***
Я открыла глаза. Вокруг было мягкое освещение, но все было прекрасно видно. Опираюсь руками о пол, дабы встать, я ощутила невероятную мягкость. Протянув руку к лицу, я решила рассмотреть, что это. Покрытие пола оказалось в моих руках, видимо, прицепилось. Им оказалось нечто, жутко похожее на вату. На всякий случай я скинула его обратно на пол, приземлилось мягко. Я встала. До сих пор во всем теле ощущалась слабость. И теперь, глядя на пол сверху вниз, я поняла, что покрытие — настоящее облако. Ох, сильно меня, похоже, прихватило, раз такая ересь чудится. Посмотрев вперед, я оглядела место, в котором оказалась. Боже, да оно все словно из ваты. Как будто меня закинули в дурдом, там как раз такие комнатки имеются. Для особо буйных. Впрочем, эти мысли быстро испарились. Я вспомнила, что медлить даже сейчас не стоит. Я шагнула вперед и… провалилась? Да, моя нога отчетливо погрузилась в мягкую и пушистую массу, прочно завязнув. Не сказать, чтобы испугалась, но все же нежданчик такой. Даже дыхание сбилось, и сердце отбивало бешеную чечетку. Я аккуратно вернулась на место, вынув ногу. Что было странным, так это то, что место, где я изначально просиживала свою пятую точку, не растворялось подобно тому, где остался мой след. Я поняла, что меня опять ожидало испытание. Также мое внимание привлекла одна деталь: когда я сидела на насиженном местечке, вокруг облако оставалось синим, как чакра обычного шиноби, но стоило мне пройти дальше, как облака загорались заревом и начинали растворяться. Буквально под моей ногой вата превращалась в жижу, и этой своеобразной жидкостью стекала с обуви. В мыслях выстроилась логическая цепочка, основанная опять-таки на чакре. Видимо, сейчас мне предстоит научиться справляться с чакрой Биджу. — Я правильно думаю, Иннер? Опять уроки с чакрой? Я сама не осознавала, зачем закричала. Тело повиновалось командам, которые я даже не успевала подать мозгу. Точно так же неясно, почему обращение было к Альтер. Разве не Кьюби должен меня обучать? Вопрос оставался открытым, так как никто мне не ответил. Что же, сама справлюсь! Научиться ходить по воде мне труда не составило, так с чего бы вдруг я сдалась сейчас? Я все могу. Или не совсем все. Молчание действовало на нервы, но я вовремя успокоилась. Действительно, принцип этих облаков был подозрительно схож с хождением по воде: пустишь мало чакры — свалишься в воду, пустишь много — итог тот же, плюс создаешь природный гейзер. Все же я изрядно измоталась с того момента, как сюда попала. С каждой неудачной попыткой слышалось все больше бранных фраз, невольно соскакивающих с языка. Я фыркала от недовольства собой, но упорно продолжала проходить по этому покрытию. Результат не двигался с мертвой точки. По вискам стекал пот, челка упорно лезла в глаза. От этого я никак не могла сосредоточиться, еще больше распаляясь и злясь. Чем сильнее я начинала злиться, тем ближе начинали таять облака. Все вокруг озарялось огненным потоком. Ноги начала опутывать лисья чакра, подобно змее извиваясь и продвигаясь все дальше. Пришлось взять себя в руки, что мне удалось не сразу. Но размеренное дыхание и порядок мыслей все же возвратились. Похоже, я забыла, как взаимосвязаны контроль чакры и внутреннее состояние шиноби. А чтобы научиться владеть подобной чудовищной чакрой, нужно либо стать гуру медитации, либо продать душу Дьяволу. На последнее я не подпишусь точно, как впрочем и на первый вариант. Я села на колени. Времени оставалось не много, ведь в любой момент чакра Кьюби может подчинить мое тело. Решила пораскинуть мозгами. Кажется, именно это и пытаются вдолбить в мою головушку. Что же, наблюдательности и острого ума мне не занимать. Как и высокого самомнения, но это неважно. Так. Мы имеем: поверхность, пройти по которой я не могу; мою чакру, поджигающую все к чертям; и пару-тройку догадок. Не густо, но уже что-то. Теперь бы как все это связать в единое целое? Ладно, представим ситуацию. Что если мысленно представить под ногами водную гладь? Мы получим уже имеющийся опыт контроля чакры и ее направления в нужную часть тела. Для этого надо равномерно сосредоточить энергию в ступнях, поддерживать баланс и прикинуть вес тела с центром тяжести. Если этого не сделать, вполне вероятно можно плюхнуться лицом и провалиться всем телом в никуда. Или же опрокинуться спиной и все равно раствориться на поверхности подсознания, которое к тому же воспламенится демонической чакрой. Перспектива сгореть заживо меня не устраивает. Сделав устные подсчеты в уме, я перебрала всевозможные варианты, как выкрутиться в очередном испытании. Мысленно порадовалась, что уделяла лекциям должное внимание. Увлечение считать устно тоже не раз пригодилось. В этот раз точно. Если я сейчас все правильно поняла, то у меня есть план. Мои расчеты основывались на соотношении плотности поверхности пола к количеству управляемой чакры. Я сделала осторожный шаг вперед, аккуратно наступая носком на пушистое облако. Оно прогнулось по контуру следа, но не провалилось, как раньше. Затаив дыхание и боясь сделать неловкое движение, которое испортит все старания, сделала второй шаг. Я так боялась напортачить, что волнение переросло в легкую дрожь в коленках. Но все же я вполне уверенно могла стоять и, слава Богу, не падать. Я решила проверить, достаточно ли хорошо могу контролировать чакру на данный момент. Переминалась с ноги на ногу, словно пингвин. Сравнение вызвало легкую улыбку. И я впервые за все время хоть чуточку расслабилась. Ослабить внимание до этого мне не давал страх, что чакра Кьюби завладеет мной. Сложно вспомнить противоречивые чувства: не столько жалко было себя, сколько шанс, предоставленный, как истинная благодать. Да и дрожь от услужливо представленных воображением изображений меня в покрове Лиса: дикий безумный взгляд, горящий, словно два факела; отчаяние, что вижу, что творю сама, но не имею шанса контролировать; и покров огненной чакры, сжигающий и кожу, и плоть живьем. Покров, отравляющий джиинчурики изнутри. Невольно вспомнилось, как озверел Наруто после битвы с Орочимару. Мне тогда лишь немного досталось от его удара, но я готова была взвыть. Узумаки же терпел подобные муки из года в год. Но и это наваждение тут же прошло. Оставалось самое сложное — опробовать бег. Сил у меня оставалось совсем мало, но если я не закончу сейчас, потом будет слишком поздно. Я резко тронулась с места, достаточно быстро оббегая казавшееся огромным по площади подсознание. Ни разу не подскользнулась, не запнулась, не упала. Облака твердо удерживали меня. Но я начала выдыхаться, силы окончательно закончились. Расслабленность словно текла по каналам вместо чакры, я отчетливо ощутила состояние покоя всем телом. Руки, будто бы тряпичные, безвольно опустились. Точно такое же состояние проявилось во всем туловище: ноги подкосились, и я уже не могла удерживать себя. Я пластом свалилась наземь, ощутив полное опустошение. Ко всему прибавилась жгучая ки Кьюби, ощутившая себя полноправной хозяйкой. Собственная чакра израсходована до нуля, поэтому лисья заполонила потоки и каналы. Она охватила огнем все тело, даже легкие наполнились горячим воздухом. Дышать было тяжело, перехватило горло, я не могла вымолвить ни слова, глаза начали слезиться от повышенной температуры. Сейчас мне казалось, что и все вокруг накалялось. Воздух и поверхность, на которой я лежала, как оставленная игрушка, не могла пошевелиться, позвать кого-нибудь на помощь. А чакра не останавливалась — все вокруг охватило ярким пламенем. Пол и все помещение, которое я называю огромным облаком, стекали каплями, похожими на лаву. Сам огонь хозяйничал. Он был живым: горел, воспламеняя все в танце. Он переливался разными оттенками, действительно жил. Когда все вокруг было охвачено пожаром дикой энергии демона, я почувствовала, что он вовлек в губительный танец и меня. Тело опалял объятьями искр, заставляя меня двигаться навстречу. С каждым ответным шагом к огню я чувствовала, как меня обжигало. Но я ничего не могла сделать наперекор. Даже когда затрещал по швам пол от разбушевавшихся колыханий чакры. Это было слышно по характерному клацанью. Я видела, как кусок за куском летели вниз, пока не обвалились все. Перед глазами промелькнула вся жизнь. Я зажмурилась, лучше мне этого не видеть. — Сакура! Я уже почувствовала, как тело подалось вниз, и вдруг меня кто-то с силой потянул к себе. Приоткрывая глаза, я увидела, мне подала руку Иннер, уверенно держась за обвалившийся край, внешне похожий на выступ скалы. Она, не ожидая больше времени, оттолкнулась, потащив меня отсюда.***
Уж не знаю, что за приемчики у Альтер, но она, держа меня, буквально проникла телом сквозь воздух, который прозрачным слоем поглотил нас обеих. Выпустил в центре коридоров, где рядом приземлился в своей огромной клетке Лис. Но почему-то Курама стал гораздо меньше в размерах, по росту став примерно чуть выше меня в возрасте семнадцати лет. Его мордочка стала невероятно милой, черный носик был гордо приподнят, а шерсть стала светлее и теперь благородно поблескивала при освещении. Тут, кстати, стал гораздо ярче гореть свет. Иннер помогла сесть, придерживая мою тушку обеими руками. Я, с невероятным вздохом облегчения, наконец, успокоилась. Альтер присела рядом. Кьюби, ловко протиснувшись между прутьями, присоединился. Мне с трудом верилось, что все позади. Глаза слипались от усталости. Хотелось просто по-человечески выспаться. В убаюкивающей тишине прозвучал обеспокоенный голос Иннер, повернувшейся ко мне лицом. Мимика была, напротив, положительной. Она, так и сверкая глазами, радостно провозгласила: — Ты прошла мое испытание! — видя мое уставшее лицо с серыми мешками под глазами, она добавила. — Я там, случаем, не переборщила? — Ты не случаем, ты намеренно изверг. Сам Девятихвостый Кьюби но Йоко — пушистый комок добра, если сравнить с тобой. Моя интонация не подходила к репликам, так как сил не было вообще. Но мой вид вполне соответствовал тому, что я говорю. Иннер поджала нижнюю губу, прижав ее верхней. Видно, она была пристыжена. — Между прочим, когда мы следили отсюда за тобой, я предложил помочь. Но твоя подружка заткнула меня на корню. В сторону Альтер полетел далеко не любящий взгляд, но от слов Лиса на душе приятно потеплело. После того, что только что было, сидеть рядом с ними больше не казалось пыткой. И мне кажется, они оба помогают мне. Пусть каждый и по-своему. — Когда проходило твое метание гвоздями под названием «Кому в лоб прилетит, я не виноват», я не лезла. Да и у Сакуры достаточно ума, чтобы справиться самой. Да, кстати, она явно не из-за моей чакры в таком состоянии, — эго с глазами светлее моих демонстративно фыркнула, отвернувшись от собеседника. — И проконтролируй ее энергетический поток, и про каналы чакры не забудь. Реакции со стороны Курамы на оскорбления не было. Демон не ответил, на то он и Девятихвостый. Но тем не менее он все же подошел ко мне. Иннер переложила мою голову с пола к себе на колени и приподняла мою кофту. В норме приличия, конечно же. — Твое тело сейчас связано с телом Наруто. Я начерчу печать на тебе — она проявится на его теле, — Лис на время замолк, но после паузы предупредил. — Будет достаточно больно. Я уже, если честно, не боялась ничего. Побывав в этой шкуре, успела попасть, наверное, в самые эпичные передряги, о которых раньше не могла бы и подумать. Лис поднял над моим животом лапу, в воздухе вытащив вперед только один коготь. Он был черным, казался острее бритвы. Когда положил его острием на мою кожу, тот засветился демонической чакрой. В тот же миг плоть полоснул Лис, аккуратно выводя печать. Кровь, выступавшая из порезанной кожи, тотчас смешивалась с чакрой. Происходила непонятная мне реакция, и объединяясь, мы как бы заключали кровный договор. Застывая, рисунок становился черным. От чрезмерной усталости я не чувствовала боли, или это Кьюби осторожно так выводил кандзи. Как я успела рассмотреть печать, она состояла из иероглифов, обогнувшие пупок кругом. Круг в свою очередь отращивал письмена к центру, подобно лучикам. Теперь я как Узумаки — солнышко. — Когда моим джиинчурики еще был Наруто, печать Йондайме подавил Джирайя. Но до этого успел ее подкорректировать Орочимару. Проще говоря, малец не мог подобающе пользоваться моими силами. Но мы не допустим подобной ошибки с тобой. — А что означает эта печать? — какой бы уставшей я ни была, любопытство горит во мне, как воля Огня у Наруто, — беспрестанно. — Если дать название, то канджи означало бы Сейген-риоку. Или иначе «Ограничение сил». Я в любой момент буду внутри контролировать ситуацию: смогу скрыть чакру подчистую, к примеру. Будешь тренироваться, я все объясню на деле, — Лис с довольным видом возвратился обратно к клетке, залез внутрь и завалился спать. — Спокойной ночи. Проводи Сакуру, Иннер. — Тоже мне, Лис, мог бы и помочь или хотя бы дождаться, когда я вернусь. Лисица ты! Возмущение Альтер не было конца. Но она подхватила меня, снова растворяя вокруг себя воздух. — Сволочь, — обиженно буркнула эго напоследок. — Отлично, вернешься в темноте. Будешь следить за языком в следующий раз. Кьюби лениво приподнял морду от лап, на которые ее сложил. Свет незамедлительно погас, как только он положил рыжую физиономию обратно. Иннер успела про себя зарычать, и я уже успела оказаться в кровати. Видимо, она пошла разбираться. Я нисколечко не обиделась, только довольно развалилась. Очень радовалась своим успехам. Методом проб и ошибок я все же нашла решение! Единственное, что мне не понравилось, так это то, что я без понятия, сколько пробыла за выполнением всех этих испытаний. И до сих пор никак не высплюсь. Что же будет со мной во время тренировок, про которые говорил Лис? Глаза устало слипались, по телу в радостном предвкушении отдыха разлилось человеческое тепло. Демонических взрывов, огней и пиротехники на меня сегодня хватит. Я потянула одеяло, накрывшись с головой. Немного замерзла после смен температуры. Громко чихнула, даже предположила, что как бы не заболеть. Но не обратила на это должного внимания. Только было я заснула, как послышался удар окна, с силой отодвинутого к раме. Начав про себя возмущаться, я отодвинула край одеяла. В темноте различался знакомый силуэт. Нет, только не ты, Узумаки! Я же хочу спать, нереально хочу. Тем временем девочка приближалась ближе к кровати. Она присела на край. Глаза встретились и, будто мысленно обмениваясь информацией, мы сидели в тишине. Нарушил которую волнительный шепот. — Я так испугалась за тебя. Где ты мог пропадать целую неделю? От тебя ничего не было слышно ни сном, ни духом. Никто не видел тебя. И, после всего этого, три дня назад я почувствовала всплеск чакры в квартире. Прибежала со всех ног, квартира была перевернута с ног на голову. А ты не просыпался, понимаешь? — слезы потекли из зеленых глаз, девушка усиленно заморгала, стараясь избавиться от слез. Голос выдавал настоящую тревогу. — Я пыталась тебя покормить, напоить — не выходило ничего. Твое тело лихорадочно горело, а я ничего не могла. Мне пришлось утром уходить в Академию, а после мчаться со всех ног к тебе. Помочь не могла, от этого металась по крыше, за окном, чтобы не мешать тебе. Родителям сказала, что помогаю Ино и ночую у нее. Яманако и все остальные за тебя беспокоились. А я до сих пор не могу успокоиться. Я обняла сидящую рядом хрупкую фигуру. Никогда еще за меня так не переживали. И это я старалась показать, со всеми эмоциями обняв Харуно. Она задрожала, все еще не переставая плакать. Мне ни коем образом не хотелось ее обидеть или заставить беспокоиться. — Спасибо, — я, заверяя в своем отличном для Сакуры состоянии, улыбалась. На самом деле, мне до отлично было помирать и помирать. — Ты что-то бледный. Может, принести что-нибудь? — в ответ на это громко заурчал желудок. Мне стало жутко неудобно. — Не стесняйся так, ты неделю без еды провел. Сейчас принесу покушать. Девушка встала с кровати, отправившись на кухню. Я зазевалась, смотря в сторону, куда она ушла. Глаза слипались, пока не закрылись окончательно. Меня разморило в сон. Так и не дождавшись, я уснула. Буквально через пару минут вышла Харуно с подносом в руках. Она увидела, что я сплю, и села рядом, перед этим отнеся еду обратно. Уверена, что ее мысли были заняты тем, что неделька выдалась трудной. И для нас обоих она была как на иголках. Отодвинув беспокойные мысли, она провела рукой мне по волосам, прикрыла одеялом и задремала в обнимку.