Дураки в метро.

Призраки лежали по разные стороны кладовки, не желая видеть друг друга. После этой мотивационной речи голубого, и ухода, точнее говоря, перерождения бабы Нюры, несомненно, отношения этих обоих стали ближе. Но этим вечером Паша снова крикнул, что их нынешнее положение - вина Алексея. Мол, если бы он только успел вовремя нажать на тормоз, если бы был осмотрительнее, внимательнее, если бы не спивался… Слишком много «если». Машинист не обрадовался таким обвинениям, крикнув в ответ, что тот молодой, зелёный, глупый, да и вообще не понимает, о чём говорит. Так и разошлись оба мертвеца, по углам закрытого помещения. Серый парнишка сидел на полу, прижимая к себе хвост и думая, как этот старпёр может что-то ему говорить? Не он - так оба были бы живы и он не скулил о своей дочке-Катеньке. Это его надоедливое лицо, зелёные глаза, фуражка, костюм! Его щетина и запах не выветренного алкоголя, синяки под глазами… Тело прижимающее к стене, крупные ладони в мозолях, что не замахиваются, собираясь ударить, а проводят по серой коже. От живота до груди, грубо поворачивая подростка лицом к стене, шлепающее по заду. Тёмную толстовку поднимают, целуя лопатки и аккуратно вставляя пальцы внутрь призрака. Те части тела, что не отображаются большую часть времени, но всё же присутствуют у мёртвых. Двигаясь внутри, набирая темп. А потом достаёт свой член, вставляя в его анал, заходя всё глубже и глубже, будто этот хер бесконечен. Стоны раздаются в комнате, а капюшон плавно падает на плечи, показывая отрубленную голову. Но рядом, горячо дыша слышатся какие-то смутные слова про то, что Мишуточкин итак красив. Рука зелёного пьяницы обхватывает половой орган серого, и… И? И Паша осознаёт, что уже как минут 10 трогает своё тело, неистово дроча самому себе, представляя столь ненависного ему старпёра в роли актива и издавая стоны на всё помещение. Наверняка, дед его уже услышал, решив, что тот извращенец. Быстро спустив толстовку и спрятав ей твёрдый стояк, тот отвернулся лицом в коробки, пока его руки и хвост, с грудью и плечами, что, увы, не видно, перелились в ярко-красный от смущения.

***

Королёв уронил свою фуражку между полками. Нагнувшись и достав её, машинист услышал подозрительные стоны возле себя. Незаметно и аккуратно засунув голову меж преграды, взору открылась такая картина: Паша резкими движениями вдалбливался в себя пальцами, другой рукой царапая шею и грудь, до красных отметин. Капюшон был снят, а под ним… Ничего. Смутившись, призрак отпрыгнул, и не желая больше видеть этот срам и разврат, тот ушёл в свой угол, стараясь выкинуть увиденную картину. Но стоны и горячие вздохи так и не смогли выйти из старой головы.