Запотевшие изнутри стёкла и работающая практически на полную печка, монитор показывает -23 за пределами салона неровно пробирающегося по снежной дороге небольшого фургончика. Утреннее небо всё ещё накрывает мир призрачной темнотой, а снежный покров сияет каждый раз, когда на него попадает яркий свет фар. Команда поддерживает общее молчание, каждый думает и своём и знает, что его товарищи также погружены в тяжёлые мысли о чём-то неизвестном и неизбежном.
Сяо не думает о своей судьбе, его больше занимают рассуждения о том, как бы так всё рассчитать, чтобы его миссия не провалилась с отвратительными потерями – и речь даже не о собственной жизни эмиссара. Самым ценным в этом фургоне по праву считается гениальный учёный, что сейсас занимает пассажирское место возле водителя и выглядит максимально отстранённым, озабоченным какой-то немыслимой задачей, к которой всё никак не найдёт ответа. Жизнь этого человека стоит на первом месте в списке самых важных явлений мира, поэтому Сяо продумывает все возможные развилки событий, которые могут произойти с ними на пути к пункту назначения, не отмахиваясь даже от самых рискованных для него самого, если того потребует случай.
– Куда мы едем? У тебя есть маршрут? – вдруг спрашивает Альбедо, едва шевеля губам и всё также смотря вдаль. В его выражении лица меняется лишь положение бровей: они сходятся ближе к переносице, отягощая беспрестрастный взгляд.
– Есть, – отвечает Сяо и сбавляет скорость на очередном плавном повороте, мимолётно переводя взгляд на вопрошающего, – мы едем к моему старому знакомому. Его помощь не помешает.
– Это не в Мондштаде, так?
– Да, – без колебаний подтверждает эмиссар, тут же сворачивая на запад. – Я предпочитаю не задерживаться лишний раз там, где не надо быть. Сейчас нет необходимости посещать Мондштадт.
Альбедо кивает сам себе, становясь ещё более задумчивым. Во вновь установившейся тишине они продолжают свой путь, пока на Тэйват не наваливается вечер.
Ещё не становится слишком темно, как на переферии начинают появляться огни – свет в окнах многочисленных квартир засыпанных снегом и покрытых инеем многоэтажек.
– Спрингвейл, – шепчет учёный, не веря своим глазам. Этот город почему-то совсем вылетел у него из головы. – Твой знакомый живёт здесь?
– Нет. Мы переночуем здесь и только.
Альбедо понятливо мычит, закусив губу. Сухой вохдух в салоне автомобиля ни капли не идёт ему на пользу, если не считать того, что он хотя бы тёплый, напротив, губы лаборанта несчадно сушит, настолько, что кожа уже просто горит от вмешательства зубов. Мысли путаются, ибо весь день прошёл на нервах – как бы сильно учёный не доверяд спецназовцу, чувство ускользающего контроля над ситуацией даёт о себе знать.
Тем не менее, Сяо знает, что нужно делать. Они въезжают в город совсем как обычно, тот даже не выглядит как-то иначе или зловеще, однако стоит только присмотреться и всё становится на свои места. Многие магазины уже закрыты, все подъезды – тоже, на некоторых окнах нижних этажей уже даже стоят решётки, людей на улице практически нет. Город как будто замер в ожидании чего-то. Чего-то ужасного.
В гостиницу приходится пробиваться почти с боем. Дежурные охранники тщательно проверяют гостей и, только полностью убедившить в отсутствии опасности от тех, пропускают их в здание. Команда с облегчением выдыхает. Далее всё как обычно: ресепшен, оплата двух номеров на двоих, распределение по комнатам и заселение.
– Кли устала, Кли хочет спать, – уже в комнате, широко зевая, жалуется девчушка, пока Альбедо снимает с неё куртку и ловит в объятия. Тяжкий вздох срывается с его губ, но, несмотря на свою вымотанность, учёный поднимает сестру на руки и направляется в ванную.
Сяо осматривает номер: все углы, столы и стулья, диваны, кровати и прочее, что можно увидеть в среднестатистическом отеле. Даже полная убеждённость в том, что ничего опасного в этом месте для них нет, не позволяет ему оставить убежище не осмотреным.
Мысли крутятся одна за другой. Столь резкие перемены в образе жизни человечества, да ещё и такой далёкой от эпицентра местности, всего за несколько недель – однозначно недобрый знак. Тут же перед глазами воплощается образ любопытных глаз из-за оконных рам, пристально провожавших машину, и лёгкий холодок, скользнувший по спине, заставляет передёрнуть плечами. Конечно, в новостях вещали о введении чрезвычайного положения, однако на деле всё обстоит ещё хуже: люди напуганы, а это самое страшное. Любая искра способна разжечь пламя паники и массовых беспорядков. Страна, что верна свободе, запирает двери и ставит на окна решётки.
– Кто бы мог подумать? – себе под нос усмехается солдат, усаживаясь на пол возле небольшого серого диванчика в зале и принимаясь за приведение своего оружия в порядок – да, охранники проводили долгую беседу, но вещи осматривать никто не стал.
Методичные движения точила о сталь утягивают в очередной ворох размышлений. Удивительно, сколько, оказывается, есть времени на лишние мысли в такой непростой ситуации, как эта миссия. Едва ли в горячих точках у Сяо находился часок-другой на подобное.
Несколько наконечников копья уже лежат в чехле полностью отшлифованные и подготовленные к бою, когда в помещение проходит Альбедо с подносом в руках. Свободная пижама бежевых тонов и распущенные волосы сразу бросаются в глаза эмиссару, наполняя сознание каким-то непонятным теплом и уютом, доселе ему незнакомых. Учёный ставит поднос на кофейный столик возле того же диванчика и тоже усаживается на полу, тихо шурша одеждой. Перед носом Сяо появляется чашка с ароматным свежезаваренным чаем, и солдату остаётся только отложить оружие в сторону, чтобы принять напиток из бледных рук, тихо благодаря за заботу. Опускается спокойная тишина, отгоняющая даже самые навязчивые мысли. Компаньоны молча отпивают из чашек, постепенно расслабляясь.
– Им страшно. Люди теряют веру – тихо шепчет Альбедо. На протяжении всего дня он не находит выхода из плена своих мыслей, читая окружающий мир как бесконечную летопись, сюжет которой пугает своими образами сошедших с ума душ, душ, лишившихся любой надежды на спасение. Учёный читает их лица и видит в них лишь страх, такой обжигающе холодный, что становится больно.
– Им это свойственно, – чуть громче собеседника констатирует Сяо, всматриваясь в своё отражение на поверхности чая. Затем поднимает взгляд на Альбедо и громче продолжает, – Жители моей страны полностью доверяют властям, поэтому инциденты бывают довольно редко. Насколько я знаю, уровень доверия населения к правительству в Мондштадте значительно ниже среднего. Это большое упущение, так как в подобных чрезвычайных ситуациях необходимо взаимное доверие господ и их народа.
Альбедо сначала неотрывно смотрит в глаза напротив, затем кривит губы в усмешке и несдержанно смеётся. Его брови изламываются на переносице в странной для Сяо эмоции, которая почему-то кажется неправильной. Спецназовец чувствует странное шевеление в груди. Хочется добавить что-то к своим словам, чтобы не выглядеть таким чопорным, хотя когда это его так волновало? Эмиссар хмурится и выдавливает из себя:
– Да кому в такое время не будет страшно? Непонятная зараза, которая сначала забирает жизни всех родных и близких, а потом с бешеной скоросться продолжает распространяться с их же помощью. Люди, ещё недавно скорбящие по умершему, уже на следующий день с диким страхов бегут от него, каким-то чудом вернувшегося с того света, потому что вдруг стали его мишенью, – пальцы крепко обхватывают горячую чашку, от чего по ладоням распространяется жгучее тепло, однако солдат не обращает на него никакого внимания. Он будто видит эти лица прямо перед собой, и ему не нравится, что не в его силах помочь им всем.
Учёный аккуратно вытягивает обжигающий предмет из чужих рук и ставит на стол. Сяо недоумённо промаргивается, выходя из состояния деперсонализации, и переводит взгляд на лаборанта, тот мягко улыбается.
– По правде говоря, я не думал, что ты настолько тонко чувствуешь настроение людей. Для меня их страх... не так сложен.
– Ни одна эмоция не может быть проста. Я видел лица людей, умирающих в страхе, и людей, умирающих без него, видел, как они жили и чем дорожили. Я видел настолько спокойные смерти, что казалось, будто это и не конец жизни вовсе. И наоборот: ужасные муки и леденящий страх в глазах. – Сяо поджимает губы, вспоминая своих товарищей по оружию. Всех, кого он потерял, с кем бок о бок прошёл через не один бой, с кем, ещё будучи совсем мододым и неопытным, праздновал всякую удачную миссию. Каждая ошибка приносила ему боль, каждая смерть стачивала его эмоции, ему всё меньше нравились шумные праздники, он перестал понимать свои чувства и закрылся от чувств окружающих, больше не желая терять хладнокровие, окозавшееся наиболее удобным для его работы.
– Сяо.. Сяо, посмотри на меня, – Альбедо обхватывает бледное лицо ладонями и аккуратно поворачивает его к себе. Обеспокоенный взгляд учёного напоминает солдату об одном случае, когда на него так же смотрели янтарные глаза. Тогда он чуть не погиб, в одиночку отправившись на задание, рассчитанное на группу специалистов. Каким-то чудом об этом узнал старший по званию и спас неугомонного копейщика, из-за чего с тех пор Сяо стал польностью предан ему.
Солдат отстраняется от теплых рук. Взглянув на ученого уже более осознанными глазами, он обнаруживает в его выражении лица что-то другое, абсолютно не похожее на тот взгляд, которым на него смотрели тогда.
- С людьми всегда сложно, поэтому я никогда не хотел бы быть врачём, политиком или учителем. Моя работа требует холодного расчёта, и я вообще не должен был становиться вашим телохранителем, - он делает паузу, только сейчас по-настоящему задумываясь о том, что ему действительно дали не подходящее ему задание. Гань Эй ведь знает специфичность его поведения. - Странно.
- А мне кажется, что никто, кроме тебя не справился бы так хорошо, - Альбедо даже немного улыбается, когда смотрит на профиль собеседника. Сяо поворачивает голову в его сторону и хмыкает.
- Я ещё даже не справился. Моя миссия только начинается.
С этими словами он встает и протягивает руку учёному, чтобы тот мог встать.
- Тебе пора спать. Ни о чём не беспокойся: я буду рядом.
Альбедо тоже встаёт и лишь кивает в ответ на слова спецназовца, а затем идёт в сторону комнаты , где уже спит Кли.
Пока все спят, Сяо продолжает точить сменные лезвия для копья. Это не занимает много времени, поэтому солдат переходит к следующим делам, которые уже продумал заранее. Он спускается на первый этаж и, показав охраннику удостоверение личности со специальными привилегиями, уговаривает того показать камеры видеонаблюдения со всего периметра отеля и отчёты за последний месяц. Охранник оказывается хорошим человеком и рассказывает неожиданно серьёзному гостю о том, насколько всё плохо у горожан: все сначала даже смеялись, когда смотрели новости о распротраняюшейся угрозе, шутили, что в фильм ужасов про зомби-апокалипсис попадут, да только всерьёз новость не воспринимали, не верили в такую чушь. Только недавно, когда стали замечать каких-то подозрительно похожих на зомби людей, вдруг забеспокоились. Потом пропало несколько детей и знакомых самого мужчины. Все сначала подумали, что убийца какой-то в городе завёлся, но появились люди, которые утверждали, что видели тех или иных пропавших, только те совсем на себя не похожи были, а иные и вовсе нападали на очевидцев. Город встал на уши. Местаная администрация не могла ничего поделать с паникой людей. Как-то сам собой установился комендантский час. Люди стали бояться выходить на улицу. Всё чаще в новостях говорилось о том, что бедствие распространяется слишком быстро, главы государств ничего не могут решить, глава государства Ли Юэ вообще трагически погиб при неизвестных обстоятельствах, а его пост перешёл к госпоже Нин Гуан, которая сейчас изо всех сил старалась успокоить народ и одновременно с этим контролировать переговоры с другими странами.
Охранник рассказывает ещё некоторые из последних новостей города и уходит обратно на пост, махнув рукой на слова благодарности от Сяо. Солдат продолжает изучать отчёты, некоторые из них копирует на свой носитель. Так проходит ещё пара часов, после чего спецназовец возвращается к снятым номерам, проверяет их на наличие посторонних и, убедившись в том, что все спящие в безопасности, возвращается в машину, где связывается с Гань Юй, чтобыф обсудить с ней некоторые новости и нюансы продолжения миссии. Девушка отправляет эмиссару файл с новыми разведданными, спутниковыми снимками местности и статистикой распространения вируса. Получив нужную информацию и обсудив всё важное, коллеги заканчивают разговор.
Вернувшись в номер под утро, Сяо ещё раз проверяет, всё ли в порядке с остальными, и ложится на диван, чтобы немного подремать.
***
Все просыпаются часам к восьми утра, быстро завтракают и садятся обратно в машину, продолжая путь.
Мысль о смерти главы Ли Юэ теперь не выходит у Сяо из головы. Монотонное движение машины не успокаивает, а лишь способствует появлению всё новых гипотез в голове. Тот, кому солдат обязан своей жизнью, погиб. У Сяо никак не получается избавиться от нахлынувших чувств, которые он усердно подавляет, сильнее сжимая челюсти и руль.
Альбедо краем глаза наблюдает за водителем, который сейчас кажется слишком напряжённым, как будто что-то идёт не так, но спрашивать не решается: при лишних людях разговаривать с копейщиком никогда не получается так же свободно, как наедине, поэтому учёный молчит, продолжая смотреть в окно.
Через пол дня езды машина подъезжает к огромному особняку с высоким забором и крепкими на вид воротами. Сообщив охраннику о своём прибытии – конечно же с предоставлением удостоверения личности и пропуска – Сяо спокойно въезжает в просторный двор, когда ему открывают ворота.
Оставив машину на парковочной стоянке, команда направляется в отдельное здание, в котором владелец особняка проводит большую часть своего времени.
Сяо быстро избавляется от верхней одежды и идёт в глубь помещения, не дожидаясь своих товарищей, которые осматривают всё вокруг, впервые находясь в этом доме. Спецназовец поднимается на второй этаж и заходит в одну из комнат, закрывая за собой дверь.
- А вы быстро добрались. В пути не произошло непредвиденных ситуаций? - повёрнутый спиной к вошедшему мужчина медленно развернулся и внимательно посмотрел на солдата.
- В этот сектор вирус ещё не добрался во всей своей силе. Только единичные случаи, - равнодушно ответил солдат.
- В таком случае, рад видеть тебя в добром здравии, Сяо, Охотник на демонов, - мужчина дружелюбно улыбнулся и протянул руку вперёд.
Сяо ответил на рукопожатие, и его лицо тоже стало более расслабленным, когда он сказал:
- Взаимно, Дилюк Рагнвиндр, Полуночный герой.
Услышав своё прозвище, Дилюк хмыкнул и, притянув копейщика к себе, обнял его, пару раз хлопнув по спине.
- Давно не виделись. Если честно, было неожиданностью получить от тебя сообщение о твоём пребывании в Мондштаде. Расскажешь поподробнее о миссии?
- Сам знаешь, что расскажу, сколько посчитаю нужным. Только ты сначала расскажи, что за благотворительная акция у тебя тут процветает? - Сяо немного приобнимает друга в ответ и тоже хлопает по спине.
- Я выкупил ещё участок земли и начал строительство укреплённых зданий для тех, кому будет некуда бежать от вируса, - винодел подходит к своему столу, на котором разложены чертежи будущих убежищ, и подзывает эмиссара к себе. - Мой особняк уже наполовину заселён напуганными людьми. Я делаю всё, что в моих силах, чтобы здесь они чувствовали себя в безопасности, и не намерен останавливаться на достигнутом. То, как ведутся переговоры от лица Мондштада, мне не нравится. Власти слишком оптимистично смотрят на всю эту ситуацию, хотя я уже несколько раз вёл переговоры с магистром и действующим магистром. И если второй понимает, что дела действительно обстоят не самым лучшим образом, то первый вообще как будто забыл о том, что от него зависит благополучие государства.
- Выглядит впечатляюще... Однако, я не удивлён, что ваши власти ничего не предпринимают. Здесь всегда такие как ты становятся покровителями, - спецназовец разглядывает подробные чертежи, наклонив голову немного вправо.
- Как мой отец.
Дилюк прочищает горло, делая глоток воды из стакана, который всегда стоит на его рабочем столе, после чего обращается к солдату:
- Твои друзья могут поселиться в этом доме вместе с тобой, чтобы не блуждать по особняку. Здесь гораздо тише. Сколько вам нужно комнат?
Сяо на несколько секунд задумывается и, вспомнив ночь в отеле и не очень привычный для него разговор по душам, честно выдаёт:
- Три комнаты на одного и одна на двоих. Это был бы лучший расклад.
- Что ж, хорошо. Здесь практически все комнаты свободны, - Дилюк подходит к настенному шкафчику и достаёт оттуда ключи от комнат, которые потом передаёт эмиссару. - А теперь иди отдыхай. Дорога была долгой.
- Спасибо за помощь, герой.
Сяо принимает ключи из рук винодела, запоминая, какой из них от комнаты на двоих. Вернувшись к остальным, он распределяет всех по комнатам. Сахарозе, Темею и ему достаются одиночные комнаты, а Альбедо с Кли - на двоих.
***
Вечером, лёжа на кровати в своей комнате и смотря в потолок в очередном эпизоде дереализации, Сяо как будто заново проживает самые яркие эпизоды своей жизни, в которых мелькают и погибшие товарищи, и его сослуживец с красными волосами, и янтарные глаза, обладателя которых он не успел спасти. Тело вдруг пробивает дрожь, и становится так холодно, будто копейщика закрыли в морозильной камере, хотя до сих пор температура в здании была очень даже комфортной. Сяо не обращает внимания на онемевшие конечности и бесконтрольно вздрагивающие колени и плечи, его не волнует пронизывающий всё тело холод. Он лежит на кровати, снова умирая вместе с оставившими его друзьями. Их всех учили, что, если они хотят избавиться от лишних эмоций, нужно мысленно прожить свою смерть, похоронить себя и раз и навсегда попрощаться со всем человеческим, что в них есть. Никто не желает идти на такие жертвы ради работы, из-за которой ты можешь умереть в любой момент, но Сяо каждый раз закапывает себя всё глубже и глубже под землю, чтобы никто не проник в его душу и чтобы он никогда не смог по-настоящему понять чью-то душу в ответ. Ему страшно, что он снова останется в живых, держа умирающее тело на руках. Именно из-за этого чувства он перестал работать в команде, когда её и вовсе не осталось. Сяо вдруг вспоминает кристально чистые глаза учёного, и тогда его тело снова неконтролируемо вздрагивает, сердцебиение учащается, а кровь отливает от лица. Из уголков глаз медленно стекают капельки слёз, тут же скрываясь в тёмных волосах.
- Не позволю... - едва шевелясь, шепчут губы, и солдат точно не знает, что именно это значит. Он вдруг понимает, что всё это время смотрел лишь в потолок, и поворачивается на бок, накрываясь одеялом и поджимая колени к груди. Ему снова холодно, но теперь он чувствует только это - ничего больше.
Морозная ночь накрывает "Рассвет", пряча всех жителей под своей тёмной мантией. Пока все ложатся спать с надеждой дожить до следующего светлого дня, кто-то лишь умирает, а иные уже восстают из мёртвых.
