Gaudeamus igitur

      Через час все сидели на кровати в комнате и, если говорить прямо, то заедали стресс сегодняшнего дня. Кто бы мог подумать, что поездка в кафе обернётся… — Стоп, — Дамиано положил откусанный кусок пиццы обратно в коробку, — Этан, как ты думаешь, то, что нас обнаружили, связано с Беатрис? То есть могла ли она сообщить о том, где мы? — Полагаю, что могла. Вероятность того, что на нас случайно наткнулись в этом кафе, очень мала, а больше мы никак не палились, да и почему-то всё случилось почти сразу, как мы приехали. — Что за Беатрис? — спросила Вик. — Подруга. Была. Дамиано взял телефон и, зайдя в диалог с Беатрис, написал ей пару ласковых, но блокировать не стал, — вдруг это «не то, что ты подумал!» Ребята разговорились, о прошлом, о настоящем, о будущем тоже, всё сливалось в одну большую историю. Наша жизнь — книга, которую ты можешь оценить, только дочитав хотя бы главу, и, кажется, очередная из них была завершена. Билеты в Рим были куплены на завтрашний вечер, все легли спать достаточно рано, так как были эмоционально вымотаны.       Утром, лениво потянувшись на кровати и перевернувшись на бок, Томас чуть не упал на пол, но вовремя опёрся на руку. От этого он тут же проснулся и сел на кровати, медленно моргая. Вот же ж сука, всю ночь разборки снились… ещё и на самолёт опоздал. Томас вздохнул. «Может, это знак, что никуда не нужно лететь?..» — Томми, что за грохот был… — промычала где-то сзади Вик, закутанная по шею в одеяло. — А, так, ничего. Ты встаёшь? — Угу… — и Вик натянула одеяло ещё выше. Томас обернулся и умилился. Он лёг рядом, всё же немного навалившись на Вик, и попытался поцеловать её, она, улыбаясь, прятала лицо в подушку, а потом всё же повернулась навстречу мягкому утреннему поцелую. Было на самом деле уже около девяти, и Этан, уже успев собрать свои вещи, сидел с Дамиано и курил первую за два дня сигарету, попивая тёплый кофе. — Хэй, Томас, доброе утро! — Дами заметил друга и поприветствовал его усталой, но дружелюбной улыбкой. — Доброе, — и Раджи, ссутулившись, проследовал в ванную комнату, чтобы наскоро почистить зубы и смыть со своего лица вчерашние переживания, что, впрочем, немного помогло освежиться и переключиться на новый день. Тут в голову Томаса пришла ослепительная идея. — Дами, Дами! — он выбежал из ванной с полотенцем в руках. — А? Что такое? Ты так сияешь, как будто увидел Джимми Хендрикса. — Почти, слушай, и ты, Этан, давайте пойдём петь на улицу. Мы же тут последний день, и… о, ты встала! — Томас посмотрел на Вик, такую уютную, — Вовремя! — Он повернулся так, чтобы говорить сразу со всеми, — И мы же так нигде особо и не побывали, чтобы нас не нашли, а теперь можем где-нибудь в центре попробовать заработать! — Но у нас же буквально один инструмент на четырёх человек, — Дамиано колебался. — Ну так ты поёшь, тебе инструмент не нужен. А Вик и Этан будут аскерами! С таким воодушевлённым Томасом спорить было бесполезно, да и не хотелось, идея была замечательная, до вечера было много времени, можно вернуться часа в четыре и собраться.       Первые пару песен было как-то страшно, люди шли мимо, даже не оглядываясь на музыку, но в какой-то момент в чехол от гитары прилетела купюра. Потом другая. Немного мелочи, а потом сразу два человека, когда к ним подошли Этан и Вик, на одном припеве, положили в шляпы заслуженный гонорар кавер-звёзд этой улицы.       В аэропорту на заработанные деньги ребята купили сувениры, — прямо как настоящие туристы! Настроение в полёте было хорошее у всех. А потом самолёт приземлился в Риме. Они ехали от аэропорта пару часов до квартирки в центре. Томас осматривался из окна на родные места. Проехали мимо кабаре. Того самого кабаре, которое принесло ему столько хорошего и столько плохого… Он впервые попробовал там кокаин. Наверное, там на раковинах всё так же больше кокаина, чем пыли. А Вик вернётся туда, маленькой звездой только для ценителей. Томас очень хочет туда. Там нет проблем, всё красиво и приятно. Всё золотое в перьях, и весело, и хорошо! Прекрасные девушки танцуют, а самая красивая из них теперь Томаса. Он повернулся к Вик и взял её за руку. Они доехали и зашли в квартиру. Было пыльно и не прибрано, так как они убежали в спешке. Точнее убегала Вик. Она оставила пару чашек на столе и немного разбросала одежду и бумаги. Ребята зашли и все вместе плюхнулись на диван. — Вик, когда тебе на работу? — Да хоть завтра, не буду тратить отпускные, они могут понадобиться в другой момент. — Отлично, значит будем вместе. — Этан… А не хочешь сегодня ко мне? Я познакомлю тебя с мамой… — вклинился смущённо Дамиано. — К тебе? — Этан совсем не ожидал такого предложения, хотя смысла бегать ото всех уже не было, — Как на семейный ужин? — Да, как на семейный ужин, — засмеялся Дами, — Так хочешь? Этан задумчиво провёл рукой по волосам, откинув их назад, но потом улыбнулся: — Хочу, — и он нежно поцеловал Дамиано. — А покажешь мне свой район? — Мы можем прогуляться немного, я предупрежу, чтобы нас подождали, но там ничего примечательного… — Не согласен, кое-что есть… — Этан хитро улыбнулся. — Что? — Ты.       Было уже около восьми, когда Дамиано с Этаном подошли к дому Давидов. На Этане были тёмно-коричневые брюки с чёрным поясом, сочетающимся с туфлями, и заправленная белая рубашка, незастёгнутая до конца, из-за чего было видно тонкий чокер почти у ключиц с серебряной цепочкой, что разбавляло строгость образа, как и распущенные волосы и кольцо на среднем пальце правой руки. Вроде, соблюдена традиция, но некоторые детали намекали на то, что Этан может одеться и так, что шокирует приличное общество, но сейчас его внутренние принципы подсказывали, что стоит на некоторое время оставить бунт. — Приве-ет! — протянул Дамиано, открывая дверь. Дамиано, конечно же, приоделся для этого мероприятия. Он возвращался на свои круги модного кота. Шёлковый розоватый костюм, украшенный цветами, которые выглядели, как настоящие. Нежно-зелёная лёгкая рубашка виднелась из незастегнутого пиджака, а изящные золотые украшения и лёгкий макияж дополняли образ. Все его существование кричало: романтика! Дамиано потянулся к Этану и легко поцеловал его в губы. — Проходи, милый. Он зашёл, и Дами сразу взял его за руку немного неловко проводя в столовую, где уже ждали родители. — Здравствуй, Этан. Отец Дамиано подал ему руку, а мать мило улыбнулась. — Здравствуйте. — Этан пошли, помоешь руки. Дамиано отвёл его в милую ванную в светлых тонах. Они начали мыть руки. — Я волнуюсь, Этан… — Всё хорошо, я думаю, они всё понимают теперь.       На следующий день Вик и Томас долго спали, потом немного прибрали пыль, и Вик начала собираться на работу. — Вик, ну, пожалуйста, что я буду делать дома без тебя? — Томас, твой мир не должен ограничиваться мной, а одного тебя я в кабаре не оставлю, это будет слишком. — Ты мне не доверяешь? — В плане наркотиков — точно нет. — И ты оставишь меня одного тут? — Томас, что ты мне предлагаешь? Нанять няньку? Посиди дома, потом может приехать Дами. — Ну хорошо, но можно я в воскресенье приду в кабаре? На твой номер? — Только с ребятами. Вик в скорее ушла, оставляя Томаса одного со своими мыслями. Он долго думал о том, что если бы все-таки у него был кокаин в доступе, то он бы точно предал всех ради него… Какой ужас. Ужас от осознания, каким монстром он стал из-за наркотиков. Томас решил отвлечься и взял гитару. Он решил выразить тревогу в новой композиции. Это было соло. Странное, тягучее, какое-то психоделичное, прямо как его мысли о наркотиках. Это было просто бесконечное произведение, кажется он играл уже минут 20 и полностью перестал думать, просто импровизируя. Это его первый подобный опыт, но ему понравилось. Он отставил гитару и задумался. Нужно записать видео и отправить ребятам. Он собрался с мыслями и включил камеру, настраиваясь. Мелодия снова лилась из души, из сердца, да хоть из страдающей печени, но точно не из мозга. Сами мысли были не с ним, он был как будто слушателем того, что играют его руки. Его накрыло не хуже кокаина, может, что в чае было? Но нет, это называется вдохновение. Он остановился в какой-то момент, приходя в сознание и останавливаясь видео в 15 минут. Ребята явно такого не ожидают. Он отправил в беседу и решил переслушать. Теперь, когда он по-настоящему был слушателем, мелодия воспринималась по-другому… Намного страннее. Но тем не менее, всё что угодно, сделанное в порыве вдохновения, звучит неподражаемо. Так можно различить то, что сделано от души, а что за деньги. Но нужно развивать свое чутьё в этом плане. Если это вам, конечно, нужно, как Томасу, например. Он радостно откинул телефон и плюхнулся на кровать. Но его не отпускала одна маленькая тревожная мысль: а что он сыграл бы под кокаином?       Проснулись Этан и Дамиано рядом. И вот как это произошло… После ужина с семьёй Дамиано, на котором царила атмосфера гостеприимности и вежливости, мать Дами была вполне расположена к Этану, а сеньор Давид старался познакомиться с покороче, Этану предложили остаться на ночь, так как было уже десять часов. Ему отвели комнату на втором этаже рядом со спальней Дамиано, поскольку смириться с тем, что два парня будут в этом самом доме спать под одним одеялом, было сложно. Этан действительно ушёл в другую комнату, пожелав родителям Дами доброй ночи, а его самого, уже поднявшись на второй этаж, поцеловал, ментально передавая удовлетворение проведённым временем. Всё же прийти было неплохой идеей. Он разделся, повесив брюки и рубашку на стул, и упал на кровать, застеленную специально для него. Как много всего произошло за последнее время… В голове проносятся разные моменты, от сегодняшнего вечера и до того, что происходило пару месяцев назад. Невольная саморефлексия не давала не то что уснуть, а даже расслабиться. Когда последний раз Этан ложился спать один? Он отвык. Отвык от того, что некого обнять, не к кому прижаться. Отвык от тишины вокруг, от пустоты, от одиночества. С Дамиано он чувствует себя как будто больше, чем он есть. Зачем вообще было столько времени тратить на эту холодную войну? Наверное, всему своё время. И сейчас время — быть вместе. Этан встал и прошёл по тёмной комнате к двери, приоткрыл её так, чтобы он мог пройти, а потом закрыл. Он вошёл к Дамиано. Тот тоже ещё не спал, а лежал на спине, заложив руки за голову, на большой кровати… с балдахином. Да, это похоже на Дамиано. — Можно к тебе? — Конечно, ложись, — Дами улыбнулся в темноте и похлопал рядом с собой по тонкому одеялу. Они уснули рядом, а утром, ещё видя сны, даже не заметили, как открылась дверь и в проёме появилось лицо сеньора Давида, сдерживающего под маской недовольства невольную улыбку, а потом скрылось за тихо закрытой дверью.       И в начале первого часа Этан с Дамиано уехали обратно на съёмную квартиру. В пути они заметили сообщение Томаса и искренне поразились его таланту так точно передавать свои эмоции, только вот мелодия не была спокойной, а заставляла насторожиться. Приехав, они застали Томаса лежащим на кровати с закрытыми глазами. — Ты спишь? — почти шёпотом спросил Этан. — Гмм, Этан, ненавижу этот вопрос… — проворчал дремлющий Томас, чуть размахивая длинной рукой. Дамиано усмехнулся и залез на него, начиная трясти за руку. — Доброе утро, котик, вставай-вставай! Какого хрена ты спишь в обед? — Дамиано пидарас. — Бебе-бе! — Ещё и ребёнок. Дамиано ребёнок пидарас. Зачем он тебе нужен, Этан? — уже хихикая, сказал Томас, которого после этих слов задавили подушкой. — Да? Это я такой? Вспомни, кто два дня назад устроил истерику, потому что хотел хлопья утром, а магазины ещё не открылись? — Это соревнование по дебильности, что ли, теперь? Они шуточно дрались и смеялись, пока оба не свалились с кровати. Этан молча наблюдал за ними. — Аааай, моя задница! — Нет у тебя задницы Томас  — Слыш, у меня охуенная жопа. — Ребят, не хотите есть? — прервал важную дискуссию мамочка-Этан. На этот вопрос в него прилетела подушка. — Ну вас! — Этан, засмеявшись, бросил подушку обратно и ретировался на кухню, услышав за спиной торжественное «Дезертир!» Торкио осмотрел шкафы и холодильник на предмет съестного, но ничего удовлетворяющего не нашёл, — неудивительно, ведь ребята и до отъезда не очень заботились о запасах, а тут даже хлеб стал напоминать пемзу по твёрдости. — Нашёл что-нибудь? — послышалось из комнаты. Этан вернулся к Дамиано и Томасу. — Ну, смотрите, или мы идём куда-нибудь есть, или мы умираем тут с голоду, оставив деньги на похороны. — А как насчёт доставки? — предложил Дамиано, лёжа на Томасе, который ныл, что тот раздавил ему все органы. — Я не хочу пиццу. — А что, в Риме доставка только пиццы? — Нет, но я предлагаю прогуляться, — тут скучно. — Ладно. Дамиано встал с Томаса, а он вздохнул и сделал вид, что умирает, за что получил толчок в бок. — Сейчас, погодите, мне нужно одеться. Томас начал одеваться, а потом подошёл к тумбочке, чтоб надушиться. Рука машинально потянулась к «Cocaine». — О боже, что ты сейчас набрызгал? -возмутился Этан. Дамиано странно на него посмотрел. — Тебе не нравится? — Специфично, я бы сказал… Идём? И они вышли на улицу, не имея в голове никакого определённого маршрута. Они шли мимо кафешек и ресторанов, но почему-то не заходили, — они точно хотели поесть? Ребята остановились в тот момент, когда, спустя часовую прогулку, наполненную разговорами, оказались перед входом в кабаре. Переглянувшись, они как будто отбросив всю настороженность, вошли в затемнённое помещение. На секунду за спинами промелькнула холодная тревога, но скрылась за ощущением принадлежности к этому месту. Они зашли, но их привычный столик был занят — грустно. — Есть свободные места? — Вон там столик, пойдём. Дамиано повёл друзей к какому-то незнакомому месту. Что ж, многое изменилось в жизни, так что, наверное, поменять место тоже неплохо. — Я пойду в туалет, закажите мне мартини. Томас встал со своего места и направился в туалет. Тот самый туалет. Тут должен быть кокаин. Он точно знает. Тут всегда спрятано. Стоп, что за мысли, Томас? Впрочем… что если он возьмёт его с с собой и попробует сыграть что-нибудь под ним, пока никто не знает? Он начал проверять места, где обычно люди прятали закладки. Потому что он знал, он сам прятал, чтобы не носить с собой по улице кокаин. Через какое-то время отыскав то, что нужно, он спрятал запретное сокровище в карман и вернулся за столик. Дамиано заподозрил что-то не то, потому что Томас был там долго, но взглянув ему в глаза понял, что, вроде, всё хорошо. Однако Дами решил следить за ним. Они продолжили свой разговор, но уже немного под градусом. Дамиано прижимался к Этану, ведь больше не страшно делать это на людях, а Томас ждал свою Вик на сцене и улыбался.       — Ты куда? — спросил Дами встающего Этана. — Я сейчас. То есть… поесть закажу, а то тут не дозовёшься никого. Может, и нам выпить возьму. Ты что хочешь? — поинтересовался Этан, замирая у столика. — Я не знаю, давай я с тобой пойду, там посмотрим. И они вместе ушли. Томас развалился на стуле. Машинально засунув руки в карманы, он нащупал квадратик фольги. Парень огляделся вокруг. Темно, только некоторые куски выхватывает желтоватый свет, медленно сменяющийся на голубой, потом на розовый. Это завораживает. Огоньки мигают, чувства растворяются в них, мысли уходят, оставляя место для одного только желания. Взгляд ещё раз вокруг: все заняты своим делом, разговором или наблюдением за сценой, Дамиано и Этан пропали из виду, кажется, они сейчас в другом конце помещения, выбирают экзотические коктейли или, не дожидаясь еды, уже влили в себя пару стопок цветной обжигающей горло жидкости и, вжавшись в один из углов, целуются, смешивая во рту послевкусия напитков. Томас вынул блестящий квадратик и повертел его в руках. Если не сейчас, то больше возможности сегодня не будет, — а хочется… Раз — фольга зашуршала, открывая белым порошком свою внутренность. Два — на серебряной глянцевости образовалось две тонких дорожки, ведущих в тот же ад, из которого с каждым разом всё сложнее выбираться. Три — одна из дорожек обожгла слизистую носа, но достаточно, в этот раз надо быть аккуратнее. Томас шмыгнул носом, ещё раз оглянулся по сторонам и быстро завернул конфетку в фантик, пряча обратно в карман. Мартини уже будет не кстати, весь кайф поломает. Постепенно наркотическое опьянение пробиралось в мозг. Тело становится ощутимее, но легче. Сколько прошло времени? Минут пять? Ребята ещё не пришли. Сейчас по всем членам разольётся энергия, эйфория захватит разум… Это Вик там, на сцене? Томас воодушевлённо опёрся на столик, сев на край стула и в радостном дурмане стал наблюдать происходящее, пока внутри всё словно закипало. Томас не заметил, как подошли Этан с Дамиано и сели рядом, не особо приглядываясь к своему другу, а гораздо больше внимания обращая на номер с прелестной Викторией. Блеск со сцены дурманил, а Томас наконец-то чувствовал себя, будто выбрался из заточения. Эйфория захватила мозг, и бессмысленная, но очень радостная улыбка украсила лицо. Можно подумать, что Томас так смотрит на Викторию. Но сейчас у него в голове только ощущение, как ему вдруг стало хорошо, и радоваться жизни легче… Расширившиеся зрачки отражали в себе золотые вспышки декораций. Томас повернулся к ребятам, которые уже успели вернуться с какими-то коктейлями. — О боже, какая же Вик охуенная! — Да мы знаем Томми, она тут звезда. Радостный Томас… Какой же он милый. Нет, никому не пришло в голову, что его умиляют ещё и увеличившиеся зрачки в печальных глазах. Немного покрасневший нос и румянец. На пьяную голову сложнее разобраться, почему Томми так рад, ну да им как-то и неважно, ведь они смотрели друг на друга. Дамиано сидел на коленях Этана и, положив руки ему на плечи, иногда прижимался, целуя то в шею, то в губы, то просто в щеки. А, казалось бы, они тут самые важные гости, но их молодые головы ещё не отпустил подростковый авантюризм. К тому же всё равно, что вообще о них подумают: вечно эта проблема им мешала, а сейчас можно про неё забыть. Да и думают ли о чём-то люди, пришедшие сюда расслабиться? Заметят, может, пустят слух без особого интереса, а, может, на следующий день об увиденном даже не вспомнят. Жар шёл от тела Дамиано. Его расстегнутая по пояс атласная рубашка при малейшем движении превращалась в волнующееся складками море. Оторваться друг от друга было невозможно. Да, это тот этап отношений, когда хочется всегда чувствовать друг друга. Тяжесть Дами на коленях, лёгкость в голове — Этан забывался всё больше, путешествуя руками по спине Давида. Музыка заполняла помещение, музыка была внутри Томаса, или он был ею? А точно они не узнают?.. Да нет, засмеялся про себя Томас, они заняты друг другом. Какая-то странная тревога на фоне. Но хорошо, безумно хорошо — теперь, когда ты снова себя не сдерживаешь, когда можешь себе позволить наслаждаться этой жизнью. Или смертью? Томас раздражённо мотнул головой. «Да что ж такое, почему я об этом думаю?» Тело не вмещает в себя все ощущения, хочется то ли самозабвенно танцевать, как умеет только Томас, то ли задушить кого-то, то ли потрахаться. Разум заволокла фантазия. Томас обернулся на секунду и с удивлением обнаружил, что Дамиано и Этан куда-то исчезли. Да это и неважно, ведь Томаса точно пустят за кулисы к его великолепной Вик. Он сорвался с места, и хорошо, что, уходя, Дамиано сунул официанту пару купюр со словами «Сдачи не надо», а то бы у Раджи были проблемы. Он застал Вик стоящей спиной ко входу и поправляющей причёску перед зеркалом. Обернувшись на отражение в нём, она тут же оказалась в объятиях Томаса. И приятно, конечно, но у неё есть всего пара минут до следующего номера. — Ну же, отпусти, — нежно говорила она, пытаясь выскользнуть из рук неожиданно страстного Томаса. А с того момента, как он нюхнул, прошло как раз минут пять или десять, сейчас сознанием владел наркотик. — Давай ты никуда не пойдёшь, — прошептал Томми на ухо Вик, прижимая её к себе. Вик засмеялась и уже более настойчиво повторила, что ей надо идти. — Побудь со мной… — Томас. Это моя работа. Мне сделают выговор, если я опоздаю хоть на минуту, — и Вик отстранила раздосадованного Томаса, а потом в ужасе отшатнулась, — у тебя кровь… Томми, что слу… — она посмотрела в его глаза, сияющие, одурманенные: это был взгляд ангела. Ангела, падавшего в ад, — Ты опять?! — Вик сжалась всем телом, — Ты же бросил! — она в отчаянии сделала пару шагов назад, — Ты обещал… — Вик опустилась на стул и закрыла лицо руками. Томас вначале немного непонимающе смотрел на Вик, а потом почувствовал, как что-то течёт из носа. Проведя рукой, он понял, что это кровь. — Прости. Томас сразу почувствовал её боль. Предательство от любимого человека — это ужасно, а ещё хуже, если этот человек ты, ещё и осознаешь это. Томас всхлипнул и прикрыл нос рукой. Вик уже пора бежать на сцену, а он вышел в зал, направляясь в туалет. Какой позор, какой кошмар… Это всё он виноват. Что за глупые идеи такие? Играть на гитаре под кокаином? Тогда где, блять, его гитара сейчас? Томас в истерике забежал в туалет и стал отмываться от крови, но она всё капала и капала. Кокаин не особо-то и помогал ситуации, он только заставлял Томаса чувствовать все эти эмоции ещё острее. Теперь дилемма: найти ребят и всё рассказать или убежать скорее отсюда? Нет. Ещё раз трусом он не будет, да и перспектива быть найденным без сознания по пути домой тоже не привлекает. Томас набрал салфеток и уткнулся в них носом. Он вышел из туалета и начал искать глазами ребят. Они уже сидели за столиком, смотрели номер. Печальная Вик. Томас опять засмотрелся, но, дав себе мысленную пощёчину, направился к друзьям. Видок конечно не очень: кровавые салфетки, пальцы и нос. Заплаканные глаза привлекали ещё больше внимания, являясь чёрными блюдцами, сразу выдающими растерянным и напуганным ребятам всю нужную информацию. — Томас? Ты чего? Ты опять под коксом?! — Дамиано хотел убедиться в том, что он прав, хотя больших доказательств было не нужно. Он встал и потряс бедного Томаса за плечи, который итак был готов провалиться сквозь землю от стыда и от того, как ему хреново. — Блять, ты понимаешь, что творишь? Какого вообще… Я думал, это всё позади. Мы так долго были чисты, а ты это разрушаешь, смахиваешь со стола, как карточный домик! — Прости… — только и смог выговорить Раджи. — Да твою мать! — выругался Дамиано, отвернулся и, заметив на столике рядом недопитый виски, осушил стакан и чуть не грохнул его об пол, но потом со злостью поставил на стол и сел на своё место, пытаясь успокоиться. Около Томаса уже оказался Этан. Ему тоже было досадно, но он понимал, что уже ничего не сделаешь, а вот друга надо поддержать. Усадив беднягу на стул, Этан заботливо вытер кровь и слёзы с лица Томаса чистыми салфетками. Глаза стеклом заслоняли мысли и переживания, из парня невозможно было вытянуть ни слова. Он медленно успокаивался, но всё было так странно, как будто внутри все органы, приправленные неприятными эмоциями, варятся, как в котле. Прошло около пятнадцати или тридцати минут. — Вот скажи, — Дамиано взглянул прямо в глаза Томасу и был настроен услышать ответ любой ценой, — ты зачем это сделал? Я не буду злиться, я просто пытаюсь понять, какого хуя, Томас. Чего тебе не хватало? — Мне было интересно сыграть на гитаре под кайфом… Дамиано молча продолжал смотреть. — Да и весь этот стресс. Я устал. Хотелось отпустить ситуацию. — Да… я тебя понимаю. Может, если бы не Этан, я бы тоже сорвался, — Дамиано замолчал, а Торкио поглядывал то на одного, то на другого, он разгонял алкогольный туман в голове и соображал, что делать теперь им всем. — Пойдём покурим на улицу? — предложил Дами. Всё же иногда этот ритуал действительно успокаивал.       У Этана, удивительно, но сигарет не оказалось, поэтому он стрельнул у Дами красный Malboro и, зажав губами сигарету, подождал, пока Дамиано ему зажжёт. Томас сидел на корточках, прислонившись к серой стене, рядом стояли Этан и Дами. Из кабаре доносилась музыка, но не врывалась в головы уставших ребят. — Ты как? — спросил Этан у Томаса чуть отрешённо, но с участием. — Нормально. Вроде. Они, подумав, решили поехать домой, но написали Вик, что с её Томми всё хорошо, что он «не откинулся, и слава богу». Сев на диван втроём, ребята наконец выдохнули. Томас полез за телефоном и случайно рукой в кармане нащупал фольгу. Сука. Он ведь совсем забыл. — А у меня… Этан с Дамиано вопросительно посмотрели в сторону Томаса. — У меня порошок остался. — Оставь на завтра, — отшутился Дамиано. Нервов на другую реакцию больше не оставалось. Ближе к часу ночи приехала Виктория и чуть не упала в обморок, обнаружив в гостиной на полу всех трёх парней, лежащих друг на друге. Но они мирно спали. Они очень хотели дождаться Вик и играли в карты, которые валялись у ног Этана, пили газировку, слушали музыку с ноутбука, но в конце концов от переживаний прилегли прямо на ковёр отдохнуть и уснули, а плейлист закончился, так что картина была на первый взгляд пугающая в контексте вечера. Но это всего лишь разыгравшееся воображение. Вик, отбросив плохие мысли умылась, немного прибралась и, накрыв ребят пледом, легла спать. «Я подумаю об этом завтра.» К удивлению, сон был спокойным. По крайней мере, для Вик. Ребята же проснулись первыми, с затекшими конечностями. — Ммм… Ребят, мне плохо, — сказал Томас, хрустнув спиной. — А что ты ожидал? Дамиано, впрочем, тоже проснулся не с лучшими ощущениями. — Доброе утро, коллеги. Вик проснулась от шорохов и зевнула, потягиваясь. — А вы знали, что я сняла студию на пробу тут недалеко? Вчера вечером, когда вы ушли, моя подруга из кордебалета сказала, что у неё дядя музыкант, но не использует студию… Ну, я ей рассказывала про нашу группу, и она предложила студию по-дешёвке, но там не прибрано, но, думаю, это не мешает? Томас и Дамиано смотрели на неё, пытаясь воспринять информацию и параллельно растрясывая бедного Этана. — Да хватит трясти, мм, дебилы… — Вик нашла студию! — Кайф, я обожаю Вик… — Руки прочь, Вик моя. — Я её не трогал, я вообще гей. — Ребят, вы идиоты, я пошла делать кофе. — А можно парацетамольчик? — Хорошо, котик. После этого произошла борьба трёх мужиков за туалет и ванную. После того, как все благополучно умылись и даже не убились, они направились на кухню. Их, вроде, всего трое, но они создавали ощущение толпы в этой маленькой квартирке. — У нас нечем завтракать… Точнее, там стоит молоко с тех пор, как мы свалили. Я боюсь его трогать, поэтому предлагаю заказать пиццу. — На завтрак? Пицца? Пекарня в двух шагах от дома. — Отлично, Этан, значит ты идёшь покупать еду в пекарне. — Жестоко… — прокомментировал Томас, внутренне радуясь, что наказывается не его инициатива. Этан усмехнулся и пошёл собираться, а Дамиано увязался за ним. — Я с тобой, — промурлыкал он, утыкаясь Этану в плечо. — Ну хорошо, киса, только нужно взять карточку. — Моя у меня, пошли скорее.       Они вышли и направились наконец-то за едой. А Томас с Вик сидели на кухне в странном молчании полного разочарования. — Вик, прости. — Да нет, Томми… Я понимаю. Мы все виноваты, нужно было быть рядом. — В рехабе было безопасно, но очень грустно… Если честно, я вчера очень напугался, мне было плохо, а не хорошо. — Правда? Может, ты просто не помнишь? — Вначале, наверное, хорошо… — Ты это сделал… неосознанно? — Я не знаю. Скорее всего, но всё же я понимал, что делаю, и я этого очень хотел… А ещё я хотел понять, что я, как создатель, могу сотворить под кокаином. — Знаешь, это звучит очень романтично, но один вопрос: зачем ты нанюхался в кабаре, если там нет гитары? -Вопрос хороший. Сложно удержаться… — Ты вынюхал всё? Кажется, Виктории тоже интересно стало, что он напишет, будучи под кайфом. Жестоко? Но интересно. И она будет рядом. Потом же всё будет хорошо? Как раньше? — Да нет же, у меня есть ещё… — И ты попробуешь? — Не знаю. Наверное, всё-таки да. Но не сегодня… Я постараюсь потерпеть, сколько смогу. — Только будь аккуратен.       После того, как все успокоилось, а на это потребовалось дня два, было принято коллективное решение оставить Томаса с Вик во время трипа, Этан и Дами же никуда не уйдут, будут начеку в соседней комнате. Это не шутки. Томас разменивал своё здоровье на творчество. И все принимали эту жертву. Вик сидела на кровати и наблюдала за волнующимся Томасом, который достал из глубины ящика в столе оставшуюся дозу, предназначавшуюся кому-то другому, может, уже наркоману со стажем, может, новичку, который бы дрожащими от страха руками старался не просыпать ни пылинки и растягивал первые удовольствия на несколько дней. — Отвернись, пожалуйста, — попросил Томас. — Я не хочу, чтобы ты смотрела, как я это делаю… — Томми… ладно, — Вик перевела взгляд на верх стены справа и услышала короткий сильный вдох. Томас пару раз шмыгнул носом, потёр его и выдохнул ртом, чувствуя, как мурашки пробегают по рукам и спине.       Этан сидел на стуле около окна кухни в футболке и тёмно-синих джинсах и пил кофе, посматривая то на Дамиано, по пояс обнажённого, то на пейзаж за немытым стеклом, надо сказать, не очень-то впечатляющий. Надо было чем-то себя занять, иначе можно сойти с ума от этой постоянной нервотрёпки. Тогда один в рехаб, второй в психушку… Вик сопьётся, а Дамиано… — Вот что бы ты сделал, если бы, допустим, ни меня, ни Томаса, ни Вик не было рядом? — Повесился бы, — без раздумий ответил Давид, зажимая губами сигарету. — Нет, серьёзно. — Не знаю, в офис я точно не вернусь. Может, петь буду… мне как-то сказали, что из меня вышла бы элитная такая шлюха, — Дами беззаботно выпустил дым в потолок, — А куда вы собрались пропасть? — Да так, просто спросил. Я-то уж точно от тебя никуда теперь не денусь, — Этан мило улыбнулся. — Можно? — он глянул на сигарету. — Ты же теперь за ЗОЖ, — игриво сказал Дами, но протянул сигарету вставшему Этану. — Я такого не говорил. Как минимум я зависим от тебя, — он нежно поцеловал Дамиано, пряча их лица за спадающими вперёд волосами, и затянулся, прислонившись к стене напротив. В этот момент его телефон, лежащий на подоконнике, зазвонил. — Да, пап, — Этан выдохнул дымом слова и показал жестом протягивающему руку за сигаретой Дамиано, чтобы тот подождал. Дами недовольно вздохнул и поджал одну ногу, обхватив её руками. — Нет, сейчас не могу. И завтра тоже не могу, — Этан посмотрел в окно, как будто там было что-то интересное, а потом на своего парня. — Хорошо, я помогу. Но… слушай, пап, это не совсем то, чем я хочу заниматься. Я… не знаю пока, но точно не бизнесом. Ладно. Пока. Этан сбросил и, убрав телефон в карман, затушил сигарету об обыкновенное чайное блюдце с пеплом и несколькими окурками. — Ну что? — спросил заинтересованный Дамиано. — Просил вернуться к работе. Сошлись на том, что я, как смогу, приеду, кое с чем разберусь, а там посмотрим. Он сказал, что мне нужно найти себе занятие. И не поспоришь. Только сейчас ребята обратили внимание на мелодию, доносящуюся из-за закрытой двери. Томас самозабвенно играл, периодически останавливаясь и делая пометки на листе бумаги, понятные только ему одному. Вик сидела в сторонке, будто бы сливаясь с интерьером, но ловила каждое движение и ноту, оттенок настроения и отношение Томаса к тому, как получается играть. А получалось просто гениально. Томасу нравилась игра, нравились ощущения, и он точно знал, что все с придыханием и волнением слушают эту мелодию. Да, она интересная, но в какой-то момент начало приходить осознание, что без наркотиков было бы лучше и легче… Мысли сложно собрать. Он вдруг остановился и посмотрел на Вик, которая взволнованно глядела в ответ. — Что такое? Тебе плохо? — Нет нет… Всё хорошо, просто мне кажется, что я не играю ничего сверхъестественного… Возможно, без наркоты было бы даже лучше. — Мне кажется, ты как будто отражаешь трип в мелодии. — Да, это так, но я точно помню, как чувствуется трип, значит, чистый я тоже попробую. Томас отставил гитару, взглянул на свою девушку и ухмыльнулся, откидываясь на кровать. — А не хочешь поцеловаться под трипом? Вик тоже улыбнулась и хихикнула. — Ещё спрашиваешь? Она залезла на кровать и села на бедра Томаса, а потом легла на него и посмотрела в глаза своим радостным взглядом. — Мой гений. Томас притянул её ближе, и они слились в поцелуе, страстном и полном любви и интереса. Вик положила руки на щеки Томаса, а он свои — на её талию. — Я думаю, если мы серьёзно займёмся группой, то будет очень даже классно. — Я уже чувствую волну шуток про басистов, — усмехнулся Этан, но всё равно был рад тому, что они будут заниматься музыкой всерьёз. Звучит просто отлично, да что уж там, у них все шансы это сделать: они не бедные, они могут снимать не какую-то студию кого-то дяди какой-то девушки из кордебалета. — Ты правда думаешь, что мои стихи понравятся людям? — Этан, Этан послушай, они прекрасны, и я это говорю не потому, что ты мой парень. Но нужно понимать, что они не всем и не сразу понравятся, вообще предлагаю, чтобы распеться и найти какой-то стиль, в начале записать пару каверов. Этан посмотрел в уверенные глаза Дамиано. Он прав. Торкио на минутку вспомнил, как раньше считал его глупой пустышкой. Нет, Дамиано не такой, но он не приложит и малейших усилий, если дело ему не нравится. А теперь похоже, он и вправду рад прикоснуться к искусству и стать его частью. Быть творцом, создавать прекрасное и показывать это людям. Любить, что ты делаешь и не жалеть. Принести наконец хоть какую-то пользу этому миру. Успокоиться и понять, что делать в этой жизни. — Что-то он затих, надо ли проверить, живы ли они там? — Пойдём. Этан с Дами встали из-за стола и направились в комнату, где Томас уже стянул майку с вик и держался за её грудь, а она засунула руки ему в волосы, и они, не отрываясь друг от друга, целовались. — Оу… Окееей, хей, Этан, как насчёт мороженного? Пойдём погуляем? — Да, я не против. Они посмеялись и ушли, оставляя голубков наедине в квартире.       Может быть, сотворить шедевр можно и без наркотика, но секс под кайфом, определённо, неповторим. Это другая реальность, это чувства на пределе, расслабленность и лёгкость. Не думать, просто действовать и не думать. Вот одежда — летит, словно в фильмах, на пол, — вот поспешные ласки, укус — проявление страсти. Вик не нужен был кокс, чтобы наслаждаться, пьянило желание, затуманивало разум. И хочется, чтобы всё было так: просто вместе, просто приятно и безумно. Да какая к чёрту разница, как называть? Наркоман? Музыкант? Мой парень? Это Томас. Такой, какой есть — любящий и иногда смешной. Заставляющий жить. Этан и Дамиано гуляли под лучами большого жёлтого шара, светящего только для них двоих, смакующих вкус мороженого на губах друг друга. Шагая по улице уже далеко от дома, притягивая взгляды своим видом, радостью, нескрываемой любовью, парни замечали, что их окружает и в один момент они оба увидели то, на что никогда не обращали внимания — вывеску музыкального магазина. Дами с Этаном переглянулись и, улыбаясь, зашли внутрь. Как же так — басист и без гитары? Поэтому, не скупясь на расспросы, парни выбрали прекрасный (и не менее дорогой) чёрно-белый Fender american performer, заодно сразу поставили хорошие струны и смазали гриф. Этан не мог поверить, что всё это происходит благодаря его забывчивости. Пока продавец, увлёкшись, рассказывал про виды гитар, про то, что лучше для начала купить что-то хотя бы меньше тысячи долларов, он обмолвился о нескольких студиях, где можно закрыться в комнате с барабанной установкой, комбиками и играть себе на здоровье. Дами сразу нашёл и адреса, и стоимость, отметив про себя, куда можно потом пойти репетировать. Этан и Дамиано, купив наконец долгожданный бас, на котором Томас благородно учил бы Этана играть, пришли домой. Томас и Вик успели навести бардак на кухне и в ванной, и продолжили что-то играть на гитаре. Что ж, молодые и энергичные. — Привет, ребят! Вик помахала вошедшим, а Томас кивнул, снова наклоняясь над гитарой и настаивая немного расстоившуюся струну. — Знаете что? Мы купили бас! Дамиано радостно выхватил чёрный чехол у Этана и поставил на пол, тут же расстегивая. Этан скрестил руки на груди и улыбнулся. — Я это, кстати, сам выбрал. — Она белая? Можно я что-то на ней напишу? — Вик точно не могла бы оставить такой шанс. — Нееет, я люблю симметрию. -Пф, зануда… — Тут что, происходит буллинг моего парня? Блондинчики захихикали. Но через минут десять Томас серьёзно взглянул на Этана. Пора научить его играть. Раджи, конечно, тот ещё учитель, но он точно знает своё дело и любит его, а значит, что-то да и сможет передать своему ученику. — Бас-гитара отличается от обычной, но она даже легче, так, вот, смотри…       Вик пошла на кухню. За стеной слышались разговоры об инструментах. А ведь всё так хорошо, сейчас никто не страдает, все идёт по плану, можно наконец расслабиться и успокоиться. На самом деле она всегда волновалась за своих двух (а теперь трёх) котиков. Они классные, но абсолютно безответственные в самых важных вещах. Дамиано мог не пропускать ни одной новости о новых коллекциях итальянских модных домов и одеваться безупречно, но он упустил как его друг на его же глазах попал в оковы зависимости. А Томас на самом деле был ответственен только с гитарой, остальное как будто было не важно… Здоровье? Друзья? Семья? Ну, ничего ж страшного не случилось, а вот гитарка — это вообще-то очень важно. Вик усмехнулась. Парни. Они всегда думают что умнее всех, но на самом деле настоящие лидеры женщины. — Вик ты умеешь играть на барабанах? — спросил, Дамиано, заходя тоже на кухню. — Хм? — Ты наша барабанщица — Ты даже не дождался ответа. — Что? — Я умею играть на басу, -Виктория, улыбнулась. — Когда ты успела? — До того, как я начала тусоваться с вами, у меня было немного времени на хобби. — Я думал, ты только танцуешь… — И барабаны я тоже пробовала, но не получалось, я была маловата тогда, но если ты заплатишь, я пойду на курсы. — Да? Дамиано удивлённо смотрел на неё. Вик самая крутая девушка в мире. — Знаешь, что, киса. Увольняйся из кабаре, я вас обеспечу, мы будем отдавать себя только музыке. — Что? — Я серьёзно. Мы будем играть, сочинять, только представь: сейчас порепетируем, а потом, — Дамиано провёл рукой по воздуху, вдали рисуя картину, — мы будем знаменитыми, мы выиграем какой-нибудь конкурс, о нас узнает весь мир, и мы сразим его! Ты же хочешь этого? Нет, если тебе кабаре так ва-ажно… мы можем его купить и выступать там. Вик вытаращила глаза. Да, Дамиано, сейчас более чем уверенный и воодушевлённый, в целом никогда себе ни в каких удобствах и прихотях не отказывал, но… Виктория даже не могла сформулировать в голове, что именно не так в предложении Дами. Это безумие! И оно ей нравилось.