***
Первый год Академии шел полным ходом. Нас обучали чтению, стандартной математике и элементарному контролю чакры, а также особое внимание уделяли боевым упражнениям, да и просто физической подготовке. Моя мама вечно краснела, когда меня нахваливали: «Это как же, не ребенок, а гений — все слету понимает! Боевые, хоть и минимальные, знания имеются!» Вот только закончить Академию пораньше не предлагали, как некоторым выпускникам до меня. Оказалось, закончить школу для детей-убийц можно уже через год с момента начала обучения. Так, кто-то из учителей ставил нам в пример какого-то парня из клана Учиха и Четвертого Хокаге. — Правда Саске-кун классный? — щебетала мне на ухо Ино. Ну, что сказать, он действительно вызывал восторг. Хоть меня и хвалили, но я все равно была на втором месте по успеваемости в классе, ибо первое принадлежало Саске. Он был хорош во всем, вот абсолютно везде: математика — легко, история — без проблем, ниндзюцу — так же, а его боевые навыки были наравне с навыками генинов. У Учихи были просто поразительная скорость и мощные рывки, он даже не напрягался на спаррингах; а когда нас учили метать сюрикены, только он смог с первого раза попасть во все мишени. У меня хоть и были высокие показатели, и я тоже могла что-то такое провернуть, но для меня это было максимальным результатом. У Саске же будто бы была индивидуальная система достижений, и переплюнуть его успехи было чем-то нереальным. В общем, разница чувствовалась. Все его таланты и идеальное личико (как вишенка на торте) делали из него не просто классного парня, а самого что ни на есть завидного жениха во всей деревне. Может, и мне к нему приласкаться? Мало ли, повезет. Он сам по себе мальчик с большим будущим, так у него еще самый сильный клан за спиной, не диво ли? — Да, он очень хорош… — Угу, от него еще всегда так приятно пахнет. Уж к чему, а к его аромату я не принюхивалась. Так получалось, что на многих уроках мы сидели вместе, но даже при таких обстоятельствах желания проверить слова Ино у меня не возникало. Для меня он в первую очередь был ребенком, как в принципе и Наруто, с которым я дружила. — Как думаешь, он пойдет со мной на свидание, если я приглашу? Тебе восемь лет, подруга, какое свидание? Я, конечно, слышала, что в мире шиноби до среднего возраста тяжело дожить, и неудивительно, что кто-то в любовном плане взрослеет быстро, но не так же рано… — Ино, вы оба еще маленькие. Лучше займись учебой. — Пф, если я буду заниматься чем-то другим, его уведут. — «Пф» я должна говорить. Кто его уведёт? Вам только восемь. Мальчик и сам занимается только учебой. К тому же я не настроена на вашу любовь. Оставь это, Ино, ты еще совсем девочка... — не успела я закончить мысль, как Яманака резко поднялась и, насупившись, уставилась на меня сверху вниз. — А может, ты так говоришь, потому что он тебе тоже нравится, м-м? Ох, очередная головная боль. Как бы я не пыталась изредка игнорировать Ино, все же лучше сразу ее приструнить, иначе это может продолжаться вечно. Она слишком помешалась на Саске, как в общем-то и другие девочки. Но для меня Яманака была в некоторой степени подружкой, так что я решила разобраться с ней на месте и спасти ее от этих любовных сетей, в которые она намеревалась запутать саму себя. Саске, при всей своей ахуенности, был очень высокомерен. Он, конечно, не обзывал девочек или что-нибудь в этом роде, но игнорировал их жестко. И даже если те принесут ему обед в Академию, он и спасибо не скажет; а ко многим старшим людям он обращается без должного уважения. Поэтому Ино должна начать уважать себя, а то Учиха мог бы сказать: «Лижи мне пятки», и она бы это послушно сделала. — Ино, послушай, ты не интересна Саске, оставь ты его в покое. Если вам суждено быть вместе, то, я думаю, свидания могут подождать. Хотя бы до взросления и… — Ты это специально говоришь, да? — перебила меня эта маленькая истеричка. Дорогая, я тебя учу уму разуму. — Нет, просто Саске ни разу не оценил твои подарки в виде обедов или желания помочь с уроками, хоть это ему и не нужно. Да он даже не поблагодарил тебя, а просто игнорировал. Имей в конце концов гордость. Ты умн… — А может, он тебе тоже нравится, и ты решила так увести его у меня? — снова она перебила меня. Черт возьми, Ино! Хоть я и имела планы на Саске — все-таки жених он и вправду завидный — но даже с этим не спешу. И нас, черт возьми, готовят стать шиноби, даже оружие выдали. Мы в любой момент можем умереть, а она тут про свою любовь толкует. Ками, дай мне сил! Еще никогда я к тебе не обращалась, но я готова в тебя поверить. — Ино, успокойся, я просто хочу тебе дать совет… — крайне спокойно продолжила я, но блондинка уже сделала для себя выводы и явно не хотела слушать то, что я собиралась сказать. — Тебе он нравится, вот ты и решила отодвинуть всех соперниц и самой подкатить к Саске-куну! Ками, я правда в тебя поверю, если ты ее успокоишь! — Нет, Ино. И вообще, перебивать — это некрасиво. Я просто хотела сказать, что Саске ты неинтересна. Уж лучше бы я не говорила последнее предложение, ибо вид у блондинки стал просто ужасен: ее маленькое лицо искривилось, и она злобно запыхтела, словно ей сказали, что все блондинки тупые. Хотя учитывая то, как она себя ведет, это можно принять как факт. — Это ты ему неинтересна! Да кому ты вообще такая понравишься с таким–то лбом… Лобастая, — Яманака гордо приподняла свой носик, явно ощущая превосходство. — Свинья. — Что? — Свинья. Ну, хочешь буду говорить Инка-свинка, Ино-свинина, свинушка Ино, — как маленький ребенок, затараторила я. Нет, ну а что? Она мне даже слово не дала вставить, обвинила невесть в чем, так еще и обзывается. Я, конечно, хотела, чтобы наш разговор по-другому шел, но, видимо, не судьба. — Да ты… Да ты… — Кто? — Лобастая. — Ино-свинина. — ЛОБАСТАЯ! — Ино-свинина, — как попугаи, мы не переставали повторять эти слова. Благо у меня ума хватило просто встать и уйти от этой истеричной восьмилетки, скоро ведь урок. С тех пор у нас с Яманака началось неофициальное соперничество, вот только одностороннее, где конкурирующей стороной выступала Ино. Она во всем хотела обогнать меня, правда получалось у нее туго. Но как-то раз она даже выбила все мишени на уроке по метанию сюрикенов, когда я отставала на пару баллов. Вид у нее был такой: она смотрела на меня с превосходством, с гордо поднятым подбородком, однако этот эффект был испорчен моим безразличием. Почему наша невинная девичья дружба переросла в это? Но все же от нашей «конфронтации» были некоторые плюсы: Ино сразу же взялась за учебу и резко повысила свои оценки. Она была далеко не глупой девочкой, вот только все ее извилины волшебным образом разравнивались лишь при виде Саске. Обидно, что это была вина самой девочки и далеко не Учихи. Он-то как раз игнорировал ее, да и откровенно говоря, ему было скучно в Академии. Однако, чего уж душой кривить, я и сама заинтересована в Саске. Вот только в другом плане: мне искренне хотелось с ним хоть раз побывать в спарринге, но пока такая привилегия была лишь у мальчиков, и это жутко бесило. На кой черт делить воинов по половому признаку? И нет, во мне не говорит недотраханная феминистка, во мне говорит будущий шиноби, который при выполнении задания может встретиться с кучей вражеских ниндзя мужского пола. И что тогда делать? Попросить их позвать девочек, ибо с мальчиками я не сражаюсь? Как глупо. Надо было как-то намекнуть на это учителю... А тем временем... — Сакура-чан, я его когда-нибудь выиграю, даттебайо, — Наруто сел со мной рядом. Сейчас у нас были спарринги, и практически каждый раз соперником Узумаки был Учиха. Вот уж кому точно везет. К тому же блондин всегда проигрывал. Он в принципе никого из парней не мог победить, но из-за Саске огорчался больше всего. — Да ты хотя бы за его движениями следи, иногда он наносит тебе идентичные удары. Плюс — ты слишком предсказуем, вечно первый лезешь. — Да понял я, даттебайо! Ага, конечно, понял. До следующего спарринга он опять, как спичка, мгновенно зажжётся: стоит Саске сказать что-нибудь в его сторону, и тот побежит на него прямо в лоб. — Постарайся не идти на поводу у его слов, понял? — Угу… — как-то угрюмо сказал Узумаки. Мне захотелось приободрить его. У Наруто, наверное, была не самая лучшая почва для развития. Вся деревня ненавидела его по неизвестным причинам, одноклассники дразнили, и, чего греха таить, сам Ирука смотрел на него, как на убийцу. Наруто был сиротой, поэтому, кроме моих объяснений, он ничему больше не учился. «Не повезло» было вторым именем блондина. — Я принесла тебе обед. Там твоя любимая лапша, правда с курицей; и я больше шпината положила, но надеюсь, тебе понравится, — вмиг Наруто просиял. Его улыбка всегда была во все тридцать два зуба и настолько солнечная, что, наверное, я за две жизни не видела ни у кого похожей. — Спасибо, Сакура-чан, — он слегка покраснел, но продолжал все так же лыбиться. — Следующий бой между Яманака Ино и Харуно Сакурой, — прокричал учитель. Яманака тут же подскочила, словно сейчас будет не учебный спарринг, а битва за Коноху. Я же встала с легкой ленцой. Мне хотелось поскорее это все закончить. — Давай, Сакура-чан! — подбодрил меня Наруто. В ответ ему я лишь улыбнулась, чем заставила его стать самым счастливым во всей деревне, судя по румянцу на его щеках. Мы вошли в круг. Ино была как никогда сосредоточена, но в глазах у нее горел огонь. — Сложите печать конфронтации, — мы послушно исполнили указание учителя. — И-и… Начали! Яманака напала первой, кулаком в лицо. Я ловко увернулась и попыталась ударить ее ногой, но та быстро отскочила в сторону. Мы сблизились и начали наносить друг другу удары: какие-то было легко блокировать, но некоторые были слишком сильные, поэтому я их пропускала. Что ж, видимо, Ино время зря не теряла и действительно натренировала себя. Я пригнулась, когда та попыталась нанести мне удар ногой по голове, и резко ударила ее в живот с разворота. Как бы Ино ни старалась, но реакция у нее была еще плохая, поэтому наш бой закончился через пару минут, хотя девочка явно хотела продолжить. Умино остановил ее. Видимо, для первогодок еще рано совершать такие нагрузки на тело. — Победила Харуно Сакура! — Ура!!! — прокричал где-то веселый блондин. — Сложите печать примирения, — мы повиновались. — Ты молодец, — я подала руку Ино, и та ухватилась за нее. — В следующий раз я тебе не проиграю, — Яманака хоть и была побеждённой, но злости в ней не было. Может, это и называется здоровым соперничеством? Когда я подошла к Узумаки, тот, не переставая, приравнивал меня к Каге. — Сакура-чан, ты такая крутая, даттебайо! Ты так круто ее уделала! Она такая — взмах! а ты такая — вжух! а потом такая — бам! Блондин попытался изобразить наш бой, правда из-за гиперактивности получалось у него нескладно. И пока он не мог нарадоваться моей победе, боковым зрением я уловила взгляд, причем принадлежал он девочке из клана Хьюга. Вроде бы ее зовут Хината. Она, будучи взволнованной и слегка раскрасневшейся, смотрела далеко не на меня, а на Узумаки. Но, как только наши глаза встретились, она поспешно отвернулась. Эх, это всего лишь детская влюблённость, она быстро проходит. Но какая же незадача, в отличие от поклонниц Саске, которые по-настоящему соревновались, кто лучше к нему подойдет или приготовит бэнто, когда тому это было не нужно, Хьюга стеснялась элементарно стоять рядом с Наруто. А ведь ему даже маленькая частица внимания ох как была нужна. Вот такая она, ирония судьбы. Следующие месяцы обучения в Академии проходили скучно. Нам в основном читали лекции по истории Конохи, которую я уже к тому моменту в какой-то степени знала, поэтому ничего интересного для себя не нашла. Правда был урок, который меня немного заинтриговал. На нем мы должны были почувствовать чакру. Еще когда мне было шесть лет, я внутри себя начала чувствовать что-то. Мама потом объяснила, что это центр чакры и что это нормально, и нечего переживать. Для меня же это было странно, словно что-то живет и движется во мне, и я, к своему счастью, не могла контролировать это. Было странно… Сам урок проходил в классе. В какой-то момент Умино прикрыл глаза, и от него повеяло энергией, причем ее действительно можно было увидеть, а кто-то даже умудрился понюхать. Она была, и ты ее осязал. Потом Ирука попросил сделать то же самое нам и сказал, что учиться скрывать чакру или, наоборот, показывать ее — это первое, чему должен научиться ниндзя. Ну, я попробовала и у меня получилось с первого раза. На это Умино сказал, что у меня хороший контроль чакры. Я даже обрадовалась и подумала, что это моя особенность и что я с такой же легкостью смогу разглядывать чужую чакру, но мои мечты вмиг были разбиты. Контроль хоть и был, но распространялся он только на мое тело, а других я могла почувствовать только вблизи. Как сказал учитель, тех, кто умеет чувствовать чакру за километры, называют сенсорами. Второй Хокаге, кстати, был сенсором: по чакре он мог за сотню ярдов определить, к какому клану принадлежит шиноби. М-да, круто, что сказать... А у меня, возможно, только хороший контроль, и что от него толку.***
Первый год учебы подходил к концу. Сегодня был день спаррингов: девочки все так же сражались против девочек, а мальчики против мальчиков. Меня это дело напрягало. Ну как так можно? Ну что за сексизм? Пару раз для приличия Умино мог бы составить разнополые пары? Но нет, все четко по старинке, никого смешения полов. Мое терпение уже было на исходе. Видеть вечного партнера в лице Яманака я не хотела, так что решила наконец показать свои зубки нашему учителю. — Так… А следующая по списку пара… — протяжно, поглядывая в блокнот, начал называть имена соперников Ирука. — Ирука-сенсей! — выкрикнула я из толпы одноклассников. — М-м? Да, Сакура, ты что-то хотела? В туалет? — Нет, скажите, почему вы не ставите девочек против мальчиков? Ведь если мы станем шиноби и на пути нам встретится враг, мы же не будем выбирать, против какого пола нам драться. Умино как-то задергался, но, словно кивнув самому себе, сказал: — Понимаешь, у девочек уровень силы немного ниже, и я это вижу... — но договорить я ему не дала. — Неправда! Девочки способны на многое. Давайте взглянем на спарринги с точки зрения развития навыков: если ставить слабого соперника против сильного, даже если он проиграет, то его уровень умений все равно возрастет. Разве вы не хотите, чтобы девочки стали достойными ниндзя? — Дело не в этом, Сакура… — А в чем? — Просто вы еще маленькие. Станете чуть старше, буду организовывать разнополые спарринги. — Давайте сейчас начнем, какая разница? — Да! — Давайте, хорошая идея, — резко поддержали меня девочки. — Да мы вас на раз два — и все, — высказал из столпы свою мысль Киба Инузука. Местный задира, как я его называла. Хоть он и хулиганил, но, когда надо, мог учиться хорошо. — Вот же гемор, — с таким лицом, будто не спал годы и сейчас его заставили работать за троих на стройке, протянул парень с прической, похожей на ананас. Звать его Шикамару Нара. Он, наверное, из тех немногих детей, кто к Наруто относился хорошо и хоть как-то с ним общался. А может, ему было просто лень ненавидеть Узумаки, потому что, где его не встреть, он вечно уставший и просто хочет спать. — Ладно, уговорили, — Умино как-то злобно сверкнул своими чёрными глазами. — Тогда первый спарринг состоится между Харуно Сакурой и Учихой Саске. Так вот чего он так. Решил отомстить и поставить против меня сразу сильного соперника, чтобы Учиха меня побил и я больше не рыпалась и не оспаривала его педагогическое мастерство. Вот только ты меня недооценил. Я тренируюсь с папой, плюс знания из прошлой жизни тоже остались: все-таки я была военным человеком, и знания по самообороне у меня имелись приличные. Несмотря всю свою крутость, Саске был еще ребенком — у меня же был опыт. По крайней мере, я так думала до того, пока не начался бой. Поначалу я ловко уворачивалась от ударов и даже смогла нанести парочку своих. Но, видимо, Саске решил показать, кто здесь крут, и чуточку усилил напор, поэтому во мне осталось не так много уверенности, как раньше. Он был быстр, спокойно атаковал по уязвимым местам, уворачивался от моих выпадов безо всякой сложности. Поэтому выбора не оставалось. Надо было буквально вцепиться в него, и тогда у меня бы еще появился шанс, ибо так его не было. Ну, я и пошла в наступление. У меня даже получилось взять его за руку и ударить в живот, на что Учиха резко отреагировал хрипом и, видимо, решил играть по-серьезному. Он ударил меня по лицу так, что на долю секунды вокруг меня, казалось, все потемнело. Но, быстренько собравшись с мыслями, я начала наносить удары в ответ. Наш бой продолжался добротных десять минут, и я явно проигрывала, пока Саске шёл в наступление. Создавалось такое ощущение, словно он в самый последний момент сдерживался, и удар его был не так резок, как он хотел. — Стоп! — голос Умино заставил нас остановиться. Дети же, что окружали спарринговую площадку, стояли молча. — Ничья. Сложите печать примирения. — Сенсей, я еще могу биться, — пыталась я уговорить Умино, чтобы тот не заканчивал спарринг, ибо, когда мне повезет подраться с гением в лице Саске? — Нет, вы и так долго сражались, у нас осталось мало времени, другим тоже надо тренироваться. Поэтому сложите печать, — мы с Учихой повиновались и разошлись в разные стороны. Следующий час я чувствовала, как ко мне, помимо злобных взглядов девочек, идолу которых я наносила удары, были прикованы черные глазки. Вот от него, казалось, шла заинтересованность. Ну, что сказать, бой-то ведь был хорош. Правда, Саске? Наруто вовсю гудел, что за каждый удар Учихи в мою сторону он ему лицо разукрасит. И вообще, как он посмел так со мной обращаться, ведь я же девочка. А на мои слова, что так необходимо и что благодаря таким спаррингам я стану сильнее, ему походу было плевать. Саске же мальчик, а значит, не должен бить девочек. Господи, Наруто, ну когда же ты повзрослеешь? Так закончился мой первый год в академии. Ирука под напором девочек начал ставить нас против мальчиков, иногда даже устраивал своего рода соревнования и распределял всех в разные группы. Сначала он проводил жеребьевку, и, как в чемпионате мира по футболу, мы проходили дальше по таблице вверх. Пару раз у меня получалось добраться до «финала», а моим противником всегда был Саске. Максимум на что я могла рассчитывать со своим уровнем боевых умений, так это на ничью; а так, в основном, я проигрывала ему — уж слишком этот Учиха был хорош.***
— Итак, мы приблизились к изучению серьезной темы — «Начало Третьей Мировой Войны Шиноби», — усыпляюще, словно не о войне шла речь, «напевал» историю голос Ируки. Несмотря на то, что сенсей был начитан и очень хорош в педагогике, да и преподаватель из него что надо, но все же главным его недостатком было занудство. Вещал он обычно четко по книжке — никакого творчества. Неудивительно, что Наруто его совсем не слушал, хоть я и пыталась всячески сдерживать его порывы к хулиганству. У меня это не всегда получалось, и неважно, были ли это мягкие и нежные слова, или твердые кулаки по голове. Узумаки, как заведенный, готов был проказничать хоть каждый день. Как ни странно, при всей «любви» деревни к нему, Наруто многое прощалось. — Ну? Кто в классе знает, что стало причиной конфликта между странами, — Умино оглядел всех своих явно не настроенных отвечать учеников и остановился на проверенном временем варианте. — Сакура, ты готова ответить на этот вопрос? — Извините, Ирука-сенсей, нет, — это была правда. Хоть я прочитала достаточно много книг, но до мировых конфликтов так и не дошла. Меня пока интриговала история Конохи и устройство стран. — Ладно, тогда сам расскажу. Третья Мировая Война началась спустя десять лет после окончания Второй Мировой. Из-за спада национальной мощи господствование Пяти Великих Стран значительно ослабло, у приграничных зон постоянно возникали стычки с малыми нациями. Постепенно разгорались уже затяжные конфликты, и в определенный момент из локальных противостояний они переросли в глобальную войну… — Пс, Сакура-чан, — к моему уху приблизился Наруто, видимо, намереваясь сказать мне что-то, вот только я не дала ему это сделать, резко развернувшись в другую сторону. Дело в том, что вчера этот маленький проказник опять разукрасил высеченное на скале лицо Хокаге. Да, именно опять. А делал он это как минимум раз в полгода. В первый раз я лишь строго отчитала его, оперируя фразами по типу «Этих людей нужно уважать, ведь трое из них отдали свои жизни за спасение деревни». Но Узумаки было как будто все равно, и он снова взялся за свое. Естественно, я не в игрушки с ним играю, поэтому пришлось действовать радикально — я лишила его своего общества. И, стоит сказать, это работает, раз он уже в третий раз пытается извиниться. — Ну, Сакура-чан, ну прости, — с мордашкой невинного котенка смотрел на меня Наруто. — Узумаки Наруто! Почему ты мешаешь Сакуре учиться?! А ну-ка быстро пересядь за другую парту, — свой монотонный голос Ирука-сенсей сменил на более живой, но строгий — и все это ради нашего блондина. Молодец, Наруто, только ты можешь пробудить в сенсее чувства! — Да я ничего не делал, даттебайо! — начал возмущаться блондин. — Да-а-а? — как-то недоверчиво протянул сенсей. — А может, лучше у Сакуры спросить? Сакура, он мешает тебе? — Да, все время отвлекает, — словно не замечая открытого на мою реплику рта Наруто, произнесла я. — Сакура-чан! — Наруто, ты не расслышал? Давай пересаживайся! — Умино даже помог блондину с его тетрадкой и ручкой, дабы тот не срывал урок своими воплями. — Так, и на чем я остановился? Ах, да, мелкие стычки. Так и прошел учебный день в Академии. После уроков Наруто пытался завести со мной разговор, но я быстренько собрала вещи и побежала домой. Сидя дома за столом и делая уроки, я кое-что поняла для себя. За все время существования стран со скрытыми деревнями случилось уже три войны, и что самое главное — интервал между каждой десять — максимум пятнадцать лет. Вы понимаете, сама по себе профессия шиноби мало того что опасна — ведь любая из вылазок может обернуться смертью, и это не считая незначительных стычек между ниндзя, принадлежащих разным странам, — так еще и в целом ситуация усугубляется фактом войны. Это ужасно — не успеешь отдохнуть, как опять помирать идти. Недолго думая, я решила спуститься вниз. Пока мать читала книгу, я обратилась к ней: — Мам, слушай, а ты застала Третью Мировую Войну? Мебуки опустила книжку и переключила свое внимание на меня. — Да, я и твой отец выходили тогда на миссии. Вообще, в то время практически всех генинов забирали на фронт, поэтому много кто из наших друзей погиб, а что? — Да я просто так решила поинтересоваться. А Вторую Войну ты застала? — Да, я тогда только из Академии выпустилась. Благо детей старались держать в деревне, и задания выполняли чуунины. Ну а мы в основном помогали или в госпитале, или в столовой, где готовили еду. Черт, то есть на значительную часть жизни мамы и папы выпали войны... И вот чего этим старым пердунам неймётся? Все время меряются, чья писька из чакры длиннее. Меня поражает, как еще Мебуки с Кизаши на успокоительных не сидят и даже семью умудрились завести. — Мам, как ты думаешь: может ли случиться еще одна война? Например, лет так через десять? — Ох, милая... Я молю Ками, чтобы на твою долю не пришлось войн! Надеюсь, правители стран, которые имеют в своем подчинении шиноби, будут благоразумны. Третья и так забрала много жизней, из-за чего население всех стран сократилось в разы, но… я не знаю, — как-то обречено произнесла мама. — Надеюсь, что нет. «Ага, надейся», — только и подумала я. По взгляду Мебуки стало ясно, что все может повторяться каждые пятнадцать лет, а значит, возможно, и на мою молодость падет это бремя. Но как быть? По сути, я лишь хотела дослужиться максимум до звания чуунина и, как мои родители, уйти из этой профессии, продолжив папино дело. Умирать еще раз совсем не хотелось — уж слишком я сожалею о принесенной мною жертве в прошлой жизни. Нет, конечно, я спасла того молодого парня и, возможно, еще человек десять (мало ли какие были бы последствия взрыва?). Однако это не отменяет того факта, что меня гложет кое-что другое — то, что я больше никогда не увижу своих родных, а ведь они, наверное, плакали, когда я умерла, и до сих пор скучают по мне. К тому же, если я здесь умру раньше времени, какова вероятность, что я опять не перерожусь? А снова проходить этап хождения под себя и по расписанию сосать сиську не особо-то хотелось. Поэтому я поднялась в свою комнату, легла на кровать и начала думать. Чем раньше я определюсь с профессией, тем быстрее я смогу овладеть ею. Если учитывать, насколько шиноби «любят» войны, то есть вероятность, что разгорится еще одна лет так через десять, и это в лучшем случае. А я бесклановая, обычная девчонка — меня могут кинуть на передовую как пушечное мясо. Такой исход вовсе меня не устраивает. В принципе, откосить от войны можно, забеременев и родив ребенка. Но опять же вдруг Коноха падет, вдруг нам придется эвакуироваться? Да и сама мысль о родах во время войны меня совсем не радовала. Тогда что делать? Нужно найти какой-то нейтральный вариант, чтобы я и долг перед деревней исполнила, и при этом обошлась без негативных последствий для моего организма. Также надо учитывать факт, что если мне все-таки повезет и не будет войны, я спокойно уйду в отцовский бизнес. Хм… От собственных размышлений меня отвлек голос матери, доносящийся с первого этажа: — Дорогая, я на пару часиков отлучусь в больницу. Не скучай! — раздался звук закрывшейся двери. Хм… Зачем маме в больницу? А, точно! Она говорила о каких-то обязательных анализах. Ладно… Лежа на кровати, я неожиданно раскрыла глаза и почувствовала, будто над головой у меня загорается лампочка. Точно! Больница. Врач. Это, пожалуй, самая универсальная и в какой-то степени безопасная профессия, при этом полезная. Во время войны буду сидеть в госпитале и максимум пришивать конечности, в мирное время буду лечить простуды — а шиноби народ ух какой здоровый! Так что, если случится война, я не буду пушечным мясом и со всем рвением исполню свой гражданский долг, ну или долг шиноби. Я даже улыбнулась, осознав всю иронию. В прошлой жизни я пошла по стопам отца. Он был военным, и как бы это ни было предопределённо, но я, как и он, погибла от гранаты. Теперь же мой выбор пал на профессию моей «первой» мамы. Да что уж там говорить, половина моей семьи была врачами. Значит, решено — пойду учиться на медика! Так, стоп. В этом мире нет ничего наподобие медицинского университета. По сути, здесь только Академия и все. Мысли в голове резко заметались. Вдруг мне вспомнились мои прежние походы в больницу. Когда там что-то диагностировали или лечили, то от рук врача начинало исходить зеленое свечение, и ощущалось это так, словно твое тело погружают в теплую воду, настолько становилось хорошо. Может, есть специальный предмет в Академии или какие-нибудь медицинские курсы после обучения. В любом случае завтра узнаю у Умино или зайду в больницу. На следующий день я так и сделала. Для начала проигнорировала блондина, который в очередной раз пытался заговорить со мной, а потом подошла к Ируке-сенсею. — Врачом, значит. Хм, если не ошибаюсь, ниндзя-медики обучаются непосредственно в больнице. Начинать можно, когда поток чакры в твоем организме стабилизируется, а это произойдет как минимум через год или два. Поэтому тебе могут предложить ознакомиться с литературой по медицине, не более, — сказал сенсей. — То есть, во время учебы в Академии я смогу проходить курсы, да? — Да, но тебе пока что рано. Хотя это так удивительно. Ты умная девочка, а есть те, кто старше тебя, начав изучение медицины, не сразу осознают, что нужно усердно трудиться. А ты молодец, начала готовиться заранее. — Хе-хе... спасибо, сенсей. Просто я подумала, что ниндзя-медики всегда полезны. — Это точно. Ну ладно, ты садись за парту, будем начинать урок, — я кивнула и вернулась на свое обычное место, то есть рядом с Наруто. — Сакура-чан, ну пожалуйста, поговори со мной! — с мольбой обратился ко мне Узумаки. — Нет, ну вы посмотрите на него, какой настырный! Я же ведь тебя предупреждала, чтобы ты перестал раскрашивать лица Каге, а ты что? — Ну прости-и-и… — сложив ладошки в молящем жесте, Наруто явно ждал от меня снисхождения. — Ладно, только больше так не делай. — Хорошо, — закивал, как болванчик, блондин. — Пообещай, — настояла я. — Ну-у, Сакура-чан… можно хотя бы еще один раз разрисовать всем лица? Это ведь так весело, даттебайо! — На-ру-то, не буди во мне зверя. Ты же сам каждый раз кричишь, что станешь Хокаге, так зачем ты оскверняешь их лица? — Ну, я же просто так... Ай! — Наруто неожиданно взвизгнул и начал тереть свою макушку рукой — Ирука-сенсей слегка ударил его книжкой по голове. — Узумаки Наруто, я сколько раз тебе говорил? Не отвлекай Сакуру! — Да я не отвлекаю, даттебайо! Правда ведь, Сакура-чан? — Еще как отвлекает, — с игривой улыбкой на лице ответила я сенсею, который опять помог Наруто пересесть от меня подальше. Ну а блондину я показала язык. Так прошла еще неделя. Я сходила в больницу, где подтвердили слова Ируки-сенсея о том, что медицинские курсы действительно существуют. Вот только записаться я на них могу примерно через два года, а пока обложусь энциклопедии и учебники по оказанию первой помощи. Ну что ж, буду ждать. Когда я возвращалась домой после больницы, все это время меня не покидало какое-то странное чувство, словно должно произойти что-то нехорошее. А все из-за того, что раньше на улицах люди обменивались разными сплетнями или в крайнем случае винили во всех своих бедах Наруто. Но сейчас чуть ли не каждый второй говорил о Военной Полиции Конохи, мол, служащие стали чересчур жестоки. Я, конечно, в это не влезаю, но ничего удивительного в этом также не вижу. Cвой долг перед деревней полиция выполняет добросовестно, так что возмущения в ее адрес мне кажется слегка притянутыми за уши. В оправдание жителей деревни могу сказать одно: клан Учиха, то есть вся Военная Полиция, иногда и вправду пугал. Вид у Учих был крайне грозный, может, это такое амплуа, чтобы отгонять преступников, или все дело в мимике лица, но будь я «настоящим» ребенком и забудь дорогу домой, то обратилась бы к ним за помощью в самую последнюю очередь. Ночью, лежа у себя в кровати, я то и дело ворочалась, укрывалась, раскрывалась. Мне снился сон, в котором мужчина в маске убивал девушку цепями, но выглядело все так, будто это картинка в телевизоре. Я тут же просыпалась, выпивала стакан холодной воды и ложилась обратно в постель. И все повторялось так до самого утра. Плохо выспавшаяся, помятая и недовольная жизнью, я спускалась со второго этажа на кухню, ёжившись от раннего зябкого утра. Внезапно я услыхала довольно эмоциональные голоса отца и матери, и хоть они старались не шуметь, я все равно слышала их отчетливо. — Да ты что! Не может этого быть... Что, прям весь клан?! — спрашивала Мебуки у Кизаши. — Да! Я вышел на рынок, чтобы купить молока, а все только и гудели о том, что ночью вырезали весь клан Учиха. «Что? — меня словно окатили ледяной водой. Все мое сонное настроение куда-то улетучилось и казалось таким неважным ввиду такой новости. — Вырезали клан Учиха? Это как? То есть убили? Как? Разве это возможно? Кто мог их убить? Ведь клан такой большой... Я как-то проходила мимо района обитания клана Учиха и точно могу сказать, что там жило больше трехсот человек...» — мысли, как стрелы, летели и пронзали мозг, точно попадая в цель, и ничто не могло их остановить, кроме голоса мамы: — Кто мог сотворить подобное? — Это только слухи, но поговаривают, что это сделал старший сын Микото. — О Ками, защити! Кто-нибудь выжил? — Да, мальчик. Это как раз-таки младший сын Микото, вроде Саске звать. «Саске? Точно, он же тоже Учиха, я про него совсем забыла. Славу богу, он выжил. Наверное, где-то спрятался или просто ему меньше ранений нанесли... О боже, о чем я думаю!» Не видя смысла скрываться, да и желания тоже, я спустилась к родителям и напрямую обратилась к ним: — Что случилось? — мама с папой как-то неловко переглянулись, словно ища поддержки друг в друге — видимо, боятся рассказать. Что ж, я им помогу: — Я услышала, что клан Учиха вырезали. — Да, ты все правильно поняла. Это трагедия для всей Конохи, и чем меньше мы будем говорить о случившемся, тем быстрее все забудется и станет проще, — как-то слишком серьёзно сказал папа. — Поэтому не расспрашивай нас ни о чем. Мы и сами ничего не знаем, и ты не докучай другим, поняла? — Да… Вы сказали, что Саске жив. В каком он состоянии? — Я толком ничего не знаю, но вроде как он в больнице. Пожалуйста, Сакура, давай закроем эту тему. Мебуки, приготовь, пожалуйста, завтрак. — А? Да, хорошо. Сейчас будет рисовая каша. Ну и спектакль, причем с ужасными актерами. Отец так нелепо уклонялся от разговора, а мама так быстро согласилась с его доводами, что расспрашивать их уж действительно не хотелось. Когда я пришла в Академию, то тут же ринулась к местным СМИ и, по совместительству, Ино. — Ино, ты слышала, что всех людей из клана Учиха убили, кроме Саске? Яманака как-то задергалась, словно не хотела говорить, что показалось мне странным, учитывая ее чересчур подвижный язык, но все же ответила: — Да, слышала... Давай не будем говорить об этом. Папа велел, чтобы я не болтала почём зря — уже ничего не изменить. Слава Ками, Саске-кун жив, я уже этому рада. Я впала в ступор: убили столько людей, а всем как-будто плевать. Решили не говорить об этом. Это юмор такой или что? Как ни странно, но единственный, кто решился обсудить со мной эту тему, был Наруто. — Да ладно, даттебайо! Не верю. Так вот почему, когда я шел по улице, на меня никто не смотрел… — последние слова блондин уже говорил сам себе. — Подожди, а Саске? Он же тоже Учиха! — лицо у Узумаки побледнело от догадки. А то, что весь клан погиб, так это ничего не значит, а как дело дошло до Саске, так сразу же — словно брата потерял. — Нет, с Саске все хорошо, он жив. По крайней мере, он единственный, кто выжил, — поспешила я успокоить Наруто. — Насчет всего остального не знаю — все молчат. — Ясно. Больше у нас не получилось поговорить — прозвенел звонок. С того дня прошло две недели. И как бы это не казалось странным, взрослые могли пошептаться между собой об уничтоженном клане, но вот дети всё забыли, словно и не убили на соседней улице триста человек. Даже Наруто через день после трагедии был всё так же весел. Еще через пару дней в Академию вернулся Саске. Девочки, видимо, посчитав это своим долгом, окружили его тройной заботой, но объекту их опеки было все равно. Если раньше Учиха хоть как-то выражал свои эмоции, то сейчас весь его вид, а в особенности взгляд, был пустым. Казалось, что для него все краски потеряли свои цвета и мир стал ему совсем не интересен. Мне было ужасно жалко Саске. А если верить слухам, что это совершил его старший брат, то просто кровь в жилах стыла. Поэтому я решила его вообще не трогать. Саске нужно побыть одному, возможно, хоть так ему полегчает.***
— Победитель — Учиха Саске! — раздался на всю площадку голос Ируки-сенсея. С дня гибели клана Учиха прошел целый год. Я уже была на третьем курсе Академии, и мне наконец разрешили взять медицинские книжки из библиотеки. А раньше, видите ли, возраст не позволял! Но если и говорить о росте, то однозначно первое место занимает Саске. Он обогнал всех на голову, а то и две, и дело здесь не в физическом росте, а в развитии навыков шиноби. Меня до сих пор поражает, почему Саске не выпустили из Академии раньше, ведь уровень его знаний явно позволяет сделать это. И если раньше мне хоть иногда везло и я могла побыть его спарринг-партнером, то сейчас не каждый смог бы им стать, даже если очень усердно тренировался. Каждое движение Саске было отточенным. Он даже Наруто перестал что-либо говорить перед спаррингом, а просто молча выжидал и нападал. Делал он это быстро и резко, никого не жалея. Досталось как-то и Кибе Инузука. Ударил он его так, что мальчишку пришлось вести в медпункт. Не то чтобы это была жестокость, вовсе нет. Просто Саске как никогда начал понимать, что значит быть шиноби и что никакой жалости к противнику не должно быть — он твой враг и точка. Ну, по крайней мере, я так думаю, учитывая, что произошло с его семьей. Кстати, насчет его семьи. Деревня будто забыла, что улицы раньше патрулировали сотрудники Военной Полиции, будто их никогда и не было. Все так тихо-мирно продолжили жить. А ведь клан Учиха считался самым сильным кланом Конохи, об этом даже в книгах пишут. И вообще, Учиха являются одними из основателей нашей деревни, и я никогда не поверю, что ни у кого из местных жителей не было друзей среди них. Да, признаю, это был более закрытый квартал и у них словно была своя атмосфера, но тем не менее. Я, например, до сих пор помню двух девочек Учих, которые были на два года младше меня и которых я неоднократно встречала на детской площадке. Одну, кажется, звали Кека, а другую Аюми. Они были хорошими, всегда улыбались и вежливо здоровались со старшими, и просто в какой-то момент их лишили жизни. До сих пор не могу в это поверить. Ведь, помимо взрослых мужчин шиноби, убили также женщин, стариков и детей, причем много новорождённых. И сделал это все один человек. Хотя какой он человек — самый настоящий маньяк! А Саске просто чудом удалось выжить. Но даже так его психика, наверное, навсегда сломана. Почему после такой трагедии люди не ополчились против правительства, даже против того же Хокаге? Ведь эти смерти свидетельствуют о том, что в Конохе небезопасно и убить могут любого. Но, как я и говорила, всем как будто похрен. Жителей больше волнует возросшие цены на рис или почему маленький ребенок с полосками на щеках до сих пор бегает по Конохе. Вот она — вся мелочность людей и их двойные стандарты! — Когда-нибудь я одержу над ним верх, даттебайо, — пробурчал Наруто, садясь рядом со мной. Годы идут, а Узумаки не меняется. Он всегда так говорит, и обычно после этих слов я говорю ему, мол, «не нападай первым», «внимательно наблюдай за соперником», но все без толку. Вот и теперь Наруто не слушал, а у меня уже не было сил повторять одно и то же, поэтому я решила подойти к этому вопросу иначе. — Почему ты так хочешь победить Саске? Ведь он намного сильнее, и лучше сначала заняться другими ребятами. Ну то есть попробовать превзойти их, а уж потом Саске, — когда я это сказала, у Узумаки было максимально озадаченное лицо. Вроде бы ход мыслей понятен, но что-то у него явно не укладывалось. — Я не знаю! Он такой выпендрёжник, что мне хочется ударить его по голове. С ним все хотят дружить, а он… Ясно. Обычная зависть, связанная с признанием Учихи другими людьми. — И все-таки попробуй сначала, например, одолеть Кибу или Шикамару... ну, или Хинату. Хоть Хината и была похожа на зашуганного оленёнка, но ее тайдзюцу было раза в два лучше моего. Я впервые видела настолько пластичное ведения боя. Она словно сама вода, растекавшаяся по кувшину и медленно заполнявшая его изнутри. Как-то раз у нас с ней был спарринг, била она аккуратно, но я не всегда могла блокировать ее удары. Хьюга ловко изворачивалась от моих кулаков, а я практически всегда была в проигрыше. От ее мягких касаний ладошек становилось тесно в собственной коже, словно она хотела нанести удар не снаружи, а внутри. В общем, олененок зашуганный, но лягнуть мог. — Я и Саске выиграю, и Кибу, и Шикамару, и вообще стану самым сильным. Вот увидишь, даттебайо! Меня все признают, — сказал блондин. — Ладно, ладно, я поняла.