— И долго я вынуждена буду так сидеть?
Размышления оказались прерваны. Югито нагло осматривала меня, и в какой-то момент начало казаться, что вместо зрачков у нее возникнет по два циферблата. Она жаждала вырваться, но ее почтение к животному оказалось слишком сильным. Она не могла навредить Гамабунте по личным соображениям.
И данный вывод ударял звоночком где-то в мыслях, но если раньше мне какие-то детали позволяли узнавать людей, здесь я оказывалась настолько сильно в тупике, что совсем не могла ее вспомнить.
Конечно, я догадывалась, что она могла быть знакомой Наруто, и это именно его тело отзывалось при виде нее. Только разве он не рассказал бы мне про Нии? Он всегда соловьем заливался, рассказывая о себе. Или же их пути пересеклись тогда, когда Узумаки слишком вырос?
Желание все узнать было велико, представлялась и возможность разузнать — Кьюби однажды подсказал, как заставить память вытрясти осколки и предстать передо мной достаточно ярко. При помощи чакры, направленной в печать, я разучила, основываясь на опыте остатков его сознания, рассенган. А теперь могла ознакомиться с куноичи. Вот только были ли мне столь нужны эти знания, чтобы предавать тело адской боли демонической чакры, был ли повод оказаться словно во фритюре?
Часы противно двигали стрелками. Я переводила взгляд с Нии, стараясь не думать, что она — источник звука. Крестный и Минато уже не раз заикались, что пора ее отпустить и извиниться. Йондайме вспоминал Кумогакуре и местного Каге, их стычки, перераставшие в спарринги, и так и не показал лица. Женщина ее возраста могла узнать Намикадзе, и он понимал это как никто другой.
Мысли вернулись к прежнему истоку, когда исчез второй клон, проткнутый атакой насквозь. Тело отбросило назад в полном ощущении смерти копии. Воспоминания расползались гурьбой насекомых под кожей, сплетаясь в импульсы. Пальцы не прекратили дрожать.
Силы клонов было достаточно, чтобы увести врагов как можно дальше. Однако беспокойство особо не исчезало. Не меньше переживаний было за новую знакомую. Я успела почувствовать влияние людей из организации Акацуки, они опасны и добиваются желаемого. Удалось избавиться лишь от одного, на что было направлено много сил — и не только моих, — как и времени. Чего могла добиться одна женщина?
— Прежде чем отпустить, я должен убедиться, что Вы осознаете, за кем гонитесь, Югито-сан.
— Разумеется, я знаю, — взметнулась куноичи, своим движением едва не развязав узел жабьего языка. Босс усилил хватку, и женщина сделала усилие, чтобы вздохнуть. Хотя для людей, лишенных моих способностей, данный факт остался бы незамеченным: она скрывала любую слабость.
— И все же я вынужден проверить. Вы говорите, что загоняете этих людей. Но Вы хоть осознаете, что два бессмертных человека никому не по зубам? В одиночку Вам не одолеть Хидана и Какузу. Это равносильно тому, чтобы заявиться в логово Акацуки. Эти люди опасны и желают многим смерти. Даже не представляю, что Вами движет.
Женщина рассмеялась. Взгляд стал хитрым и говорящим многое. Она извернулась, даже находясь столь плотно сжатой ловушкой. Корпус наклонила ко мне и стала говорить тоном, каким ранее не пользовалась. Проникновенным, тихим, но что важнее — убедительным. Я невольно стала следить за движением ее ярких губ, уверенно глядящими глазами и всем телом, хоть и неподвижным, однако источающим силу.
— Это я подала данные в книгу бинго об их характеристиках. Как ты думаешь, что мне о них неизвестно? Я высматриваю их достаточно давно.
Оставаться жертвой не было никакого желания. Я помнила, против кого она шла. Никакая убедительность и уж точно сила не сыграли бы роли, чтобы я забыла об опасности. Дрожащие не меньше, чем до этого, пальцы сжались. Воспоминания о тяжелых битвах с нукенинами воспылали ярким пламенем. Не хотелось дать ей пасть, как остальным, в угоду их дороге. Они не должны были пройти по ее мертвому телу, осквернить память, помешать жить и мечтать. Акацуки не имели права лишать кого-то их личных миров. Они достаточно убили. И моя память была свежа.
— В таком случае, Вам, стало быть, известно, что Какузу не убить с первого раза? Что его техники — это пронзающие нити, способные сшить материю и разорвать металл, а сердец у него целых пять? Югито-сан, Вы уведомлены о том, что вырывал он их у сильнейших шиноби, благодаря чему способен контролировать все базовые стихии? Надеюсь, это Вы внесли в книгу бинго? Хотелось бы также услышать, что Вы знаете о Хидане.
Иннер присвистывала в подсознании, говоря, как я ее ушила. А я и сама следила за выражением точеного лица. Мускулы не двинулись, взгляд не дрогнул. Она по неосторожности укусила губу, и кровь пролилась тонкой полосой до подбородка. Когда же я перевела взгляд, заметила пораженный вид Джирайи. В последний раз он таким был, когда я ему рассказала про Цунаде и про счета.
— Малыш, тебе бы в разведку, — пораженно говорил он, все еще не совладав со своими эмоциями. Моя неаккуратность в раскрытии знаний стегнула плетью по телу, позвоночник вытянулся твердой дугой. Доверие к Джирайе подталкивало на опрометчивые проступки. Это хорошо, что он восхищался. Но как быстро восторг мог смениться подозрением?
Слишком часто в голове выстраивались лица, полные страха, взмывали ненавистные и злые крики. Это люди боялись джиинчурики и велели детям уходить прочь, это взрослые тряслись от страха и обращались ко тьме, чтобы позабыть о трусости.
Больше всего я боялась увидеть их все еще раз в жизни. Казалось бы уже позабытое происшествие перед смертью Сандайме, когда я убила своих ровесников, полосовало ножами по сердцу. В моменты воспоминаний было все равно на то, что они служили Орочимару. Их пустые глаза продолжали смотреть ночами.
Я не могла перестать представлять на их месте Джирайю. Как и не забывались эмоции друзей, нашедших меня в крови врагов.
Сколько бы я ни старалась держать язык за зубами, всегда останется риск проболтаться. И не факт, что меня не раскроет данная куноичи.
Нии же за время моих размышлений сумела взять под власть удивление, и ее лицо было до последней черты непоколебимым. Синие глаза стали непроницаемыми, как лед, она поняла, что это может стать делом чрезмерно опасным. Похоже, одно осознание настигло обе головы. Я почти усмехнулась, если бы все еще не думала про то, как легко можно оступиться и все потерять. Задумавшись о своем, я лишь периферией припоминала Югито, подумав, что она могла бы сейчас отстраниться, сказав, что ей требуются команды лишь высшего руководства. Но я и не подозревала услышать от такой гордячки просьбу:
— Хорошо, малец. Тогда осведоми меня обо всем, что тебе известно, — сколько бы сильным ни было удивление, бдительность оставалась превыше и звенела судовым колоколом и сияла ярче маяка. Я поспешила осадить собеседницу.
— Чтобы Вы, Югито-сан, тут же ломанулись на них? Я должен быть твердо уверен, что сейчас Вы вернетесь в Кумо, даже если это было миссией. Вы не должны погибнуть.
— Смерть ходит за мной, я же куноичи. И будет ходить, ведь я уже переступила границу, которая ограждала мою жизнь от Акацуки. Теперь мне остается лишь сражаться в тех условиях, что есть, — жесткость в ее голосе осела, позволив пробиться малому поражению: она признала, что не сможет справиться одними своими силами. — И твоя информация бы мне помогла.
— Я расскажу. Но пообещайте подождать три года. Потом мы свяжемся и можем справиться вместе. Уверен, Вы сильны и станете важным союзником.
По какой причине я сказала о трех годах? Посчитала, что нынешних сил не хватит. Нам надо было научиться новому, набраться опыта, конечно, наблюдая за врагами. Я припомнила, как изменились мы с Наруто после побега Саске, время пошло нам на пользу. Сейчас есть множество союзников, вот только сплочение только-только начинало пробиваться хрупкими весенними цветами.
Были и те, кто представлял опасность. Я ничего не знала о сбежавших Кабуто и Орочимару, кроме того, что они еще связаны с Акацуки.
— Думаю, для разговора ты меня можешь и выпустить. Мне нет резона сбегать от полезного источника информации.
Нии повела плечом, постаравшись выпутаться. В этот раз заметила не я одна — Джирайя подал жабьему боссу знак, что он свободен.
Комната стала тише. Притихли раздражавшие звуки, часов словно никогда и не было, и даже за окном не раздалось ничего. Гамабунта исчез, Югито мигом отряхнулась, а созданные мной клоны подхватили собранные вещи. Один из них подал куноичи платок, и она не упустила возможности избавиться от следов слизи.
Переговоры были закончены, путь простирался к неведомой точке отправления, но я чувствовала, что оставаться было нельзя. Шиноби, преследовавшие Нии, не исчезли насовсем.
— Ну что стоим? Идем уже.
Я оперативно подгоняла мужчин, даже почти развернула Намикадзе, позабыв о всяком скрытии личности. Какой там. Мне казалось, что время пронеслось со скоростью разъяренного быка, впрочем не лишала себя представлений, как так же неслись нукенины, узнав наше местоположение. Ноги рвались пружинами под одеждой и слоем пергаментной кожи. Все казалось тонким и ненадежным. Хотелось хоть чего-то, какой-то динамики, малейшего изменения, и мельтешащие ступни норовили трением разжечь в полу не хилый такой кострище. Люди были словно замороженные и неподвижные, не понимавшие всей опасности и чего-либо в этой жизни в принципе.
— Куда же Вы намереваетесь пойти? — поинтересовалась Нии, когда я подталкивала Джирайю к выходу, а Минато велела выйти через другую дверь.
Я заступорилась, прежнее движение тела продолжалось по чистой инерции, я припоминала, как крестный говорил о каких-то планах. Желал встретить учеников, найти в них поддержку или еще чего. Возможно, он лишь говорил такое вслух, а сам знал, кто его воспитанники, и молчал. Я же прекрасно осознавала, благодарю болтливость Узумаки.
Думать же надо было быстро, сказать что-то и не упустить возможный шанс. Пойти сейчас в страну Дождя рискованно, а вот в Кумо был джиинчурики. С которым мы могли бы найти общий язык, пока не прошло три года, чтобы спасти Гаару. Если его понадобится спасти после тесной дружбы с Ичиби, разумеется.
—
Ребят, вы как? Нравится климат Кумогакуре?
—
Не думаю, что девчонка таким способом пригласила тебя, но с Гьюки мы прилично не виделись.
—
А я буду только рада развеяться. Здесь вы слишком прижали задницы, самое время их растормошить, — Иннер лишь подначивала обратить мысли в слова.
Были ли согласны Джирайя и Минато, я решила не спрашивать. Все-таки они поддерживали большинство решений, я же и мыслила шире, могла что-то спроектировать. И если Намикадзе все знал, крестный ощущал интуитивно и доверял точно вожаку стаи. Мне всегда это импонировало. И сейчас я собиралась воспользоваться их расположением, а вот с новой знакомой переговорить стоило. Она не была столь же благосклонна.
К разговору располагало то, что она оставалась у порога и не спешила уходить, словно еще остались не обсужденные вопросы. Что могло ее заинтересовать, я не знала. Но пользоваться положением стоило.
— Мой крестный, как правая рука Годайме Хокаге, имеет право свободно передвигаться по странам. Предупреждая все Ваши вопросы, Югито-сан, скажу прямо, что было бы удобно, если мы отправимся в Кумо. Станете нашей провожатой?
Нии усмехнулась:
— Мне это лишь на руку, расскажешь, что знаешь, мальчик.
Так вот, чего она хотела. Что же, выдавать информацию по крупицам никто не запрещал — значит, и опасности не было. Но эта хитрость в ее лице была не только знакомой, но еще и намекала, что не одна я способна на искажение смысла сказанных слов. Было непривычно видеть ее не только самоуверенной, либо же лишенной всяких эмоций.
Кьюби так и промолчал, почему я не могла ее узнать. Но в этот момент, с лукавым выражением лица и мягким голосом она буквально кричала о своей сущности, а я так и не сумела ухватиться за нить, распутать ее. Лис решил не лезть. Нашел время.
Почему куноичи так легко согласилась, догадываться не приходилось — выгода для нее была ясна, мне лишь оставалось довольствоваться открывшимися возможностями и прощаться с обжитым Куруме. Иннер была права: оседать в одном месте так долго не просто плохо, но и опасно для ослабления бдительности. Я признала Альтер. Что дальше? Как жить? Вдруг перестану собачиться с Саске и поддевать друзей?
Джирайя ничего не сказал, когда мы говорили с женщиной, но после тыкал в ребра, полный возмущения.
— Ты совсем не интересуешься моими планами? — шикал он, продолжая удары.
— Уверен, в них было усиление политических связей, — от большинства тычков я увиливала, что было трудно, учитывая сноровку Саннина.
— А что насчет официального прошения об изменении нашего маршрута? Мне его на коленке писать? Советники и так в ярости, что ты вне Конохи, клочок бумаги и подогнанный ястреб не заставят их хлопать в ладоши.
— Как будто они хоть от чего-то перестают ворчать. Прекрати, старик. Лучше скажи, где отец?
Джирайя указал на идущего рядом человека. Удивительно, не скажи крестный, что это Намикадзе, трудно было бы узнать. Не стану утверждать, что внешность кардинально изменилась, но след чакры затух и исказился. Лишь тонкий запах выдавал в нем Йондайме. Вот только кто еще бы сумел отличить его по этому критерию? За исключением клана Инудзука?
Югито шла впереди, не спешила разговаривать с нами и не требовала привала. Это выдавало в ней необычную куноичи. Хотя почему «выдавало»? Что она относится, как минимум, к джонину, я поняла намного раньше. Кто еще в трезвом рассудке решит дразнить Акацуки? Хвала Ками, их след простыл, и мы успели преодолеть достаточное расстояние, чтобы оторваться.
Джирайя на ходу писал Цунаде. Все-таки не так сложно отличить кочевника. Он все еще не пристал к одному месту, а прежние привычки все давали о себе знать: крестный редко останавливался, прислушивался к звукам, замечал, как меняется окружение и даже его записи на руке твердили, что он ко многому приучен.
Наскучило следить за поведением нашего отряда на первых же минутах. Пейзажи вскоре тоже надоели. Каменистые обложения не спешили редеть и еще долго покрывали тропы. Деревья зачастили, и это уже выглядело куда привычнее. Напоминало о Конохе и о том, что надо оповестить ребят о моем местоположении. Как скоро я бы там их увидела, ставки не выдвигала, за меня это делали Кьюби и Иннер.
—
Уверена, что мальчик рванет спустя недели две после письма, и это с вычетом времени на дорогу, — Кьюби поспешил опровергнуть предположение Альтер-эго:
—
Недели не пройдет, как их лягушатник припрыгает, — они дружно залились смехом, перебивая друг друга шутками и заглушая хохотом.
Я задумалась, стоило ли сразу говорить Сакуре обо всем. В конце концов, они правы: ребята направились в Камень, их и сюда дорога приведет. Запросить разрешения у Цунаде не стоило никаких трудов: Харуно в этом мастак еще с прошлой жизни.
С другой стороны, не скажи я им, велик шанс, что они снова пойдут в Куруме и наткнутся на дом Забудзы, лишенный меня, а еще на пустую жилплощадь хостела. Да и после рапорта как долго промолчит сама Сенджу?
Что я знала наверняка, так это о передаче данных о своей дислокации Дейдаре и всему их дому. Все-таки обещала, да и встретить их куда проще, как и избавиться. Хочу быть честной, вряд ли Райкаге будет рад видеть одних нас, а про всю нашу веселую компанию и слышать не захочет. Про его буйный нрав ходило достаточно слухов, чего стоило желание убить Саске.
—
Кьюби, это значит, что ты не знаешь, каков джиинчурики Хачиби? С ним возможно договориться? — мой вопрос оказался встречен крайне подозрительной тишиной. Учитывая предыдущее заливание шума, было похоже на полное вымирание любого вида жизни. Лис, хоть и с промедлением, ответил, но его голос звучал непривычно, а Иннер изредка давилась смехом и словами.
—
Своеобразный человеческий представитель, но говорить умеет. Тоже по-своему, — обычно колкий Лис едва подбирал выражения, как будто не знал, как точно выразиться.
—
Он не хочет обидеть джиинчурики, сумевшего найти общий язык с его братом. Это, вроде как, у них моветон, — вставила свои пять копеек Иннер. —
Но вот меня ничто не останавливает. Странный до чертиков, хотя, должна признать, сильный. Если покажешь тесную связь с этим клубком шерсти, не промахнешься. Впрочем, этот же шаблон можно было использовать и для этой дамочки с учиховскими замашками.
—
Ты хочешь, чтобы я разболтала куноичи чужой страны, что я — джиинчурики и, более того, дееспособный? На каком же это основании?
Альтер смачно ударилась головой о бедро Кьюби. Хруст раздался достаточный, чтобы я поняла степень ее разочарования в моих логических способностях. И не скажешь, что когда-то славилась.
Когда до меня дошло, сопоставились все факты. Я знала ее по сводке новостей, а Наруто — как прошлую носительницу Биджу. Конечно, я слышала о Нии Югито. Сильная куноичи своей страны, способная обращаться в полную версию зверя по собственной воле. Ее зверски убили. И кто же — те, кого она загоняла.
Я догадывалась, что ее самоуверенность погубит. Но кто же знал, что это случилось взаправду.
Пусть она даже была столь сильна, это не отменяло того, что Нии Югито одна и невероятно рискует своими выходками. И стоит уповать на ее разум, чтобы она согласилась на помощь и была хотя бы подкована в знаниях. Не помешает и слежка, но здесь другой разговор.
—
Видимо, не зря я напросилась. Кьюби, устроим семейные посиделки?
—
Да, надо признать, и сестру я давно не видел, — улыбнулся он так мудро, точно хотел, чтобы я сама догадалась обо всем. Что ни говори, а у этих двоих свои тараканы. Но как я не поняла все после ее ловкого увиливания от ответа, что ее могли убить Акацуки? Нии улыбнулась и сказала: «У кошки девять жизней». Я перестала понимать прямой текст. Это ли не знак, что пора прекращать выискивать намеки и присматриваться к настоящему?
Дорога предстояла неблизкая — пересечь земли, встретить новых людей, но я была готова. Во мне пробуждалось множество вопросов насчет Кумо. Позволит ли Райкаге нам там остаться, сумеет Йондайме придерживать чужой образ, а что будет с друзьями? И противоречия не собирались так просто улечься, продолжая виться десятым кругом по телу.
—
Не умеешь ты наслаждаться мгновением, — заключила Иннер. —
Позволь делам пойти на самотек и отдохни. Недолгая тренировка из колеи тебя не выбьет, а вот мозги на место поставит. Или ты по-прежнему остаешься занудой?
— Попробуй забыть про Райкаге, когда скоро окажешься на его территории… Я, может, пути побега продумываю.
—
Продолжаешь мыслить как трус, поздравляю.
Самодовольство в голосе альтер-эго давило на горло, мешало спокойно вздохнуть и раздражало. Желание отбросить предрассудки прочь было достаточно сильным, чтобы я поддалась. Впереди еще был разговор с Нии, обсуждение Акацуки и, чего уж там, все-таки встреча с Эем.
— Расскажи о Кумо, — долгие сомнения вымотали, и я не собиралась с ними мириться. Наоборот, давить в самом начале и продолжать путешествие. Воздух менялся, точно говоря, что это уже не прежние земли, полные одних камней и низких трав.
— Это моя родина, — женщина смотрела сверху не только потому, что была старше, но и из-за приличной разницы в росте. По моим сведениям, ей было не больше тридцати, и чуть позднее она подтвердила: — Я живу там двадцать шесть лет и знаю все. Что именно ты хочешь узнать?
Куноичи была вдвое старше меня. Любой вопрос казался детским лепетом и очередной брошенной глупостью. Профессионализм и интерес в моих знаниях не дал бы ей показать, даже если я наскучила. Должна признать, по этому холодному лицу я и не силилась определить эмоций. Мне особо и не было интересно. Она была чужой женщиной, но это совершенно неуместное волнение перед тем, как задать вопрос, вовсе не собиралось исчезать.
— Давай о менталитете, — желала ли она опровергнуть все мои мысли о ней или просто была таким же человеком, как и все, вопреки домыслам, но она засмеялась.
— Не думала, что ты знаешь подобные слова.
— Тоже мне, нашлась судья! Я не глуп и однажды
стану Хокаге, — прозвенел голос мальчика-солнце. Родные слова обволокли губы и согрели мысли. Воспоминание, повеление чужого тела — не знаю. Однако тепло разлилось по телу, и уверенная улыбка озарила лицо.
—
Завелась старая пластинка, — синхронно прокряхтели голоса подсознания, а сопровождающие Минато и Джирайя по-доброму усмехнулись, точно услышали их комментарии.
Опешившая Нии заинтересованно провела взглядом по моим глазам, не давая мне заметить. И пара секунд запомнилась.
— Райкаге честолюбив, смел и достоин своего места. Он недоверчив к незнакомцам, поскольку остерегается проникновения врагов. Жители закалены по этой же системе. Ты опасаешься быть принятым в штыки, мальчик?
Обращения Югито всегда ставили эту грань. Чувствовалась вся разница и не было особого желания лезть куда не следует. При этом привлекательной в ней была проницательность. Пусть ее голос и казался выпотрошенным, выглядел как ровная линия, лишенная колебаний эмоций, все равно она вселяла зачатки уверенности.
— Я считаю, ты сумеешь найти решение. За время твоего пребывания в стране тебе стоит познакомиться с одним моим другом. Ведь джиинчурики надо держаться вместе, понимаешь?
Я несколько нервно улыбнулась. Встревоженная такой прямотой, я сумела понять, что именно значила связь между биджу. Мататаби все рассказала Югито, и теперь она спешила обсудить насущные вопросы.
Перспектива без обходных путей связаться с джиинчурики Хачиби привлекала, смекалка Нии — начинала нравиться, а путь казался куда более насыщенным.
Все тревоги исчезали, страхи улеглись мягким комом приласканной кошки.
Похоже, это было начало хорошей дружбы.
***
Хорошо проведенное время незаметно. Оно словно воздух, которым ты дышишь. И не замечаешь его лишь в момент исчезновения.
— Бежим!
Бегущая рядом Альтер буквально тащила меня за руки, ветер рвал кожу на лице, а ноги нисколько не желали бежать быстрее, путались в траве и норовили соскользнуть на росе. Едва нарастающий свет солнца не добавлял этому утру привлекательности. Да что могло исправить сутки, в которые твою подругу утащили звери в человечьем обличье?
— Она умрет, понимаешь?!
Иннер кричала и срывалась, норовила исчезнуть самой, но мне даже чакра Кьюби не помогала. Она срывалась алыми полосами с моего силуэта, разжигала воздух вокруг, в земле оставались впалые следы.
— Ты хотел ее спасти, а даешь убить спустя время. Это не человечнее.
Я понимала и знала, кто такие эти убийцы. Сама рассказывала о них Нии, пока в течение трех лет не сдружилась с ней. Выживание в суровой стране, тренировки, разговоры об опасной организации — я думала, что отвлекла ее хоть ненадолго. Оказалось, она только и ждала момента, когда я расскажу все до конца и отвлекусь.
Сейчас я падала, поднималась вновь и продолжала бежать, чтобы спасти. Будь здесь Сакура с ее техниками быстрого передвижения, она бы уже оказалась там. Иннер осознавала, что ее вмешательства будет недостаточно, и волокла меня за собой. Надо сказать, предостережение с ее стороны пугало и будто кричало обо всей опасности.
Ощущения сливались с реальными срывами голоса Альтер. Было больно слышать, пот застилал глаза, а Кьюби рычал, направляясь к сестре.
Насколько плохо было ему?
Он рычал, метался по подсознанию, вскоре вырвался из печати, уронив меня наземь. Нервы раскалились по конечностям, колотило по затылку. Но я не могла на него злиться в такой момент. Кьюби позволил взобраться на него, и тогда путь сократился.
Над головами проплывали темные тучи, наполненные металлом. Ветер был сухим и ледяным. Мимо мелькали насыпи размером с горы. Все окружение исчезавшего Кумогакуре казалось угнетавшим, серым и давившим виной лишь сильнее.
Я держала шерсть Лиса, раздумывая, как все до этого дошло. Говорят, с возрастом человек становится умным. Только где моя мудрость? Лишь со знакомства с Нии прошло три года, несколько лет в теле Наруто и целая жизнь Сакуры Харуно. Весь этот временной отрезок не включил разум. Дать послабление рядом с таким человеком как Югито? Проще простого. Не позаботиться волнением: «Наверное, не стоит расслабляться». Но ведь так советовала Иннер, так я захотела. Кого теперь винить? Саму Югито? Но ее можно понять. Акацуки убивали людей, в том числе и тех, кто был ей близок.
После этого трудно думать, кто поступил неверно.
Важнее было спасти эту глупую куноичи, выбить самоуверенность и опередить шиноби, чтобы они не выбили из нее дух.
Минато только посмотрел мне вслед, когда я посреди ночи подорвалась от голоса Кьюби, полного потери контроля над собой:
—
Со мной Мататаби связалась. Эта дурная джиинчурики завела ее в беду.
Кьюби рвался из одной стороны подсознания в другую, задевая хвостами прутья клетки. От грохота подорвалась Альтер. Я не заставила себя ждать и только собрала свитки перед тем, как побежала прочь, оставив окно открытым. Йондайме еще смотрел мне вслед, не говоря ни слова.
Я думала о том, что перед уходом с ним говорила беглянка, о том, не думал ли он, что я могу справиться, или ждал, что я позову? Когда я обернулась, он опустил занавески и прошел вглубь комнаты. В то время, когда мне не приходилось бежать, я думала о многом. Мысли клубились дымом, и где-то в голове точно разгорался пожар, затмевая глаза.
Спрашивать у Лиса, как далеко оказались Нии и Акацуки, я попросту не могла. Кьюби рвал когтями землю при прыжках и часто дышал, выплевывая воздух. Он не боялся появиться так перед врагом — «Быстрее порву глотку», и все на этом.
Югито, как и когда-то давно, самодовольно увела Хидана и Какузу в опасном танце сражения. На что она надеялась столько лет? Что перед ней Акацуки вдруг станут глупцами? После всех диалогов она так и не усвоила того, что рваться грудью вперед опасно — легче будет вонзить атаку. Этот принцип был одинаков с тем, что привел Кьюби.
Сердце рвалось в груди от воспоминания о том, что мы ничем не помогли Сандайме. Он обернулся в Энму, проводит время с внуком, но его жизнь спасти не удалось. Потерять джиинчурики и своего товарища, просто еще одного человека отчаянно не хотелось.
Альтер, наконец, развила необходимую скорость, чтобы усмирить свою злость, теперь она опережала Кьюби. Перемещение ее ног скрывалось в искре чакры, а во многом загораживалось лапами Лиса. Биджу не использовал полной формы, став точно крупным псом небезызвестного клана.
На границе страны Иннер и Лис резко затормозили и развернулись к пещерам, которые остались позади. Рокот биджу заставлял тело дребезжать и находиться в большем напряжении.
Лис рванул первым. Тьма застилала глаза. Перепад оказался резким даже при слабой видимости. Кьюби нес меня вперед, а я готовилась в любой момент спрыгнуть и рвануть в атаку.
Адреналин закипал вместе с кровью. Пальцы крепче сдавливали холку, а Лис непоколебимо продолжал настигать добычу.
***
Каково же было наше удивление, когда перед глазами мелькнула Югито в разорванной одежде, а рядом стоял полуобнаженный нукенин, искупанный в крови напарника. Тело Какузу недвижимо лежало рядом.
— Ну че зенки пялим, малой?
Она была жива. Более того, выглядела расслабленной. Периодически ее грудь часто вздымалась, как при недостатке воздуха. Кьюби скалился, глядел на них обоих. А я никак не могла взять в толк, почему Хидан не нападал?
Мужчина стоял позади. Я не подставляла спины, стоя вполоборота, периферическое зрение улавливало каждое его движение. Отчасти мне хотелось избавиться от этого дара. Хидан стирал кровь с оружия, и она хлипкой массой падала на землю. Сам он был черен после обряда, но его кожу было трудно разглядеть через останки. На его плечах были клочья сердец, опознаваемые по одним аортам, впавшим к ключицам. Усмехаясь, он смел с себя органы и расположился в круге, продолжая свое чудовищное дело.
— Отзови биджу, Наруто, — голос Югито был уставшим, но не испуганным. Она просто была утомлена. Эта женщина оказалась загнана людьми Акацуки или просто устроила пешую прогулку?
— Не приказывай, девчонка, — прогремел Кьюби, ударив лапой и тем самым отбросив щебень за пределы кровавого круга. — Забываешься, что ты — всего лишь средство передвижения? Судя по твоим выходкам, справляешься ты отвратительно, и скоро сестре придется перескочить на более смирного человека.
Лис действительно так считал? Я пыталась поймать его взгляд или посмотреть в глаза Иннер, но они оба стояли впереди, я видела лишь их спины. Оставалось ловить саднящие слова. Кьюби не назвать ласковым или ручным зверем, умеющим успокоить одной фразой другом. Но то, что он говорил сейчас, смешивалось с событиями и умело вонзалось в сердце. Мне казалось, после тренировок мы стали ближе, а он терпимее. А теперь я задыхалась в этой камере с запахом крови. Сознание мутнело, и ноги дрожали.
Как же хотелось верить в то, что так он просто собирался приструнить куноичи, иначе мне вырисовались два неприятных разговора и пересмотра круга друзей.
Помимо отвратительного бившего в нос запаха отошедшего в мир иной нукенина, были поразительно ужасными звуки капавшей крови, словно стекавшей у самого уха.
И мысли не было жалеть Какузу, однако холодность и расчет Мацураши давали знать о себе отстраненностью: лишний раз я не приближалась. Даже если приходилось пятиться вместе с Альтер после каждого приближения Кьюби к Нии.
— Не руби сгоряча, — встряла девушка, маневрируя в моменты рыков биджу. — Ну же, прекрати, меня твоим урчащим желудком не смутить.
Но сколько она ни пыталась перевести все в шутку и обойтись малыми жертвами, выходило из рук вон плохо.
— Если нам и разбираться, то точно не здесь. Уйдем отсюда, пусть член Акацуки избавится от своего напарника или продаст его тело. А мы пойдем восвояси.
— Нет, так карты не сложились, — Хидан был непоколебим, спокоен и уверен. Легкие нотки смеха и довольства ситуацией мелькали среди разговора. — Бог приговорил эту девчонку к делу, и она не сдвинет свою чертову задницу до тех пор, пока Джашин не примет подношение. Настоятельница должна видеть все.
Неужели она была в сговоре с нукенином? Какие у них были общие дела? И неужели она успела воздвигнуть его в культ? Что успело произойти до зари?
Югито не спешила отвечать на мои вопросы и не оборачивалась смотреть на сектанта, огрызалась на Лиса, чем только сильнее распаляла и без того подпаленное доверие зверя.
Я все больше разочаровывалась в происходящем. Напоминало канувшего во тьме Орочимару Саске, он отвернулся от нас и лишь больше угасал к добрым началам. Могла ли я потерять еще и этого друга? Она была бы первой в этой жизни. Именно с ней я провела последние три года. С ней шутила, до последнего пота билась и ей крупицами вверяла тайны преступников.
Где я успела оступиться и не заметить хитрости, желания предать? Не с самого ли начала она это задумала, как только выпуталась из плена Гамабунты?
Неверие, непринятие, злость смешивались смерчем. Желчь подступала к горлу, желаемая извергнуться и безустанно литься в речи. Что она думала, когда я говорила с ней и доверяла какие-то жизненные мелочи? Смеялась в душе и называла ребенком? Насмехалась?
Что было в ее голове?
Судороги схватывали руки, подступали к плечу, разгораясь будто ядовитой чакрой. Она и была отчасти отравлена. Клыки Орочимару однажды вонзились в тело клона, а сейчас ненависть охватывала разум, черным красила тело. И походила я, должно быть, на этого отвратительного Хидана. Только была я не в крови, а облевана ложью.
— О чем ты думала? О чем? — кричала я искаженным голосом. Раскаленные руки Иннер хватали за локоть, обжигали. Нии смотрела, но взгляд ее не дрогнул. — Чувствовала ли ты хоть что-то за эти годы? Или ты и правда не человек, не шиноби, а убийца?
Она не стала смотреть.
А окружение размывалось, точно на него капнули спиртом, желая стереть. Наверное, именно так поступала Нии. Растворяла эмоции и память о том, что с ней было. Концентрат заставил бы вздрогнуть, моргнуть, мазнуть по зрачку соленым.
Она была недвижима. Дышащая статуя.
***
— Мы с ней не договорили, — рычал Кьюби.
— Ты смерти ее хотел? Мы не знаем, как справиться с печатью. Она просто затихает, а эта девчонка далеко не уйдет.
— Хватит брешить, — Джирайя шумно отставил пиалу на стол. — От ваших препирательств ни на йоту легче не становится. У Наруто сейчас все балки под ногами рухнули. Пережить предательство человека, с которым контактировал целых три года, остаться в чужой стране без поддержки и оказаться подверженным атаке. Такое еще пережить надо, а не ругань слушать.
— У Наруто есть еще подспорье в лице брата Райкаге, — дипломатично поднял упавший настрой Намикадзе. — С ним переживать будет проще. Но я не стремлюсь упускать из внимания поступок Югито-сан. Нам необходимо решить, что предпринять и как относиться к ней. Не исключено, что отныне она числится среди отступников. Тебе стоит переговорить с Эем, учитель.
— Вот вечно вы наворотите, а мне достается разгребать самое трудное. Стар я для этого.
— Достаточно молод, чтобы жениться, — добрый голос Минато лучился хорошим настроем даже на расстоянии.
Я смотрела в потолок. Не помню, мигала ли я, а, может, не отрывала глаз. Сквозь футон под спиной чувствовался тонкий скрипучий пол, служивший отличным передатчиком звуков. Не будь у меня способностей Кьюби, думаю, именно так бы и удалось все подслушать.
Но я преднамеренно напрягла слух, стоило мне прийти в сознание.
Кто бы мог подумать, что однажды в одной комнате соберутся Минато, Джирайя, Иннер и Кьюби? Я бы на такой расклад не ставила.
Мне вообще в тактике нечего делать, как выходит на деле. Смотреть в будущее выходило отвратно, а предсказывать или быть уверенной в чужих поступках — и говорить не приходилось.
Чувства охватывали мысли тугой сеткой. За нее словно кто-то тянул и вязал узел. Я ощущала, еще немного, и снова придется просить Джирайю утихомирить метку. От обиды скатывались слезы, текли в уши, и хотелось содрогаться в плаче.
Меня использовали. Осознание охватывало удушьем. Человек, которого я считала товарищем и с которым сходилась в спарринге, спокойно могла лежать спиной к ней, слушал только ради своих целей.
Настоятельница. Точно Хидан — это бог. Знала ли Югито, что религия пленила людей, с ее помощью управляли и закладывали шаблоны жизни?
Хотела ли Нии изначально стать сообщницей Акацуки?
***
— Вставай.
Иннер пришла с горячим чаем и нехитрым завтраком. Желание есть никак не пробуждалось, впрочем как и мое сознание. Хоть я и сидела, мысли никак не спешили собраться в единое целое.
Она ободряюще хлопала по плечу. Физической боли не было, но где-то возгоралась память о том, что там был очаг чужой силы, который был способен лишить меня разума.
Лис появился позже, недовольно размахивал хвостом и бил им меня по ногам. Я посмотрела на него, но он словно и не призывал обратить внимание.
Невольно накатывали эмоции минувшего дня. Пещера, коптившая кровь до самого потолка, камни, развороченные лапами Лиса, и его слова, что люди — сосуды.
— Ты, правда, так считаешь? — биджу навострил ухо, и взгляд скользнул по мне. — Для тебя все люди — способ передвижения и безопасности? Кукла, для которой можно быть суфлером, а можно свести с ума, убить и жить себе дальше? — палочки отлетели к стене, а тарелка с шумом поставлена на поднос. Он смотрел с раздражением, и проглядывал оскал клыков. Хотя бы не безразличие и пустота.
— Она и подобные ей насекомые, возомнившие, что, пользуясь силой биджу, способны управлять ими. Те редкие, кто вошли в доверие, обрисовали интерес и дружбу, а после плюнули.
— И именно поэтому ты говоришь словами тех людей, кто ненавидит и биджу, и джиинчурики?
Кьюби рыкнул и бросил ненавистный взгляд.
— Запомнилось за столько лет.
Напряжение разрасталось. Молчавшая Иннер перебрасывалась взглядами, не зная, что поможет решить конфликт.
Может, его и решать-то не стоило. Вместо этого рвануть с Киллером Би, поплыть на голове осьминога куда подальше и забыть, что тот, кого я не хотела видеть, оставался внутри меня.
В жизни хотелось счастья, больше светлых моментов, и мы их создавали в Кумогакуре. Не было важным, что это другая страна или иные шиноби. Волновало в последнюю очередь, казалось предрассудками, а теперь я спотыкалась о забытые и казавшиеся глупостями вещи, летела вперед и не знала, где же, наконец, упаду и начну уже зализывать раны. Чем раньше поставишь ссадину, тем быстрее справишься с ней.
Мне предстояло собственноручно налететь на камень преткновения, разрезать кожу и посмотреть страху в глаза без утайки.
— Ты боишься Акацуки или меня? — голос был чужим, отстраненным. Но надо было вонзить в себя это оружие, перешагнуть и пойти дальше. Умом я понимала, а действия давались тяжело.
— Что за чушь ты порешь, совсем с катушек слетела? — огрызнулся лис.
— Это единственный напрашивающийся вывод.
— Я вообще не говорил ни слова про тебя! Девчонка, ты как была слепа, так и осталась. Тебе не нужны другие глаза. Слепота у тебя в мозгах.
— Что мне остается думать, когда мой друг говорит словами людей, преследовавших меня? Если ты еще не понял, это ранит меня. Не хочу утверждать, что там у тебя не в порядке…
Волнами накатывало одиночество, противное и сквозящее. Чувство отрешенности от целого мира, когда тебе кажется, что никому не нужен, сколько бы людей тебя ни окружало в тот самый миг. Ощущение, гложущее твое тело, точно собака мосол, и столь убедительно шепчущее, что вокруг пустота. Хочется верить. А еще уйти от всех, кто находится поблизости. Я не смогла противиться.
***
Останавливать меня никто не собрался. Хотя в моменты ссор, бывает, отчаянно хочется вырываться из чьих-то рук, проявить слабость.
Иннер продолжила метаться, но так и не задержала, когда я выпрыгнула прочь. Кумогакуре не спешил встречать ласковым климатом, успокоить душевное состояние и дать насладиться пейзажами.
Порывистый ветер скреб по лицу и глазам. Поднимаемый сор следовал шлейфом, путаясь в волосах и одежде. Разреженный воздух впитывался каждым вздохом как напоминанием о дожде. Я предчувствовала ледяные капли и следовала на пристань.
Санби приветственно дернулся при виде воды, норовившей поднять небольшую дорогу из досок. Я высвободила его из свитка. В такую погоду мало кто рисковал выходить из дома, а меня живые волны будоражили и словно успокаивали.
Говорить Исобу не спешил, осведомленный конфликтной ситуацией. Опустившись на песчаное дно, он поднял уровень воды и наслаждался влажностью и ветром. Я не разделяла его радости. Не до того было.
Я никак не ожидала компании, но на пирсе присел еще один человек.
— Хэй, черепаха, — он только приподнял руку в приветствии, и этого было достаточно, чтобы заметить и его угнетенное состояние. Мужчина уместился рядом со мной. — Малой, че как?
— Так себе, мягко говоря. Гнался сегодня за Нии, чтобы она не умерла из-за Акацуки, а она решила примкнуть к ним. Один из преступников мертв, но все же. Ее поступок того не стоил. А я не знаю, как мне быть, мы сблизились. У меня чувство, будто потерял кого-то из семьи.
— Хачи ничего не передал от кисы, и ты не грусти, — легкое напоминание о прежних рифмах мужчины приободрили.
— Ниби станет говорить?
— Кто ж знает, время покажет, а пока переждем проказу.
Мы пережидали дождь, бивший по лицам. Я не уверена, что Би был готов оказаться рядом и в других бедах. Мы смотрели на рябь, бьющую по воде, не спешили отрываться, и каждый думал о своем.
Что переживал он, утратив лучшую подругу? Выглядел спокойно. Возможно, его беспокойства скрыла вода.
Рука болела, жжение пронеслось от плеча. Метка утихла, но вот ее последствия - нет. Настроение угнетало, все противело. И только обещавший наладить дела с Эем Киллер Би вызывал искры надежды.
Хотелось, как трусу, бросить все, напоминавшее о предательстве. Убежать прочь из Кумо, избежать разговора с Эем.
Чувствовал ли то же самое Саске, проиграв Наруто и утратив последнюю веру брату после стычки с ним?
Метка пульсировала. Знал ли Орочимару обо всем или только ощущал мою слабость, но он точно потирал руки от удовольствия. И это тоже противело.
Как они? Каково им? Я не переставала думать, что всем хуже, чем мне. А со мной? А со мной все в порядке. Кошка, принявшаяся зализывать раны.
