Пепел

У фонарей, что бьют в глаза голубой цвет. Навевающий смутные ассоциации. И Адриан чуть щурится, разглядывая сквозь их свет людей снизу сцены. Кажется, им нравится. Хотя сам Агрест находит звучание едва ли дотягивающим до мерки “приемлемо”. Вечер проходит словно затянутый дымом. Но вероятно это просто кальян, который так полюбился Хлое. И Адриан не против. Он даже пропускает бокальчик другой, когда группа зовёт его выпить после очередного удачного концерта. — Ты сегодня был неплох, — подмечает Хлоя, когда они залезают в машину. — Спасибо, — кротко отвечает Адриан. Аврора усаживается рядом с Буржуа, и когда та крадёт ей руку на колено, Агрест чувствует жгучее желание глянуть в окно. — Не понимаю, почему ты решил жить в этой… — она спотыкается и сжёвывает слово “дыре”, ёрзая на сиденье. Остаток дороги они проводят в тугом молчании. Ключи не мелодично бряцают, стукнувшись о полку. “Так забавно скрипит дверь, словно какой-то напев йодлем” — мелькает в голове, вызывая тихое фырканье. Но Адриан этого не слышит. Ухо режет лишь обычный скрежет. Он проходит в комнату и после поскрипывания старой софы, на которую он валится настаёт пыльная тишина. Взгляд бесцельно скользит по стенам, а затем натыкается на помятую газету на столе. В завтрашних новостях, в неприметной музыкальной заметке напишут, что соло-гитарист в K-Section отмечается “слабым владением инструмента” и “посредственной игрой”, что отрицательно скажется на всём имидже группы. И у юной мисс Буржуа будут большие карьерные проблемы. Ведь это её первый продюсерский опыт… А ещё склизский журналист не применёт воспользоваться случаем и приложить к статье скандальную фотографию их пиар-менеджера с новенькой солисткой. И подкрепит парочкой сальных слухов об их неподтвержденной связи. Но Агреста это не сильно заботит. Воздух рассекает чирканье зажигалки. Никто бы и подумать не мог, что Адриан когда либо возьмёт в руки подобную гадость. И уж тем более пустит её в лёгкие. * Ночь холодит. В город, наконец пришла полноценная зима, и тонкий слой свежего снега хрустит под ногами. У Адриана больше нет сна. Есть только эти пустые улицы, в углах которых воображение рисует немыслимых мёртвых — и у каждого своя история. “Иногда мертвецы бывают намного интереснее живых” — хмыкает хриплый голос в голове и рассказывает очередную историю про гололёд и неудачное приземление. И Адриану почти смешно. Цветочные магазины работают круглосуточно. Наверняка для каких-нибудь блудливых мужей, что возвращаются домой среди ночи, обдатые бодрым спиртовым шлейфом. Взгляд падает на пушистые пионы. Это может быть иронично. И наверное тоже смешно. Но Адриан больше не смеётся над всем подряд или вовсе без повода. И не слышит, как Лука его благодарит, когда тот кладёт на свежее надгробие белые цветы.