поворот с трассы Т1, на пути в деревню Язвицы, утро
Проезжающие мимо машины поднимали круги горячей от солнца пыли. Диана шла от автобусной остановки в бейсболке и с шоппером на плече и поющей душой от недавнего визита в свой театр и предвкушения не менее приятного отдыха в деревне. Ветер раздувал длинные чёрные волосы. Она свернула с трассы на грунтовую дорогу. Путь неблизкий, но хотелось пройти пешком под сенью деревьев или любуясь засеянными полями, чем дышать пылью и газами в полуторачасовом ожидании автобуса, хотя тот, конечно, догнал бы её в конце концов. И можно было сесть. Редкие машины проезжали мимо, обдавая клубами пыли, но одна из них остановилась. Диана обернулась, готовясь подсказать дорогу или вежливо отказаться от предложения подвезти. Окно машины опустилось, и из него выглянул молодой человек. — Диана! Тебя подвезти? Диана едва поняла, кто это. Слепящие отблесками солнца наручные часы и смутно знакомое лицо напомнили, что это Женя. Он заметно изменился. Сердце дёрнулось; и, заулыбавшись, Диана ответила: — Привет-привет! Какими судьбами? Женя был в деревне последний раз лет шесть назад, тогда Диана была влюблена в него. Сейчас остались лишь смутные и отдалённо-приятные воспоминания. Так странно — спустя столько лет встретить человека, с которым, как казалось, всё кончено. Теперь, конечно, чувства давно остыли, у Дианы был другой молодой человек, да и у Жени своя судьба, но тот по старой памяти был симпатичен Диане как минимум внешне. Стараясь в упор не разглядывать Женю, она всё же села в машину. В данным случае салон с кондиционером у новенького Lexus UX выглядит куда более заманчиво, чем трёхчасовой путь пешком под палящим солнцем. — У меня в квартире ремонт, невыносимо дышать этой пылью, вот, решил на природу податься. Нужно хорошенько отвлечься, — объяснил Женя. — Там они сами разберутся. — Не забыл про деревню? — Диана хотела ляпнуть что-то вроде «что ж не за границу», но решила, что это будет невежливо в самом начале нового-старого знакомства. — Конечно, нет! Как там Ведьма? Что нового? Диана, несколько стесняясь в разговоре, стала рассказывать мелкие новости, услышанные во время недавнего ужина с Лебедевыми. Под кондиционером она освежилась и расслабилась. Что и ни говори, в «городской жизни» есть свои весьма приятные плюсы. С приближением к деревне дорога становилась хуже, и Диана всё думала, уж не пожалел ли Женя, что поехал сюда на такой дорогой машине. Женя довёз Диану до дома и, увидев её родителей, вышел поздороваться. — Диана! Как ты быстро! Мы раньше обеда и не ждали. На такси, что ли? — с крыльца соскочила её мама и начала причитать. — У нас тут стройка в самом разгаре, Олег пришёл баню делать. Фёдор тоже придёт, за инструментами пошёл. Выйдя на жару, Диана растерялась от словесного потока матери. Она обвела взглядом участок, оценивая масштаб бедствия и невольно выискивая глазами Фёдора. Хотелось на него посмотреть. Она видела его не так давно, но будто с новостью о скором рождении ребёнка он должен был измениться. — Ой! Так кто же это? Женя? Как вырос-то! И не узнать! Женя сдержанно улыбнулся и сказал «добрый день», пятясь обратно к машине. На улице было жарко, и хотелось вновь нырнуть в прохладный салон. — Попьёшь кваску? Как дела расскажешь, как родители? — Варвара Михайловна всё напирала, будто они были старыми друзьями, а ведь прежде с родителями Дианы Женя был знаком лишь на уровне приветствий. — Спасибо за приглашение, давайте в другой раз! Продукты ба… Ведьме везу — испортятся, — сказал Женя и юркнул в машину. До дома Ведьмы было пару метров. — Приходи обязательно!!! — услышал он, уже выходя из машины возле своего дома. Диана плюхнулась в тень беседки, изнывая от желания расстегнуть рубашку полностью, чтоб было не так жарко. Живя с Артёмом, она могла бы это сделать, а тут Олег ходит, папа… Фёдор! Да и забор просвечивается. Мама принесла из дома прохладный квас. Даня сидел под яблоней и бренчал на гитаре, в то время как папа бегал и объяснял Олегу, что нужно сделать и как должно получиться, вместе они что-то замеряли и обсуждали. — Даниил! Помог бы хоть, чего тут нам музыкальное сопровождение… — Папа подошёл весь потный и залпом выпил стакан кваса. Даня усмехнулся и тряхнул головой. — Инженер! — фыркнул папа, наливая ещё квас. — Как будто в универе учат бани строить. Я не умею ничего! Бренчание струн стало складываться в мелодию. Папа тоже замер, нахмурившись, — пытался понять, что за песня. — Мои руки из дуба, голова из свинца — ну и пусть, — пропел Даня. Папа усмехнулся и потряс головой. — У меня лапки! — невпопад вставил Олег со стороны бани. — Какие лапки, у нас ещё конь не валялся! — крикнул в ответ папа и пошёл к нему. Все разошлись, Диана осталась одна в тени беседки и, закинув ноги на лавочку, всё же расстегнула рубашку и уткнулась в телефон. «Вот бы вай-фай до беседки добивал… Лучше бы этим занялись, а не баней! Интересно, придёт ли Женя?» — куча мыслей вертелась в голове, но ранний подъём и дальняя дорога давали о себе знать, и в тепле стало клонить в сон. — Здорóво! — Диана вздрогнула и чуть не уронила телефон, услышав Фёдора, который заглянул в беседку. — Как житуха? — Привет, — выдавила Диана, и ещё несколько секунд ей понадобилось для того, чтобы сообразить запахнуться. Было лень об этом беспокоиться, поэтому она убедила себя, что в беседке темно по сравнению с солнцем снаружи, и ничего не видно. — Нормально. — Ещё несколько секунд понадобилось, чтобы понять, что значит «житуха». Фёдор помедлил, ожидая развёрнутого ответа, но сообразил, что его не будет. А тут и Варвара Михайловна нарисовалась со стаканом. — Кваску? Олег тебе не привозил? Когда в город собирался ехать, мы его и попросили на завод-то съездить, целый ящик приволок на своём драндулете! Мотоцикле! А что — долго на жаре работать, надо больше пить! Диана собралась снова задремать, но звонкий мамин голос резал слух, и невольно разыгралось любопытство. Она пересела на другую скамейку, чтобы видеть, что будут делать у бани. — Кого ждёте? — продолжала щебетать мама, кружась около Фёдора. — Девчулю. — Имя выбрали? Они отошли дальше от беседки, и Олег и папа начали что-то пилить, совершенно заглушая голоса. Диана отвернулась и осушила стакан с квасом, который предназначался Фёдору. Вместе с холодным напитком внутри растекалось ещё какое-то непонятное чувство. Шесть лет назад она и предположить не могла, как сложатся их жизни. А о своей и вовсе не думала, согласившись на сделку со злым духом, питающимся отрицательными эмоциями, которых было хоть отбавляй. Спустя столько времени она была уверена, что научилась с ними работать. А точно ли сейчас духу было бы нечем питаться в ней? Диана незаметно погрузилась в мысленную жвачку. Она уже убедилась, что это худшее, чем она может заняться, — копаться в собственном клубке мыслей, додумок и предположений «если бы да кабы», что зачастую не имеют ничего общего с реальностью. Только сейчас клубок затягивался всё туже, и стало тяжело физически. — Тьфу, шумно стало, пойдём в дом! — совсем близко она услышала голос Дани. Это была спасительная удочка. — Да, пойдём. — Диана рывком встала. — А то я даже вещи не разобрала. — Что там в театре? Тема работы, как и сама работа, была жизнедарующим источником. Всегда, когда было плохо, грустно, тяжело — Диана думала о работе или приезжала на неё, даже если не было дел. И Даня тоже. Для них обоих театр стал чем-то особенным, спасал от бед и грел душу.***
деревня Язвицы
Руфь сидела в прохладном полумраке дома на диване с ноутбуком — привычное городское занятие — и думала о том, как прежде проводила время, не зная о существовании подобной техники. Окно было открыто, и сквозь полисадник с разросшимся шиповником слышались звуки улицы. — Кто там тарахтит? — спрашивала бабушка. В деревне всегда глядели в окно, смотрели, кто проехал, кто куда пошёл. — Да это Олег на мотоцикле. В город, что ли… — Наверное, из города. Смирновым баню строить — авось что прикупить и нужно было. Летний день мерно тёк, расплавляя всё солнечным зноем. — Хоть бы на улицу вышла подышать, — приговаривала бабушка. — Целый год за своим компьют’ером сидишь. — Там комары-ы-ы… — Комары! Раньше с поля не выгонишь, а теперь комары! — ворчала бабушка, но без всякой злобы. — Вон, опять кто-то едет! И чего разъездились-то. Незнакомая машина остановилась прямо напротив дома Руфи — у забора Смирновых. — Дианка на такси, что ли? Да какое большое такси! Руфь выглянула в окно, и ей стало ясно, что это не такси. Сквозь кусты виднелась большая чёрная машина. Руфь хотела было про себя усмехнуться, как шесть лет назад уже приезжала большая чёрная машина к дому Ведьмы, после чего всё пошло наперекосяк, но новая чёрная машина после пары минут остановки у дома Смирновых, прямо по поляне доехала до дома Ведьмы и остановилась там. Вышел некто и, выгрузив сумки из багажника, скрылся в доме. Из-за листьев шиповника Руфь не могла понять, кто там приехал, но стало уже не смешно. Она поставила ноутбук на стол и незаметно от бабушки выскользнула из дома. Первая мысль — прийти в заброшенный дом и оттуда поглядеть, что вновь происходит на участке Ведьмы. Этой мысли и последовала Руфь, но тут поняла, что с позавчерашнего дня не виделась с Ником: тот как ушёл провожать Дарину, так и не проявлялся. Признаваясь самой себе, Руфь не ощутила это отсутствие — в городе привыкла быть одна, но в условиях деревни это странно. В заброшенном доме Ник сидел за столом и, едва Руфь вошла, сгрёб на край что было на столе и повернулся спиной к нему. — Кто приехал к Ведьме? — с порога спросила Руфь; чувствовалось неприятное напряжение, но так не хотелось его замечать. — Правнучатый её племянник, могу предположить, — равнодушно ответил Ник. — Зачем? — Почём знать. Руфь тяжело выдохнула и села на лавочку возле места, где разжигали костёр. Сейчас там был лишь пепел и угольки. — А Ким где? — В церкви. Рабочий день ещё не закончился. Ким — дед Ника и фамильяр Ведьмы, чёрный кот. Он часто бывал в её доме, иногда жил там. Руфь давно его не видела. Ким работал служителем в церкви и чаще жил рядом с ней в доме для служителей. Так что Ким разузнать всё сможет лишь вечером. И то, если придёт. Верный вариант — просто самой навестить Ведьму, тем более она хотела обсудить с ней случай болезни Мирославы, но если приехал действительно Женя… Не хотелось пересекаться с ним. Пока что. По старой памяти оставались какие-то смешанные неприятные чувства. — В следующем году Ким обещал тоже пристроить в церковь на работу, — внезапно продолжил тему Ник и встал со стула, начав прохаживаться по комнате. — Тогда и квартиру должны выделить от детдома. В Лисове. Руфь удивлённо приподняла бровь и следила за ним взглядом. Ник так сильно изменился… За столько лет или со вчерашнего дня? — Переедешь ко мне в Лисов? Ха, конечно, нет! Квартиру буду сдавать, а сам останусь здесь. Церковь теперь постоянно работает, а не по праздникам. Нужны рабочие руки. Руфь хлопала глазами. Было так странно от того, что Ник решил поделиться с ней планами на жизнь. И что вообще об этом заговорил. Продолжать эту тему было как-то неловко. Но и переключиться на другую — тоже. Повисла тишина. Руфь боролась с желанием проверить телефон, что всегда спасало в подобных ситуациях. — Ты узнал что-нибудь о ней, когда провожал? — выдержав паузу, спросила Руфь; после вопроса повисло ещё более сильное напряжение. Речь шла о Дарине. — Не больше, чем ты знаешь сама. За что такой сухой ответ? Руфь начинала выходить из себя. Было и обидно, и неловко — и за свои действия, и из-за отношения Ника. То всё хорошо, нежности и душа в душу, то каменная стена из ниоткуда. Причины казались настолько абсурдными и надуманными, что Руфь не могла найти закономерность. — Ты слышал о ней прежде? О той деревне? — Голос зазвучал жёстче, хотелось выудить хоть что-нибудь из этого гиблого разговора. — Возможно. В каждом поселении должен быть свой хранитель — шаман или ведьма. Ничего удивительного. — Ник смотрел куда-то в сторону, будто Руфи вовсе рядом не было. — А деревня… обычная деревня. Побольше нашей. Всегда славилась кузнечным ремеслом. Да и сейчас. Как бы поставить вопрос, чтобы получить более широкий ответ? Пока из полученной информации ничего полезного не удавалось извлечь. Разве что про хранителей Руфь не знала. Ну, ведьма и ведьма. А ещё какая-то роль… — В чём заключается роль хранителей? — Охранять. Спасибо, капитан очевидность. Руфь выдохнула и тряхнула головой. Наверное, лучше уйти. Разговор ведёт в никуда. Проще уж у самой Дарины и спросить. Прокрутив в голове разные мысли, Руфь встала и направилась к выходу, так и ничего не сказав. Сразу идти к Дарине ей было лень — да и потребность в информации не слишком тревожащая. Потом как-нибудь и узнает. Ник вслед ничего не сказал, и от этого стало ещё хуже на душе. Редких, но полных любви и нежности, встреч во время учебного года будто и не было. В голове собирался комок мыслей и давил сильнее и сильнее. «Хочешь узнать что-то о человеке — спроси», но почему-то с Ником это было слишком сложно. Они так мало разговаривали… Переходя дорогу от заброшенного дома к своему, Руфь услышала, как её окликнули. Это вывело из оцепенения. Она обернулась и в окне дома Ведьмы увидела Женю. — Привет, — ответила она и, увидев, что тот от окна куда-то делся, вошла к себе в калитку. Уже потом заметила, что Женя вышел на улицу, наверное, чтобы подойти пообщаться, но было поздно. Руфь растратила все силы на самокопание, поэтому не осталось никаких сил на непривычное, выводящее из зоны комфорта, общение. Да и настроение не то. «Извини, Женя, в другой раз, — мрачно подумала Руфь и вернулась в исходное положение с ноутбуком на диване. — Не знаю, зачем ты снова здесь, но желания выяснять и это теперь тоже нет». Стало вдвойне обидно за испорченное настроение. Перед глазами всплывали сцены встреч с Ником, пока Руфь доучивалась в школе в городе — родители перевели её из деревенской в Лисов. Кажется, тогда было самое лучшее время. Потом Руфь переехала в колледж, встречи становились всё реже и реже… Только на каникулах, когда удавалось приезжать на новогодние праздники перед сессией или летом в перерывах между практикой. Пару раз Ник приезжал к ней. Это было очень долго, очень сложно и почти невероятно, но удавалось. Сейчас Руфь с горькой усмешкой думала, зачем вообще он это делал. Одни из недавних остававшихся в памяти телефонных разговоров — у Ника был кнопочный телефон, и кроме как звонить с него больше ничего не удавалось — были на грани между приятными и нет. И Руфь уже не замечала его отсутствие, в первый год колледжа ощущавшееся сильно. — Так, мама звонила — сказала разбираться на терраске. Ещё вчера это обсуждали. Приедет — проверит! — громом среди ясного неба в комнате появилась бабушка и увлекла Руфь за собой. — Давно пора, ты выросла, уже что-то и не надо. Можно отдать. Это избавило от необходимости думать дальше и привело к мысли, что надо что-то сделать. Что — уже другой вопрос. Возникла внутренняя уверенность в том, что ей помогут собственные магические силы. Хорошо бы размяться и вспомнить, что знала прежде. В интернете поискать… не идти же за этим к Ведьме! Но сперва, в любом случае, уборка.