***
Квартира Хикаэру была небольшой, но уютной. На это указывала обстановка из мелких безделушек, цветов и теплых тонов мебели и стен. Живые, да и любимые шинки некоторых её хозяев так же обустраивали свои комнаты, говоря, что это «уютно». У самой Норы понятие «уютно» сильно разилось. Для нее уютно, когда рядом отец и Ябоку. Когда можно их обнять или облокотиться об их плечи, прижаться к теплому боку. Главное, что они окружают её. Главное, что она может коснуться их. Это и есть для нее «уютно», а какие-то бессмысленные статуэтки, журналы моды, ваза с конфетами, мягкий диван и чистота — вторичные элементы для того, чтобы создать жалкую иллюзию «комфорта». Ведь это для живых важно. Нора вздохнула. Как только они вошли, парень не мешкая усадил её на диване в гостиной, а сам рванул на кухонную зону. Гостиная и кухня были объединены. Первым делом он заварил быстрорастворимое какао, добавил молоко и мед, затем всучил ей, а сам побежал в недры квартиры, заявив, что приготовит ей ванну. Кружка с половину выпитым какао стояла на кофейном столике. Также на нем лежали несколько журналов и вазочка с конфетами в цветных обертках. Дешевые сладости, для гостей. По крайней мере отец так выразился, когда они бывали у некоторых людей в «гостях». На плечах покоился мягкий плед, ноги были спрятаны в больших светло-коричневых тапочках капипы с бантиком, указывая, что это для девушки. Все же в том странном парке Нора была с отцом пару раз, но она так и не поняла смысла всех тех аттракционов. Хотя могла признаться, что чем-то эти бессмысленные «капипы» ей понравились. Как только отец это понял, купил ей заколку с красным бантиком в белый горошек, с мордашкой животного. Но её она так и не надела. И даже в квартире нового тела отца оставила, когда тот её прогнал… Так что от прошлого у неё остались лишь воспоминания… «Это бессмысленно.» Вздохнув, Нора коснулась горячей кружки и плотнее прижала ладони. Пусть она и привыкла к холоду, но… Иногда хочется тепла. Обычного, человеческого. Она грустно хмыкнула. Увы, даже если и «хочется», получать это она не смеет. Ведь мертвым ничего не нужно. Они же мертвые. Сглотнув, Нора пригубила какао. Оно было не столь вкусным, как в тех кофейнях или более натуральные, когда отец варил сам. Но почему-то в груди становилось сразу же тепло. Давно утерянное тепло… «Он все равно долго не проживет с таким подходом.» Таскать домой всех подряд — плохо. Не только из-за того, что Хикэру видит призраков и Ками с аякаши, но и среди живых можно найти себе проблем и смерть. Те же мошенники, воры, киллеры да девушки, что всякую бурду подсыпают мужчинам, мороча им голову. И это лишь начало списка опасности. Увы, но люди слишком хрупкие создания. «Ну, меня это не касается.» Полностью выпив какао, Нора ещё несколько минут держала в ладонях кружку, пока та полностью не остыла. Она со скукой смотрела на журнал, на котором была изображена улыбающаяся девушка в коротком красном платье. Журнал о моде. Женский. Быстро осмотрев помещение, можно легко понять, кто живет в доме, и сколько человек. И здесь живут всего двое. Женщина и мужчина. Точнее, мать и сын. Или старшая сестра и младший брат. Может, тетя да племянник. Уж слишком хорошо видна женская рука. Причем не малолетки, как Хиёри Ики, а куда старше, это явно была женщина с большим жизненным опытом. Послышался топот, он стремительно приближался в гостиную, и вскоре в проеме, ведущим в другую часть квартиры, показался в расстегнутом пальто Хикэру. На его лице пропал яркий румянец от морозов, оставив бледные намеки. — Э-э, ванна готова! Пошли, провожу. Нора кивнула и, скинув плед, подошла к парню. Он повел её в недра квартиры. Даже в небольшом коридоре с тремя дверями ощущалось редкое тепло, которое чувствовала Нора, когда бывала в разных домах. Хикэру открыл дальнюю дверь и пропустил Нору вперед. Ей в лицо тут же ударил влажный, теплый пар, приятно обволакивая. Ванная тоже была маленькой, но и даже тут имелись свои мелкие декоративные вещички, но при этом не бессмысленные, а подходящие для данного помещения. — Эм, Нора-чан, вот, — он указал ей на стиральную машинку, на ней стояла низкая стопка вещей, а сверху зеленое махровое полотенце, — вещи, можешь переодеться. Эт-то, но если захочешь, конечно! — запаниковал он, когда Нора осторожно подняла полотенце и вытянула большую серую футболку с какой-то анимешной девушкой. Нора кивнула. Заикаясь, парень показал на разные мыльные средства, объясняя для чего, и Нора покорно его слушала. Пусть говорит, его смущения и заикания смешат. Было очевидно, что его пугает данная ситуация. Ведь в дом он привел постороннего, так ещё и девушку. Точнее школьницу. Так ещё и средней школы. Ведь внешне Нора похожа на тринадцатилетнюю девочку. Закончив объяснять, Хикэру ушел. Оставшись наедине с ванной, полной горячей воды и пузырьками с шампунями с ароматами цветов и трав, Нора сняла с себя белое кимоно, треугольник на голове, нижнее белье и, сложив все аккуратной стопкой, залезла в воду. По телу тут же пробежала волна удовольствия. Она прикрыла глаза. Горячая вода приятно обволакивала холодное тело, лаская и успокаивая, почти убаюкивая. Нежась, Нора наслаждалась умиротворением. Из закрытой двери доносился слабый, почти неуловимый звон посуды. Видимо, парень что-то готовил или посуду просто расставлял. Взяв шампунь с травяным запахом, она тут же намылила волосы. Цветочные запахи после случая с Сакурой — второй шинкой Ябоку, у Норы ассоциировались с ней. Ведь именно та шинки виновна в том, что Ябоку отказался от своего имени и прошлого, в том числе и семьи, назвавшись «Ято». Вымыв волосы и тело, Нора ещё немного посидела в воде и, ополоснувшись, вылезла из ванны. Вода струйками стекала с волос, спускаясь по телу и падая на пол, образуя лужу. Утерев волосы и тело, Нора взмахнула рукой, и лужа, одной струйкой подобно змее, упала в ванную. После чего она с задумчивостью взяла футболку парня и растянула её. Определенно, она будет в ней, как в платье. И посмотрела на своё кимоно. Сегодня же она может себе позволить отойти от облика призрака? Ведь она уже играла перед Юкине «брошенную одинокую девочку», так можно сыграть и ещё?***
Шаги были тихими, не слышными и плавными. Привычка из прошлого. Чем тише подкрадешься к жертве, тем громче она закричит. Войдя на кухню, в нос ударил приятный пряный запах. На столе уже стоял рис и карри. А Хикэру намывал разделочную доску и нож. Закончив свое занятие, он повернулся и вздрогнул, сдержав вскрик. — Н-напугала… Он удивленно уставился на нее. Футболка была слишком большой, из-за чего одно плечо было полностью оголено, низ легко касался колен. Насколько же она была худенькой и маленькой? Нора часто использовала свой на первый взгляд невинный облик, чтобы обманывать и выманивать людей. В основном все они были извращенцами, маньяками да убийцами. Вот и сейчас, пусть и не с целью поиграть, но просто подразнить и посмеяться же можно. Его взгляд цеплялся за иероглифы на руках и ногах. Для людей они были всё равно, что татуировки. Тем не менее парень быстро пришел в себя и пролепетал: — Ам-м… эм, тебе идет… Она лишь кивнула. — Э-э, эт-то кимоно нужно постирать? — Нет. — Ладно-о… Тогда проходи за стол. Сев за стол, парень тут же разложил рис с карри по тарелкам и сел напротив гостьи. Ужин проходил крайне тихо. Хикэру не пытался завести разговор, однако изредка его взгляд падал на её руки, а Норе было все равно. Она молча набивала живот. В конце концов, ей даже есть необязательно. Еда — это одна из вещей, принадлежащих живым, ведь еда — это то, что дает им жизненные силы. В то время как призракам еда не нужна, но её вкус всегда будет приятен. Как только Нора опустошила свою тарелку, парень тут же налил ей зеленого чая и поставил рядом с ней тарелку с пирожными. Она задумчиво смотрела на сладости. Ванильный бисквит с клубникой и взбитыми сливками — не то, что ей нравится — она любит более простые сладости. Взгляд пал на парня, тот заканчивал со своей порцией. Он замер и поднял глаза. Их нежно-зеленый цвет и взгляд был приятен. Можно даже сказать, что этот человек имеет чистую душу, что редкость в нынешнее время. Кашлянув, он быстро все съел и, убрав остатки в холодильник, налил себе чай. — Эм-м… у нас сейчас из сладкого ничего больше нет, кроме пирожных и тех конфет. Я не особо сладкое ем, а мама сейчас в командировке… Он отпил чай. Нора посмотрела в свою кружку. От нее шел пар. — Эм-м… слушай, ты знаешь номер родителей? Я завтра позвоню… Ну, или хочешь, отведу… — Нет. — А? — Меня не хотят видеть. — Эм… может, это не мое дело. Но любой родитель любит своих детей. — Моему отцу все равно на «своих детей». Он всегда преследует лишь то, что ему нужно. Сейчас у него и так есть новый ребенок. Хикэру выглядел ошарашенным. — М-может, ты ревнуешь? — Немного. Если учесть, что Юкине занял её место, ревность была, но не столь сильной. У этого мальчишки всего два имени. Он тоже Нора, однако он слишком горд, чтобы просить имена у других Ками, да и… вряд ли после всего этого останется в живых. Если Ябоку доберется до отца, то Юкине останется один. Хиёри Ики о нем в любом случае либо забудет, либо просто не сможет защитить. Небеса никогда ни с кем не считались. — Значит, отец привел в дом… ребенка? — Да. Я больше не нужна ему. — Он… отказался от тебя? Нора сглотнула. Сердце сжалось. Как иронично: она призрак, а у призраков нет органов и, соответственно, многих потребностей. Но, прожив жизнь обычного человека, пусть и короткую, восприятие мира было почти таким же, как и у живых. Она посмотрела в сторону. Так и было… — Да. — Нора-чан… — Никакие организации по защите детей не помогут. — Почему? — Потому что. Парень приуныл. Определенно подобный ответ его не устраивал. — Эм, в общем, я тебе у себя постелю, хорошо? Та кивнула. Она съела одно пирожное, выпила чай и после этого парень попросил следовать за ним. Его комната тоже была небольшой. Одинокая кровать стояла у стены с угловой тумбочкой, рядом у окна письменный стол, напротив него стоял шкаф и на этом все. Но при этом у него имелись на стенах различные плакаты аниме, несколько статуэток стояли на полке с книгами над кроватью. Пока парень расправлял постель, стеля чистое бельё, Нора подошла к столу. На нем имелись стопочка книг, лампа, и… много листов, прикрытых тонкой книгой с нарисованными манекенами на обложке. Подняв её, перед её взором предстали на листах… зарисовки. Она с интересом перелистывала. — Ты это рисуешь? — О, нравится? Это лишь заготовки, но история уже готова, — заглянув ей через плечо, спросил парень и, столкнувшись с её глазами, пробормотал: «Извини» и отскочил. Нора повернулась. Парень уже все сделал, собрав грязное постельное белье и одну подушку. — Я буду спать на диване в зале. А завтра… — Я уйду. — Нет-нет! — Тут же замахал рукой парень, он с паникой посмотрел на нее. — Я не прогоняю тебя! Если что, то ты можешь приходить ко мне. Нора внимательно смотрела на него. Хикэру. Свет. Его имя означает «свет». Свет во тьме… Взгляд пал на листы, что она держала, на первом хорошо прорисован школьник с монстром, что возвышался над ним, а на фоне люди проходят мимо… — Ты их видишь. — Она подняла голову. — Ты знаешь, что и я не человек. Хикэру сглотнул, его взгляд погрустнел. — Ну, ты-то человек… — Нет. Я больше не человек. — Но ты же им когда-то была! — Была. Но очень давно… — Тем не менее… Я… Нора вытянула следующий лист и озадаченно посмотрела на него. На нем была нарисована симпатичная девочка подросток. Пусть все рисунки и были нарисованы простым карандашом, но… В четких, ровных линиях хорошо прослеживалось, кого именно рисовал Хикэру, в отличие от нескольких других персонажей. На листе была изображена девушка в кимоно, с короткими черными волосами и треугольником на фоне ликорисов. Она показала этот лист парню. — Это я? Откуда? Парень пристыженно опустил взгляд вниз. — Я несколько раз видел тебя в копании парня младше себя, ну, и… ты его отцом называла… и… В сбивчивом объяснении Нора поняла одно — этот живой, обладающий даром, по глупости несколько лет подряд наблюдал за ней и отцом. И ни она, ни отец не знали это. Хотя… отец, может, и заметил, но все же это странно. И вот, имея дар видеть и её, и аякаши, и Ками он решил нарисовать это? История в картинках? «Манга.» Она слышала об этом. С начала века, как только подобное появилось, было у всех на слуху, и пусть она сама подобным не увлекалась, однако знала, что это. Посмотрев оставшиеся листы, она, к своему удивлению, увидела изображения и Ябоку, и Хиёри Ики, и даже Юкине. А также на последнем листе были небольшие заметки. И в них было хорошо прописано, кто такие Ками, шинки, аякаши… Как будто сам Ками поведал истину… Нора внимательно посмотрела на этого парня. С трудом верится, что эти урывки могут быть целиком его задумки. Все же про веру люди правильно мыслят, но про остальное часто преувеличивают или, наоборот, их познания слишком скудны. «Мог ли Ябоку по глупости рассказать ему всё?» Нынешний Ябоку — Ято, мог. Тот Ябоку, которого она знала, был более сдержан и кровожаден. А нынешний — легкомыслен. Да и если так посмотреть, он ведь пытается оставить в памяти людей хоть какое-то напоминание о себе. — Вот как… — Нора положила листы на стол. — Красиво. Хикэру удивленно уставился на нее, задержав дыхание. Игнорируя это поведения юнца, она уселась на край кровати и облокотилась руками за спиной. Параллельно она поглядывала и на парня. Тот… его взгляд изменился, он с восторгом и восхищением смотрел на нее и боязливо топтался на месте. — Эм-м… Нора-чан, а… эм… Ну, то, что у меня там написано, хоть немного похоже, на… твой мир? — Многое — похоже. — Правда?! — Да. Слишком много… — А? Нора посмотрела на него, наклонив голову набок, тот неуверенно подошел к ней и сел у подножья кровати, облокачиваясь локтями на матрас. — А это плохо? Нора неопределенно пожала плечами. — А твои татуировки… это ведь имена, данные Ками? — Да… — А, почему ты стала бродячей? Даже это было в его заметках… — Нора. — А? — Нора — имя для всех бродячих, обладающих больше, чем одним именем. — Т-то есть… это не то имя, что дал тебе Ками? Но почему? — Потому что так решил отец. — Т-твой отец… эм Ками? Ну, то есть… — Не кровный, но он подобно отцу заботился обо мне и об… — она резко стихла. Нет. Имеет ли смысл то, что она скажет? «А что изменится, даже если я скажу? Он в любом случае через несколько дней забудет обо мне.» Видя, что парень терпеливо ждал её ответа, Нора вздохнула. На нее так в детстве смотрел Ябоку, когда она рассказывала выдуманные сказки. Хотя те истории для живых детей были бы настоящими страшилками… — …Об Ябоку. — А? — Ками Бедствий и Войны. Ками Ябоку. — Ам-м-м… — он лишь промычал. — Я впервые слышу о нем. — И немудрено. На самом деле Ками много. Очень много, но каждую минуту они умирают от нехватки веры. А Ябоку тот Ками, что смог прожить долго, выполняя разные поручения, и отец… тот, кто поддерживает его жизнь. …Но ненадолго. Скоро он умрет. Это сказать она не смогла. Пусть Ябоку оттолкнул её, пусть выбрал Юкине. Пусть… но смерти Ябоку она не желала. Для нее он важен. Очень важен. — И сейчас он живет? — с волнением спросил парень. — Да. Но под другим именем. Он отрекся от прошлого, став… Ято. — Ято… — пробормотал Хикэру, — Ято… такое чувство, что я это имя где-то слышал. Нора опустила голову, смотря перед собой. — Может, ты с ним общался. Ябоку расписывает свой номер где попало, выполняя разную работу за пять йен. — Нора поморщилась. Раз уж работает разнорабочим, то хоть сумму бы соответствующую брал, может, храм бы пару столетий назад построил. Хикэру удивленно смотрел на нее. — Т-то есть он кого-то убивает? — Нет. В прошлом мы часто в это играли. Сейчас он не убивает людей… — Т-то есть он… разнорабочий? То есть там кран починить, с ребенком посидеть?! Нора кивнула. Зеленые глаза парня широко раскрылись. Вот что-что, а такое о Ками этот тип точно не ожидал услышать. — Ками кран мне чинил… — пробормотал он и утих.***
Мягкая и чистая постель приятно грела и расслабляла тело. Сон был беспокойным, тем не менее Нора смогла хорошо вздремнуть. Но ровно до тех пор, пока Хикэру не лег спать. После их небольшой беседы, парень все же соизволил оставить Нору одну, а сам, видимо, долго сидел в гостиной и что-то рисовал. Возможно, накидывал зарисовки и делал пометки из их беседы. Но лишь когда его копошения перестали ощущаться, и в квартире стало тихо, потянуло знакомой зловещей силой, а следом раздался полустон парня. Откинув одеяло, Нора босыми ногами, легкими шагами пошла в гостиную, наготове держа пальцы клином. То, что тянуло зловещей силой, говорило об одном — пришли аякаши. А как часто бывает, они и так на людей плохо влияют, а для обладателей дара и подавно ещё опаснее. Одна связь Ябоку с Хиёри Ики тому пример. Живая оказывалась в неприятностях не один раз. Сама Нора не раз пыталась её убить, а в последнюю их встречу она повредила её связующую нить с телом. Ступив в гостиную, Норе предстала маленькая свора темных духов, кружащих над головой Хикэру. Тот уже в поту и с искаженным от боли лицом метался на диване. Плед упал, обнимая себя, парень даже хныкал, моля отпустить. «Мелкие духи ещё хуже больших.» Чаще, чем больше аякаши, тем интереснее им крупные духи и души. Именно крупные могли напасть и на Ками. Но мелким приходится довольствоваться эмоциями живых, навязывая то, что им нужно, толкая людей на мерзкие, греховные поступки. А когда человек спит, можно довести его до исступления, влияя на сон. Ведь от сильного шока душа на краткий миг может выпасть из тела, и в этот момент можно напасть. Взмах, и грань разрезала всех мелких духов, ещё один, и притаившийся дух, больше волка, тоже был разрезан. Больше аякаши тут нет, а остальные, уловив, что тут погибли их собратья, не полезут. Мелкие боятся, а крупные в жилища очень редко лазают. Нора подошла к Хикэру. Тот облегченно выдохнул. По виску скатился пот. Пока он бодрствует, духи не лезут к нему, но как засыпает — становится лакомой жертвой. Подняв плед, шинки осторожно укрыла его, дабы он не проснулся. Она долго смотрела в безмятежное лицо парня. Совсем молод, совсем глуп, совсем… чист. Нора чувствует — его душа невероятно чиста. Не каждый подобной обладает. «Жаль, если такую душу пожрут.» Из таких душ получаются могущественные шинки. Юкине, к примеру. Она сама не была столь чистой во время своей жизни, будучи человеком. Взгляд пал на перстень, судя по металлу, он не столь дорогой. Наверняка бижутерия. «Подойдет.» Она вытянула ладонь, чуть сгибая пальцы. — Прольется свет — явив рассвет, Святой водой умыв, сокроет дух От злых дум и их истоков, Сохранит чистоту души и жизни, Даровав спокойный сон, И чистый путь. На ладони собрался маленький сгусток чистой энергии. Защитное заклинание, оно подарит Хикэру спокойный сон и сохранить его от многих неприятностей. Нора редко кому дарила подобные вещи. Все же с живым она никогда не сближалась, а если сближалась, то кончина многих была быстра. Но этому человеку она готова сделать исключение. Она поднесла ладонь с заклинанием к перстню, и оно тут же втянулось в украшение, всего на миг блеснув ярким светом. Парень во сне что-то пробормотал бессвязное и перевернулся на другой бок. Нора хмыкнула. Определенно, мальчишка.***
Сев, Хикэру зевал. Его вечные кошмары в один миг прекратились. Через пелену сна он услышал певучий голос. Он был столь красив, что парень замлел. Но голос быстро стих, и все тревоги тут же улетучились. Потирая глаза, он пошел в свою комнату, дабы удостовериться, спит ли гостья. Судя по времени, то сейчас около семи, девочка могла уже уйти. — М? девочка… — перед глазами вспыли черные глаза с отливом красного. — Ох, точно Нора-чан! Чего это я? Он тихо открыл дверь и… застал заправленную постель. Она уже ушла. Стало как-то тоскливо на душе. Подойдя к столу, он застал небольшую записку, выведенную красивым, аккуратным почерком:Каждый Новый Год приходи в храм и омывай святой водой перстень, тогда и кошмары отстанут.
Парень сглотнул, и открыл окно, свежий морозный воздух ударил в лицо. Невзирая на свою холодность, она озаботилась его безопасностью. Тут же вспомнился разговор перед самым сном:— Нора, а… есть ли среди всех этих имен то, что тебе нравится? — Нет. — Ох… прости. Но… было? — Было… — И ты не скажешь? — …Хииро.
Хикэру улыбнулся. Имя, что ей дал даже не отец, а Ками. Были ли она с Ябоку любовниками — сказать сложно. Возможно, они были как брат и сестра, но Хииро дорожит Ябоку. А Хикэру — воспоминаниями о Хииро, хотя знает, что совсем скоро забудет о ней… Сердце сдавило, но парень продолжил улыбаться, наблюдая за куда-то спешащими людьми. — Удачного пути, Хииро.