Отзвуки ледяной песни

Цзян Ваньинь взволнованно рассматривал того, кто почему-то заинтересовал его с первого взгляда. Ему хотелось спасти этого человека самому, но он не обладал необходимой магией и, кажется, впервые с тех пор, как её получил Вэй Усянь, по-настоящему ему завидовал. — Давай ты за дверь выйдешь, а то спалим тебя ненароком, — предложил Вэй Усянь брату. — Нет, я должен остаться. — Хорошо, тогда нам потребуется твоя помощь. Когда люди начнут приходить в себя, нужно будет каждого поддержать, усадить, всё объяснить и успокоить. А то вот, смотри, твой здоровяк разрубит нас саблей, и всё, никого не спасём и сами пропадём. Цзян Ваньинь тут же вспыхнул. — Какой такой «мой здоровяк»? Ты в своём уме вообще? Сам не о том думаешь и меня туда же. Приступайте давайте, а я помогу людям. Немного успокоившись и осознав, что тоже может быть полезен, Цзян Ваньинь подошёл к мужчине, застывшему с саблей в руке, и коснулся пальцами его локтя, едва не обжёгшись от холода. Если всё и правда удастся, на душе станет спокойнее хотя бы от спасения этого человека. Не должен такой сильный духом воин пропасть, это неправильно. Вэй Усянь неловко улыбнулся, прежде чем взять Лань Ванцзи за руку. Физический контакт облегчал ему прикосновение к душе другого человека. Он это понял сразу и только боялся, что прикосновение будет неприятно для Лань Ванцзи, но тот не возражал и руку не отдёрнул. Прикрыв глаза, Вэй Усянь раскрыл сердце. Оно трепетало, зная, что ему предстоит сначала обжечься об холод, а потом согреться общим пламенем. Это было так удивительно, так правильно, что он, помимо всех остальных вопросов, задавался тем, как Богиня делала выбор. Чем руководствовалась и почему столько лет не могла выбрать кого-то другого. Неужели он, Вэй Усянь, особенный? Додумав до этого места, он совершенно упустил из виду процесс и распахнул глаза, услышав брань Цзян Ваньиня. — Их всего лишь нужно разморозить, а не варить как раков, — брат держал в объятиях одного из воинов, сидя на полу. — Я сам чуть не расплавился. Вы чего творите? — Прости, — выдавил Вэй Усянь, — я задумался. Он посмотрел на Лань Ванцзи, боясь увидеть в его глазах презрение или осуждение, но тот задумчиво разглядывал его. — Как ты? — Всё хорошо, но сосредоточься получше, было действительно жарко. — Прости, прости. Цзян Чэн, как там размороженный? Дышит? — Да, но ещё не очнулся. Что делать-то? Я его не дотащу до кровати, да и остальные вот-вот падать начнут. — Не знаю, — пожал плечами Вэй Усянь. Лань Ванцзи, немного подумав, достал из-за пояса флейту. — Ой, ой, Лань Чжань! Подожди, не нужно их снова замораживать! Окатив Вэй Усяня ледяным взглядом, Ванцзи заиграл мелодию, творя вокруг ледяных статуй барьеры, не дающие им упасть и позволяющие двигаться лишь по собственной воле. — Ничего себе! Это же как магия воздуха, Лань Чжань, здорово! Тем временем мужчина, которого держал Цзян Ваньинь, открыл глаза. В его взгляде сперва полыхнула ярость, и юноша вздрогнул, но, как ни странно, воин быстро успокоился. — Кто ты? — Я Цзян Ваньинь из Юнмэна, господин. Мы с братом пришли сюда, чтобы победить Ледяного короля и освободить людей от вечного холода. Всё удалось и теперь мы пытаемся помочь тем, кто замёрз и превратился в статуи. — Я… кажется, замёрз, да. Плохо помню, что было во время сражения. Моё имя Не Минцзюэ и я обязан вам жизнью, юные герои Юнмэна. Помоги мне подняться, Цзян Ваньинь, нужно помочь остальным, со мной был отряд. Цзян Ваньинь с готовностью помог воину встать. Они слышали от отца про клан Не и гибель всего рода, кажется, в живых остался только один юноша, что не пошёл на войну, но он не помнил его имени. — Что здесь происходит? — внезапно спросил Не Минцзюэ, рассматривая ледяные подпорки и юношей, которых он не заметил сразу. — На его одеждах знаки принадлежности Ледяному королю. — О, это долгая история, — тут же закрыл своим телом Лань Ванцзи Вэй Усянь, выставив перед собой ладони. — Он тут жил, но уже собирается уходить с нами. Мы с ним вас разморозили, и остальных скоро тоже спасём. — Не нужно защищать меня, — тихо произнёс Лань Ванцзи. — Мы не должны каждому подробно объяснять, что случилось, — шёпотом через плечо возразил Вэй Усянь. — Нужно сначала всех разморозить, а потом разговоры разговаривать. Господин Не, прошу вас, у нас много работы. Потом мы всё объясним. — Стой. Не Минцзюэ прищурился и, опершись на саблю, выпрямился во весь рост, с трудом, но всё же подняв своё грозное оружие. — Ты, — он указал саблей на Ванцзи, — говори. Лань Ванцзи, выйдя из-за спины Вэй Усяня, поклонился мужчине и коротко изложил свою историю: как его забрал от семьи Ледяной король, как стёр ему память и чему учил. Как он осознал, что ледяные цветы вредят людям, и принял наказание от Богини. И о том, какая у них с Вэй Усянем теперь миссия. Не Минцзюэ слушал молча и очень внимательно, а когда юноша закончил, убрал саблю за спину. — Смени одежду. Мои люди тебя не тронут, но юный герой из Юнмэна прав — не стоит каждому знать твою историю. А как твоё имя, защитник? Ты не представился. — Меня зовут Вэй Усянь, — пожал плечами тот. — И одежду ему не на что сменить, нет у него другой. Не ходить же Лань Чжаню голым, если у кого-то ассоциации плохие. — Дерзкий, — усмехнулся Не Минцзюэ. — Ладно, придумаем что-нибудь. А пока творите свою магию, мы все слишком здесь задержались. Вэй Усянь вздохнул и обернулся к Лань Ванцзи. — Готов? — Увидев твёрдый взгляд, он снова взял юношу за руку и прикрыл глаза. В этот раз волна холода затопила его так внезапно, что он выпустил облако пара изо рта, но тут же ответил жарким прикосновением и улыбнулся, чувствуя одно тепло на двоих. Цзян Ваньинь, пока брат находился в полумедитации на пару с Лань Ванцзи, помогал приходящим в себя людям. И плечом к плечу рядом с ним действовал Не Минцзюэ. Каждого воина он звал по имени и коротко бросал: — Ничему не удивляйся, восстанавливай силы, слушай меня. Оказалось, в этом зале в основном находился отряд клана Не, и воины дисциплинированно выполняли указания командира, восхищая Цзян Ваньиня своей преданностью. Когда же стали приходить в себя другие заклинатели, кто-то, немного очнувшись и заметив Лань Ванцзи, указал на него пальцем: — Кто он? Почему на нём знаки Ледяного короля? Цзян Ваньинь обеспокоился, но глава Не заговорил первым. — Это тот, кто освободил каждого из здесь присутствующих от оков. Ты видишь — это не Ледяной король, а наш союзник. Людей становилось всё больше, статуй меньше, а температура в зале росла, и пришлось выводить тех, кто уже мог двигаться, в просторные коридоры. Люди разбредались или садились прямо на пол, чтобы прийти в себя, осознать возвращение к жизни. — Сколько же прошло времени? — спрашивали многие друг у друга или у Цзян Ваньиня, но он не знал ответа. — Живы ли мои родные? Из какого вы клана? Гул голосов нарастал, вопросов становилось всё больше. Когда вышел последний человек, Цзян Ваньиню пришлось дотронуться до брата, так как он ушёл в глубокий транс и не обращал ни на что внимания. Но Вэй Усянь не шелохнулся и не открыл глаза. — Что происходит? — спросил оказавшийся рядом Не Минцзюэ. — Не знаю, они словно спят. Вэй Усянь! — крикнул он брату прямо в ухо, и тот наконец-то вздрогнул. Приходить в себя было на удивление трудно и лениво. Его тянуло назад, хотелось снова ощутить морозное покалывание, что дарила ему душа Лань Ванцзи. Глаза они распахнули одновременно, он был в этом уверен. — Как ты? — прошептал Вэй Усянь, всё ещё держа за руку напарника. — Хочу пить, — гулко сглотнул Лань Ванцзи и попытался высвободить руку. Вэй Усянь проследил движение кадыка и сморгнул. Его тянуло дотронуться до юноши, но он сдержал свой порыв. Кое-как поднявшись с помощью брата, Вэй Усянь подал руку Лань Ванцзи и крепко сжал его пальцы, не желая отпускать. Но пришлось, потому что вокруг было слишком много людей. Дав Лань Ванцзи воды, Вэй Усянь и сам сделал несколько глотков из своей фляги, поймав себя на мысли, что ему приятно прикасаться там же, где горлышка касались губы юноши. — Нужно идти во второй зал, мы ещё не закончили. — Ты должен отдохнуть. Лань Ванцзи отвёл взгляд, и Вэй Усянь нахмурился, кое-что подозревая. — Ты боишься размораживать родителей? — Им будет за меня стыдно. — Они обрадуются тому, что ты жив и они тоже живы. Сначала, конечно, удивятся. Ведь они помнят тебя ребёнком, но потом обязательно обрадуются. — Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил Лань Ванцзи. Вэй Усянь пожал плечами. Он не знал, но чувствовал, что все родители любят своих детей любыми. — Я так думаю. Вон Цзян Чэна родители любят несмотря ни на что. — Ах ты! — не выдержал брат и пребольно стукнул его в бок кулаком. — Скажи спасибо, что людей много, а то я бы тебя по-настоящему поколотил. — Ты и так дерёшься, а я только правду говорю. Ай-яй-яй, Лань Чжань, спаси меня! Цзян Ваньинь не выдержал и решил проучить бестолкового Вэй Усяня, но тот побежал от него, вопя и размахивая руками. На всё это в недоумении смотрели люди, которых только что разморозили, и Не Минцзюэ. — Сколько им лет? — спросил он у замершего юноши. — Не знаю, я думал, что взрослые. Не Минцзюэ только покачал головой и отправился к своим воинам, чтобы дать указания. Требовалось раздобыть еды и помочь более слабым согреться и адаптироваться. Пробегающего мимо Цзян Ваньиня он остановил одним жестом: — Стой! Позже будете резвиться. Цзян Ваньинь густо покраснел. Ему стало стыдно перед воином и захотелось провалиться сквозь землю за такое ребячество. — Не смотри так, ничего страшного в вашей резвости нет. Ты чем-то похож на моего брата. Правда, он саблю не мог поднять, назад заваливался, а у тебя хороший меч. Цзян Чэн нахмурился, уязвлённый сравнением. — Вообще-то мне говорили, что я прекрасный воин. Буду рад показать вам своё мастерство. — Покажешь. Вэй Усянь с интересом рассматривал и брата, и Не Минцзюэ. То, как Цзян Ваньинь стушевался, выглядело весьма забавно, ведь он всегда был таким задирой и пасовал только перед теми, в ком признавал какое-то превосходство. Например, перед родителями, но потому что уважал их и любил. Вэй Усянь даже потёр кончик носа, уйдя в свои мысли, но додумать ему не дал Лань Ванцзи, появившийся за спиной. — Если ты отдохнул, идём дальше? — Побегать, по-твоему, значит отдохнуть? — с улыбкой повернулся он к юноше. — Ну да, размялся. Идём. Цзян Чэн, господин Не, могу я попросить вас об одолжении? Перенесите родителей Лань Чжаня в отдельную залу. Мы займёмся ими в последнюю очередь, и мне кажется, будет уместно, чтобы они поговорили потом без нас. Не Минцзюэ понимающе кивнул и Вэй Усянь сложил руки в поклоне. Лань Ванцзи поступил так же через мгновение, когда осознал происходящее. — Спасибо, — кивнул он уже Вэй Усяню и они отправились в следующий зал. Цзян Ваньинь, замявшись, робко предложил: — Может быть, я буду полезен? Вы так ловко распорядились помочь всем, господин Не. Я могу спросить? Вы ведь тот самый Не Минцзюэ, который Чифэн-Цзюнь? Я читал о вашем клане. Мужчина коротко кивнул. — Да, тот самый. Скажи, ты слышал что-нибудь о судьбе моего ордена? — Я… когда вы пропали, говорили, что хозяином Цинхэ стал какой-то юноша, но туда довольно быстро пришла зима и о нём и вашем клане мы больше не слышали. — Хуайсан… — Не Минцзюэ резко выдохнул и прикрыл глаза. Если его брат сгинул, как он сможет смотреть в глаза предкам? — Когда это было? Мой поход… — Я был ещё ребёнком, с тех пор прошло тринадцать лет. Лицо Не Минцзюэ дрогнуло и он стиснул руку на сабле, пытаясь смириться с обрушившейся словно гранитная плита новостью. — Как только мы закончим здесь… Насколько далеко распространилась зима? — До Лотосовой пристани, а по другую сторону Седых гор ещё дальше. — Боги, — прошептал Не Минцзюэ и прикрыл глаза. Цзян Ваньинь искренне сочувствовал этому сильному духом мужчине, но не знал, как ему помочь, и сожалел об этом. — Надеюсь, с вашим кланом всё в порядке, и они ушли дальше. — Не уверен, Хуайсан не бросил бы Цинхэ, ему больше некуда идти, — покачал головой Не Минцзюэ. — Но сейчас займёмся делами. Они вернулись во вторую залу, где воины помогали простым крестьянам и путникам, что встали в своё время на пути у Ледяного короля. Сам Не Минцзюэ, чтобы много не думать о брате и печальной судьбе своего клана, отправился на охоту. Прокормить такую ораву людей проблематично, тем более что множество дичи в лесах попросту замёрзло. Но с его умениями он сможет завалить несколько крупных оленей, мяса всем должно хватить. Цзян Ваньинь, к его удивлению, попросился с ним, и Не Минцзюэ не стал отказывать. Юноша производил хорошее впечатление и внушал доверие. Разграничив охотничьи зоны, они вскоре смогли поймать одного крупного оленя. Следующими попались несколько фазанов, каким-то чудом выживших в холоде, и уже в самом конце лось. — Охота с тобой проходит так, как должна. После сходим вместе на ночную? Не Минцзюэ никогда не таил в себе эмоций и прямо сказал всё, что ощутил рядом с Цзян Ваньинем. — Это большая честь для меня, — тут же поклонился Цзян Ваньинь. — Как и для меня. Возвращаемся, — махнул он рукой своим людям. Дорога назад получилась тяжёлой, но возвращаться с добычей было радостно. Их встречали уже окрепшие крестьяне, которые высыпали на небольшую площадь. — Как дела внутри? — поинтересовался Не Минцзюэ у одного из воинов, что остался помогать. — Это все простые люди, осталась только пара, которую мы перенесли в отдельный зал. — Родители Лань Ванцзи, — кивнул Цзян Ваньинь. — Займёмся добычей, они всё равно хотели поговорить без свидетелей. — Нам бы найти хорошего мясника, — усмехнулся Цзян Ваньинь, обведя взглядом две туши. — Далеко ходить не нужно, — ответил Не Минцзюэ и достал из-за пояса охотничий нож. Он собственноручно разделал лося, чем вызвал удивление на лице Цзян Ваньина. — Мой предок был мясником, это несложно. Среди крестьян нашлись те, кто умел хорошо готовить, и на кухне закипела работа. Каждый пытался внести свою лепту и собраться с силами перед дальней дорогой.