Всё в порядке, это...

Хёнсок проснулся в незнакомой постели и такой же незнакомой комнате. Горло жгло от сухости, голова гудела, один серый шум. Он пытался вспомнить, что было потом, когда его сознание превратилось в жевательную резинку, но не мог. Сил в теле все еще не обнаруживалось, Чхве вообще слабо чувствовал свое собственное тело. Он осторожно, чтобы не вызвать болезненную вспышку, повернул голову сначала направо, где его ожидал вид на полуприкрытое окно, а потом налево… Темная макушка с торчащими волосами, обнаженный торс, едва прикрытый одеялом… Кого еще мог увидеть парень, припоминая последние события еще в трезвости? Джихун так невинно спал, словно мальчишка, наигравшийся за день во дворе. Хёнсок поджал губы, прочувствовав на себе в полной мере роль игрушки. Даже удивительно, что его не бросили в одиночестве. Слезы сдержать не удалось, но он быстро взял себя в руки, время было неподходящим для слабости. Парень, собравшись с духом, вылез из-под одеяла. И первый сюрприз, о котором он не сразу прознал, - на нем была одежда, за исключением толстовки, которую стянули с него вчера, майка и джинсы остались на своих местах. Хёнсок встал в ступор: он спал в одежде, его раздели и одели или никто его и не раздевал вовсе? Парень подошел к шкафу с зеркальными панелями, координация была такой себе, так что без шатания не обошлось. Он оценил свой вид в зеркале – что ж, метки и засосы на месте, задрав майку стало очевидно, что другой парень не поскупился на страсти, «раскрасив» и ребра, и живот. В остальном ничего, что могло бы указывать на следы совместно проведенной ночи. Пусть Хёнсок и был невинным мальчиком, в порыве любопытства и желания узнать больше об ориентации, к которой примкнул, он ознакомился с блогом одной пары и многое подчерпнул из их рассказов. После прочтения, парень зарекся всерьез идти на такой шаг, уж лучше вообще быть одиноким. В отражении зеркала появилось новое лицо: взъерошенный Джихун сел на постели, одеяло сползло с плеча, открывая вид на обнаженную грудь. Хёнсок от этого зрелища почувствовал подкатывающую к горлу тошноту. Он отвернулся от зеркала, не желая даже смотреть на другого парня. - Ничего не было, - пробормотал Пак. Хёнсок резко повернулся к нему, тут же жалея о порыве, - его вырвало прямо на пол. - Ну ёб…прст. Асахи ж тебя вые… Парня вырвало во второй раз. Он даже думать не хотел о том, какое это жалкое зрелище. Его едва ли не за шкирку втолкнули в ванную комнату. Хёнсок смутно огляделся в мраморно-голубом помещении, но на тщательный разгляд времени не было, пришлось поклониться унитазу. Парня рвало порядка десяти минут, пока не осталось ничего помимо желчи, а внутренние органы слиплись в одно болящее нечто. Хёнсок умылся почти ледяной водой, и это здорово отрезвило его. Он должен был кровь из носу допытаться до своего одноклассника, чтобы узнать события после отключки. Парень вышел из ванной комнаты, от взгляда на лужу рвоты почти стошнило снова, спасло то, что нечем. Пришла мысль, что нужно бы убрать это безобразие… - У нас с тобой ничего не было, - повторил Пак, уже одетый и даже причесанный. Никаких признаков бурной попойки накануне - талант, пришедший с опытом. – Ты вырубился и, я привез тебя сюда. Всплыл и еще один вопрос. - Куда сюда? Спальня и ванная – единственные комнаты, которые Чхве видел, по сути это могли быть квартира, дом или даже номер в гостинице. Не привез же Джихун его к себе домой, верно? - Это сахина квартира, - пояснил тот. - Когда он не в состоянии показаться перед семьей, он ночует тут. Хёнсок и не знал, радоваться этой новости или нет. Возникла мысля, что раз хоромы Асахи, то и хозяин где-то тут, а может и еще кто из друзей. И стало быть, два парня, выходящие из одной спальни, вряд ли останутся незамеченными. Готов ли Хёнсок к своему полному разоблачению? Нет, он лучше выйдет в окно. И даже этот порыв ему обломали. Дверь распахнулась, в комнату заглянул отстойно выглядящий Чонхван. Видать, парнишка вчера хорошо так погулял. Он пару секунд обрабатывал представшую перед собой картину, а потом видать забил, решая не задавать лишних вопросов. Спасибо и на том. - У нас траблы размером с Корею! – оповестил младший, эмоционально размахивая руками, и только по такому жесту уже можно было судить, что он не преувеличивает. - Что еще? – равнодушно спросил Джихун, как будто он уже решил перед этим проблем так десять, не напрягаясь. Хёнсок в то же время вспомнил, как выглядело его отражение в зеркале, и панически начал озираться по сторонам в поисках толстовки. Чувство стыда затопило его, погрузило на самое дно. Он не сможет смотреть в глаза Чонхвана, начиная с этого дня. - Отец Чону уже в курсе. Нам пизда, - резюмировал тем временем Со, и пусть слова звучали довольно тревожные, ни один из парней-чеболей не спешил хвататься за голову в приступе панике. – Ладно, это потом, но Чону надо выручать. Толстовка нигде не обнаруживалась, следовательно, телефон тоже пропал. Просто шикарно, Чхве Хёнсок! Погулял на славу. - А где Чону? Джихун перевел взгляд с Чонхвана на старшего одноклассника, и вероятно, в ответном взгляде, которым наградил его Чхве, было слишком много отчаяния. Пак стянул с себя свою излюбленную косуху и бросил другому. Если бы не ситуация, Хёнсок изодрал бы ту в клочья и сжег, но выбора не было. Он быстро надел ту поверх майки, максимально кутаясь, чтобы скрыть с глаз красноречивые следы. - Под капельницей. - Если Чонхвана и удивило их поведение, он не стал акцентировать на нем свое внимание, что нормально, когда твой друг находится в беде. - Перестарался вчера. - Я надеюсь, в нашей больнице? – тон Джихуна потерял свое былое безразличие, как и его выражение лица. Со подтвердил кивком головы. – Кто его спрячет? Скажи, что Харуто. - Харуто. Чхве все еще не понимал, что произошло с Чону, но он не мог оставаться спокойным, с недавнего времени в нем поселился страх за жизнь этого парня. Между ними было мало что общего, и все же, узнав Пака ближе, прежняя картинка высокомерного и заносчивого одноклассника кардинально поменяла цвета. Не могло не удручать, что Чону вновь оказался в больнице. - Тогда поехали. Другие в курсе же? - В курсе. Джэ вызывал две машины. Джихун подхватил с тумбы телефон и направился к другу, но Хван остановил его, что-то прошептав на ухо. То, что оба после этого покосились на Хёнсока, наталкивало на определенные мысли. - Мы подбросим тебя до дома, - постановил в итоге Пак, уже привычно хватая старшего за локоть. Чхве почти взбрыкнул, но другой локоть захватил Чонхван, и сопротивление было подавлено. Всё оборачивалось хуже некуда. Теперь Хёнсок почти ощущал себя сродни заключенному, которого вели на суд. Когда они спустились на лифте, в фойе уже стояли едва живые Асахи и Джэхёк, первый глушил энергетик, второй странную желтоватую жидкость из стеклянной бутылки. Оба с подозрением посмотрели на их троицу, особенно на Хёнсока, но ничего не сказали, сразу выходя на улицу и выдвигаясь к ожидающим машинам. Чхве оказался в одной машине с Джихуном и Асахи, Джэхёк и Чонхван сели во вторую. - И где Руто? – прозвучал закономерный вопрос, который и Хёнсока интересовал, ведь именно этого парня и не досчитался он, осмотрев компашку. - Получает пиздюлей от председателя Пака, - хмыкнул Асахи. – А может и наоборот. Скоро узнаем. Как любопытно всё выходило. Механизм дружбы, который вроде как забарахлил и почти заглох, снова заработал. Все ребята общались друг с другом так, словно между ними никаких размолвок и не случилось. И судя по словам Хамады, Харуто, который отгородился от Пак Чону, в то же самое время взял на себя ключевую роль в решении проблемы. Они приехали в хорошо знакомую Хёнсоку клинику, как выяснилось из подслушанных разговоров, та принадлежит семье Джэхёка. Асахи и Джихун, обменявшись какими-то тайными знаками, пришли к личному компромиссу. Джихун в неожиданно милостивом порыве бросил на колени старшему минералку и вышел из авто, оставив их вдвоем. - Никакой вечеринки в плавательном комплексе не было, Хёнсок, - внезапно Хамада нарушил неловкую тишину в салоне. – Ты ведь понимаешь, о чем я? - А если я не понимаю? - Тогда я напомню тебе, что вчера ты принял кое-что запрещенное. Чхве чуть не захлебнулся водой, которую пил последние несколько минут, сойдя с ума от сушняка. - Как ты… Асахи открыл уже вторую жестянку с энергетиком. Парень вчера хорошо погулял, его внешний вид раскрывал всё. Его конечно в эти минуты мало волновало, как выглядит личико, и даже если состояние было далеко не айс, это не лишало Хамады его ауры, холодной и бесчувственной. - Все, присутствовавшие вчера, в той или иной степени что-то приняли, - сообщил он после большого глотка напитка. - Постарайся понять нас, как в противном случае можно заставить почти шестьдесят человек замолчать? Никто не хочет оказаться замешанным в такой неприятной ситуации. Чертовы богачи! Чем больше денег, тем меньше совести. Накачать всех наркотой только из-за нелепой прихоти. Разве не проще было провести вечеринку в другом месте? В чем соль захватывать школьный плавательный комплекс, наперед зная, какие проблемы это может посулить? - И телефоны… - Мы забрали все, и ни одной фотки или видео никогда не всплывет, - с кивком подтвердил догадку Асахи. Наверно и школьные камеры все вывели из строя… Кажется, будто все продумали, да вот и нет. - Как же тогда председатель обо всем узнал? – спросил Хёнсок, чувствуя в себе невероятный прилив дерзости. - Он просто знает своего сына. Это значило лишь то, что Пак Чону не мало доставлял забот своим родителям. Пипец, его, наверняка, ожидает серьезная взбучка. Будь он на месте одноклассника, Хёнсок бы тысячу раз подумал о возвращении домой. - Его накажут? - Полюбас. Но мы еще поторгуемся, - вдруг Асахи с хитрой улыбкой подмигнул ему. - Не бойся, Чону обойдется малой кровью. А, может, Чону все же стоит основательно преподать урок? Какого хрена он пошел на такое? Эти гребаные богачи, айщ… - Знаешь, Асахи, меня от вас всех тошнит, - отворачиваясь к окну, высказал Чхве, и он уже даже не сожалел, что оставил за собой беспорядок в чужой квартире. - Меня тоже. Следующие десять минут прошли в тишине. Хамада пил свой энергетик, одновременно копаясь в своем телефоне, а Хёнсок сверлил взглядом здание больницы. Он даже мог увидеть большие окна оранжереи, что подарила ему ворох воспоминаний. От вспышек из прошлого его отвлек Джихун, который вернулся в машину. Переглянувшись с другом, Асахи со странным выражением лица из салона вышел. Бывшие соседи по парте снова оказались только вдвоем. - Это поможет. - Пак протянул блистер с таблетками. Чхве смотрел-смотрел на таинственные таблеточки и все же решил взять. И тут он опомнился, что все еще в чужой косухе. - Где моя толстовка, телефон? - Скорее всего остались в раздевалке. Проверю потом. Оставь пока себе, - он кивнул на косуху. Даже если бы Джихун попытался ее отнять, Хёнсок сражался бы за нее как за свою чертову жизнь, потому что светить перед родителями своими красными и фиолетовыми меточками он точно не собирался. Автомобиль тем временем тронулся, увозя их обоих от больницы. Слава Богу, весь путь Пак трындел по телефону, который у него разрывался от звонков, как будто он секретарь президента. Если молчание с Асахи было терпимым, то напряженной тишины с Джихуном старший бы не выдержал. А так он хотя бы подслушал немного и знал, что, кажется, Пак Чону в относительном порядке. Наконец, знакомый район показался за окнами машины. Честно говоря, Хёнсоку было страшно идти домой. На дворе уже стоял полдень, а он улизнул, никого не предупредив, и даже телефон его неизвестно где. Но рано или поздно приходится брать ответственность за свои выборы, и Чхве здраво полагал, что оттягивание момента только усугубит всё. Он, бросив мрачный взгляд на Джихуна, который смотрел в ответ всего лишь устало, вышел из машины, стоило той тормознуть на конечной остановке. Каждодневная рутина, состоящая из лестниц, лифта, кодового замка, сегодня особенно утомляла. Хёнсок зашел домой и встретил душную тишину. Мама вышла из гостиной с бледным лицом и налитыми кровью глазами. Она посмотрела на сына, так строго и сурово, что у парня кровь охладела. Не говоря ни слова, мать влепила ему такую болючую пощечину наотмашь, что его левая щека тут же онемела. - Где ты был!? – закричала она. Хёнсок схватился за щеку, едва держась на ногах, он был почти в нокауте. - Тебе повезло, что твой отец не знает. - Мааам, пожалуйста, прости, - взмолился парень, вряд ли ему удастся сдержаться от слез, если мама продолжит в том же духе. Давно он не был так напуган. Мама, кажется, опустошила резервуар внутреннего гнева, ее взгляд изменился на взволнованно-печальный. - Где ты был, Хёнсок? – спросила она гораздо спокойнее, но смотрела прямо и пристально. - У Йоши, - соврал, и глазом не моргнув. - Я ночевал у него. Мама выдохнула от облегчения, что сильно удивило Хёнсока. - Значит, он не обманул меня, - сказала она самой себе. – Хорошо, - теперь эти слова уже предназначались сыну. - Я не стану рассказывать твоему отцу. Но учти, это первый и последний раз, когда я терплю такое. Ты мог предупредить по-человечески. И не думай, что уже прощен. Неделю никуда кроме школы ходить не будешь, а сегодня с тебя генеральная уборка по дому. Тебе всё ясно? Хёнсок часто закивал, все еще не веря, что его пронесло. Мама, напоследок наградив его очередным строгим взглядом, ушла обратно к себе. Попав в свою комнату, Чхве тут же бросился к планшету и срочно набрал Йоши по видеосвязи. - Ты где? – Лицо друга появилась на экране одновременно с вопросом. Видимо, тот не так давно проснулся. - Я дома. И со мной всё в норме, - отчитался старший, удобнее устраиваясь в кресле. - Сам как? - Отстой, - проныл Йоши, взъерошивая и без того вихристые пряди. - Но куда ты пропал из дома? - Не скажу по звонку. – Такое точно нельзя обсуждать через видеозвонок, прослушку никто не отменял. - Поговорим в школе, ладно? Мама меня под арест посадила. – Друг кивнул. - И спасибо, что прикрыл. Не повезло в любви, но зато в дружбе повезло так повезло. Остаток дня прошел ужасно: было все еще похмелье, да к тому же пришлось драить всю квартиру. К вечеру он был выжат как лимон и хотел отмокнуть в ванной и спать сутки напролет. Хёнсок почти выполнил первое, собравшись в ванную, как отец после краткого стука приоткрыл дверь в его комнату и вручил посылку, тут же уходя. Он уж испугался, что мама таки пожаловалась на его поведение, но все еще пронесло. Посылка по-настоящему обрадовала его: в тщательно упакованной коробке лежала сложенная толстовка и целехонький телефон. Хоть что-то хорошее к исходу дня. Джихун все же сдержал обещание. При мысли об этом парне взгляд тут же упал на черную кожаную косуху, которую он бросил на край кровати. Ему тоже следовало вернуть вещь хозяину, да, как только подойти к нему после вчерашней ночи… В воздухе все сильнее ощущалось приближение зимы, а с ней и нервоз предстоящих выпускных экзаменов. Школьная жизнь Хёнсока близилась к завершению, это больше радовало, чем огорчало. Сменить круг было бы очень неплохо, ну разве что за исключением Йоши, такого друга терять было противозаконно. Упомянутый друг с самого утра понедельника ожидал его у ворот, и стоило Хёнсоку оказаться в шаговой доступности, он оглядел его с ног до головы, как будто ища следы побоев. Но если Йошинори действительно хотел что-нибудь обнаружить, то ему следовало заглянуть под хёнсокову школьную рубашку. - Ты знаешь, как я занервничал, увидев тебя на вечеринке?! – с долей недовольства заметил Канемото, пока они шли к своим кабинетам. Так, так, так…Хёнсок словил непонимание, он был уверен, что отрубился в той раздевалке, ему казалось, что двигаться в том состоянии было невозможно. Как Йоши мог увидеть его? Он заходил в раздевалку? - Ты меня видел? – воскликнул Чхве, зарабатывая ненужное внимание со стороны других школьников, бредущих по коридору. Голос и реакции пришлось взять под контроль. - Где? - Ты взорвал танцпол, отжигая под Арианну Гранде. Хёнсоку как-то резко стало дурно. Он ни черта такого не помнил, воспоминания обрывались на ощущении рук Джихуна. - Ты точно уверен, что не спутал меня ни с кем? – ни на что особо не надеясь, все же решил уточнить старший. - Хёнсок, во-первых, у меня отличное зрение, а во-вторых, только ты мог так отплясывать под Гранде. Тогда Чхве повезло, что никто не отснял это зрелище. - Почему ты не подошел ко мне? Их кабинеты находились неподалеку друг от друга, и до кабинета Йоши оставалось рукой подать. Но тема не была исчерпана, и так думали оба парня. Так что они остановились чуть поодаль в более-менее свободном пространстве коридора. - Я почти, - шепотом поведал младший, так как лишние свидетели им точно были не нужны. - Но Асахи тебя умыкнул прямо из-под носа, не знаю, куда он тебя утащил, я весь комплекс обходил, ты как в воду канул. Ну и где тебя носило-то? Итак, по версии друга события сложились так, что они с Джихуном покинули раздевалку и пошли в главное помещение, где и развернули пати, кроме того у него еще были силы, чтобы потанцевать, и с какого-то хрена увел его оттуда Асахи. Если так, то Хёнсок определенно засветился перед какой-то частью ребят, может, и перед одноклассниками. Ну и стыд испанский. - Как ты понял, мне было не очень хорошо, - смущенно пробормотал Чхве, потирая заднюю часть шеи от пронзившего его стыда. - И я нихрена не помню…А проснулся я на квартире Асахи. - Он отвез тебя к себе? – удивился Йоши, морща лоб, словно решая тяжелый ребус. - Нафиг? - Хз, Йоши. – Он развел руками, потому что искренне понятия не имел ничего о чужих мотивах. - Не волнуйся, ничего со мной не случилось, проблевался утром и домой поехал. Друг участливо похлопал ему по плечу и, пообещав присоединиться на обеде, побежал в свой кабинет, из-за двери которого на него грозно зыркнул Машихо. Наверно, у их класса какое-то очередное собрание. Хёнсок направился в свой, прокручивая в голове то самое ничего, которое не случилось. А его рюкзак тяжелила вещь, которой не должно было в принципе быть у Чхве. Чону не пришел в школу в этот понедельник, добавляя Хёнсоку еще пару заморочек к уже имеющимся. Первая из них – часть одноклассников среагировала на него, как только он вошел в класс, примерно так же, как тогда после вечеринки Харуто в виду нелепых слухов о нем и Джихуне, в свете последних событий не таких уж и нелепых и даже не слухов больше. Реакция означала лишь одно – они видели его на вечеринке, ну и Бог с ними, в конце концов никто ничего ему не предъявил, следовательно, Чхве не обидел их или что-то в этом роде. Вторая – Джэхёк и Асахи мило приветствовали его, на что Джункю весь скуксился рядом. - Зачем ты общаешься с ними? – спросил он, и образ его был далек от стандартного парня-улыбашки. – Эти парни – те еще твари. - Я знаю, - тщательно подбирая слова, произнес Хёнсок. – Но пока мы учимся в школе, которой они заправляют, лучше не портить с ними отношения. Было странно оправдываться перед Кимом, но что-то во взгляде соседа по парте требовало обелить себя. Такие, как он и Джункю, априори имеют больше общего, и так как Чхве уж точно не собирался становиться частью элитного слоя школы (это было невозможно в виду материального достатка его семьи), правильно было оставаться с простой массой, со своими. Если бы Хёнсок пытался выпендриться и, допустим, сблизиться с Т6, что он вообще-то неосознанно сделал, но не скрывал, а выставил напоказ, то заслужил бы хейт, да в сущности неважно, чем именно прославился бы он, всё привело бы к этой ненависти и зависти. Если и «выбиваться в люди», то благодаря своим способностям, например, как Едам, но и этот путь тернист, как показал пример Ким Доёна, заслужившего неоднозначную славу, сместив Бана. Говоря прямее, если ты не красив, не богат, не популярен, или, выражаясь еще яснее, не являешься парнем из Т6, то безопаснее прожить в их тени. - Да, - Джункю согласился, при этом лицо его стало задумчиво и угрюмо. – Тебе никогда не стать им ровней, Хёнсок. Не повтори мою ошибку. Сказав такое, младший, естественно, вызвал у Чхве рациональный интерес, ему сразу припомнились некоторые эпизоды, в которых был замешан Ким. Он был готов спросить прямо, надоело мучиться вопросами, которым конца и края нет. Однако судьба редко благоволила Хёнсоку, и именно сегодня тренировку парней перенесли на утро, так что после первого же урока Джункю ушел. Спрашивается, какого фига как только закончился межшкольный чемпионат, пловцов тут же загоняют обратно в бассейн, а как же отдых? Подслушанная болтовня одноклассников кое-что прояснила – пловцы-выпускники готовились сдавать какие-то нормативы то ли на разряд, то ли на еще что-то, Хёнсок, к своему стыду, не разбирался в других видах спорта, кроме футбола. С другой стороны, ему пришла идея, что, скорее всего, Чону тоже пошел в бассейн вместо уроков. Когда парень почувствовал некоторое облегчение от снятия части груза, при подготовке к следующему уроку он нащупал в рюкзаке пакет с косухой, и вновь вернулась головная боль. Удобного случая не предвиделось, и Хёнсок решил отложить это дело до более удачного времени, хотя с его-то везением рассчитывать на такое было немного самонадеянно. Парень уже дошел до той стадии, когда и посмеяться над собой не грешно. Он уже спускался по лестнице в фойе, чтобы идти домой, когда его веселье внезапно закончилось. Потому что заметил Джихуна, совершенно одного, вальяжно идущего в сторону выхода на внутренний двор. Это был редкий шанс. Хёнсок, ни о чем не думая, пошел за ним, не догнал, а именно преследовал наподобие шпиона. Шпион, конечно, громко сказано, ибо уже на ближайшем повороте Пак выжидающе на него смотрел сверху вниз. - Ты идешь за мной, - констатировал он. И отпираться было неразумно. - Иду, - подтвердил Хёнсок. - Что на тебя нашло? Это странно. Лицо Джихуна стало подозрительным, он показательно осмотрел одноклассника с головы до ног, ища какие-то зацепки. Ну, главная зацепка находилась за спиной старшего. Хёнсок тут же воспользовался моментом и, достав пакет с косухой, всучил ему. - Я ведь отдал ее тебе, - глядя на черную кожу сквозь полиэтилен, пробормотал Пак. - Разве это не твоя любимая? Не важно, она – твоя, и я возвращаю её. Кроме того, - старший внезапно ощутил что-то типа руля в своих руках. Когда еще он мог поймать Джихуна в таком несвойственном для него состоянии – тихом и спокойном? - Я хочу знать, что было после таблетки. Другой парень как будто удивился вопросу. - Ничего не помнишь? – Он убрал косуху в свой рюкзак. - Как жаль. Ну ты же видел себя в зеркале, мы немножко развлеклись. Ты даже потанцевал, пока не утух. На слове «развлеклись» Хёнсок сглотнул тяжелый ком. Он знал, что Пак не позволил себе большего, ничего кроме отметин на теле, хотя ранее явно намекал на что-то куда более далекое от невинного. Хёнсок бы не смог ему противостоять в той кондиции, но, к его счастью, другой не опустился так низко. Только вот почему? Если он и рисовал себе портрет Джихуна, то одноклассник был лишен высокой морали. - И почему ты не зашел дальше? – Чхве отважился спросить напрямую. - А ты хотел? – Джихун усмехнулся и прислонился спиной к стене, цепко следя за реакцией на свои слова. Реакция, конечно, была бурная. Хёнсок автоматически покрылся краснотой, выпучив глаза. - Нет! – пискнул он и обнял себя руками в защитном жесте. Пак тяжело вздохнул, отводя взгляд к окнам, за которыми вовсю темнело. - Вот и я – нет, - прозвучали тихие слова. - Это не то же самое, что с девушками. Должно ли было это оскорбить или убить самооценку Хёнсока? Преследовал ли такие цели Джихун, признавая свои…страхи? Ну, он считал себя натуралом, а потом «бах» и возникли смутные сомнения. Ему конечно хватило смелости признать свою симпатию к другому парню и даже поцеловать его, но обоим было понятно, что переход на ступень еще выше требует куда большей храбрости. Разговор заглох, Чхве не хотел говорить в том же русле и дальше, на этом следовало остановиться. Но какая-то сила удерживала его на месте, он продолжал стоять напротив другого парня вместо того, чтобы идти уже домой. То же самое можно было утверждать и о Паке, выглядящим уж совсем загруженным. - Как Чону? – вырвалось прежде, чем удалось досконально обдумать. - Да что с ним будет. В доме Ватанабе с него пылинки сдувают. Хоть какое-то успокоение. Хёнсок, конечно, слабо понимал себя, когда чувствовал дурацкую тревогу и волнение за людей, не являющихся его друзьями, да только поделать ничего с собой не мог. Чону теперь входил в круг его забот, и ему требовалось уверенность в том, что с ним всё в порядке. Мысль о том, что Чону пребывал на попечении Харуто, задержалась в мозгу. - Кажется, вы все снова общаетесь? – размышлял он вслух. - И что? – парировал Джихун, да с таким видом, словно ему эту тему обсуждать не хотелось. А вот Хёнсоку очень даже хотелось. Потому что он ввязался в эти интриги, будучи уверенным, что Харуто хочет выгнать Пака из Т6. И что в итоге? – Наша песня хороша, начинай сначала. В чем вообще был смысл в таком случае? - Не понимаю, зачем я угробил миллионы нервных клеток, сидя с тобой за партой, - почти сквозь зубы процедил Чхве. Его высказывание резко переменило Джихуна. Он оторвался от стены и подошел к старшему, становясь рядом по правую руку. - Его игра еще не окончена, - и голос его совсем перешел на шепот, как будто кто-то мог их подслушивать. - Хёнсок, слушай внимательно, что я скажу: больше не води с ним дел. – Хёнсок вскинул взгляд к его лицу, одноклассник точно не шутил сейчас. - Это касается и Асахи с Чонхваном. - И не собирался, - возразил Чхве, тоже шепча. - Наши пути уже разошлись. - Это ты так думаешь, - тут же возразили ему в ответ. Джихун наклонился к нему ближе, глядя в самую глубину глаз, почти гипнотизируя. - Я знаю, что груб и хамоват, но мои действия простые, и ты представляешь, чего от меня ожидать, однако действия Харуто, они не предсказуемые. Можно даже не догадываться, но в большинстве неожиданных случаев или махинаций в школе или с учениками замешан именно Ватанабе. Не удивляйся, если на выпуске ты не один внезапно получишь табель с отличием. Если Пак хотел его напугать, то у него получилось. По спине Хёнсока пробежала нервная дрожь. - Да чем я еще могу быть ему полезен!? - Тобой легко манипулировать. Перестань быть таким доверчивым, - сказав это Пак, продолжил свой прерванный путь, а Хёнсок остался еще стоять с бешенным сердечным стуком в груди. Вот и дожили, теперь Чхве получает жизненные советы от Джихуна. Говорят, от любви до ненависти – один шаг, в таком случае поскорее бы ему этот шаг сделать. Будет полезно для сохранности здорового сердца перестать видеть в жестах этого парня доброту или заботу, а во взгляде – нежность. Не про них двоих такое. С губ сорвался разочарованный вздох. Мыслить здраво, конечно, полезная штука, но еще полезнее было бы перестать чувствовать боль из-за своих же собственных разумных выводов. Он бросил взгляд в окно, на улице совсем стемнело. Еще немного и мать подумает, что сын уклонился от ее твердой воли – следовало спешить домой. По дороге его не отпускали слова Джихуна: «игра еще не окончена». Младшему, разумеется, лучше известно о характере его властного друга, а значит нужно было принять их во внимание. Если подумать логически, то Пака хотели выгнать из Т6 и вроде как выгнали совсем недавно, но коллапс с пятничной вечеринкой их вновь собрал всех вместе. Захочет ли Харуто снова избавиться от друга, на которого затаил обиду? Если да, то каким способом будет лучше сделать это? Размышляя основательнее, нельзя исключить, что парень вновь не прибегнет к карте Чхве, ведь как показала практика, когда в игру вступают чувства, сценарий может привести к абсолютно неожиданному финалу.