***
Итачи не скрывал интереса в появлении на его территории девушки. С взрослением Сакуры возрастали сложности с тем, чтобы попрепятствовать идентификации Иннер. Индивидуальные особенности не спасали. — И много кто верит в близкое родство с Харуно? — как оказалось, мужчина не был обделен праздным любопытством Учих. Исцелялся на благой почве хороших отношений, не иначе. — Найдутся доверчивые, — смекалистость и наглость выручали Иннер в любых ситуациях, и она решила снова им довериться, глупо лгать в очевидно не подходящих условиях. — А чего меня из одного измерения в другое дёргать? Находишь приятным влипать в гендзюцу, не тащи других. Хмык похож на тот, коим одаривал Саске, вызвав облегчающий смешок. Стоило пользоваться брешью в искренности, раз оттуда забрезжил обнадеживающий луч. — Нам в кратчайшие сроки необходимо подкрепление. — Чего ради оглашаешь? Думаешь, выдам ответ? — Вообще-то я добиваюсь конкретной цели. Твоя техника шуншина необычна: я видел, как ты расслаиваешь ей воздух. Со всеми твоими перебежками и доложением информации Сакуре, предстаёт дзюцу либо ускорения, либо перемещения. Я не буду попрекать, что ты не учила меня Футону. С тебя устроить прибытие Суйгецу и остальных. Дорогого стоил вид ошеломленной девушки, выплевывающей воздух в возмущении. Когда смирение выместило шок, лицо приобрело грозное выражение. Черты лица заострились. Вряд ли она оценила раскрытие, так ещё и перед Учихой. — Девчонка не так проста, — лающе расхохотался Лис. — Чего ржёшь, цеди чакру, — если Альтер взъедалась, то на всех. — Мне на всю их свору понадобится конская сила. — Раз уж конская, то и ржать сподоблюсь. Безмолвный диалог мог бы обескуражить Итачи. Однако его волновало, эту ли силу я имел ввиду, разве хватит минимальной поддержки. И если его что и смутило, то только неизвестное ему имя Суйгецу. Разве был он виноват в том, что я не спешила называть главный винтик в механизме поднимающейся революции. Веки Иннер наливались оранжевым, на губах поступал чёрный пигмент, она похрустела пальцами со ставшими острее ногтями. — Как Иннер закончит, Итачи-сан, мне будет необходимо отлучиться для завершения дел Хьюга. Локацию необходимо изменить, будет сложнее прятать большое количество людей. В расщелине, прямо перед глазами, разверзалось пространство. Чем бы ни овладела Иннер, любое предположение и рядом не стояло с тем, что я увидела. Страх охватывал всё тело и сковывал. Только догадка и наглое продвижение при свидетеле, откуда мне было надеяться на реалистичность. Черт, с этими двумя я даже не могла смеяться, озвучивая дикие шутки. С ними я чаще всего натыкалась на непредвиденную истину и пугалась, что же тогда осталось скрытым. Передо мной возникали воодушевленные от скорой битвы лица Дейдары и Суйгецу, панибратски дурашливо шагающие вместе и громко оглашающие о чудесах от красивых дам, и предостороженно сжимающие губы Хаку и Забудза. Опасаться было чего. Прошлые их личности погребены и считаются оставленными позади, изучены новые техники и изобретён не узнаваемый стиль битвы, и все же. Им придётся пожертвовать спокойствием «додзё», как с усмешкой называл их дом Момочи. Самый малый озвученный акт милосердия. Если проницательности Итачи и хватило для раскрытия личностей, он был крайне учтив, ещё и исполнил мою волю, ни о чем не осведомляясь.***
Особо надеяться было не на что. Какой там «договориться с Хинатой», если даже на территорию клана путь был закрыт. — Вам не назначено, — до чего противные слова. Вот почему простые шиноби не любят элитных семеек, ведь и знаться не желают. Подумаешь, время позднее. И раз уж надежд не оставалось, прибегать оставалось к крайностям. Несказанно повезло, что действовать я решила незадолго после того, как нас выпроводил Джирайя, радостно выдав флаг в руки почётному читателю и резко ставшему уважаемым Шикамару. Отбытие команд ещё не было приведено в действие, а значит, я могла потребовать встречи с Неджи, пока он здесь. — Неджи-сама готовится к отправлению из деревни, нежелательно ему препятствовать. — Я не встаю ему поперёк ворот Конохи, просто доложите о моем желании встретиться. Мы с охранником могли посоревноваться в накале раздражения. Сменив друг друга одинаково нерадостными взглядами, я дождалась проигрыша. Отказать в извещении мне не могли хотя бы из уважения в операции освобождения клана. Знали бы они, чего ради я сейчас шла. Неджи буквально сразу получил признание, что нужен мне вовсе не он. Славный парень, не обиделся. Конечно, всей правды не знал, кроме нейтрально-удобного подлога, что, оказывается, есть такие плохие люди, необходимо от них оградить беззащитных членов клана. Гениальность притуплялась заботой, чем я пользовалась, а ещё ловила вслед крайне обозленные обращения от охраны. Говорят, когда клянут, это защита от сглаза. — Наруто, ты ведь не втянешь Хинату-саму в безумные авантюры? — без этого обращения к совести мне жилось бы гораздо-гораздо легче. — Разве самую малость. — Это лучше лжи. Когда ты молчишь, это верный знак, что тогда бы опасность зашкаливала по всем разумным меркам. Даже гении склонны к неверным выводам. Стук и очерёдность первому Неджи зайти в домик Хинаты несла за собой скорое знание того, что в покоях присутствовал Хиаши. Изначально подумалось, как же не вовремя, пока разум не перестроил приоритеты.***
Хиаши Хьюга не в восторге от моей личности, а возможно, и самого факта существования. Если что сглаживало, так пара позитивных упоминаний от Саске, которого глава клана уважал. Подмазаться с первой же попытки не представлялось возможным, поэтому пришлось сфабриковать факты и состыковать углы интересов, выдавая удобоваримую картину, какой бы не швырнули обратно, снося шею. Воссоздам ли я когда-нибудь лепнину, даже чтобы гордо вздирать нос и говорить «смотрите, как смогла»? Ой, нет. Мне предстояло сшить интересы «избавиться от крыс» и «возвышение роли Хинаты». Что уж больше зацепило Хиаши, как знать. Может, сыграл спортивный интерес, возникший от самой Хинаты, и отец решил поощрить. А также подсказал, как завязать технику подчинения на Хинате, чтобы она брала управление в свои руки. Вязь фуин легла в пальцы в виде записанного свитка. Что смешно, даже от Неджи возмущения не прилетело, напротив, он был воодушевлен возможностью продвижения кузины. Когда Хиаши с племянником удалились в обсуждении подробностей предстоящей миссии, куноичи выплыла к порогу, присев на ступени. Ткань кимоно заструилась, и даже в сидячем положении я не разглядела ног. — Надо признать, ты оказываешь влияние, Наруто-кун. — Почему ты вдруг так расслабилась и начала жить? — Мне больше не грозит клеймо нижней ветви. И если перед кем оно теперь и нависает, так перед неверными предателями, изображающими почтение перед нашей семьёй. Нам необходима точка воздействия на тех, кто проявляет девиантное поведение... — Ино? — Ино, — выдохнула Хината и улыбнулась.***
Если ещё с кем комфортно не чувствовать себя машиной для убийств, так это с Саем. Он добродушно молчал, сидя рядом на громадном булыжнике, которым я изрыла землю на протяжении нескольких метров, и открывался вид на осмотрение лежащих ничком тел. И решительно не возникало неправильности. Иннер уже лениво ковыряла в руке Шимуры и кидала вынутыми шаринганами в поставленный таз. Тензо дёргался, словно Корень не творил вещей похуже. Больше не поворачиваясь к Альтер, он продолжил изучать бумажные материалы. Разрозненные концы пещеры разинутой пастью раскрывались перед палящим солнцем. Казалось, будто нежимся на солнышке. — Так что, Тензо, Данзо вас натравил на Орочимару в темнице, хотел замести следы? — Выходит, что так, Сай-кун. — Или хотел повесить на вас его побег, когда вы импульсивно напали после того, как вас глупо натравили? — Может быть и такой исход, Сай-кун. — А вы Данзо не надоедали в последние дни? Может, хотел избавиться по ненадобности. Напряжённые глаза мужчины выдавали потаенные желания по отношению к Саю, ничего хорошего они ему не сулили. — Чего гадать, — восхищённо гоготал Суйгецу, — пусть Учиха отмотает назад. Его Цукуёми всяко лучше справится. — А давай, Итачи. Что он, тоже хотел вечно пахнуть розами и скакать на трости из тела в тело как Орочимару? По нему и не скажешь, как влитой вписался шеей в ладони, счастливый такой. Наверняка смешался не с той компанией. Плохой человек так щедро делиться не стал бы. — А что если Шии-куна специально оставили в живых, чтобы безрадельно властвовать, ведь тогда бы просочилась информация о Данзо? Тензо — инструмент в битве жадности, — я почти увидела, как Тензо принялся выращивать бамбуковый лес для пыток. И если Сай напрягал Тензо, Итачи стоически держался и не поджигал Иннер Аматерасу, чтобы уважить честь павших предков, чьим додзюцу грязно пользовался старикашка, и о чем так небрежно шутила не знавшая всех подробностей девушка. Я так и не поняла, осталось ли воздействие на Тензо от Шимуры. Ведь связь должен был разорвать Хирузен, а с другой стороны на что-то среагировала Карин, обездвиживая специального джонина. Пришлось грубо закрывать глаза, пособник нужен? Нужен. О качестве думать некогда. Чем он был связан с Орочимару, тоже казалось маловажным. Разве он не такая же жертва? Теперь, когда моя проклятая печать снята, рычагом давления, конечно, оставался отец. Его выдать в восстании я не позволила. Орочимару угрожает отменой Эдо тенсей, действие которого не прекратилось после смены тела. Орочимару был довольно истощен, все равно что не выключать свет и надеяться, что лампа не перегорит. Пока санин не стал накапливать сенчакру. На создание атак не хватало переходника энергии, без рук он мог лишь влачить существование и много думать. Что наврядли являлось плюсом. До чего мог дойти безумный гений, отданный в распоряжение самому себе, без лишних факторов, смещающих фокус внимания? Волнение сняло поволоку, и я смогла размышлять трезво. Сейчас он далеко не важная задача. Пусть он мог давить на Тензо, я лучше поверю в бескрайние возможности Карин — с её огромным вкладом я избавилась от подчинения, значит, она могла посодействовать Тензо. — Я закончила, — голос Иннер вывел из размышлений, глаза все, как один, как будто уставились на неё, — вот поведёшься же с ирьенинами, сама в жопу залезешь... И так оставалось, что волновало лишь одно: — Как же мы доложим это бабуле? Искусственно созданный покой не внушал уверенности, что я справлюсь с Цунаде. Здесь у меня были союзники, и видя запыханные лица, услажденные достойной битвой, это одни условия, а вот выступать в одиночку против Сенджу, привирая на каждом шагу, какими силами я этого достигла — нечто непостижимое. — Наруто-кун, ты передохнул? Глина Тсукури-сана быстро сохнет на солнце и может вызвать удушья. Это отличается от нашей основной цели. — Дамочка, знала бы ты всю мощь этих деток. Да что говорить, хоть сейчас продемонстрирую искусство. Только одно твоё слово. Хината не взглянула на Дейдару. Суйгецу азартно пробивал Суитоном глиняные формы отстрадавших пленных, которых под конвой связывал Момочи. Налаженный процесс. Зафиксированные в надёжных тисках шиноби, кого мы ещё не клеймили, взяв передых, могли только сверлить взглядами. Тянув вязь фуиндзюцу, сплетая подчинение воле Хинаты, я подмечала, как она данной мерой не до конца довольна. Естественно, она бы лучше обошлась без лишения воли и причинения боли. Но что делать, когда слепцы шагали к самой смерти, служа лидеру? Так хотя бы оставался шанс, что они принесут пользу клану и деревне. Машинально складывая печати, я думала не о Хьюгах. В голове роилась дикая ложь. И не родилось достойной идеи. Мне решительно никак не обмануть бабулю. Она меня мизинцем раздавит и смахнет как соплю. Риск бездействия был силен, и я перешагнула, не сумев усидеть ровно, и он оправдал бы себя сполна, оставь мы все как есть. Только я не успею и слова сказать самой опасной куноичи, не то что оправдаться.