Призрачный сад

      Прохладный ветер поднимал с земли опавшие листья, кружа их в воздухе. Сад давно потерял свою свежесть. Деревья пожелтели и многие уже совсем потеряли свою листву и сейчас голые ветви бросали на стол причудливые тени.       Мэй сосредоточенно перебирала травы. Женщина отделяла негодные веточки, от тех, что можно использовать. Дедушка Чонган долгие годы присылает ей снадобья и за это время она и сама многое познала и теперь с легкостью могла унять ноющую боль в бедре, которая с приходом холодов стала только усиливаться, доставляя огромный дискомфорт.       Тишину, царившую в саду, прервал топот ног. Мальчик лет восьми, подбежал к Мэй. Женщина отложила перебранные веточки лаванды в сторону и приобняла сына.       — Ты уже закончил урок?       — Да, мама. Я очень хорошо постарался, и дедушка меня похвалил. Он сказал, что если продолжать усердно трудиться, то можно многого достичь.       Мальчик довольный своими успехами гордо поднял голову. Мэй беззлобно ухмыльнулась, потрепав Мокити по черным волосам.       — Твой дедушка очень мудрый человек и прекрасный учитель. Всегда прислушивайся к его наставлениям и тогда станешь таким же, как он и твой… — Мэй замерла на месте, внезапно обрывая свою фразу.       Глаза женщины на мгновение затуманились. Мокити хорошо знал, кто заставляет маму уходить глубоко в себя, закрываясь в глубине собственных мыслей и чувств, которые для мальчика были чем-то далеким и непостижимым.       — Как папа? — ребенок робко взглянул на Мэй, беспокоясь, о том, что мог расстроить ее своими словами.       Женщина сглотнула ком подкативший к горлу и заметив замешательство сына, нежно провела прохладной ладонью по его щеке.       — Да. Как твой отец.       — Каким он был?       Мэй похлопала ладонью рядом с собой и Мокити сел, внимательно смотря на мать, желая не упустить ни одного слова.       Воспоминания о Масамунэ даже спустя столько лет приносили боль. Стоило Мэй хоть на мгновение прикрыть глаза, как перед ней появлялся он: всегда сдержанный, но трепетный и нежный, его прикосновения, блеск темных глаз и светлая улыбка. Раньше эта память приносила нестерпимую боль, оставалась горечью на кончике языка и не давала дышать полной грудью, утягивая в пучину скорби и отчаянья. Через года она стала притупляться, но никуда не исчезла, до сих пор живя глубоко внутри.       Сейчас перед ней сидела его маленькая копия. Мокити рос очень похожим на Масамунэ. Те же темные глаза, шелковистые волосы, упорство и твердость нрава, которые проявляются уже сейчас. Пожалуй, от Мэй ему досталось упрямство и любопытство, но благо не хвост с ушами.       — Масамунэ Араи был самым достойным человеком, которого я встречала. В любом поступке он считался с совестью и всегда непоколебимо следовал своему долгу. — женщина тяжело вздохнула. — Он обладал стойкостью и мужеством настоящего воина, но вместе с тем не потерял доброту и сострадательность, которые жили внутри него.       — А ты любила его?       Мэй удивленно вздернула брови, смотря на сына. Мокити, смущенный собственным вопросом, опустил глаза. Он совсем не подумал прежде, чем спрашивать подобное, но это всегда волновало его. Мама говорила о достоинствах отца, но никогда и словом не обмолвилась, о том любили ли они друг друга. Но ведь должны же были иначе, как он появился на этот свет?       Услышав легкий смех, мальчик резко поднял голову. Мэй легко коснулась губами его лба, обнимая одной рукой за плечи и пряча от сына глаза, из которых внезапно покатились слезы.       — Мы любили друг друга и любим до сих пор, потому что ту связь, которая была, между нами, невозможно разрушить. — она недовольно нахмурилась, силясь справиться с дрожью в голосе, — Поверь мне отец очень любит тебя. Он всегда рядом с нами. Охраняет наш покой и отгоняет все беды.       Мокити всхлипнул, обвивая руками маму и сильнее прижимаясь к ней. Они долго сидели в саду обнимая друг друга, желая избавиться от ноющего чувства в груди.       Холодный осенний ветер, смахнул со стола несколько трав, бросая под ноги Мэй сухую веточку лаванды.