Твой навсегда

Дима целовал Эмильку ласково, страстно, напористо, долго, запуская одну руку под его футболку и поглаживая ладонью такое уже разгорячённое тело, второй рукой он нежно прижимал его к себе. Навалившись сверху на любимого, сероглазый наконец оторвался от его сладких уст и принялся покрывать горячими и влажными поцелуями подбородок, шею, за ушком, а затем сняв с парнишки футболку он впился губами в нежную кожу на его груди, в которой учащённо билось сердце, он оставлял на ней множество алых меток и целовал соски, слегка обдавая их своим тёплым дыханием, вырывая из него множество томных стонов, спускаясь всё ниже и ниже к бархатистому животику он забрался рукой прямиком в его боксёры, принимаясь ласкать возбуждённое до предела достоинство. — Димочка, — слегка хрипловатым от возбуждения голосом, простонал кудряш, — нежно погладив его по спине. — Гм? — Дим, — опять простонал паренёк. — Что? — подал голос Дмитрий, нехотя отрываясь от Эмильки. — Тебе не кажется, что кто-то звонит в звонок уже битый час? Или это меня уже глючить стало, от перевозбуждения? — Нет, это не глюки, — сказал Дима, прислушиваясь к звукам на первом этаже, — там кто-то есть. Вот же чёрт! — возмутившись выругался он, поднимаясь с кровати и поправляя спортивные штаны в паховой области, — и кого это там только принесло? — пробубнил Масленников, — выходя в коридор, — пойду посмотрю кто там. Ты со мной, Эми? — Угу, — кивнул кареглазый парень обратно надевая на себя футболку. Он догнал Диму на лестнице.Они вдвоём подошли к двери и открыв её, Масленников опешил, увидев там своего старшего брата. — Артём?! — выпалил он, — привет. Не ожидал тебя здесь увидеть. А почему ты своим ключом не открыл? — А я дома его забыл, — улыбнулся Артём, — привет, братишка! — похлопал он Дмитрия по плечу, — а ты, наверное, Эмиль? — окинул он взглядом парня стоящего рядом с Димой. — Да, я Эмиль, — нервно сглотнул слюну кудряш и улыбнулся. — Очень приятно! А я Артём, — протянул он руку Эмилю в знак приветствия, — старший брат этого оболтуса. — Взаимно, — пожал ему руку Иманов. — Что же ты такой зажатый, а, Эмиль? Расслабься, я тебя не съем, — засмеялся Артём снимая обувь и заходя в квартиру, — а ты, если я правильно понимаю, Димкин парень? Я вас от чего-то важного отвлёк, да? Чего вы такие возбуждённые? Растрёпанные оба, — со смешком поддел он парней, пронзительно глядя на них в ожидании ответа. — Да, он мой парень, — сказал Дима, закрывая дверь квартиры, — всё ты правильно понимаешь. И ни отчего ты нас не… — запнулся он в непонятках, а потом вопросительно продолжил дальше, — а откуда ты это всё знаешь, а? — Так Денис, мой друг, видел как вы в клубе целовались, — пояснил Артём, усаживаясь в холле на диван, — он потом так воодушевлённо рассказывал: какой красивый у твоего братца паренёк, кудрявый такой, симпатичный. И не обманул же, засранец этакий, — ещё раз посмотрел он на Эмильку, — а как наши родители к этому отнеслись? Они же тоже, наверняка, в курсе теперь, что вы вместе. — С отцом у нас был огромный скандал вначале, он даже пытался меня под замок посадить, — присел Дима рядом с братом на диван, а с ним и Эмиль, — но, спустя пару дней, он остыл и принял всё как есть. — Ну зная отца, от него этого и следовало ожидать. А мама как всё восприняла? — Мама как всё узнала, сразу встала на мою сторону, с ней совсем легко было. Она и от отца меня защищала. — Ладно, — сказал Артём вставая с дивана, — не буду вам мешать. Пойду в свою комнату, мне необходимо там кое-какие вещи взять. Я быстренько и сразу обратно. Провожать меня не надо, я сам уйду. И приезжай со своим Эмилькой в субботу ко мне в гости. Я буду вас ждать. Новоселье отметим. — Хорошо, — улыбнулся Дима. — Удачи вам, пацаны, держитесь, — обняв по очереди каждого из ребят, сказал Артём, — Я слышал, что вас все обижают и травят. Если что, я целиком и полностью на вашей стороне. Обращайтесь. — Спасибо тебе, Артём, — улыбнулся Эмиль. — Да, — вздохнул Дима, — спасибо, брат. Ты лучший. Я в тебе ни капли не сомневался. Через несколько минут, собрав все необходимые вещи, и отказавшись попить с ребятами чаю, брат Дмитрия уехал. Всё-таки проводив его, вопреки его воле, парни вернулись в холл. — Ну что, давай, наверное английским будем заниматься? — грустно вздохнул Дима, коротко поцеловав Эмильку в мягкие губы, — всё равно у нас теперь уже ничего получится. Испортил всю «малину» этот Артём, мог бы хоть предупредить меня о том, что приедет сюда! — недовольно пробухтел он, усевшись на диван. — Ну всё, хватит уже возмущаться в пустой след, — усмехнулся Эмиль, — что сделано то сделано. Здесь будем заниматься? — вопросительно посмотрел он на Диму. — Да, — ответил Дмитрий, — здесь. Притащи всё сюда, если тебе не лень, пожалуйста. — Хорошо, — сказал кудрявый паренёк, и отправился наверх в комнату Димы. Он принёс учебники и тетради, и присаживаясь рядом с Димой разложил всё себе на колени, как только он открыл учебник на нужной странице, снова раздалась неприятная трель звонка. — Ну нет! Это не квартира! Это какой-то проходной двор! — возмущённо выпалил Масленников, вскакивая с дивана, — кого опять там сюда принесло? — Да уж, — улыбнулся Эмиль, догоняя Диму у дверей и чмокая его в губы, — наверное, не судьба нам с тобой сегодня вдвоём побыть. Дмитрий нервно отворил дверь и увидел улыбающихся друзей: Артёма и Никиту. — Хей, братишки, привет! — на радостях выдал Сударь и сразу накинулся на шеи парней со своими обнимашками. — Мы к вам футбольный матч пришли посмотреть. Вместе всей компанией веселее же будет. Вы ведь не против? — с доброй улыбкой на лице спросил их Чернец, держа в руках два больших пакета, — мы даже не с пустыми руками. — Мы только за, — улыбнулся Эмиль. — Заходите уже, — фыркнул Дима пропуская парней в квартиру, — раз уж пришли. Не прогонять же вас теперь. — Бро, ну что ты такой недовольный, а? — с улыбкой спросил Никита, слегка толкнув Диму в бок. — Не обращайте на него внимания, — сказал Эмиль, — он просто не в духе. — Откуда вы узнали, что мы здесь одни? — поинтересовался Масленников, провожая Никиту и Артёма в гостиную. — Ваш с отцом разговор случайно подслушали, в классе, — объяснил Сударь, — и вообще, мы же у меня собирались матч посмотреть, если ты помнишь. Но у меня немного не по плану пошло и, мы решили к вам с Эмилькой приехать. Извините, если что-то не так. — Всё нормально, — промолвил Дмитрий включая телевизор. Он отыскал канал по которому через пять минут должен был начаться футбол. — Куда это можно поставить? — спросил Чернец, указывая головой на пакеты в своих руках. — Давай их сюда, — сказал Масленников, беря из рук Артёма пакеты и проверяя что они там принесли, стал выкладывать всё на журнальный столик, — присаживайтесь на диван, не стойте там, — сказал он друзьям, — Эмилька, солнце, — обратился он к любимому кудряшке, а принеси-ка мне, пожалуйста, большую тарелку, я в неё чипсы насыплю, чтобы удобно было брать их, и отнеси лишнее пиво в холодильник, чтобы не оно нагрелось в помещении, а ещё открывашку захвати для бутылок, хорошо? — Окей, — не стал возвражать Эмиль. Дима выставил на столик четыре стеклянных бутылки пива, а остальное вручил кудряшке и кареглазый паренёк послушно направился на кухню, выполнять просьбу любимого. — К нам ещё кто-то подтянется, или мы одни будем? — спросил сероглазый у Никиты и Артёма, — Даник и Стас тоже ведь с нами тогда планировали матч посмотреть. — Даник сказал, что позже приедет, — ответил Артём. — А Стаса не будет, он с со своей Янкой на свидание свалил. «Привет» вам с Эмилькой передавал, — улыбнулся Никита. — Ясно. — усмехнулся Дима, — а теперь, можно вам один вопросик задать? — Какой? — спросил Чернец. — Личного характера, — засмеялся Дима. — Ну давай, валяй, бро, — усмехнулся Сударь, — мы тебя внимательно слушаем. — Вы вместе? — ехидно спросил Дима, сверля друзей взглядом в ожидании ответа. В комнате воцарилась минутная тишина. Никто из ребят не решался ответить первым, переглядываясь и уступая друг другу. — Ну-ка, ну-ка! — засмеялся Эмиль, входя в гостиную с тарелкой для чипсов и открывалкой для пива в руках, — мне тоже очень интересно, давайте рассказывайте пацаны, не тяните, — вальяжно уселся он рядом с ними на диван, поставив тарелку на столик и положив рядом с ней открывашку, — даже Кузнец из параллельного класса в курилке рассказывал, что вы за ручку ходите. Когда это такое было, а? Почему, мы, ваши друзья, об этом ничего не знаем, а? — Да они несколько дней назад, вместе с Соколовым, видели как мы с Артёмом домой шли, держась за руки, — нарушил тишину Сударь, не став отпираться, — они ещё тогда с нас ржали, я им хотел сказануть в ответ, да меня Тёма остановил. — Да и пусть ржут себе на здоровье, — улыбнулся Артём, — чего с больными-то связываться? А ты слишком вспыльчивый и остро на всё реагируешь. Надо быть попроще, — потеребил он густую чёлку Сударя, — да, мы с Никитой вместе, — сказал он друзьям, — две недели уже, и сегодня, с глазу на глаз, мы хотели вам об этом рассказать. — Ну наконец-то! — радостно воскликнул Дима и улыбнулся, насыпая чипсы в тарелку, которую принёс Эмиль, — а то, я смотрю, Сударь давно прям такой счастливый ходит, аж светится весь. Я рад за вас ребят. — И я рад за вас, пацаны, — подключился к ним Эмилька Иманов, — очень рад. Они с Димой обняли своих друзей, потеребили их волосы и погладили их спины. — Спасибо тебе, бро, — подмигнул Диме Никита, — если бы не твои советы… — Да ладно, забей брат, не надо меня благодарить, — перебил его Масленников, — а ещё причитал: «Я ему не нужен, он себе барышню подцепил!» — стал он поддевать друга, искривляя голос, — я же говорил тебе, что всё совсем не так, а ты мне не верил. — Таак, — засмеялся Чернец, — а почему я о таком не в курсе? — посмотрел он сначала на Диму, а потом на Сударя, — расскажите-ка мне, пожалуйста, по подробнее, когда же всё это было? Уж не на мой ли день рождения, а? — На следующий день, после него, — ответил Дима, — я приехал утром к Никите, узнать, как он там после попойки, вот он мне и пожаловался. — Ну какого чёрта, Масленников! Кто тебя за язык дёргал, бро? — обиженно выдал Сударь, но его обида быстро сменилась улыбкой, когда на него ласково посмотрели красивые глаза любимого Тёмы. — Я тебя давно уже люблю, — обнял он Чернеца, — ещё до того, как Диману в этом признался. Уже почти три месяца как. — Что серьёзно? — спросил Артём утыкаясь носом в его густую шевелюру. — Да, — тихо сказал Сударь, — извини, что не всю правду тебе сказал. — Проехали, — улыбнулся Чернец. — Вот именно, что проехали, — ехидно выдал кудряш, — матч уже начался, давайте смотреть. — Берите пиво, — сказал Маслеников, пыхтя открывая бутылки. Ребята посмотрели примерно двадцать минут первого тайма футбольного матча, успевая выпить по одной бутылке пива. Потом к ним присоединился их опоздавший товарищ Данияр. — Ну что ж, друзья мои, побудьте здесь немного одни, ладно? — вздохнул Масленников, подавая Данику бутылка пива, — а мы с Эмилькой, пойдём сделаем английский и позже, опять вернёмся к вам. Мы же отцу обещали, да и мне тоже хорошие оценки нужны, ведь я пока ещё не передумал поступать в самый крутой университет Москвы. — Ой, да кто бы говорил! — подначил их Даник, — английским они собрались заниматься. Ага, конечно. Так мы вам и поверили сразу. — Так и сказали бы уже, что уединиться хотите. Мы что же не люди, вас не поймём что-ли! — захохотал Сударь. — Да пошли вы все, со своими подколами! — тоже засмеялся Дима и подушка схваченная с дивана, от него прилетела в голову Сударю. — Мы правда заниматься будем, — улыбнулся Эмиль, — честно. — Ну да! — заливаясь смехом Артём бросил в него ту же самую подушку, которая прилетела в Никиту. — Не верите и не надо, — подмигнул друзьям кудряш, и обратно положил подушку на диван, — пойдём, родной, — взял он любимого Диму за руку, а в другую руку тетрадь и учебники, и они стали подниматься наверх, в их комнату. — Ну идите, идите! — хихикнул Сударь им вслед, — занимайтесь там. Только не шумите громко, ладно? — Сударь, закройся там! — смущённо фыркнул сероглазый и улыбнулся. Дима и Эмиль пришли в комнату и заняли письменный стол, с двух сторон, по бокам, друг напротив друга. Эмиль был суровым репетитором и старался делать всё на совесть, не облегчая Дмитрию задачи. В начале Дима отчаянно сопротивлялся, постоянно целуя и обнимая его. Эмиль хохоча пытался освободиться из его рук. — Так, Дим, ну прекращай уже, хватит паясничать, — спокойно говорил Эмиль, — сосредоточься на уроке. Это же очень лёгкие слова. Вот смотри: where's? — где? — You are the best. — с улыбкой произнёс Дима. — Где ты такое увидел? — ничего понимая, Эмиль стал перечитывать текст, — здесь такого нет. — I love you. You are the best and my heart belongs only to you, dear. — опять улыбаясь сказал Дмитрий, выделяя интонацией необходимые ему слова и потянулся к его манящим губам за очередным поцелуем. — Ах ты жук такой! — засмеялся Эмиль, показывая любимому Диме свои милые ямочки на щеках, — это у тебя замечательно получается. My heart belongs to you too. — выдал он и стал жарко отвечать на его поцелуй. — Это у нас не по программе, — глубоко и часто дыша после долгого поцелуя, продолжил свой монолог Эмилька, — давай теперь нормально будем заниматься, хорошо? — I obey you, my dear teacher, Emilien Vyusalovich! — тяжко вздохнул Дима. — Good, — улыбнулся кудряш, — okay, давай теперь по теме пройдёмся. Where's my book? — My book is in my backpack, now I'll get it. — ответил Масленников, исходя из заданного им текста. — Молодец, — улыбнулся Эмилька, — Good. Very well. Позанимавшись английским чуть больше чем полчаса, парни наконец справились и спустились вниз к друзьям. Они шли по лестнице и слышали их радостные возгласы, которые доносились аж до верха. — Чего вы тут все такие радостные? — поинтересовался Масленников — Наши гол забили! — восклицал Артём, весело прыгая по дивану. — Угомонись, а то поломаешь, — усмехнулся Дима, ляснув друга по заднице, — много мы пропустили? — Ай! — воскликнул Чернец, потирая ягодицу, — ну чего ты так больно бьёшься, а? — Уже десятая минута второго тайма идёт, — пояснил Сударь, — счёт пока один-ноль, в пользу наших любимчиков. — Диман, мы тут, это, — неловко вступил в разговор Даник, — похозяйничали у тебя немного. Ну, в холодильнике полазили, пиво там взяли и рыбу какую-то, мелкую, копчёную нашли. — Ну похозяйничали, ну и что ж теперь. Что тут такого? — усмехнулся Дима, — вы же мне не чужие и пиво ваше, а за рыбу я не в обиде, так что всё хорошо, забыли. — Правда? — улыбнулся Данияр. — Не забыли. Я в обиде, — недовольно проворчал Эмиль, слегка улыбаясь, — это моя рыба, я её купил. Даник округлив глаза посмотрел на кудрявого друга, собираясь что-то произнести в ответ. — Да не парься ты так, Дань! — ехидно улыбнулся Иманов, — не переживай и не принимай близко к сердцу, это всего лишь прикол был. — Хорошее у тебя чувство юмора, — засмеялся Данияр, — ничего не скажешь. — Пацаны, вы случайно есть не хотите? — подал голос Дмитрий, — а то, я что-то проголодался как-то. — Поддерживаю, — сказал Чернец, — я тоже есть хочу. Давайте пиццу закажем? — Одной мало будет, — промолвил Эмиль, — на нас пятерых, надо как минимум пять пицц, каждому по одной, чтобы хорошо наесться. — Да заказывайте хоть десять! — выпалил Сударь, — только дайте спокойно матч посмотреть, я ничего не слышу из-за ваших споров. — Хорошо, заказываем значит пять, — отрезал Масленников, — говорите кому какие надо. Я всех выслушаю. — Да ну, пять это немножко многовато, — возразил Артём, — может давай три? И ещё по баночке колы. — Ладно, три так три, и Пепперо́ньки, — вздохнул Дмитрий, — надеюсь, никто из вас больше не возражает, а? — окинул он всех присутствующих пронзительным взглядом. Но в ответ была тишина. Только Артём и Эмиль кивнули головами в знак согласия. — Ну вот и замечательно! Значит мы с вами договорились, — улыбнулся Маслеников, — тогда я делаю заказ, а колы, у меня целый запас в холодильнике есть и, я готов со всеми ею поделиться, если надо будет, — подмигнул он Артёму, а затем он разблокировал экран телефона и стал набирать номер ближайшей к ним пиццерии, делая заказ на три большие Пепперони. Пока ребята смотрели футбол, через двадцать минут привезли их заказ. Дима расплатился с доставщиком и направился с тремя коробками ароматно пахнущих пицц и несколькими баночками холодненькой колы в пакете, в гостиную, к остальным парням. — Налетайте, пацаны! — с усмешкой позвал он друзей и своего любимого Эмильку, ставя коробки с пиццами на столик и усаживаясь на кресло, ставя рядом пакет с баночками колы, — они ещё тёплые, прям горячие, — сказал он, беря один кусочек в руки, — и даже порезанные на порционные куски. — Приятного всем аппетита! — потянувшись за кусочком пиццы сказал Сударь, — не знаю как вы, а я дальше футбол смотреть. — Я тоже, — с улыбкой выдал Чернец, беря пиццу и придвигаясь поближе к Сударю, тот обнял его одной рукой прижимая к себе. — Вкусно, — жуя пиццу и аппетитно причмокивая сказал Эмиль, залезая к Диме на колени. — Согласен, — пробубнил Даник, откусывая пиццу, — как у тебя успехи в спорте? — спросил он у кудрявого друга. — Хорошо, — улыбнулся Эмиль, — замечательно. Я даже с парнем одним подружился, он со мной в паре бегает, эстафету принимает. Лёша зовут, прикольный такой. С ним не соскучишься. — Что за Лёша такой? — с усмешкой съязвил Масленников, — я его знаю? — взял он очередной кусок пиццы из коробки. — Знаешь, ты его видел на тренировке, на прошлой неделе, — пояснил Эмиль, — мы вместе с ним переодевались, когда ты в раздевалку зашёл и сцену ревности мне устроил. Помнишь? — улыбнулся кудряш. — А-а, это тот голубоглазый качок, который к тебе всё время клеится? — вспомнил Дмитрий. — Да ничего он не клеится ко мне! Мы просто друзья и напарники. Я устал тебе это объяснять, — выдал Иманов, демонстративно отворачиваясь к телевизору, и уставившись в него, он стал смотреть футбольный матч. — А то я не вижу, как он смотрит на тебя! — ухмыльнулся Дмитрий. — Ну Димон, хватит уже ёрничать, — вставил своё слово Данияр, — взял и обидел человека, блин, ни за что. — Дань, я не обижаюсь на него, — улыбнулся кудряш, — всё нормально, — взял он ещё один кусочек пиццы. — Слушай, я давно у тебя хотел спросить, — усмехнулся Даник, — говорят, у вас там тренер уволился. Это правда? Масленников, понимая, что парни собрались его игнорить принялся молча смотреть уже подходящий к концу футбол, всё же обнимая при этом сидящего у него на коленях кудряшку. — Не уволился, а на пенсию ушёл, — поправил его Эмиль, — и это очень обидно. Роман Алексеевич такой добрый, относился ко мне как сыну родному, я уже и привыкнуть к нему успел. Что я теперь делать без него буду, даже не знаю, — горестно вздохнул парнишка, — на его место другого поставили, а он вообще ни рыба ни мясо. И где его только такого взяли? — возмутительно добавил он, — не понимаю. — А как его зовут? — полюбопытствовал Данияр, поправляя свои очки на носу. — Аркадий Витальевич, — ответил Эмиль. — А не Кудряшов ли, случайно, его фамилия? — встрепенулся Дима, отрываясь от телевизора. — Да, — ответил ему Эмильен, — Кудряшов, а что такое? — Не общайся тесно с этим упырём, — произнёс сероглазый, — а ещё лучше, вообще никогда не подходи к нему. — Да я и не собирался особо, — фыркнул кудряш, — а что случилось-то? Ты мне можешь объяснить? Или это опять твоя дурацкая ревность заиграла? — Нет, на этот раз, это не ревность, друг, — серьёзным тоном сказал Даник, — Кудряшов плохой человек. — Он одно время, работал в нашей школе физруком и как потом выяснилось, приставал к подросткам, и к девочкам и к мальчикам, — спокойно пояснил Дима, — его потом уволили за это, вернее попросили написать заявление по собственному желанию, чтобы он не вылетел по статье. Так что, будь осторожен, малыш, — потеребил он густые кудряшки Эмиля. — Понятно, — только и смог сказать кареглазый паренёк, — я не знал, что он такой. Спасибо, что предупредили, ребят. — Если что, Эми, обо всём говори мне, — подмигнул ему Масленников, — я ему сразу башку снесу. Ещё через десять минут, по завершении футбольного матча, друзья Димы и Эмильки разьехались по своим домам, а парни принялись убирать беспорядок в квартире. Дима собирал все пивные бутылки и жестяные баночки из-под колы, а также, коробки с пицц и пачки с чипсов в мусорный пакет, а Эмилька пропылесосил ковёр от разных крошек рассыпанных на нём. А потом они доделали все оставшиеся уроки, приняли вместе душ и собрались ложиться спать. Пока Эмиль у зеркала пытался привести в более приличный вид свои мокрые кудряшки, Дима расстелил постель и обессилено рухнул поперёк кровати. Иманов закончив возиться со своими кудрями подошёл к любимому Диме, уселся рядышком с ним на кровать, пронзая его взглядом своих бездонных карих глаз, погладил своей тёплой ладонью его взъерошенные волосы, и впился в его манящие губы страстным горячим поцелуем. После чего, медленно отрываясь от него он тихонько, почти шёпотом, произнёс: — Ну вот и всё, мой родной, теперь мы с тобой одни. Надеюсь нам больше никто не помешает…