впутался, молодец какой! Запоздалый совет, Со Чонхван, не благодарю. Чонхван легонько хлопнул ему по плечу и прошел в зал, оставляя Чхве с чувством в душе, схожим к разворошенному змеиному гнезду. Он, сцепив зубы, потопал к выходу из школы, где его остался дожидаться Йоши. - Где тебя носило? – встретили, естественно, с недовольной миной. Хёнсок не стал вдаваться в подробности, отбрехавшись какой-то ерундой. С его точки зрения, впутывать в свои собственные передряги лучшего друга не являлось хорошей затеей. Если он сам страдал от жизненных решений, то Йоши уж точно никак не должны были они коснуться. На следующий день их ждали не самые приятные новости: Джункю попал в больницу с сотрясением мозга, грозясь проторчать там несколько дней к ряду. Семья Джэхёка взяла на себя все расходы по его лечению, и стороны мирно урегулировали ситуацию. С этого дня первая парта в центральном ряду, которую так любил Хёнсок, пустовала. Но это было лишь начало грядущих больших перемен в жизни их класса. После перепалки с Доёном Асахи был полон негатива, и он не скрывал своего презрительного отношения к своему соседу по парте. Все буквально физически чувствовали, как сильно сгустился мрак вокруг парты, за которой они вдвоем сидели. Это стало открытием, от Асахи такого никто не ожидал. Хёнсок, сидевший в метре от них, старался лишний раз не смотреть в ту сторону, для собственного же спокойствия. Джихун в этот день пришел только ко второму уроку и мгновенно попал в фокус друга. - Джи, давай махнемся местами, - предложил Хамада. Хёнсок хотел пищать от радости, может, Пак согласится, и он заживет более мирной жизнью? Это ведь не изменит условия договоренности? Если вдруг Джихуну захочется изменить свою геолокацию в классе, Чхве ведь не виноват, да? Просто, пожалуйста, согласись! - Нет, - ответил парень, кидая сумку на парту. Радужные мечты Хёнсока смыло душем реальности. - Можешь поменяться со мной, - предложил Джэхёк, поднимаясь со своего места и собирая учебные принадлежности в рюкзак без лишних промедлений. Все присутствовавшие в классе в шоке уставились на него. По легенде, передаваемой из уст в уста, Джэхёк и Чону дружат с малых лет и всегда сидели за одной партой. Сам Чону наблюдал за переездом друга с отстраненностью, их ссора началась не сегодня, каждый видел ту невидимую стену, что выросла между ними в течение последней недели. Хёнсок не понимал, почему они вели себя так категорично, рубили махом, забыв об общем прошлом. Достаточно было уронить одну костяшку домино, как все рухнуло в одночасье. Юн отстранился ото всех своих друзей и избегал компании Т6, те ответили взаимностью. Он больше ни на грамм не был похож на того добросовестного старосту, со всех сторон в него летели копья и стрелы с жалобами. Апогеем стала ссора с куратором на глазах у всего класса. С этой минуты Джэхёка сняли с поста старосты и отправили на три дня домой без права появляться в школе в назидание. Как говорится свято место пусто не бывает, нового старосту выбрали в тот же день. Им стал Ким Доён, уже имевший такой опыт и зарекламировавший себя перед куратором до опупения. Хёнсок не имел к нему каких-либо предъяв, скорее растерялся из-за этих перемен. Сколько лет он учился в этой школе, Джэхёк был старостой его класса, как константа. И вот когда «брошь десницы» перешла к Доёну, нужно было привыкать заново, как знать, какие изменения мог привнести этот парнишка в жизнь их класса. Разве уже недостаточно того, что лучшие друзья Т6 отвернулись друг от дружки при таинственном соучастии Кима? Спокойная жизнь Хёнсока оказалась лишь иллюзией, продлившейся два дня. В среду его шкафчик был завален письмами ненависти. Да, это не красная карточка, как в популярной дораме, но все же неприятно. К тому же «красная карточка» уже почти две недели лежала в кармане Чхве, и не простая, а персональная от Пак Джихуна, он самолично принял ее, когда согласился на сделку с Харуто. Итак, письма, ну это громко сказано, записочки, в которых прямо говорилось, чтобы Хёнсок даже не смотрел в сторону того же Джихуна, на нем же весь свет клином сошелся.. И не хотелось ему смотреть! Но как назло, он обнаруживал себя все чаще пялящимся на него или высматривающим парня в толпе. Куда повернулись его мысли? В какой момент это произошло? И возможно ли вернуться к изначальной точке? Потому что…Хёнсок все твердил себе как мантру – он не заинтересован в личном и приватном общении с Паком, как и сам Джихун – в парнях. Так что он старался изо всех сил искоренить в себе этот никому не нужный интерес, а в свете последних событий еще и портящий ему репутацию, наживающий недругов. Просто, пожалуйста, дайте ему спокойно завершить обучение…. Так вот в среду Чхве был крайне занят выгребанием из шкафчика кучи бумажек, исписанных мелкими женскими почерками. Звонок нашел его за этим неблагодарным занятием, и он опаздывал, так что не найдя ничего умнее, запихал все записки в свою сумку и побежал в кабинет. Хёнсок приземлился за парту под надменный и пристальный взгляд Джихуна за минуту до того, как пришел учитель. Он нервно искал в сумке учебник, тетрадь и ручку, что осложнялось ворохом напиханных туда записок из шкафчика. Ну и по глупой воле случая или из-за подставы судьбы-злодейки несколько таких выпало на парту прямо перед соседом. И вот Пак уже разворачивал одну и читал строчки, которые даже и сам Хёнсок не видел. Да и плевать. Он отвернулся от соседа, чтобы не видеть и не пытаться интерпретировать реакции, полностью фокусируясь на уроке. Табеля в его руках еще не было, а значит Хёнсок не мог взять и забить на учебу. К концу урока он и не помнил о нескольких записках, лежащих одна к другой на краю парты Джихуна. И зря, потому что дальше… А дальше – хуже. Урок закончился, учитель покинул кабинет, одноклассники вяло убирали учебники обратно в свои портфели. Так и Чхве, достал сумку и тут же ее проворонил. Джихун вытряхнул все записки из нее на столешницу под полное обалдение своего старшего соседа. - Что ты делаешь? – спросил он сипло, не выражая в голосе ни возмущения, ни укора, одно только недопонимание. - В каждой записке мое имя, - протянул Пак как-то неуместно раздражено, словно его лично задевали прочитанные слова. При этом он проверял записку за запиской, намереваясь, кажется, прочесть все. – И никакой фантазии. Как скучно. Джихун смял бумажки в кулак, после ослабляя пальцы и позволяя им выпасть на парту. Сцена закончилась тем, что парень, оглядев присутствующих, подозвал к себе одного из одноклассников и заставил выкинуть весь мусор. Хёнсок все еще не понимал его действий и запретил себе даже пытаться. Никаких вопросов во избежание возможной беседы. Хорошая стратегия. Продолжаем. Пак, кажется, был солидарен с ним в нежелании о чем-либо говорить. Он собрал свои вещи в рюкзак и ушел, больше не беспокоя соседа своим присутствием рядом. Четверговая футбольная тренировка начиналась вполне хорошо. Хёнсок гонял по полю, поймал кураж и ловил настоящее удовольствие от тренировочной игры. Он уже оформил к середине матча два гола, сам удивляясь своей фартовости, и мчал со всех ног, вздумав оформить хетрик. Играючи, парень добежал до наиболее удобной зоны, чтобы прицелиться, избегая защитников, и мяч резко исчез из поля его зрения. Всё, что он видел, это команду пловчих, в полном составе занявших полсектора трибун. Хёнсок забыл о тренировке и смутно слышал ругань сокомандников, бранящих его за упущенный шанс забить. Его удача на легких крыльях упорхнула к кому-то другому. Он не мог не нервничать, когда знал, что каждая вторая записка ненависти принадлежала кому-то из пловчих. Их приход - не совпадение, и это было написано на девчачьих лицах, угрюмо пялящихся на него. Оставшееся время тренировки Чхве делал всё наполовину, он не мог сосредоточиться на элементарных вещах, которые проделывал в обычные дни с закрытыми глазами. Это не трусость или малодушие, нет, это тревога абсолютно нормального человека, который не хочет выслушивать чьи-то оскорбления в свой адрес. Хёнсока собиралась поставить на место группа рослых и накаченных девчонок, чьи головы с первого года украшены прозрачными коронами участниц элитного плавательного клуба. Они – на особом счету у педагогов и администрации, в их числе будущие звезды плавания страны и, возможно, международных бассейнов. Для них Чхве Хёнсок - невзрачная букашка, которую нужно раздавить. Тренер объявил завершение сессии и отпустил игроков по домам. Хёнсок сиганул с поля, намереваясь одним из первых оказаться в раздевалке. Он видел краем глаза как дружно, словно по сигналу, поднялась группа пловчих, преследуя его взглядами. Но ему было побоку, Чхве не собирался с ними знаться. Девушки были настроены решительно, они окликали его по фамилии и имени громко на весь стадион, так что другие парни удивленно косились на него. Но они были дурочками, если считали, что Хёнсок подойдет к ним сам, ни за что, и парень на всех парах побежал. А потом случилось что-то еще более стрёмное – пловчихи побежали за ним. Да, он - футболист-любитель, бег составляет важную часть этой спортивной игры, но и плавание – вид спорта на скорость и выносливость. Хёнсок мог молиться только на свое преимущество и уже наработанный отрыв. Пребывая словно в кошмаре, парень, не зная устали, мчался к раздевалкам, и ему удалось вскоре оказаться в относительной безопасности ее стен. Но это не было спасением, да, девчонок не пустят в мужскую раздевалку, но никто не помешает им подкараулить его у дверей. Чхве достал из шкафчика сумку, а следом и телефон. Судьба немилосердно продолжала шпынять его. В школьном чате уже некто выложил видео спринтерского побега, и, знаете, это и со стороны выглядело кринжово. Люди в комментах пытались вызнать подробности, но мало кто реально понимал, в чем дело, даже сам Хёнсок не был уверен, что смог бы объяснить. И что печально, вряд ли кто поможет выпутаться из передряги… Йоши уже давно уехал домой, с товарищами по команде Чхве был в чисто коллегиальных отношениях, а единственный парень из них, с которым он хорошо общался, Бан Едам, именно сегодня пропустил тренировку из-за загруженности стажера-трейни. Единственное, на что можно было рассчитывать, - на начало вечерней тренировки пловчих. В эту неделю девочки плавали вечером, их заплывы начинались около половины пятого вечера. Хёнсок посмотрел на время, электронные цифры показывали без десяти четыре. Окей, ему следовало искупнуться в душе, переодеться, только делать все не торопясь, и тогда эти сорок минут пройдут размеренно и незаметно. Он последовал намеченному плану. Парни заходили в раздевалку и любезно отчитывались, что толпа на месте, как и ожидалось. Благо они не лезли с настырными вопросами, одного туманного пояснения, что у него нелады с одной из девушек, ребятам вполне хватило. Чхве, несмотря на всю неспешность и подсчет ворон, закончил со всеми делами за двадцать пять минут. Ему ничего не оставалось, как сесть на одну из лавок и коротать время, уткнувшись в телефон. Раздевалку уже все покинули, было тихо, воняло потом, но зато относительно спокойно. И тут телефон зажужжал из-за входящего звонка. Номер был незнакомым. На свой страх и риск, Хёнсок принял вызов и поднес телефон к уху. - Тренировку в бассейне отменили, - сказал мужской голос. Парень не опознал говорившего, но смысл услышанного дошел до него мгновенно. И это было как взрыв. - И что я должен делать теперь?! – пропищал сам не свой Хёнсок, словно тот, на другом конце линии, как какая-то служба спасения расскажет ему поэтапно весь план действий. - Ты так отважно противостоял мне и вдруг наделал в штаны из-за девчонок? – прозвучало насмешливо и в то же время резко. И не осталось сомнений в том, кто снизошел до телефонного разговора с ним. - Джихун. - Они считают, что ты залез ко мне в трусы. – И Пак рассмеялся так громко и заливисто, словно это была самая убийственно-уморительная шутка, которую он слышал в своей жизни. – Так выйди к ним и веди себя так, будто ты действительно это сделал. Или я сам приду и разберусь с ними, но оберну все так, Хёнсоки, что в следующий раз за тобой побегут пловцы. В динамике послышался звук завершения звонка. Хёнсок медленно убрал телефон от уха и с настороженностью посмотрел на потухший экран, как будто он мог увидеть там демонические глаза или бесящую улыбка Пака. В том, что гребанный сосед исполнит свою угрозу, он не сомневался ни секунды, потому что ради прикола тот шел и на куда более отвратительные поступки. Так что, команда пловчих или пловцов? Ответ тоже был очевиден. Чхве перекинул через плечо сумку и вышел в коридор. Стояла тишина, мерцали лампочки на потолке, в голове было пусто. Хёнсок без промедления вошел в холл, а там…как и в голове...пусто. Никого. Он посмотрел по сторонам, ища хоть признак присутствия людей, но, как и прежде, - ничего. Решительно ничего не понимая, даже чувствуя досаду, что весь настрой можно было сливать в унитаз, парень толкнул входную дверь и вышел в медленно опускающиеся сумерки. Со стороны раздались жидкие аплодисменты, подобно метроному и стуку подскочившего в груди сердца. - Я в тебя верил, - насмешливо сообщил Джихун, отталкиваясь от стены, к которой прислонялся, и подходя ближе к застывшему от очередного поворота судьбы Хёнсоку. – Не дуйся, но я тебя разыграл. Девочки плещутся в бассейне, а мальчики…они меня ненавидят вообще-то. - Я их понимаю. Он больше ни секунды не собирался тратить на этого кретина-шутника. Хёнсок, стиснув зубы и подавляя плещущийся внутри гнев, двинулся вперед к выходу за школьную территорию. В это время в дни своей самой обыкновенной жизни он уже был бы дома, слушая музыку и валяясь в постели. - Эй, я тут рисковал, выгораживая тебя перед этими русалками-фуриями, а ты ко мне спиной?! – прилетело ему раздраженно-недовольное. - Я твоей помощи не просил! – практически выплюнул Чхве, даже не останавливаясь. - То есть мне всё вернуть обратно? Хёнсок с тяжелым сердцем тормознул и, переведя дыхание, развернулся к Паку, который был в паре метров. Небрежная прическа, челка, лезущая в глаза, которые все же было видно, как опасно сверкали, черный спортивный костюм с нашивкой знаменитого бренда и аура великолепного мерзавца. Чхве перевел дыхание еще раз, не к месту и не ко времени его мысли пошли не в ту степь. - Тебе это не нужно, - Хёнсок пытался звучать уверенно, но не надеялся особо. – То, что случилось на вечеринке Харуто, просто недоразумение. - Мне так не показалось. Ты преследуешь меня. Приехали... - Это не я караулю тебя возле раздевалок уже вторую неделю подряд! - огрызнулся старший. - Это ты меня преследуешь! - Я пытаюсь быть на шаг впереди. - Джихун небрежно пожал плечами. Было ясно, что переубедить его, - дело гиблое. - Так будь! - Хёнсок всплеснул руками. - Через неделю я планирую вернуться на свою парту и перестать тебя замечать до конца своей жизни. Будь на шаг впереди и начни прямо сейчас! - Не замечать меня до конца своей жизни? - Младший подошел критично близко. Его взгляд сверху вниз достиг самого дна глаз другого. - А ты сможешь? - Эти два года с того дня на ебаной крыше я только и делал, что не замечал тебя, Джихун. Сочетание слов «крыша» и «два года назад» подействовало на Пака поразительно неожиданно. Он отшатнулся. Внезапно выражение его лица переменилось на чужеродное, близкое к смущенному или виноватому даже. Как будто Джихуна поразила стремительная меланхолия, ностальгия, тень чего-то утерянного безвозвратно. И так же быстро равнодушная маска скрыла все просочившиеся эмоции бесследно. - Нет, - бросил он скучающе. – Теперь уже все будет по моим правилам. В этот раз ты не сбежишь. И было произнесено что-то еще, но так тихо, на грани шепота, что Хёнсок не различил слов, а в следующую секунду Пак уже ушел. Было ли это что-то важное, то, в чем таился ключ к спасению из логова? Ему еще придется почувствовать это, и почувствовать на собственной шкуре.