***
Я направилась к знакомой фигуре. Он стоял не двигаясь, только наблюдая за мной. — Ты чего здесь? — спросила я, глядя в серые глаза. — А ты чего сбежала? — вопросом на вопрос ответил Сириус. — Ничего я не сбегала. — Ну, конечно, — прыснул он. — Я тебе сейчас тресну, — не выдержала я. — Бить людей нехорошо. — Преследовать тоже нехорошо. Более того незаконно! Давно ты за мной идешь? — С того момента, как ты выбежала из дома. — Я просто решила подышать свежим воздухом, подумать о вечном. — Пошли посидим, тебе одной гулять не безопасно. И застегнись ты, — недовольно буркнул Сириус, застёгивая молнию на моей куртке. Надо же Сириус заставляет меня застегнуться. На мне были согревающие чары, но я не могла об этом ему рассказать. Поэтому послушно шла рядом с застёгнутой молнией. Мы сели на лавку, и Сириус достал сигарету, поджёг зажигалкой и затянулся, вальяжно выдыхая дым. — Почему ушла-то? — Говорю же, подумать надо было. — О чём? — Мерлиновы подштанники, какой ты любопытный! — он хмыкнул. — Опять думала о войне и потерях, — извлёк он мысль. Я не стала отвечать, он и так знает. Безэмоционально хмыкнув, он снова затянулся. — Я тоже боюсь, угроза становится как никогда реальной. Но я знаю, что не потеряю вас. — Почему ты так уверен? — Я просто знаю. Третий глаз открылся. — Пророк ты хренов. — Конечно. А ты не знала? Могу по линям руки погадать, хочешь? — Нет. — Ну как знаешь. Я рассматривала свои руки, погружаясь в свои мысли. Рука Сириуса легла поверх моей, и он легонько сжал её. — Я тебе клянусь, что всё будет хорошо. Дать тебе Нерушимый обет? — невозмутимо спросил он. — Дурак что ли, не надо, — его спокойствие было заразительно. Он потушил сигарету, продолжая держать мою руку. — Небо красивое, — после недолгого молчания произнёс он. — Звёздное. Я подняла взгляд. Небо было сплошь усыпано звёздами, мерцающими как огоньки надежды и веры. — Поговорим о небе? Ты что с Дамблдором переобщался? — Да, ещё немного и буду есть лимоны, запивая лимонадом. — Да ты извращенец. — А ты думала, — усмехнулся он. Я посмотрела на Сириуса, бесстыдно рассматривающего небо, задрав голову. В его глазах отражались огни звёзд. Я разглядывала его рельефный профиль, когда он повернулся на меня, глядя какими-то другими глазами. Что-то еле уловимое изменилось в его взгляде. Я закусила губу и отвернулась. — Пора возвращаться, нас скоро потеряют.***
Настало время серьёзных разговоров. Инициатором по традиции решил выступить Джеймс. Учтиво постучавшись в мою комнату, он вошёл, когда я открыла дверь. — Чего хотел? — Короче, сестрёнка, — начал он. — Пора поговорить с тобой на серьёзную тему. — Я считаю моим долгом просветить тебя в очень важном вопросе. Я села на кровать с интересом наблюдая за тем, как замялся Джеймс. — Ну, — нетерпеливо бросила я, так как он кажется не собирался продолжать. — У тебя вроде как роман с этим всадником, — о так теперь мы решили поговорить со мной насчёт Оливера, интересно кто следующий? — Ну вроде как. — Он старше тебя, и я хотел сказать, чтобы ты была осторожней. — В плане? — В плане, если он тебе предложит переспать, ты десять раз обдумаешь это и откажешься, — хмыкнул он. — Джеймс! Лили на тебя нет! — Вообще-то есть! — То есть вы с ней не спали? — Нет, — моргнул Джеймс. — А, — тут теперь моргнула я. — Ну ты там с Пегасоводом этим… аккуратней, — сказал он и вышел. Вот и поговорили.***
— Ремус, хватит точить шоколад! — недовольно брякнул Джеймс. — У нас шоколад закончился! — У него зимняя депрессия отстань от него, — вступилась я за друга, у меня тоже была острая необходимость в шоколаде, и мы точили его вместе. — Сладкоежки чёртовы, — закатил глаза Сохатый. Родители Джеймса на уехали в отпуск куда-то на моря, оставив дом нам на растерзание. Нам — это мне, Джеймсу, Сириусу, Ремусу и Питеру. Лили свалила к семье, там у её сестры Петуньи что-то стряслось. — Я ушла, вернусь через пару часов или завтра, — кинула я напоследок. Сегодня был концерт Оливера. Зал взревел стоило группе с ярким названием «Пегасы ночи» выйти на сцену, я чуть не упала, когда услышала название. Прожектора осветили ребят. И понеслась. Было шумно, ярко и весело. Оливер был гитаристом и ещё пел, голос у него и правда был сильный. — А сейчас песня, посвящённая моей любимой девушке! — выдохнул Оливер после третьей песни, подмигнул мне, и из зала послышались разочарованные вздохи и гул. — Девушка мечты! На Пегасе улетели мы. Ночь прекрасна так была, я к себе тебя украл, я к себе тебя украл. Жалко, что не поцеловал! Я фыркнула. Украл на Пегасе, всё верно. Концерт завершился, когда время было уже за полночь. «Пегасы ночи» пару раз вышли на бис, и я стояла, ждала Оливера за кулисами. — Девушка мечты значит, — хмыкнула я. — Сам сочинил. — Неплохо. Мне понравилось. — Так про тебя же пел. — Всё по мою душу. Я польщена. — Голодная? — Нет, я дома поем. — А ты уже домой собираешься? — досадливо протянул он. — Я думал мы с тобой ещё чем-нибудь займёмся. — Чем например? — В кино завалимся, могу на Пегасе снова прокатить. — Пегасы устарели. Добудь дракона, тогда и поговорим, — хмыкнула я, но зная Оливера, и увидев блеск в его глазах, я поспешно добавила: — Шутка! Драконов не надо. — Давай тогда хоть подарок подарю, — он достал из кармана футляр. Извлёк из него золотой браслет. — Под стать факультета, так сказать. — Мне нравится, спасибо, — заключила я, когда она аккуратно надел его мне на руку. — Это что Пегас? — Да, сам выгравировал, — похвастался он. — Ты помешан. — Немного. Красивые же кони. С крыльями. Тьфу, ты. Кони с крыльями. — Держи, — я протянула свёрток. В нём был нежно голубой свитер, угадайте с чем? С Пегасом. Ему понравится. Я поколдовала, и Пегас теперь летал по всему свитеру. Познакомившись с ребятами из группы, я решила поехать домой. Я бы могла продолжить кутить с ними, но до жути хотелось спать, да и домочадцы небось потеряли меня, а то и дом сожгли. И как в воду глядела. Домой я аппарировала. Я тренировалась в этом умении летом, потому что иногда мотаться по Америке было слишком затруднительно, поди объясни таксисту, как найти волшебный заколдованный особняк. Дом был в почти целом состоянии, кухню мои любимые домочадцы подпортили. Я вернулась как раз в момент Всемирного потопа. Аппарировала я прямиком на кухню, где с тряпками и тазиками на перевес бегали ребята. — Вы чего здесь натворили?! — ужаснулась я. — Помогай давай, — крикнул Сириус. Я взмахнула палочкой, и вода из трубы перестала течь. Метнулась в подвал, перекрыла вентиль. Магией убрала остатки воды и высушила парней. — Вы дебилы? — не выдержала я. — Ты колдуешь вне школы?! Ты ещё несовершеннолетняя! — возмутился Джеймс. — А ты, Сириус, совершеннолетний, бытовую магию надо, блин, изучать! Как и ты, Питер! — Нет, Багира, а как ты…? — спросил Ремус. — Вот так блин. Молча! Сириусу стукнуло семнадцать ещё в ноябре, Питеру в конце августа, а Джеймсу и Ремусу будет только весной. Моё день рождение выпадал на середину июня, потому друзья мне в прошлом году устроили небольшую истерику, мол, скоро день рождение, а я свалила в штаты. Хотя мне кажется, мой праздник они отметили прекрасно и без меня. — Я избавилась от Министерской метки летом! Я должна была шататься по Америке без магии? — мне почему-то казалось, что Министерство не достало бы меня в Америке в любом случае. Но их это объяснение устроило. — И ты не сказала нам, — обиделся Сириус. — Ой, да вам семнадцать на за горами. А теперь рассказывайте, как вы тут это устроили? Я уехала на пару часов! — Бродяга и Хвост устроили дуэль Патронусами, Патронус Питер оказался слабее и Патронус Бродяги его сгрыз, случайно задев трубу, — сознался совестливый Ремус. Я закатила глаза. — Не устраивайте такой херни рядом с трубами и легковоспламеняющимися предметами, а то мало ли! Дураки. Нельзя их оставлять одних. Нельзя.***