Зачем мне вечность без тебя?

Свинцовая голова с пронзительно жужжащей внутри "дрелью" отчаянно отказывалась отрываться от мягкой подушки, в которую было впечатано мое лицо. Я попыталась облизать сухие губы не менее обезвоженным языком, но неожиданно нащупала им что-то... странное. Подушка... из стейка? Со скрипом разлепив веко, не прижатое "постелью", я с сиплым стоном уткнулась взглядом в лежащее рядом лицо... Мефисто?! Сон слетел моментом, я подскочила и едва не рухнула со стула. Со стула? Бар?! А где моя кровать? От резкого движения "дрель" в мозгах заработала с удвоенной силой, заставив схватиться за волосы. Может, одна боль перебьет другую? Ага, как же. Подушкой мне действительно служила тарелка со стейком, частично объеденным. Наш стол выглядел более чем внушительно. Этот бар наверняка ещё не видел столько Князей, бодро посапывающих на столах и полу. На столе башку, кроме меня, примостили Мефистофель, Дагон и Хайрес. Двое в салатах, один в жюльене, а ещё одна безупречно смятая рожа красавца Асмодея почему-то в луже. Судя по запаху, когда-то это был неплохой коньяк. Вай-й-й, сколько ж я выпила?! Во рту прочно обосновался кошачий нужник, голова трещала так, как будто по ней часами лупили гаечным ключом. Стены бара, украшенные подсвечниками с потухшими свечами, отчаянно кружились в замысловатом танце. Стараясь проморгать пелену дыма перед глазами, я обозрела место "побоища". Некоторые столы в дальнем конце были перевернуты, ну, как же без потасовки... Пропитые чертяки валялись тут и там, в нос стойко забивался запах разлитого алкоголя, перемешанный с терпким ароматом табака и сладкой вонью травки. Чёрт, чего я мучаюсь? Щелчок пальцев - и состояние нормализовалось. В тот же миг весь груз мыслей, утонувший в алкоголе, вынырнул, и боль впилась в сердце острыми клещами. Воспоминания хаотично заскакали в мозгу: Небеса, Бог, Гавриил, падение и... всё, черная дыра. Сколько я уже пью? И почему в такой огромной компании? Образ архангела упорно вставал перед мысленным взором, стоило опустить веки. Да сколько же ещё?! Плюнув, я снова пожелала вернуться в то состояние, в котором очнулась. Приветливо засверлила болью "дрель", отчего из глаз едва искры не посыпались, зато навязчивые воспоминания на время растворились за завесой пьяного беспамятства. Кажется, надо опохмелиться. Слизывать бурду со стола не хотелось, да и Асмодей так сладко спал, что наверняка в коньяк пустил слюни... Ползти до стойки? Почти геройство, осталось лишь поднять зад. Стены упорно продолжали своё вращение и ни в какую не желали останавливаться. Шаг в сторону стойки ознаменовался пьяным стоном из-под ног. Споткнувшись, я молча - что странно - клюнула носом пол, перелетев через храпящего Аббадона. Ласково пнула ногой Владыку бездны и Князя Шестого круга (подумаешь, рожденный бегать люлей не боится), отчего тот моментально проснулся и закашлялся. Я села, зажав разбитый нос ладонью. - Охренела? - рявкнул демон, поморщившись. - Чё пинаешься? Да, дорогой, похмелье дело жестокое... Не фиг было нажираться вдрабадан. - А чё ты тут разлегся? Я тут иду, - просипела я в тон ему, не узнавая в дисканте свой голос. Ответа не последовало, донесся храп. Жгучий звон вызова прошил черепушку насквозь, и яростно дикое желание сунуть голову на гильотину проснулось моментально. КТО?! Убью! Не успев подумать, как выгляжу, я плюнула и отозвалась, переместившись к зовущему. Нахрен всё, сил нет приводить себя в порядок. Резкий свет лишил зрения и болезненными иглами поддержал "дрель", неотступно воющую в голове. - Выключите... - ладони стиснули виски, но легче не стало, естественно. Блин, за что? Щебетание птиц мягко ворвалось в уши. Лёгкий ветерок и запах свежескошенной травы опьяняли. Где это я? С трудом опустила руки на колени, осознавая, что сижу на земле. Открыть глаза было верхом сил. Мелькнула мысль, что не помешало бы провалиться в Тартар, чтоб не видеть света до полного протрезвления. - Вставай, - рявкнуло над головой. Сфокусировавшись, я опознала в статной высокой фигуре, нависающей надо мной, Велиара. Ох, ты ж, твою налево! Вы не поверите, но я поднялась. Едва удержавшись на ногах, я кисло покосилась на разгневанного Герцога Ада. - Можешь не расточать комплименты, - перебила я его, стоило тому приоткрыть рот, - без тебя знаю, что выгляжу отпадно, но я не знала, что у нас... э-э-э... встреча? Свидание? Не думала, что ты романтик. У нас пикник? Что за поляна? Мы и впрямь находились недалеко от лесной опушки, в широком поле, на другом конце которого виднелась обыкновенная ферма. Техас? Канзас? Где, блин? Да не суть, в общем-то. - К твоему сведению, бес, посланный мной в бар предупредить тебя о сегодняшней "стрелке", вернулся со сломанной челюстью. Пришлось залечивать. Не припомнишь, за что ты его так ласково? Мой рот открылся и закрылся, но звука не издал. Мозг со скрипом и под аккомпанемент работающих внутри "строительных инструментов", разрывавших болью мысли в клочья, начал складывать пьяные паззлы в одно чёткое воспоминание. Все бы ничего, но паззлов было ничтожно мало... - Спросить можно? - прищурившись на демона, пискнула я. - Попробуй. - Что мы вчера отмечали в баре, ты случайно не в курсе? - Ты, по-моему, это "что-то" отмечаешь весь последний месяц! - заорал Велиар, тряхнув меня за плечи. - Что с тобой? Ты же Ближний, должна подавать пример, а из-за тебя половина Ада последние недели не просыхает! До того допились, что несколько чертей плавали в котлах вместе с грешниками, решили, что сойдёт за джакузи! Икнув и изобразив немой ужас на лице, я постаралась не заржать в голос от умильной картины, которую услужливо подкинуло воображение. - Приведи себя в порядок, сейчас же! - прикрикнул демон, встряхнув меня в последний раз так, что мой затылок чуть не коснулся лопаток, и оттолкнул. Привет, трава! Какая же ты мягкая, аж зад отбила... Отметив, что Велиар в деловом чёрном костюме, я решила его позлить. Блин, какое же счастье - иметь силу воплощать любые свои желания. Копна волос, из которых мигом вычесалось запутавшееся сено, моментально завилась в крупные блестящие кудри, с лица убрались следы похмелья, и теперь оно радовало глаз нежным макияжем. Обляпанная чёрт знает чем свободная футболка сменилась на обтягивающую белоснежную майку, выгодно подчеркнувшую аппетитную грудь, упакованную в бюстгальтер того же цвета, а спортивные штаны (ё-моё, сколько ж я бухала, чтоб в этом в бар припереться?!) уступили место белым хлопковым брюкам. Что там у меня на ногах? Шпильки?! С "адидасами"? Надо же, допилась... Хлопнув пару раз ресницами в изумлении, я сменила их на балетки в тон наряду. - Издеваешься? Что так вырядилась? - взвыл адский Герцог. - Расслабься, мы хорошо смотримся вместе, - криво улыбнулась я. - Что стоим, кого ждём? - Небесных. - Зачем? Объясни вкратце дело, будь добр. - Спорная душа, - процедил Велиар, поглядывая на небо. - Вау, с каких пор мы... - Священник покарал детоубийцу и насильника. Убил, в общем. - Чёрт, что с того? - недоумевала я. - Убийство Небеса не прощают, так о чём спор, если он и так пойдет к нам? - Вот это и скажи Небесам! - рыкнул демон. По видимому, ситуация требовала немедленного разрешения, если уж священника... намерены простить?! Такого не бывало. - И где тот насильник? - Вторые сутки вкушает прелести нашего бытия на Седьмом круге. - А почему спор из-за души священника возник именно сейчас? - запоздало дошло до меня. - Убив, он не вынес чувства вины. Разрыв сердца, - Велиар начал мерить шагами небольшой участок примятой травы, где мы стояли. - И его душа, я так понимаю, всё-таки не у нас? - Правильно понимаешь. Она в церковном склепе. После сегодняшнего одна из сторон должна её забрать. И этой стороной должны стать мы. Притормозив, демон тяжело глянул мне в лицо, понимая, что я недостаточно малодушна для таких споров. - Почему я? - тихо прошептала я. - Сам распорядился. Прошу, - в зеленых глазах промелькнула мольба, - не делай глупостей. Его душа была кристально чиста до позавчерашнего дня, ты понимаешь, насколько она ценна?! Я лишь кивнула. За что, Дьявол? Здесь уместен кто-то более жёсткий и беспринципный, а не я с моей депрессией, которую старательно запивала после визита на Небеса. Кстати, о них. - А кто прибудет с их стороны? - пожевав губу, я осмелилась задать вопрос. - Архангелы Михаил и Гавриил. Неразлучная парочка Божьих любимцев. Остановите Землю, я сойду... Обух топора осознания упал на голову новым приступом мигрени. НЕТ! НЕ-Е-Т! Подавив ужас и отчаяние, я почти спокойно взглянула на Велиара, не подозревавшего об урагане, бушевавшем у меня внутри. Никто не знал. Никому не проболталась. Никто не догадывался, хотя отметили странности в моем поведении, ибо в таком загуле я не была давно. Месяц. Почти месяц алкогольного дурмана беспамятства, месяц, когда все мои мысли утонули на дне бутылки, а чувства притупились под мощным градусом. Всё это время любовь мне казалась страшным сном, вопиющим недоразумением, ошибкой природы, которую я отчаянно ненавидела за то, что она наделила людей склонностью к страстям. Ад давил на меня своей безысходностью. Всё больше погружаясь в пучину пьяного веселья, я всё чётче осознавала, что адское пламя тускнеет. От собственной беспомощности хотелось орать, лезть на пылающие стены Преисподней, грызть их камень зубами. Броситься бы на сковородку и жариться до хрустящей корочки в масле собственной боли, надеясь, что физическая боль пересилит душевную. Лишь бы перевёрнутые мозги встали на место, лишь бы сердце перестало ныть и стенать в груди, будто ему, зажатому в утыканные иглами тиски, было тесно. Провалиться бы сейчас сквозь землю и плевать на Самого с его приказами. Наказание будет блаженством, лишь бы не... Стальной перезвон перьев заставил внутренности скрутиться в тугой узел. Перед нами шумно приземлились пернатые братья. - Приветствую, - чуть склонил голову Михаил, окидывая нашу парочку почти равнодушным взглядом. Почему же почти? Поймать среди толпы мыслей ответ на этот вопрос за хвост я не успела. Постаралась придать лицу каменное выражение и кивнула в ответ. Гавриил не шелохнулся, лишь заморозил сознание мимолетным спокойным взглядом. Надеюсь, отпечаток бесчувственного изваяния на моём лице не дрогнул, и я быстро отвела глаза от мощной фигуры в доспехах. В глотке засаднило от нехватки воздуха, который я забыла втянуть в себя. Просто забыла, что нужно дышать. - Мы можем ступить на святую землю лишь с вашего разрешения, - вместо приветствия процедил Велиар, - предлагаю переместиться побыстрее, не хотелось бы затягивать, у нас много дел. - Прежде чем мы отправимся, хочу выразить надежду, что вы с пониманием отнесётесь к этой душе, - спокойно произнёс Михаил, на что получил презрительную ухмылку демона. - Я бы на вашем месте на это не рассчитывал, - ехидно заявил Велиар. Архангел ничего не сказал. Он подошел ближе и протянул правую руку, тыльной стороной вверх, нам. Я не успела среагировать, а Велиар, поморщившись, опустил сверху свою. Всё ясно - благодать ангелов позволит нам войти в склеп, находящийся в подвале церкви. Выбора не оставалось, и моя чуть подрагивающая ладонь легла сверху на руку Герцога. Михаил чуть обернулся к брату, ожидая его, но тот, казалось, не спешил. Я так и не осмелилась поднять на него взгляд, мельком скользнув по доспехам на груди, и уставилась на собственную руку, пытаясь успокоиться. Интересно, он такой же холодный, как его глаза? Несколько тяжелых шагов к нашей троице ознаменовались легким перезвоном перьев, и на мою кисть легла офигительно теплая, твердая ладонь, казавшаяся огромной, целиком накрыв мою. Крышеснос. Прикосновение заставило сердце зайтись в бешеном ритме чечётки, а море мурашек на коже просто станцевали джигу, окончательно унося здравые мысли из моего разжиженного мозга. Кожа почти плавилась под его ладонью, ловя и запоминая каждое ощущение, каждый укол нервного окончания, ударом отдававшийся в грудь и посылающий горячие вязкие волны удовольствия в позвоночник. Перемещения не было, не ощутилось, был лишь взгляд, гипнотизирующий исподлобья руку архангела, безотрывный, прожигающий, но никем не замеченный. Под завесой волос моего лица не было видно, да и рост чуть выше табуретки сыграл на руку. Я чуть не застонала от разочарования, когда прикосновение разорвалось. Чуть приподняв глаза, я снова ощутила себя кнопкой, уткнувшись взглядом в грудь Гавриила, и тут же отвернулась. В подземелье царил полумрак, лишь из крошечного окна под потолком, загороженного решеткой, настырно пробивался в помещение лучик солнца, освещая противоположную стену склепа и давая возможность прочесть имена, высеченные на плитах. Прямо за моей спиной на стене висело большое распятие, перед которым на коленях молилась душа. Горячий шепот разносился по склепу, тихо отражаясь от камня, и обжигал. Искренняя молитва не пролетала бесследно мимо нас, вторгшихся посланцев Преисподней. - Отец Патрик? - голос Михаила раздался внезапно, отчего душа подскочила и волчком обернулась к нам. Седовласый мужчина лет пятидесяти, невысокий, подтянутый, приятной наружности. Мягкое, доброе лицо. В серых глазах плескался страх неизвестности, отчаяние и раскаяние были заметны невооруженным глазом. Едва вскочив, он снова рухнул на колени, узрев лик ангелов и легкое сияние нимбов над их головами. Михаил являл собой образец добросердечного ангела. Он смотрел на священника ласковым взглядом с примесью укора, ненавязчивого, но заметного, не осуждающего, но заставляющего осознать. - Просьба кратко озвучить материалы дела, а то среди нас есть непосвященная, - кивнул Велиар Михаилу, покосившись на меня. В руках у того материализовалась обыкновенная белая папка, коих я множество видела на спорах, и архангел начал читать. - Отец Патрик, духовный наставник небольшого прихода на окраине Неаполя. Безупречная служба в течение сорока лет. Позавчера совершил тяжелейший грех по меркам Божьм. Возвращаясь с благотворительного вечера помощи детскому приюту, он услышал возню в переулке и решил не оставлять без внимания. Там, за мусорными баками, увидел преступника, совершавшего насилие над невинным, убиенным им уже ребёнком. Отец Патрик схватил пустую бутылку, оглушил преступника и, не давая тому прийти в себя, задушил. Судя по всему, не владея собой. А после, в приходе, не вынеся чувства вины, скончался от разрыва сердца. Меня чуть не передёрнуло от обыденности тона Михаила, но, когда он поднял глаза, скорбь в его взгляде явственно говорила, что ему далеко не всё равно... - Итак, можете вы что-то сказать в свою защиту? - резко спросил Велиар, отчего глаза новопреставленного наполнились слезами. Он понимал, кто перед ним, понимал, что его судьба висит на волоске. Дрожащий голос тихо, но связно ответил: - Мне нет прощения... Эми Сойредс... она... Ей было двенадцать. Со своей бабушкой она приходила на службу каждое воскресенье, и этот чудный ребёнок постоянно расспрашивал меня обо всём - о свете, о тьме, о Господе. Она пела в нашем хоре. Её родители погибли в автокатастрофе два года назад, и Эми с трудом справлялась с утратой. Замкнулась в себе, ни с кем не разговаривала долгое время. Отчего-то сердце сжалось до тупой боли в этот момент, а он продолжил: - Эми... её глаза... О, Господи, она была уже мертва, задушена, а этот ублюдок ещё насиловал её. Бедная девочка, я так виноват, если бы я ушёл с благотворительного вечера раньше... Ведь всё случилось прямо возле её дома. Эми наверняка просто возвращалась с занятий церковного хора. Я толком не помню, как свалил того мерзавца, помню лишь, как в приступе безудержной ярости стиснул его, а он вырывался, и я очнулся лишь тогда, когда сопротивление прекратилось... Прости Господи, я так виноват, - мужчина захлебнулся рыданием, продолжая бормотать, - я виноват, виноват, прости меня, девочка, простите меня... - Что вы чувствовали, когда совершили не вверенное вам возмездие? - Велиар говорил вкрадчиво, едва слышно, но поставил священника в тупик. Он перестал рыдать, лишь плечи ещё подрагивали, и растерянно смотрел на нас, переваривая вопрос. - Что вы ощутили, убив его? - повысил голос Велиар. Михаил хмуро покосился на него, но не возразил, ибо демон имел право на дознание. - Что я?.. Как будто свинец. Камень. Я так виноват... - Довольно, - оборвал начинавшееся рыдание демон и глянул на меня, но не дождался вопроса и продолжил: - Вы ощутили спасение? То, во имя чего вы убили? Спасли мир от педофила? Ощутили облегчение или гордились собой? - Н-нет, что вы, - чуть слышно, но так ужасающе искренне, что меня словно жаром окатило... - А как вам понравился процесс? Нравилось ли чувствовать, как ваша сила уничтожает ту мразь, с которой вы разделывались? Было приятно ощущать власть над чужой жизнью, отнимая её? - Велиар разошёлся не на шутку. - Ты его практически обвиняешь. Не могу не отметить, что убиенный священником совершил немало страшных грехов, - тихий голос невесомо ударился мне в спину, заполнив помещение. Мой позвоночник превратился в неподвижный столп от осознания его близости и невозможности одновременно. Гавриил стоял позади меня. Напрягая осязание, я могла уловить отзвуки мерного дыхания, едва касавшегося моих волос. Или это была иллюзия и стоял он дальше, чем мне бы хотелось? Обернуться было нельзя, сил моих на это не было. Внутренности потряхивало от чувства, что мы так близко, в одной комнате. Тяжелые нотки его тембра вызывали в сознании горячую волну сопротивления, и вся та стена, которой я отгораживала своё сердце, не давая ему править мыслями, рухнула в один миг. - Я имею право, - жестко вынес вердикт Велиар. - Хотя, считаю, что здесь не в чем разбираться. Убийство - тяжкий грех, и эта душа - не исключение, убил он не дрогнувшей рукой. Я считаю, что поблажек такому быть не должно, и он должен почувствовать тяжесть своего греха... - Отец Патрик, говорите, - Михаил подбодрил подсудимого мягким голосом. - Я плохо помню, как это происходило, - тихо и трагично отвечала несчастная душа, - помню лишь, как боялся, что не сумею остановить его. Что он вырвется и продолжит совершать эти мерзости... - Это не вам решать, отец Патрик! - рявкнул Велиар. - Когда чей черёд покинуть бренный мир, решают высшие силы! Вы преступили грань, забрав это право себе! - Мне это известно, - слова терзающейся души были едва слышны, - я хотел лишь остановить его, не имел намерения убивать. Но я знаю, что виновен в этом ужаснейшем злодеянии, я обязан был всего лишь обезвредить и позволить судить его, чтобы он прошёл все наказания, которых заслуживал... - Так вы не собирались его убивать? - тихо, почти благоговейно, боясь запачкать непочтением святость этого места, вымолвила я. Велиар едва не испепелил меня яростным взглядом, но сейчас мне до него не было дела. Михаил неверяще взглянул мне в лицо, я буквально ощутила физически тепло поддержки и надежды, скользнувшее по щеке. Выдох. Я всё-таки осмелилась подать голос. - Что вы, нет, - трепещущим голосом произнесла душа, - я просто боялся, что он сбежит, и в мыслях не было принимать на сердце тяжкий грех, даже если он заслуживал такого за всё, что он свершил. Мне было страшно от того, что сейчас я не удержу, а он помчится за новой жертвой... но я знаю, что это всё равно убийство. Мне нет прощения, - голос священник обрёл твёрдость, и он уже спокойно взглянул мне в глаза. Послышался тяжелый вздох Михаила рядом. Человек, искренне раскаявшийся, готов был сам обречь себя на муки, на Преисподнюю. Он и не просил о прощении, он хотел наказания. Его вина... да в чём? В том, что мир избавился от ещё одного немыслимого по жестокости морального урода? Внезапный грех на чистейшей душе праведника. Вся жизнь по заповедям. Да его место - в райских кущах, где красуется табличка с его именем. И что теперь? Всё райским псам под хвост из-за минутного порыва остановить подонка? Да, убил. Но случайно, не осознанно. Он дал что-то этому миру или лишил его чего-то? Сдаётся мне, он дал успокоение молящим о возмездии. Дал возможность мирно жить тем, чьи судьбы могли быть моментально покалечены одной единственной страшной встречей. - Не дождетесь! - вклинившийся в сознание злобный голос Велиара заставил вздрогнуть. Спор разгорелся вовсю, и ангелы пытались убедить его, что сия душа заслуживает милосердия. - Страшных грех, Михаил, грех убийства! В Ад отправляют и за меньшее! - Ад отказывается от притязаний на эту душу, - мой голос тихой волной прокатился по склепу, ударился о противоположную стену и вернулся назад, оглушая и повергая в шок. Велиар застыл на месте с открытым ртом, просто замер, обалдев от моей смелости. На лице Михаила явственно отразилось облегчение, привычно-доброе расположение духа возвращалось, придавая его лицу почти умиротворённое выражение. - Ну-ка повтори?!! - отмер демон, решив, видимо, что ослышался. Его кулаки сжались, а в глазах плескалась огненная ярость. - Я сказала, что Ад больше не станет претендовать на эту душу, - твердо, чуть ли не по слогам повторила я. Подписала приговор сама себе: - Он заслужил прощение душевными терзаниями, неужели ты не видишь? Шелест облегченного выдоха позади меня едва не вырастил мне крылья, придав уверенности. - Да как ты смеешь?! - заорал Герцог, но продолжить я ему не дала, властно и спокойно прервав дальнейшие возмущения: - Перечишь мне?! В конце концов, моё слово тут решающее или нет? Пусть ненадолго, но я почувствовала себя в шкуре Владыки. Которую он с меня скоро сдерёт, заставив пожалеть о принятом решении. Велиар потрясенно молчал, молчали и ангелы, не решающиеся вклиниться в нашу перепалку. - Да ты... - демон искал подходящее слово в своем словарном запасе, но нужного не нашлось, поэтому выдал весьма всеобъемлющее: - Дура!!! Сам в порошок нас сотрёт, порвёт на мелкие клочья за уступку ангелам и по ветру пустит! - Не твоя печаль, ты можешь отвертеться, - тонко намекнув на его лживую суть, я подмигнула демону. - Ты... да ты... - Велиара явно заклинило. - Ты много на себя берешь, девочка. - Да, власть над печатью явно отдали не в те руки, - печально закончила я спор. Словно насмешка Сатаны - дать мне свою печать, силу, превозмогающую власть древнейших демонов, в том числе и Велиара, оставив мне человеческие чувства. Как искушение к милосердию. Но, признаться к своему стыду, до сего дня я оправдывала звание демона-хранителя, ни разу не распустив нюни над душещипательными историями. Любовь-сука, ломает... - Вот ты и будешь с ним объясняться по возвращении, - гневно выплюнул Велиар и с хлопком исчез. Смылся настучать. И хрен с тобой. По идее, Велиар - один из великих, мог и в одиночку пустить меня в расход, не напрягаясь, но приказу Самого он перечить не смел. Я грустно взглянула на тепло улыбающегося Михаила. Он посмотрел на склоненную голову священника. В воздухе мелькнула руна Врат. Сияя, душа вознеслась туда, где её уже ждали. - Что будет с тобой? - помолчав, спросил архангел. - Секир-башка, - хохотнув, ответила я, поворачиваясь, и уже смело окидывая взглядом Гавриила. Благо, хоть налюбуюсь напоследок, а то, может, больше и не свидимся. Что смотришь? Сомнение в чуть оттаявших глазах? Ух, надо же, сколько чести. - Не смотри так, я не лучше, чем ты думаешь, - жёстко получилось. Его бровь приподнялась, но выражение лица не вернулось к привычной холодной маске. Архангел промолчал, да и что он мог мне сказать? Отведи взгляд, ну же! Покалыванием на щеке отозвалась безумная догадка в глазах Михаила. Что-то понял, я чувствовала это, но тишина не была нарушена, проглотив все несказанные мысли, заставляя всё вернуться на круги своя. Я демон. Он ангел. Баста. Хеппи-энда не будет.