Сквозь Ад и обратно

Спустя ещё полчаса нам удалось добраться до руин церкви. К полудню погода испортилась, небо заволокло тучами. Ливень поливал почерневшие руины с выбитыми окнами и разрушенной крышей, которая когда-то была украшена мозаичной плиткой. Казалось, он смывал с неба все краски. Я сидел во дворе, свесив голову и прислонившись спиной к стене, над которой осталось подобие кровли. Я нуждался в обезболивающих и успокоительных средствах, квалифицированной медицинской помощи. Еще мне не помешали бы ванна и чистая одежда. Но более всего мне нужна была кровать. — Немного танны, сэр? Кажется, она вам не помешает, — мой помощник порылся в многочисленных подсумках, которыми был обвешен с ног до головы, и достал термос с желанным напитком. — Совсем не помешает. — Я сделал пару глотков ароматной жидкости из горлышка, ощущая, как она медленно прогревает все внутри на пути в желудок. — Благодарю вас, Юрген. Голова кружилась. Фрагменты происшедшего собирались и соединялись в моем усталом сознании, приобретая порой фантасмагорические формы. Каждый раз я встряхивался, пытаясь прийти в себя. На секунду я прикрыл глаза, чтобы сбить наваждение. Когда открыл их снова, небо было окрашено в багровые цвета заката. Тень скользнула по холодным каменным плитам, Юрген встал рядом со мной, появившись чуть позже, чем окружавший его букет запахов. — Вы заснули, сэр, — ответил помощник на мой немой вопрос. Меня по-прежнему покрывали запекшаяся кровь, пот и грязь. Словно саван, окутывали боль и усталость. Но мне стало легче. Я допил уже остывшую танну, встал и поискал глазами Гатса. — Ты все же очнулся, — сказал он, увидев меня. — А я уже собирался идти один. — Не дождешься, — ответил я. — Какой у нас план? — В это время графиня должна быть в дворцовой часовне. Под этими руинами находится целый некрополь, его подземные тоннели ведут в разные участки города, в том числе и к тюрьме, а там уже рукой подать до нашей цели. — То есть плана у нас нет, — подвёл я итог. Гатс усмехнулся и закинул за спину свой огромный меч. Это напомнило мне, что мое собственное оружие находилось как раз в стенах тюрьмы. Я почувствовал дискомфорт из-за отсутствия привычной тяжести оружейного ремня на поясе и решил во что бы то ни стало вернуть себе лазерный пистолет и цепной меч. Когда ночь полностью вступила в свои права, мы двинулись вглубь мрачного, покрытого слизью и минеральными отложениями подземелья руин храма. В воздухе висела одуряющая сырая вонь разложения. Жирные черви, прогрызшие ходы в камнях, сбивались в целые клубки и прятались, когда их касался узкий конус света Юргеновского люминатора. Гатс двигался впереди, к своему протезу он присоединил скорострельный арбалет, которым водил из стороны в сторону. Я шел следом, моя черная шинель в темноте была почти идеальным камуфляжем, меч, подобранный у убитого рыцаря, я натер кирпичной пылью, чтобы он не отражал свет. Отвратительные жуки то и дело сновали по осыпающимся мозаичным портретам давно усопших именитых горожан. Под ногами копошились черви. Над соляными наростами, покрывающими руины, стоял монотонный гул насекомых, словно кто-то тряс трещоткой. Вскоре мы оказались во внутреннем дворе святилища посреди заброшенного кладбища. Надгробные плиты многих могил были разбиты или отодвинуты. Из разоренных захоронений торчали грязные кости. Кое-где изъеденные гнилью черепа были сложены в шаткие пирамиды. Мы двигались дальше, пока впереди не показались ступени сводчатого прохода, ведущего наверх. Поднявшись по лестнице, мы оказались в подвале тюрьмы, поблизости никого не было. Юрген погасил люминатор, и мы вошли в темноту, двигались, ориентируясь на звуки и касаясь пальцами холодных каменных стен. Проходя мимо комнаты с оружием, я остановился и осторожно выглянул. — Мне надо забрать меч, Юрген, постереги вход, — сказал я. — Слушаюсь, сэр. Гатс останавливаться не собирался, он продолжил путь. Я тенью скользнул в оружейную, в поисках своего добра. Пусто! В этот миг за моей спиной распахнулась дверь. Я обернулся и увидел рыцаря в дорогих доспехах, бархатный плащ с родовым гербом на его плечах выдавал в нем благородное происхождение. В руках он держал мой оружейный пояс. — Ублюдок, не это ищешь? — я перевел на него взгляд, затем на свой пояс и не нашел, что ответить. — А ведь я ждал тебя, ждал с того момента, как ты сбежал с эшафота. Знал же, что вернёшься за своими цацками. Не раздумывая, я выхватил меч. Рыцарь ответил тем же, затем бросил мой ремень, одновременно сорвал с себя плащ и закружил им в воздухе, обматывая материал вокруг левого предплечья. Он двинулся на меня легким, раскачивающимся шагом. В правой руке, выпрямленной и отведенной в сторону, поблескивал меч, левой он волок плащ по полу. Я отступил на два шага. Рыцарь прыгнул, махнул левой рукой — плащ взлетел в воздух, вслед за ним, заслоненный материалом, блеснул меч. Короткий удар. Я снова отскочил, увернувшись от ткани, вражеское лезвие скользнуло по моему мечу, я машинально защитился серединой клинка, крутанул меч, пытаясь выбить у рыцаря оружие. Это была ошибка. Он отбил мое острие и сразу ударил, целясь в лицо. Я едва успел парировать удар, отскочил от падающей на меня ткани. Закружился, избегая мелькающего в молниеносных ударах меча, снова отскочил. Рыцарь налетел на меня, бросил плащ прямо в глаза, ударил вблизи с полуоборота. Я попытался уклониться. Не помогло, он был готов к этому. Лезвие рыцаря скользнуло по моей груди. Боль резанула меня, но я не сбил темпа. Развернулся еще раз, в противоположную сторону, отразил клинок, летящий к виску, сделал быстрый финт и выпад. Рыцарь отскочил, наклонился для удара снизу. Я присел в выпаде, молниеносно рубанул его самым концом меча через зазор в доспехах на бедре. Он сдавленно крикнул. Упал на колено и на бок, отпустил меч, впился обеими руками в рассеченное бедро. Кровь толчками запульсировала между пальцами, ручейком стекая на изукрашенный пояс, на кожаные сапоги, на грязный пол. Я обошел его, аккуратно подобрал и застегнул свой оружейный пояс. Проверил движение цепного меча в ножнах, нажал руну активации — зубья начали вращаться с приятным тихим свистом. Одним ударом я прервал мучения раненного рыцаря, его голова отлетела от тела и закатилась в дальний угол комнаты. — Все в порядке, сэр? У вас кровь, — сказал Юрген, показавшись в дверном проёме. — Всего лишь царапина, не стоит беспокойства. Следовало поспешить, я все ещё надеялся поговорить с графиней. Мы двинулись в догонку за Гатсом. Дошли до галереи с обвалившейся крышей, где Черный Мечник отбивался от кучи темных силуэтов. Эти рыцари двигались намного лучше своих коллег, была заметна их выучка и мастерство. По-видимому, это была личная гвардия графини. Юрген открыл огонь, отбрасывая назад кинувшегося на него гвардейца. Почти бездумно я вытащил лазпистолет из кобуры, ощутил в руке его привычный, успокаивающий вес и тоже начал стрелять. Один из нападавших выскочил из тени, замахнувшись на меня алебардой с длинным лезвием, но я снес ему голову цепным мечом. Орудовать родным оружием было намного сподручнее, чем заимствованной ранее примитивной железякой. Я увидел размытый силуэт Гатса. Мощным ударом он перерубил шею одному из защитников графини, затем крутанулся вокруг своей оси и разрубил следующего противника надвое от шеи до таза. В следующий миг Черный Мечник резко остановился и сразу же двинулся в совершенно противоположном направлении, заставив третьего гвардейца промахнуться и растянуться на земле. Голова противника отлетела в сторону, а меч, не прерывая своего плавного хода, тут же рубанул по четвертому врагу. Гатс стремительно развернулся, нанося горизонтальный удар на уровне плеча. Древко оружия пятого рыцаря распалось на две части, и нападающий отшатнулся назад. Огромный клинок мечника описал в воздухе восьмерку, и очередной рыцарь повалился, разрубленный на несколько кусков. Последний прислужник развернулся и побежал. Его остановил выстрел Юргеновского лазгана. Сама графиня действительно находилась в часовне. А вернее, под ней, в обширном подземном зале. Об этом нам сообщил Пак. Пикси влетел к нам, белый, словно мел, с трудом связывая слова, он ткнул в сторону лестницы, ведущей вниз. Гатс рванул первым, мы следовали на некотором отдалении от него. Я ступал как можно тише, Юрген следовал чуть позади. Хоть он и не умел двигаться так же бесшумно как я, а его присутствие позволяло легко обнаружить нас даже в темноте, за годы службы мой помощник научился не хуже меня избегать внимания существ, которые хотели нас убить. Вдалеке виднелось слабое свечение, мерцающий свет факелов, освещал щербатые, изломанные стены коридора. Послышался неразборчивый шелест голосов. — Ты это слышишь? — спросил я помощника. Он кивнул. Я не остановился, прислушиваясь изо всех сил, а все мои инстинкты старого ульевика работали на полном ходу. Эхо перебивало само себя, отражаясь от стен, но я ясно слышал несколько голосов, хотя не мог точно сказать, сколько. Увы, числом они явно превосходили нашу троицу. — Ускорим шаг, — решил я, торчать долго на одном месте не хотелось. Мы шагали вперёд, количество факелов на стенах становилось все больше, что вызывало у меня смешанные чувства. С одной стороны, мы теперь видели, куда идём, и могли двигаться быстрее, с другой — если наши враги выставили стражу, она легко нас заметит. Мы заходили все дальше, но ничего не происходило, а неведомый враг совершенно не замечал нас. Так было до тех пор, пока мы не вышли к каменной галерее, располагающейся над обширным подземным залом. Почерневшие лампы чадили, вокруг витали ароматы сухих трав и менее приятных смесей. Множество обнаженных, измазанных кровью еретиков сплелись в грандиозной оргии, расположившись вокруг пыточной ямы, в которой находился скованный цепями изувеченный мужчина. Их стоны и вздохи рождали то самое эхо, которое мы приняли за голоса. Обнаженная графиня сидела на троне, возвышаясь над своими прислужниками. На ней была лишь тонкая вуаль, напоминающая паутину. Нас не заметили, мы стояли в тени, а стоны, доносившиеся снизу, перекрывали наш шепот. Я заметил свежую кровь на шее мечника, но никаких ран на нем не было. Присмотревшись, я понял, что кровоточит его татуировка. — Символ у тебя на шее, — я шепотом окликнул Гатса, — он как-то связан с графиней? — Символ? А, ты про это, — мечник провел рукой по шее, вытерев кровь. — Это клеймо, клеймо жертвы. Тварь, подобная графине, решила скормить меня с друзьями демонам в обмен на силу и власть. Но, как видишь, я ещё жив. А демон, сидящий на троне, скоро сдохнет. С этими словами Гатс снова защелкнул арбалет на предплечье протеза. Я поманил Юргена к себе. — Держись поближе. — Когда дело касалось демонов, я предпочитал, чтобы Юргеновский дар «пустого» помогал и мне. — И держи лазган наготове. — Уже наготове, сэр, — заверил он меня, подвигаясь ближе и нацеливая пушку прямо на толпу извивающихся еретиков. Мы увидели достаточно, чтобы я понял: места подобного этому не должно существовать. Первым стрелять начал Гатс. Арбалетный болт вылетел с тихим свистом, с хрустом пробил череп графини и пригвоздил ее к трону. Как ни в чем не бывало графиня выдернула из глазницы стрелу и попыталась встать — в нее тут же угодили ещё два снаряда. Гатс крутил ручку своего арбалета, всаживая в графиню стрелу за стрелой. Она в свою очередь ломала болты и освобождалась. Пока Гатс уделял все свое внимание графине, остальные культисты решили уделить свое внимание нам. На нас уже неслась толпа голых дегенератов, размахивающих фаллоиммитаторами различных размеров, на манер дубин. В нас начали лететь брошенные еретиками камни. Юрген открыл огонь, скашивая культистов лазерным огнем, я тоже стрелял из пистолета, но от происходящего абсурда мне стало смешно. — Юрген, у тебя есть гранаты? — спросил я. — Фраг или крак? — Фраг! — Одна штука, сэр. — Кидай в толпу, — приказал я. — Так точно, сэр, — ответил мой помощник, роясь в своих многочисленных подсумках. Раздался взрыв, толпа культистов здорово поредела, но мы недооценили их число. — Юрген, расчисти путь, — кричал я. Еретики начали уже наступать и сзади, отходить было некуда. — Расчищаю, сэр, — сказал Юрген, обрушивая шквал лазерных разрядов на несущуюся к нам безумную толпу. — Но как-то не расчищается. В то же время графине надоело выдергивать из себя арбалетные болты, она широко открыла рот — ее нижняя челюсть исказилась и разделилась на две части, приобретая вид жвал, как у насекомого. Она плюнула в Гатса ядом, мечник увернулся. Камень на месте попадания едкой жидкости начал пузыриться и растворяться. Тело графини тоже начало изменяться, разделяясь на сегменты и покрываясь хитиновой броней. Выглядела она как гигантская сколопендра или катачанский дьявол. Гатс спрятал ставший бесполезным арбалет. Болты уже не могли пробить броню обратившейся графини. Он спрыгнул с галереи и в порыве ярости, которому позавидовали бы многие служители Кхорна, ворвался в толпу культистов с мечом наперевес. Еретики, суетящиеся снизу, даже не замедлили мечника. Графиня кинулась на него, подняв передние сегменты и клацая челюстями, блестящими от покрывающего их яда. Гатс заплясал, перескочил через плоское туловище и с полуоборота рубанул мечом, целясь в незащищенное место между броневыми фрагментами на туловище. Однако чудовище оказалось очень прытким, меч ударил в хитиновый панцирь, не разрубив его, — тело твари выгнулось, самортизировав удар. Мечник отскочил, но недостаточно ловко. Графиня с чудовищной силой обернула заднюю часть тела вокруг его ног. Гатс упал, перевернулся и попытался вырваться. Безуспешно. Хрустнули кости. Дьяволица выгнулась и развернулась, чтобы откусить мечнику голову. — Ты… Сбежал от смерти во время затмения, сбежал от смерти с эшафота, но от меня не сбежишь… — графиня говорила мерзким, шипящим голосом. Из-за раздвоенной нижней челюсти слова давались ей с трудом. Я видел, что дела у мечника идут не очень хорошо. Вслед за ним я спрыгнул с галереи, одновременно орудуя лазерным пистолетом и цепным мечом. Вбежал в проделанную им брешь в толпе наступающих еретиков. Юрген прикрывал меня сверху. Я выстрелил в графиню, но заряды моего пистолета лишь оставили небольшие кратеры в ее хитиновой броне. Ещё немного, и мы бы остались без союзника, добежать до Гатса я не успевал. Но мечник выкрутился самым неожиданным способом. Ладонь на его протезе выгнулась под неестественным углом, открывая скрытую пушку в искусственной конечности. — Сожри это, мразь, — мечник ткнул графиню в лицо пушкой. Оглушительный звук взрыва ударил по барабанным перепонкам. Кровь, яд и осколки хитина разлетелись по сторонам. Внушительный участок головы графини отсутствовал. Но она все ещё не собиралась умирать. Ее хватка ослабла, и Гатсу удалось выбраться из захвата, он что было сил ударил ногой по сколопендре, сразу же скривился от боли. Его ноги были сломаны. Я выстрелил в демоницу, оторвав ей одну из многочисленных лап, затем ещё раз и ещё. Графиня тоже не собиралась сдаваться, она атаковала Гатса мощным хвостом, оканчивавшимся ядовитым жалом. Мечник заблокировал удар мечом, но устоять не смог — повалился на землю. Сразу после этого, сколопендра кинулась на меня, сбила с ног мощным ударом. Одна из лап насквозь пронзила мое левое бедро. Прямо перед моим лицом оскалились ее жвалы, похожие на кривые иглы. Я все ещё сжимал в руке цепной меч, которым что было сил пронзил нависшую надо мной тварь. Меч с громким хрустом вгрызся в тело графини, меня всего залило кровью и перемолотыми внутренностями. Гатс подскочил сбоку и, широко размахнувшись, рубанул мечом, закончив борьбу одним ударом, разрубив тварь надвое. — А-ха-ха, потрясающе! — кричал он. — Ты — высшее существо, а сейчас сдохнешь, как свинья на бойне! В голосе мечника звучали сумасшедшие нотки. — Не-е-е-ет!!! — пронзительно завизжала графиня. — Невозможно! Не убивай меня! Ты лишь жертва, ты не можешь убить меня… Я сбросил с себя ее искалеченное тело и вскочил на ноги. Хотя вскочил — это громко сказано. Я с трудом поднялся, опираясь на плечо Юргена, который закончил отстрел культистов и подбежал ко мне. Рана оказалась паршивее, чем я думал, кровь уже пропитала штанину и продолжала покидать мое тело, я снял свой комиссарский кушак и туго перевязал ногу. Голова кружилась от потери крови и общего истощения. Гатс продолжал рубить графиню, снова и снова обрушивая на нее удары огромного меча, с каждым ударом ее крики боли и отчаяния затихали. А вместе с ними и моя надежда вернуться домой. «Неужели мне суждено умереть в этой дыре?» — мелькнула мысль. Я достал из кармана злосчастный камень, он едва не выскользнул из моих окровавленных рук. Крик графини все ещё звучал в ушах. Я едва успел подхватить бехелит и с удивлением заметил, что он здорово преобразился. Беспорядочно разбросанные по нему органы теперь представляли лицо, плачущее кровавыми слезами. С опозданием я осознал, что кричит уже не графиня. Звук издавал сам камень, крик все сильнее ввинчивался в мозг, как будто бехелит кого-то звал. Порыв сильного ветра, непонятно откуда взявшийся в подземелье, едва не сорвал мою фуражку, поднял клубы земли и пыли, устилавшей пол. Когда буря успокоилась и пыль осела, мы находились уже в совершенно ином месте. Я стоял посреди огромной комнаты без стен, находившейся посреди пустоты. Сверху светило чёрное солнце, вокруг кружили невозможные геометрические фигуры, нарушающие логику трехмерного пространства, бесконечные лестницы, ведущие одновременно вверх и вниз, искаженные мозаичные плоскости. Почему-то было трудно оценивать расстояние и размеры предметов. Все окружающее пространство было в корне неправильным, отчего мое головокружение лишь усилилось. — Архангел Войд! Отомстите за меня, умоляю… — из последних сил пробулькала умирающая графиня, — заберите жизни этих людей… У меня зачесались ладошки, ситуация выходила из-под контроля. Перед нами стояли или просто висели в воздухе пять демонических силуэтов. Зло, исходящее от них, ощущалось почти физически, словно запах пота больного лихорадкой. Тот, к кому обращалась графиня, напоминал непомерно высокого человека с тонкими шестипалыми руками, преувеличенно большим обнаженным мозгом, зашитыми глазами и частично содранной с лица кожей. Остальные были ему под стать. Привлекательная полуобнаженная девушка с волосами, напоминающими щупальца. Ее тело было облачено в подобие корсета, а нагота прикрыта большими кожистыми крыльями. Третьим был урод, похожий на парящего в воздухе кальмара с короткими щупальцами, толстым улыбающимся лицом и необычными шрамами вокруг глаз, напоминающими оправу очков. Рядом с ним парил ещё один демон с лысой головой, сморщенным младенческим лицом и телом огромной мокрицы со множеством ножек. Последний из пятерки был рослым, человекоподобным существом, его тело облегала черная броня, полностью повторяющая контуры мышц. На плечах был темный кожистый плащ, голову закрывал шлем в форме соколиной головы с острым клювом. Внезапно воздух пронзил вопль черного мечника: — ГРИФФИТ!!! — заорал Гатс, обращаясь к демону в шлеме. Мечник, пошатываясь, стоял на переломанных ногах, опирался на меч, кровь из его метки уже не просто стекала, а лилась мощным потоком. — Ты? Все ещё корчишься? Влачишь жалкое существование… — ответил птицеголовый. — Жалкое существование? Не смеши меня… — Гатс с трудом сделал несколько шагов. — Ты стал таким только благодаря мне, благодаря тем, кого ты обрёк на смерть… — мечник двигался медленно, словно шел против сильного ветра. С трудом, кашляя, шаг за шагом, медленно, но шел. Демон в шлеме даже не пошевелился. — Глупец, неужели ты забыл, как клеймо действует на нас? Какую боль приносит? — вещал демон. Гатсу оставалось сделать меньше десятка шагов, чтобы достичь птицеголового, кровь из его метки выходила толчками, глаза мечника закатились, тело начало оседать. — Ничтожество… — сказал демон, он хотел добавить что-то ещё, но не успел. Ослепленный яростью, рыча, словно зверь, Гатс пришел в сознание и кинулся в атаку. Его меч свистнул, рассекая воздух, и застыл, не долетев несколько миллиметров до головы демона. — О?! — раздался удивленный шепот остальной четверки. В следующий миг черный мечник отлетел на несколько метров, с хрустом ломающихся костей его тело врезалось в проплывающую мимо лестницу и с глухим стуком упало на землю. Под мечником медленно расплывалось пятно крови. — Что ж, графиня. Похоже, я выполнил ваше желание вместо брата Войда… — Ах, благодарю вас, — едва слышно ответила она и затихла. — Заканчивайте с этим, — произнес демон с мозгами нараспашку, его рот не шевелился, но голос звучал в голове, перекрывая мои собственные мысли, — пришло время претворить судьбу! Ты, — он указал на меня, — твоя кровь, отчаянное желание выжить и вернуться домой призвали нас. Настало время для жертвы, — в руке демона вспыхнул символ, в точности такой же, как и на шее Гатса, — принеси своего помощника в жертву, обрети силу, стань одним из нас… Голоса демонов начали звучать в моей голове, подталкивая к принятию столь простого, но в то же время столь сложного решения. — Лишь два пути открыты для тебя: сдохнуть здесь или обрести бессмертие, — поддержал его птицеголовый. — Всего одна фраза, — томным, чувственным голосом произнесла демонесса. — «Я приношу в жертву», скажи ее… — Ты станешь высшим существом, стоит лишь пожелать, — вещала мокрица. — Одна фраза, всего одна фраза… — подбадривал меня кальмароподобный. — Скажи ее! — закончил Войд. Мне было плохо, голова кружилась, мысли путались. Я с трудом понимал, о чем говорят демоны. Их предложение было моим спасением, я чувствовал, что в словах Войда не было лжи. Собравшись с мыслями, я выдавил из себя тот самый, единственно верный ответ: — Юрген, застрели его! — скомандовал я. — Слушаюсь, комиссар, — на флегматичном лице Юргена промелькнула улыбка, он вскинул лазган, выставленный на максимальную мощность, и зажал спусковой крючок. Войд едва заметно махнул рукой, перед ним открылось чёрное пятно портала, поглотившее лазерные заряды. Юрген не собирался сдаваться, не прекращая огонь, он сделал несколько шагов вперёд. Это была далеко не первая тварь, с которой сталкивался Юрген за годы сражений в качестве моего помощника, и по его мнению, они никогда не были столь круты, как им полагалось. Вероятно, потому что Император нашел нужным одарить его чем-то, что Инквизитор Вейл пыталась объяснить ему пару раз. Но она использовала такие длинные и малопонятные слова, которые его расстраивали и от которых у него только болела голова. Да и в принципе, ему было все равно. Того факта, что этот дар работает, ему было достаточно. Портал, открытый Войдом, внезапно захлопнулся, и лазерные заряды достигли своей цели. Я также поддержал Юргена парочкой выстрелов из пистолета. — Невозможно, — в один голос ахнула оставшаяся четверка. В теле демона появилось несколько сквозных отверстий. — Сдаешь позиции, Войд, — произнес птицеголовый. Он повернулся, всего на мгновение упустил из виду Гатса. Это было ошибкой, приподнявшись на локте и сцепив зубы от боли, мечник пальнул из своей пушки в протезе. Грохот выстрела ударил по ушам, пушечное ядро вылетело, разворотив Гриффиту плечо. Похоже, он тоже попал под ауру ментальной пустоты моего помощника. — Невероятно, тварь без души. Не думал, что существуют такие люди… — весело произнес летающий кальмар, указывая на Юргена, — он может представлять опасность. — ДОВОЛЬНО!!! — крикнул Войд, хотя его рот по прежнему был закрыт. Демон широко раскинул руки, распахнув плащ, окутывающий его тело. Хотя от тела у него был лишь неестественно длинный позвоночник. Его раны уже затянулись, а сильный-сильный поток ветра, вызванный неведомым колдовством, откинул Юргена. — Похоже, нить судьбы оборвалась. Ты сделал свой выбор! — сказал он. — Так умри же! — Он сделал правильный выбор, — раздался совершенно новый голос. Чёрное солнце над нашими головами покрылось сетью трещин и разлетелось осколками, подобно упавшей на пол тарелке. Рыцарь на коне, со шлемом в форме черепа, ворвался к нам. Каждый сантиметр его тела был закован в доспехи, глаза светились потусторонним огнем, словно сами доспехи и были его телом. — Ваше величество, вы не вовремя, — приознесла крылатая демонесса томным голосом. — Заткнись, шлюха! — рыцарь наотмашь рубанул ее мечом, не попал, лишь оцарапал. — Этим двоим ещё рано умирать. Отдай мне бехелит, юноша, — последняя фраза предназначалась для меня. Я протянул руку с камнем странному рыцарю, и, неожиданно для меня, он проглотил его. Затем, как заправский шпагоглотатель, он засунул в себя свой клинок. То, что он вытащил из глотки, сложно было назвать мечом. Лезвие покрывала непонятная субстанция с десятками глаз, носов и ртов. Рыцарь махнул рукой, рубанув искаженным бехелитовым клинком по воздуху, рассекая само пространство. Меня с Юргеном начало засасывать в образовавшийся портал, на сопротивление у меня уже не оставалось сил. Последнее, что я увидел, падая в бездну, как вся пятерка демона кинулась на рыцаря, а тот подхватил Гатса и стремительно скрылся в созданном им портале. Сам переход был почти мгновенным: в одно мгновение я падал в бездну, в следующее я обнаружил себя лежащим на полу космического корабля. Я не знал, где оказался, но обстановка была до боли знакомой. — Добрый день, мисс, — услышал я невозмутимый голос своего помощника. Точно, это был «Экстернус Экстерминатус», личная яхта Эмберли. Сама инквизитор стояла надо мной. — Здравствуй, Юрген, — ответила Эмберли. — Кайафас, как, во имя Варпа, ты здесь оказался? — она мгновенно скрыло свое удивление за маской легкого веселья, что так ей шла. Я смотрел на нее, лёжа на полу палубы, не в состоянии ни встать, ни дать вразумительный ответ. Но несмотря на это, мое лицо расплылось в улыбке…