Прислуга

Проснуться в чужой квартире – это всегда странно. Несмотря на то, в каком состоянии ты заснул: было ли это в алкогольном угаре или, как в случае Фрэнка, будучи абсолютно трезвым. Он не планировал эту ночевку и, проснувшись, ему потребовалась пара минут, чтобы понять, где он находится и по какой причине. Едва открыв глаза, он слегка запаниковал, когда не уперся взглядом в захламленный стол в своей спальне, который, по обыкновению, был первым, что попадалось ему на глаза каждое утро. Лениво поднеся ладонь к лицу, на несколько мгновений он вновь сомкнул веки и мягко провел по ним подушечками пальцев, окончательно прогоняя сон. Желтые и красные точки плясали перед глазами, когда Фрэнк вновь открыл их, затем, изображение начало приобретать четкие формы, и ему наконец удалось разглядеть краешек вазы, что стояла на кофейном столике неподалеку. Он сразу ее узнал. Скользнув взглядом по золотому ободку на синем стекле, Фрэнку невольно вспомнилось, сколько раз он едва не разбил эту хрупкую вещицу, благодаря внезапным появлениям Сэнди. Именно этот незатейливый предмет декора и помог ему сложить пазл воедино и осознать, что он находился в гостиной семьи Уэй. Опустив голову и взглянув вниз, он обнаружил себя лежащим на боку, в одежде и обуви, и накрытым тем самым пледом, который уже успел полюбиться ему ранее. Правая сторона тела уже порядком затекла, и он хотел было повернуться на спину, приняв более удобное положение, но вдруг почувствовал, как что-то неприятно упирается в поясницу. Поерзав на месте, в надежде, что это всего лишь скомкалось одеяло или нечто в этом роде, и ему не придется совершать лишних и таких нежелательных сейчас телодвижений, Фрэнк не добился решительным счетом ничего, и ему все-таки пришлось завести руку за спину и нашарить ею мешающий предмет. Назойливым разрушителем утренней лености оказался пульт от телевизора. Фрэнк чертыхнулся и поспешно спрятал руки обратно под плед. Пока он спал, рукава кофты непроизвольно закатались вверх, и, стоило высунуться из объятий мягкой ткани одеяла, как воздух тут же прошелся по оголенным участкам тела, посылая волну неприятных мурашек. Повернувшись на спину, он натянул плед до подбородка и, по-прежнему сжимая в ладонях пульт, пытался восстановить в памяти события вчерашнего вечера. Вспомнить, когда именно умудрился уснуть, не получалось, но он точно осознавал, что досмотреть фильм до конца ему так и не удалось. «Да уж, скрасил мистеру Уэю праздник.» В его планы входило развлечь начальника и хоть немного поднять ему настроение, тем самым отблагодарив за дружелюбное отношение в последнее время и за подарок. Рисунок. Губы Фрэнка тут же растянулись в улыбке, когда в голове всплыло забавное изображение самого себя. Ему казалось это невероятно милым поступком мистера Уэя, учитывая, что их прежнее общение металось между полным игнорированием и подколками со стороны последнего. Теперь все было иначе. Они нашли общий язык, и этот факт, вроде как, должен был значительно облегчить Фрэнку жизнь. Однако не все складывалось так просто. На место прежним колким фразам и усмешкам пришли откровения на кухне и рисунки в подарок на день рождения, а былая раздражительность и даже некоторая обида на начальника сменилась заинтересованностью. Ему был интересен мистер Уэй. Настолько, что он ловил себя на мысли, что последнее время только и пытается впитать в себя каждое его слово, движение, взгляд. Фрэнк даже стал провоцировать его на разговор. Как бы невзначай неправильно произносил имя очередного писателя, красующееся на обложке одной из книг в библиотеке особняка, и, даже не поворачиваясь, чувствовал, как мистер Уэй закатывает глаза и неслышно вздыхает. Затем оборачивался с невинным видом и ловил каждое слово, произнесенное мистером Уэем, пытаясь скрыть свою довольную улыбку оттого, что его уловка сработала. А иногда ему не хотелось отвлекать его и искусственно создавать беседу. Напротив, он старался сделать все возможное, дабы не тревожить мужчину и не отрывать от дел, чтобы просто понаблюдать за ним. За тем, как плавно двигаются его руки, когда он легко, но уверенно накладывает мазки на грубый холст, наслаивая их друг на друга и формируя набросок; или когда он подносит пальцы, сжимающие дымящую сигарету, ко рту, уединившись на террасе, опираясь свободной рукой на ограждение или запуская ее в свои ярко-красные волосы. Подобные моменты значительно все осложняли, и Фрэнк понимал это. Вчера он имел неосторожность пялиться на мистера Уэя на опасно близком расстоянии, к тому же еще и уснул в процессе. Былая смелость покинула его, и теперь он разве что не молился, чтобы мистер Уэй не заметил его вчерашнего назойливого взгляда, пытающегося вобрать в себя каждую мелочь доселе не обнаруженную. Поморщившись, прогоняя от себя неприятные мысли, он снова повернулся на бок. Однако это действие немногим ему помогло, и в голове все еще всплывали картины того, как босс ловит на себе его пристальный взгляд, неумело скрываемый приглушенным светом от телевизора, или, того хуже, досмотрев фильм, обнаруживает его спящим и развернувшимся к нему, а не к экрану, как полагается. Все эти непривлекательные картины, что рисовало воображение, заставили сдавленно проскулить и крепко зажмурить глаза. Хотелось, как в детстве, спрятаться с головой под одеяло, избавляясь тем самым от всех проблем и собственных мыслей, хоть первые и были скорее надуманными, чем реальными. Переборов детское желание, Фрэнк открыл глаза и непроизвольно вздрогнул. Перед ним возникли две стройных ноги, обтянутые черными брюками. Он, казалось, даже слегка покраснел, когда понял, что обладатель этих самых ног так внезапно перекочевал из мыслей и материализовался прямо перед его носом. Подняв глаза, он несмело встретился взглядом с мистером Уэем. – Проснулся? Кофе будешь? – Угу, – пробубнил Фрэнк, не способный выдать что-то большее. Мужчина смерил его взглядом, показавшимся ему довольно странным, и, так же странно, по мнению Фрэнка, улыбнувшись, отправился на кухню. Еще пару секунд пролежав неподвижно, парень поднялся с дивана, неохотно скинул с себя плед и спешно опустил закатавшиеся рукава кофты. Выскользнув из теплых объятий одеяла, он слегка поежился и, бросив до сих пор сжимаемый в руке пульт на диван, поплелся в комнату для прислуги, чтобы умыться. Приведя себя в божеский вид, Фрэнк прошел на кухню, где его уже ждала чашка с ароматным кофе, приготовленным мистером Уэем, который сидел за столом и, по обыкновению, пускал колечки сине-серого дыма, смешивая его с запахом свежеприготовленного кофе. Увидев его, он легко улыбнулся, жестом приглашая к столу, и Фрэнк подарил ему свою, как обычно смущенную, улыбку в ответ. – Так быстро уладил свои дела? – игриво подняв бровь, поинтересовался мистер Уэй и сделал глоток приятно обжигающего горло напитка. – Какие дела? – непонимающе глянул на него Фрэнк. – Ну, знаешь… Он делано закатил глаза и плавным движением руки пригладил челку. Затем посмотрел Фрэнку в глаза и, спустившись на мгновение взглядом куда-то в район его ширинки, вновь поднял глаза, как бы указывая на то, какие дела тот мог улаживать в уборной. Фрэнк недоуменно уставился на него, щеки тут же вспыхнули румянцем. Сперва он не понимал, почему мистер Уэй вдруг решил спросить его об этом, вместо того, чтобы поинтересоваться, например, какого черта он вчера заснул, не просмотрев и половины фильма, хотя, вроде как, остался для того, чтобы сеять праздник. Но затем, вспомнил его лукавый взгляд в гостиной и сложил одно к одному. – Это был пульт! – резко выкрикнул он, таращась при этом изо всех сил, стараясь выглядеть в глазах мистера Уэя как можно более убедительно, однако лишь вызывая своим видом у того сдавленный смешок. – Мгм. – Это был пульт, – уже спокойным тоном повторил он и приложил ладонь ко лбу, опираясь локтем о стол. – О, господи… Джерард не стал больше его мучить, хоть у него в глазах все еще плясали бесенята, и сменил тему: – Да, парень… хреновый из тебя аниматор. Захрапел вчера, и получаса не прошло! Все на свете проспал. Даже не слышал, как к нам забрели хмельные подростки, то ли за конфетами, то ли за чем покрепче. А говорил, устроишь мне праздник. – Простите, – почти шепотом ответил Фрэнк, отрывая взгляд от своей чашки и встречаясь глазами с мистером Уэем. – Да ладно. В следующий раз сдержишь обещание, – произнес тот, выпустил последнее облачко дыма и потушил сигарету. – А теперь, в честь проспанного тобою собственного дня рождения, давай, допивай свой кофе и дуй развлекаться. Такси я уже вызвал. Только домой сначала позвони, а то твоя мама зазря подумает, что ты вчера так наотмечался, что лежишь где-нибудь в беспамятстве. Фрэнк хотел возразить, что ему некуда спешить, и он вполне может отработать сегодня, как положено. Уж очень не хотелось ему встречаться с Бобом, который, по вполне понятным причинам, наверняка готов вытрясти из него все дерьмо за пропущенную вечеринку. Но, поймав на себе решительный взгляд мистера Уэя, ему оставалось только удрученно вздохнуть и как можно медленнее допивать кофе. Как бы он ни старался растянуть время своего кофепития, только телефонный звонок оповестил о том, что машина такси уже у ворот, как мистер Уэй поспешно принялся его выпроваживать, и вскоре, в десятый раз поблагодарив за подарок и извинившись за так и не состоявшийся праздник, Фрэнк все же с ним распрощался и уже направлялся домой. Машина ехала слишком быстро, и парень винил в этом не вполне логичное отсутствие пробок на дорогах в воскресное утро, а закон подлости и очередной пинок от кармы, ведь в дороге он планировал придумать хоть сколько-нибудь сносное оправдание своему вчерашнему отсутствию на празднике «почти в его честь». Безусловно, он знал, что Боб поворчит и успокоится, тем более, это все-таки был день рождения Фрэнка и единственный день в году, когда он, вроде как, волен делать все, что ему вздумается. Под это определение попадал и пропуск собственной вечеринки. Но неприятный осадок на душе, оттого, что он, как ни крути, подвел приятеля, не давал ему покоя. Чересчур скоро оказавшись в родном районе, а спустя минуту и вовсе около дома, Фрэнк не сдержал тяжелый вздох, поблагодарил водителя и нехотя выбрался из машины. Каково же было его удивление, когда на пороге собственного дома он увидел скрюченную фигуру рыжеволосого парня, в которой сразу же признал Боба. Сердце Фрэнка ухнуло куда-то вниз. Он, конечно, понимал, что рано или поздно ему пришлось бы объясниться с Бобом, но, в глубине души, все-таки надеялся на «поздно» и уж точно никак не ожидал, что это произойдет прямо сейчас, с утра пораньше. Приглядевшись и заметив, что Боб попросту дрыхнет, опершись рыжей головой на перила, он заметно расслабился и решил тихомолком проскользнуть мимо и потихоньку юркнуть в дом, оставшись незамеченным. Аккуратно, стараясь ни то что не шуметь, но даже не дышать, он поднялся по ступенькам, огибая спящего друга, прокрался к двери и потихоньку вставил ключ в замочную скважину. Фрэнк готов был поклясться, что его сердце перестало биться на то время, пока он проворачивал ключ в замке, пытаясь делать это как можно более тихо. Он чувствовал себя гребаным шпионом, и со стороны все его действия наверняка выглядели довольно комично, однако ему было совсем не до смеха. Взмокший от напряжения, он едва удержал облегченный вздох, когда манипуляции с дверью были окончены, и она легко поддалась, стоило ему повернуть ручку и потянуть ее на себя. Счастье было так близко, и юный шпион уже практически ликовал, переступив порог дома, однако радость облегчения сделала ему ручкой, как только он обернулся, чтобы закрыть за собой дверь. Перед ним стоял Боб, сложивший руки на груди и всем своим кровожадным видом кричащий, что ему не нужны даже объяснения. – Блять… – выдохнул Фрэнк, и на секунду ему захотелось просто по-быстрому захлопнуть дверь, галопом проскакать в свою комнату и спрятаться в шкафу. – Заходи, – сквозь зубы процедил Боб и прошел вслед за ним, когда тот выполнил его приказ. По тому, что приятель ютился на крылечке, а не «горячо» встретил его дома, он понял, что мама отсутствует, а значит, спасенья ждать было неоткуда. Он отправился прямиком на кухню, немедля достал из кармана куртки пачку сигарет и, выудив из нее одну, зажал меж губ и прикурил. Несмотря на свой возраст, Фрэнк никогда раньше не позволял себе курить дома где-то кроме своей комнаты, и то тайком. Однако сейчас, когда его друг перевоплотился из добродушного парня практически в убийцу и прожигал его взглядом, ему показалось как нельзя кстати иметь в руках хоть что-то, чем можно защищаться, в случае чего. Пару минут буравив провинившегося приятеля взглядом, Боб нарушил звенящую тишину, которая уже порядком давила на мозги и, казалось, даже каким-то образом поспособствовала выкачке воздуха, по ощущениям сжимая и без того маленькую кухню: – Ну и где ты был? – смотря исподлобья, произнес он и, не дав Фрэнку и рта раскрыть, продолжил: – Хотя нет, не так. Где именно тебя носили черти, в то время как я ждал тебя у Джесс всю гребаную ночь? Последние слова он проговорил с особым жаром, заставляя Фрэнка сдвинуть брови домиком и выпучить глаза. – Слушай, Боб, прости. Черт. Извини, правда. Я хотел позвонить, хотя, я вообще-то хотел прийти… Он смотрел на Боба в надежде, что извинения произведут на него хоть сколько-нибудь смягчающий гнев эффект, но не найдя в его глазах ни намека на послабление, глубоко затянулся, позволяя проникнуть горькому дыму в легкие, и продолжил объясняться: – Я был на работе. Уже собирался к Джессике, правда. Но мистер Уэй оставался в особняке совсем один, и мне стало жаль бросать его вот так. У него даже дом не был украшен, представляешь? – он вопросительно взглянул на Боба, надеясь вызвать у того улыбку или, по крайней мере, хоть какие-то эмоции, кроме желания убивать. – Я решил: посмотрю с ним какой-нибудь ужастик и сразу же поеду к вам, ребята. Но, похоже, так вымотался, стараясь быстро расправиться с уборкой, что тупо уснул. Я знаю, это самое идиотское оправдание на свете, но, блять, чувак, это правда. Закончив, Фрэнк затянулся в последний раз и, потушив окурок в стоящем в раковине стакане, взглянул на друга. Тот заметно изменился в лице и теперь смотрел на него не взглядом серийного убийцы, а, скорее, как на дурака. – Ну, ты, Айеро, и придурок! – выпалил он, подтверждая догадки Фрэнка. – Я думал, ты не доехал до нас, потому что тебя перехватила какая-нибудь девчонка, а ты… со своим пердуном фильмы смотрел. Ты вообще себя слышишь? Понимаешь, как тупо это звучит? – Это ты себя слышишь? Что ты отчитываешь меня, как маленького? – вспылил парень, порядком устав от всей этой сцены. – Я же извинился, что еще надо? И вообще, мой день рождения, что хочу, то и делаю. Судя по твоему потрепанному виду и прекрасному аромату, ты не особо там скучал. Не дожидаясь ответа, Фрэнк ушел в гостиную и плюхнулся на диван. Не так ему представлялся первый день девятнадцатилетия. Невесело хмыкнув, Боб проследил за ним взглядом и поплелся следом. Встав прямо перед ним, он снова скрестил руки на груди и насмешливо спросил: – Может, ты еще пожалеешь своего мистера Уэя и на свидание его пригласишь? – А вот и приглашу! На самом деле, Фрэнк не хотел этого говорить. Ему хотелось помириться с Бобом, достать из холодильника практически нетронутый торт и разузнать все забавные и непристойные подробности о вчерашней вечеринке. Однако руки уже лезли в карман джинсов, доставая из него телефон, пока он с злорадным видом пытался прожечь дыру взглядом в лице Боба. Вытащив мобильник и быстро отыскав в контактах нужный номер, он уверенно нажал на кнопку вызова и поднес сотовый к уху, все так же не отводя взгляда от снисходительно смотревшего на него друга. – Алло, мистер Уэй, – произнес он, дождавшись ответа на том конце, – это Фрэнк. Да. Вы сегодня вечером заняты? Отлично! Нет, все в порядке, просто, Вы не хотите сходить куда-нибудь? Да. Ага. Круто! Буду ждать. На секунду переведя взгляд на телефон, Фрэнк с победоносным видом нажал клавишу сброса и, сощурившись, вновь уставился на Боба. – Доволен? – сквозь зубы спросил он, на что тот лишь, фыркнув, закатил глаза и направился к входной двери, оставляя Фрэнка в полном одиночестве.