***
9 июня 1973 года — Бабушка, давай сегодня сходим в парк? — я лучезарно улыбалась своей любимой бабушке Рози. — Конечно, милая. После обеда обязательно сходим. Довольная ответом бабушки я села за стол. Лето я всегда проводила там, в небольшой деревушке на окраине города. Погода на улице была самая что ни на есть лучшая. Яркое солнце слепило глаза, на небе не было ни тучки, дул прохладный ветерок, от которого беззаботно колыхались листья на деревьях. Бабушка, как и обещала, после обеда отвела меня в парк. Мы гуляли и смеялись. Я встретила свою подругу — Сару. Она была чем-то встревожена, но я не замечала этого. Зато заметила бабушка. После прогулки мы пригласили Сару в гости. Девочка отказалась. — Моя мама сейчас болеет, мне нельзя далеко отходить от дома, — пояснила она. Парк находился в трёх минутах от её дома, я же с бабушкой жила значительно дальше. Мы пожелали ей скорейшего выздоровления и пошли домой. Бабушке было неспокойно. — Милая, сейчас гуляет драконья оспа, не ходи пока что в гости к Саре, тебе не стоит с ней видеться, пока её мама больна, вдруг она переносит оспу. Я уставилась на бабушку. Но спорить не стала, дедушка умер от оспы. Её беспокойство мне понятно. Тем же вечером. — Я схожу к маме Сары, принесу лекарства и гостинцы. Будь паинькой, — бабушка поцеловала меня в лоб. Она повязала платок на лицо, надела перчатки и шляпу с широкими полями. — Будь осторожней, бабуль! Не заболей! — пожелала я ей. Мне правда хотелось, чтобы мама Сары выздоровела и… выжила. Так и случилось. Мама Сары выздоровела. А моя бабушка нет. Моя бабушка Рози умирала у меня на руках, она лежала бледная, как мел. С сухими губами и совсем потухшими глазами. Мама стояла рядом и держала меня за плечо, я скинула её руку. Мама меня не воспитывала. Меня воспитала бабушка. Её губы зашевелились, она хотела мне что-то сказать. Я подошла поближе. Бабуля начала что-то шептать на незнакомом мне языке, потом обняла меня одной рукой, и через минуту её хватка ослабла, рука безжизненно упала, глаза стали стеклянными, а дыхания вовсе не было. Я беспрерывно плакала месяц. И буду плакать по ней всю оставшуюся жизнь.***
Я опять проснулась с криком, с криком полным отчаяния и беспомощности. После Хэллоуина всё было просто кувырком. Смерть пятикурсницы вызвала большой скандал. Хогвартс попал на первую полосу в пророк с заголовками по типу «ОЧЕРЕДНАЯ СМЕРТЬ ШКОЛЬНИЦЫ! ПРОМАХ ДАМБЛДОРА ИЛИ НЕЛЕПАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ?! читайте на стр.7» Проводили большое расследование. Меня вызвали, как главную свидетельницу, обвиняли в том, что я подтолкнула её на самоубийство, поили Веритесариумом, я доставала эти воспоминания из головы, когда меня оправдали, мне предоставили психолога, пройти которого нужно было в обязательном порядке. Всех Мародёров и Регулуса тоже таскали по судам, как других свидетелей, но так как я закрыла перед ними дверь, от них быстро отстали. Когда Моника спрыгнула, я открыла дверь с жуткой пустотой внутри себя, обессилено рухнула в руки Сириуса. Всхлипнула куда-то ему в плечо, тут подоспел Регулус с Дамблдором. Последний отвел меня к себе в кабинет, напоил успокаивающим зельем, и спросил, когда я буду готова всё рассказать. Я бессильно покачала головой. К горлу подступил ком. Он отправил меня в гостиную в сопровождение Мародёров, которые отказались уходить. Джеймс держал меня под руку, чтобы я не свалилась. Как только я зашла в гостиною воцарилась тишина. Первая на ноги подскочила Лили, она взяла меня под руку и отвела в спальню. Это опять случилось, я не могла в это поверить. На моих руках умер человек… опять. Меня временно отстранили от занятий ввиду ужасного эмоционального состояния. Мародёры тоже поникли. Хэллоуин тяжело сказался на всех учащихся. Три дня я торчала в разных закоулках замка, избегая любого взаимодействия с людьми. На душе было тяжело. Несколько раз приходила психолог, но на открытый диалог я не шла. Я вообще молчала. Мисс Стивс понимающе смотрела на меня, но не оставляла попыток поговорить со мной о случившемся. Мисс Стивс сострадала мне, но это не то что мне нужно было. Сейчас мне нужно было всё осмыслить и прежде всего успокоиться. — Мисс Флетчер, я сообщу директору, что вы готовы вернуться на занятия, если вы готовы, разумеется, но при условии, что мы продолжим наши встречи, — сказала она на последнем занятии. — Дайте мне пару дней, я приду в себя и сообщу вам, — я встала и вышла из аудитории, которую нам выделили. Во время похорон Моники, которой оказали почтенный уход, я смотрела на её родителей. Их лица ничего не выражали. Вся школа оплакивала её уход, многие, правда, её вообще не знали. Сириус винил себя. А её родителей грозились посадить в Азкабан сразу по нескольким статьям. Но у них был хороший адвокат, да что там хороший, его называли адвокатом «дьявола». И даже несмотря на то, что на них сшили отличное дело, их оправдали. Как я и говорила деньги решают всё.Но выступать в суде против обвинения в смерти собственного ребёнка… Творился полный хаос. Я выпала из социальной жизни Хогвартса на неделю, и когда вернулась, всё было в ещё большем хаосе, чем до моего отсутствия. У Сириуса была разбита бровь, а у Регулуса губа. Северус Снейп, с которым раньше так тесно общалась Лили сейчас вовсе не смотрел в её сторону и гордо вскидывал крючковатый нос. Лили накладывала пластырь Джеймсу, тот корча из себя страдальца, жалобно стонал. Тьфу ты, на нем была пара царапин. Вот Сириус и Регулус выглядели гораздо хуже. В кровь разбитые костяшки, царапины на лице, синяки по всему телу, Сириус прихрамывал на одну ногу, а Регулусу, кажется, порвали рубашку. Сию картину я застала, когда зашла в лазарет за зельем без сновидений. Сириус подскочил с ближайшей кровати и зажмурился от боли в ноге. Регулус молча смотрел на меня тяжёлым взглядом. Мадам Помфри суетилась то около одного, то около другого. Лили поймала мой обеспокоенный взгляд, оставила Джеймса и вывела меня из лазарета. — Это что за картина такая? — устало спросила я её, хотя впрочем догадывалась, что напряжение между братьями переросло в драку, даже без палочек. — Они чуть не угробили половину восточного крыла, — начал свой рассказал не менее уставшая Лили, — Регулус начал обвинять Сириуса в смерти Моники, и что ты из-за него пострадала. Сириус взбесился, Джеймс начал вступаться, сыпалась куча оскорблений. Мы с Северусом, — тут она запнулась, — шли мимо, но услышали крики, подоспели как раз, когда они стояли с палочками, Регулусу уже ранило плечо, в Стене была огромная дыра, воздух искрился. Из их рук сыпались чёрные искры. Я отобрала у них палочки, сама не поняла, как это получилось. Дальше снова сыпались оскорбления, к Регулусу присоединился Северус, Джеймс сыпал оскорбления в их сторону, я начала успокаивать Северуса, Северус начал оскорблять меня и говорил, чтобы я не лезла, Джеймс начал меня защищать, а потом Сириус накинулся на Регулуса с кулаками. Началась драка. Ремус с Питером прибежали с ошарашенной МакГонагалл, которая всех успокоила, отчитала и сняла баллы. Вот так закончился её рассказ. Внутри было всё смешано, чёртовы парни. Дебилы блин. И так проблем хватает, теперь ещё и потасовка эта. Мы вернулись в лазарет, и я мрачно осмотрела присутствующих. — Вы, ребята, конченные дебилы. Регулус ты-то чего драться полез?! Ладно, Сириус это вполне в его стиле, хотя на тебя, — я ткнула пальцем Сириусу в грудь, — я тоже злюсь. — Прости, — тихо сказал Регулус и вышел из лазарета. Под возмущенный крик мадам Помфри. Она хотела дать ему какую то мазь, видимо для плеча. Я забрала у неё пузырек с фиолетовым содержимым и тоже вышла из лазарета. Догнала я его на лестнице. — Ну и что ты ушёл? Я ещё не закончила, — Регулус остановился и посмотрел на меня. Мы сверлили друг друга тяжёлыми взглядами, но тут он неожиданно обнял меня. Запутал пальцы в моих волосах и прижал к себе. Я обомлела. — Прости, я не должен был идти на поводу у брата, прости, я не должен был обвинять его, у тебя и так сейчас много проблем, — на одном дыхание выпалил он. — Извинись лучше перед ним, — я накрыла спину парня руками. — Всё будет хорошо. Последняя фраза предназначалась нам обоим. Я проводила его до гостиной и помогла обработать плечо.***
— Пойдешь со мной на вечер к Слизнорту? — улыбнулся мне Регулус. В последнее время мы стали гораздо чаще проводить время. Я почти не общалась с Мародёрами. Тусовалась с Регулусом. Отчего Сириус демонстративно закатывал глаза, когда я в очередной раз уходила из гостиной, махая им справочником по Зельям. Братья Блэк извинились друг перед другом, сквозь зубы, но и так тоже сойдёт. — Да, пойду. Лили, кстати, хочет позвать Джеймса, представляешь, — с Регулусом мне было спокойно, я доверяла ему всё. А Лили с Джеймсом очень сблизились, Джеймс ходил довольный как кот. Сириус фыркал на их назревавшую романтику. Он с самого Хэллоуина ходил без пары, просто потому что боялся чем бы это не закончилось опять. Спустя пару профилактических бесед, я попыталась убедить его, что он совсем не виновен в смерти Моники. Я рассказала о нашей с ней последней беседе, и он более менее успокоился, но страх остался. Неприязнь Мародёров к Регулусу постепенно почти сошла на нет, свои занятия мы перенесли в гостиную, иногда его, иногда мою, на поздние вечера, Лили больше не психовала на Поттера, ну как, психовала, но не так сильно как раньше. Чаще всего их ссоры заканчивались обнимашками. И однажды, чудесным ноябрьским вечером, Джеймс решил со мной серьёзно поговорить, что, внимание, цитата. Мы встретились в пустой аудитории. — Моргана, ты же знаешь, как ты мне дорога. Ты знаешь, что я ни за что и никогда тебя не предам, и уж тем более не позволю никому тебя обидеть. Ты мне как сестра. Я прекрасно это знала, но не понимала к чему он это ведёт. — Если Регулус, хоть пальцем тебя обидит… Просто скажи. — Джеймс, мне приятна твоя забота, ты тоже мне как брат. Но, я уверена, что смогу разобраться сама. Если же нет, то обязательно тебе всё расскажу. А вообще не понимаю, к чему этот разговор? — Понимаешь, я заметил, вы часто проводите время вместе… Думаю, ты ему нравишься. И, если он тебе нравится тоже, мы против не будем! Ну за Сириуса я не ручаюсь. А Лили хорошо влияет на Джеймса. Умница. — Мы с Регулусом хорошие друзья не более. Всё будет хорошо, — заверила я своего «братца». — Он скорее всего так не думает, — хмыкнул Джеймс. Но я не собиралась продолжать этот глупый разговор. Что за выводы такие вообще? Пф.***
Наши встречи с психологом начали давать плоды. Я рассказала ей про бабушку и сны, мисс Стивс давала хорошие советы, внимательно меня слушала и иногда выписывала какие-то таблетки. Оклемавшись от смерти Моники, я стала чувствовать себя чуточку лучше. Постоянные беседы с Регулусом поднимали мне настроение. А вот Дамблдор из кожи вон лез, чтобы замять это дело. Лет тридцать назад погибла девочка с Когтеврана. Которая на данный момент обитала в заброшенном школьном туалете на третьем этаже. Девочку прозвали Плаксой Миртл. Директор всё-таки сумел замять это дело, думаю без подкупа тут не обошлось.