«Быть может, уже поздновато, но как я для тебя выгляжу?
Я привык давить улыбку, сейчас же мне от этого тошно.
Пока я скрывал свои настоящие чувства,
Мое сердце покрывалось шрамами».
Lost me, Stray kids
Мы расторгли контракт с JYP. Контракт трейни. Чтобы заключить новый. Мы заключили контракт с JYP. Нет, не так. МЫ! ЗАКЛЮЧИЛИ! КОНТРАКТ! С JYP ENTERTAINMENT! МЫЗАКЛЮЧИЛИКОНТРАКТСJYP!!! Мы заключили контракт! КОНТРАКТ АЙДОЛОВ! Почти час, задыхаясь от эмоций, я рассказывала обо всем случившемся за последний месяц родителям. Специально до этого не говорила им ни о шоукейсе, ни о нашем контрольном прослушивании. Боялась, что родители слишком расстроятся, если у меня ничего не выйдет. До конца было трудно поверить. Будто я вот-вот проснусь, и все произошедшее окажется просто очередным сном. Даже вечером в караоке, куда мы с девочками пошли отпраздновать, я все еще не решалась поверить до конца. Только на следующий день, когда поставила подпись в новом контракте, я позволила себе выдохнуть. Правда, от планов на ближайшие два месяца кружилась голова. Нам формировали рабочую команду первого дивизиона: из менеджеров, пиарщиков, продюсеров, нанимали хореографов и стилистов. От нас же ждали дебютный сингл и спустя два месяца — EP, а затем первый полноформатный альбом уже в феврале следующего года. Апрель же превращался в бесконечную гонку из доработки трека и хорео, съемок для промо, для клипа, для небольшого сериала о дебюте, который, как оказалось, начали записывать еще во время нашего номера. Но самое первое и приятное — переезд. Подумать только, мы еще даже не дебютировали, а нам уже выделили отдельное общежитие! Общежитие для айдолов, где будем жить только мы с Наной и Джиа. В тот же день, когда мы подписали контракт, нас отправили собирать вещи. Когда я переезжала в Корею, то не брала слишком много с собой. Хотелось начать новую жизнь здесь, да и нормальную теплую одежду для зимы в Австралии не найдешь, поэтому тогда все мои пожитки умещались в небольшой чемоданчик. Сейчас же пришлось купить новый, огромный — столько вещей у меня накопилось за два года в Корее. Новая одежда: модные шмотки, теплые куртки и сапоги — бытовые мелочи вроде увлажнителя воздуха и массажного мячика для ног, тонна местной уходовой и декоративной косметики, куча блокнотов для занятий, учебники по корейскому и японскому… В общем, Нане пришлось сесть на чемодан, чтобы я смогла его застегнуть. Радость и предвкушение переезда боролись во мне с тоской. Вечером, когда мы ожидали машину (огромную машину с кожаным салоном, а не автобус!), я сидела на уже расстеленной кровати и с тоской оглядывала комнату, в которой прожила два года. Она выглядела такой опустевшей. Вон на той полке, где раньше стояли учебники и фотография родителей, теперь ничего. А на этой тумбочке, где лежали мои крема, бумажные салфетки и где я оставляла стакан воды перед сном, тоже теперь пустота. Наверное, больше я никогда сюда не вернусь. Жуткое слово — «никогда». Ничего ведь страшного, наоборот, я переезжаю в лучшее место, начинаю лучшую жизнь, а все равно в груди что-то свербило. А вдруг я не потяну? Вдруг мы недостаточно хороши для дебюта, вдруг нам зря доверились? С того момента, как я выкачу чемодан на улицу, относительно беззаботная жизнь трейни кончится. И пути назад уже не будет. Неужели Нана права, и я правда трусиха и плакса? Любая бы на моем месте сейчас визжала от радости и выбегала из старого общежития в новое вприпрыжку. Или я слишком себя выделяю, и другие бы тоже предавались сантиментам в свой последний день жизни трейни? — Мне тоже грустно, — Нана опустилась рядом на кровать. — Столько воспоминаний… Помнишь, как нам отключили горячую воду, когда ты мыла голову, и это было как раз перед месячным прослушиванием в том октябре? Я усмехнулась и ткнула подругу кулаком в плечо. — Тебе больше вспомнить нечего? Лучше вспомни, как ты подожгла вок, когда пыталась приготовить креветки в темпуре! — Эй, я не виновата, что та охуенно оригинальная рифма пришла мне в голову, когда я залила масло! У меня от смеха на глаза выступили слезы. — А потом ты не придумала ничего лучше, чем залить горящее масло водой! Вот это пламя было, а-ха-хах, чуть не спалила нам общагу! Надеюсь, Джиа-онни готовит лучше тебя. Нана одарила меня скептическим взглядом. — Да у нее дома наверняка домработница, так что на твоем месте я бы не подпускала никого из нас к плите. — Вот так, значит, да? Мы еще даже не переехали, а вы уже решили полностью скинуть на меня готовку? Лентяйки, тогда посуду мыть будете сами и продукты покупать тоже! Нана упала спиной на подушку и мечтательно уставилась на дно верхней кровати. — Мия, когда мы дебютируем, то так разбогатеем, что будем заказывать доставку каждый день. Я втиснулась между ней и стеной и легла рядом. — Ты же знаешь, деньги после дебюта приходят далеко не сразу… Сначала нам надо отбить вложения компании, а выступления на шоу со всеми костюмами стоят десятки тысяч долларов. Нана повернулась ко мне. — Разве Чанбин-сонбэним тебе не говорил про комиссию за авторские права? Ты хоть можешь представить, сколько денег заработали 3RACHA? Я щелкнула ее по широкому округлому носу. — У нас пока даже первый сингл не выпущен, а ты уже комиссию считаешь. А у 3RACHA более восьмидесяти треков, это только официально релизнутые… Нана хитро прищурилась. — А ты считала, да? Теперь их главная фанаточка и любительница хип-хопа? — Эй! — Уши и щеки погорячели. — Могу же я тоже восторгаться нашими именитыми сонбэнимами? Нана хихикнула, а затем снова перевела мечтательный взгляд наверх. — Надо мыслить грандиозно, онни, только так можно добиться великих целей! Твои кумиры-рэперы, небось, тоже когда-то в общаге валялись на кровати и мечтали о том, как станут богатыми и знаменитыми благодаря своей музыке, как критики будут хвалить их флоу, а фанаты голосовать на музыкальных шоу. Мы рассмеялись, а затем я перегнулась через Нану и вытащила из рюкзака у кровати ручку. Ее слова навели меня на одну мысль. Вернувшись обратно, я аккуратно села, чтобы не удариться макушкой, и принялась выводить прощальное послание на деревянной поверхности второго яруса кровати, где я спала последние пару месяцев: «Привет, это Квон Мия из новой группы JYP — N'Siren. Я приехала из далекой Австралии и прожила в этой маленькой комнате целых два года. Я много тренировалась, плохо спала, иногда плакала. Было много хороших моментов с моей подругой Наной. (Однажды она подожгла сковородку.) Но теперь я уезжаю, чтобы дебютировать. Дорогая трейни, кем бы ты ни была, откуда бы ты ни приехала, знай, что у тебя обязательно все получится! Квон Мия из N'Siren верит в тебя! Файтин!»***
«Я хочу, чтобы меня любили всего,
Я не хочу чувствовать себя одиноким.
Но я не могу найти того, кто полюбит меня таким,
Какой я есть».
Lost me, Stray kids
Это случилось в воскресенье. Понятие «выходной» на ближайшие недели исчезло из нашего расписания, поэтому после обеда я уже была в агентстве, чтобы позаниматься вокалом. Я не особо волновалась насчёт исполнения дебютного трека, все-таки его я уже отточила до совершенства. Но одной песни не хватит, чтобы представить миру нашу группу. Мне необходимо было разучить еще несколько каверов для дебютного шоукейса и один для сольного промо-ролика. Загвоздка состояла в том, что теперь вся наша самодеятельность сводилась к нулю — каждый шаг предстояло обсуждать с пиар-командой. Это было непривычно и, если честно, тяготило. Сидя в комнате для занятий вокалом и перебирая варианты песен, я старалась убедить себя, что стафф нас скорее не ограничивает, а помогает, направляя нашу креативность в нужное русло. Мне сказали, что иностранная песня привлечет соответствующую публику, а песня на корейском поможет произвести хорошее впечатление на местных и показать мое уважение к корейской культуре. Вот и думай теперь. Хотя… Я вдруг подумала о той, кто имеет всеобщее признание и национальную любовь в Корее и бешеную популярность за рубежом. Даже в Китае, несмотря на обострившиеся отношения между странами и запрет там халлю еще в 2016 году. IU. Боже, ну конечно! Можно ли придумать вариант еще лучше? Правда, её голос такой мягкий и её репертуар… Подойдут ли они мне? Я нетерпеливо открыла Спотифай и принялась листать дискографию самой известной современной певицы Южной Кореи. С сожалением отметала лиричные баллады и легкие песни с летними вайбами — не подходит для того, чтобы впервые презентовать себя как участницу N'Siren. Уже успев отчаяться, я вдруг наткнулась в списке треков на… свое имя, написанное на корейском. «미아» буквально звучит как «мия» и означает «брошенный ребенок». Это что, какая-то насмешка судьбы? У меня даже сердце забилось чаще, а щеки погорячели. Вот бы Чанбин был здесь, посмеялся и удивился бы совпадению. Надо потом обязательно рассказать ему, что его девушку можно считать девятым «потерянным ребенком». С предвкушением я включила трек, заполняя комнату звуками виолончели. Кажется, Lost child был дебютным треком IU. Сколько ей тогда было, лет пятнадцать? Как же сильно песня отличалась от ее дальнейшего репертуара! Такая трагичная. Мягкий куплет от лица потерянной девочки перетекал в нагнетающий драму прехорус, а затем обрушивался мощным припевом, полным надрыва. Тут есть где разгуляться моему сопрано — в песне было много высоких нот и завораживающих переходов. Я наиграла на клавишах мелодию, попробовала исполнить песню три раза, записала кусочек. Завтра понедельник, у нас будет первая встреча с рабочей командой. Пиарщики, продюсеры, хореографы. Надеюсь, им понравится мой вариант, потому что за час я уже успела влюбиться в эту песню и во всю представляла, как буду исполнять ее в промо-ролике для Ютуба. — Фух… С усталым выдохом я откинулась на спинку стула. Горло неприятно саднило после долгих часов пения, а голова слегка кружилась из-за голода и нехватки кислорода. Глянув на бутылку воды, я с сожалением обнаружила, что та уже опустела. Да и время уже… Скоро одиннадцать вечера, ого! Выключив оборудование и собрав вещи, я выползла в коридор. Решила перед уходом прогуляться до автомата с едой, чтобы совсем не умереть с голоду по дороге. Протеиновый батончик, конечно, не тарелка свежих овощей, но и не пачка калорийной лапши. До автомата я, правда, так и не дошла. Даже у айдолов обычно по воскресеньям выходной, так что меньше всего я ожидала встретить в коридоре шумную парочку. Они притаились возле студии Криса — Хан с тортом, а Чанбин с букетом цветов. Но что еще страннее — их наряды. Я аж остановилась и склонила голову набок, озадаченно разглядывая джинсовые куртки поверх черных футболок и яркие спортивные штаны. Розовые на Хане и красные на Чанбине. — Это какой-то розыгрыш или вы снимаете очередное шоу? Обернувшись на мой голос, Чанбин растерянно захлопал глазами. Уши, торчащие из-под синей кепки, многозначительно покраснели. — Чаги?.. Что ты тут делаешь? А это просто… Хан оценивающе глянул на смущенное лицо хёна и едва не согнулся пополам от смеха. — Осторожно, торт! — воскликнул Чанбин, свободной от букета рукой пытаясь спасти десерт от падения. Приблизившись, я с любопытством оглядела этот конфетно-букетный набор. — Сегодня у кого-то из группы день рождения? — Ну, почти, — улыбнулся Чанбин. — У Чанни-хёна юбилейная трансляция, сотый выпуск. Так что мы тут special guests, йоу! — 3RACHA, — подхватил Чанбин, взмахнув рукой с оттопыренными двумя пальцами. Я не сдержалась и прыснула, до чего же смешно они выглядели: Хан в светлой панамке, Чанбин в синей кепке, оба в голубых джинсовках и пестрых спортивках, с цветами и тортом, но строящие из себя самых крутых рэперов на районе. В этот момент как раз дернулся телефон — пришло уведомление о начале трансляции. — Думаю, нам скоро пора заходить, — Хан оглянулся на дверь, — хён уже начал. — Ты иди первый с тортом, а я уже за тобой. Хан одарил нас с Чанбином многозначительным взглядом, дернул бровями, а затем осторожно приоткрыл дверь и просочился в студию. — Я вообще-то собиралась домой, но раз у вас праздничный эфир, то, пожалуй, посижу тут, посмотрю. Чанбин взволнованно забегал глазами и облизал губы. — Ты… кхм, будешь смотреть? Боже, ну почему он такой милашка, когда смущается? — Как я могу пропустить такое зрелище? Посмотри, как ты сегодня очаровательно выглядишь! Так хотелось обнять его, подойти ближе, почувствовать его тепло, провести пальцами по пухлой щеке и мягким губам. Но я все-таки не рискнула. Даже несмотря на безлюдный коридор и вечер воскресенья. Просто взяла Чанбина за руку и нежно погладила большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Мия, не засиживайся допоздна. Хотя у вас, наверное, теперь есть свой водитель… — Чанбин переплел наши пальцы. — Да, меня отвезут домой, не волнуйся. Скользнув взглядом по нашим рукам и дотронувшись пальцем до кольца, он посмотрел мне в глаза. Столько в этом взгляде было нежности и тоски… Будто меня вновь обнимало лучами теплое австралийское солнце. Затаив дыхание, я застыла, не желая прерывать этот мимолетный момент. Вдруг дверь распахнулась, и оттуда вынырнул Хан, все еще с тортом. — Вы еще тут? — свистящим шепотом спросил он. Я хотела отдёрнуть руку, но Чанбин лишь крепче сжал мои пальцы. — А ты чего вернулся? — нахмурился он. — У нас эфир вообще-то. Хан покосился на оставшуюся открытой дверь. Я проследила взглядом и увидела внутри студии сидящего перед камерой Банчана. Тоже в кепке, джинсовой куртке и ярко-фиолетовых спортивных штанах. Да уж, все мемберы 3RACHA оделись сегодня… своеобразно. Крис мило улыбался и что-то бормотал камере. Такой очаровательный, теплый. Столько живого обаяния в этом человеке, которого я больше привыкла видеть сосредоточенным на работе. Такими его видят Стэй? Я вздохнула и поджала губы. Что ж, могу понять, почему у него столько поклонниц. И вдруг он повернулся в нашу сторону. Его черные глаза расширились в удивлении, а затем сузились, остановившись на мне. Всего миг, и затем он снова очаровательно засмеялся и вернулся к камере. Я же нервно сглотнула и облизала пересохшие губы, чувствуя, как в груди зарождается неприятный холод. Уверена, эту перемену в Крисе Стэй даже не заметят. А вот я уловила. — Я, пожалуй, пойду, — шепнула я и поспешила ретироваться, пока при следующем взгляде во мне не прожгли дырку. Оставив парней, я прошла дальше по коридору, опустилась на небольшой диванчик и включила трансляцию. Еще никогда не смотрела совместный эфир 3RACHA, а ведь мне это пригодится. От мысли, что придется выходить в прямой эфир перед фанатами, у меня немели от волнения кончики пальцев. Старшие сонбэ говорили, что со временем привыкаешь, но я понятия не имела, как вести себя перед камерой. Будет полезно понаблюдать за групповым взаимодействием, тем более что нас с девочками тоже было трое. Что я могла сказать, посмотрев первую часть стрима? 3RACHA — знаменитое хип-хоп трио, самые плодовитые продюсеры-айдолы в своем поколении. CB97, он же Бан Кристофер Чан — основатель Stray Kids, целеустремленный лидер-трудоголик, который своим упорством и новаторской музыкой годами пробивает дорогу группе через стену корейских закостенелых устоев и хейта. SpearB, он же Со Чанбин — самый быстрый рэпер четвертого поколения, автор невероятно сложных и остроумных рифм, который своим экспериментальным флоу раздвигает границы рэпа в кейпопе. И J.One, он же Хан Джисон — прозванный асом за способность не только быстро и сочно зачитывать рэп, но и брать такие высокие ноты, которые многим главным вокалистам и не снились, гений фристайла. Вот они вместе на экране — трио, на которое молятся многие трейни и молодые айдолы, даже мы с Наной. Вот они вместе… Такие придурки. Даже не смогли нормально представиться — несколько раз сбивались. Как они умудрялись вместе выступать на одной сцене? — Стоит ли нам показать свои наряды? — хихикая, спросил Чан. О, это будет феерично. Представляю, как Стэй вынесет, когда они увидят эти цветастые спортивные штанишки. — Давай сначала сядем! — воскликнул Хан. Чанбин с Ханом опустились на диван. Камера была так высоко, что теперь виднелись только торчащие головы в самом низу экрана. Чан, продолжая хихикать, глянул в кадр. — Думаю, этот ракурс хорош. Втиснувшись между Ханом и Чанбином, он захохотал — теперь 3RACHA были похожи на Диглеттов — покемонов-землероек, которые высовывали на поверхность только головы. — Ахаха, что-то не так… — протянул Чан. Чанбин ему возразил: — Отличный вид! Словно прочитав мои мысли, они начали один за другим наклоняться, исчезая из кадра: — Ой, мне кто-то звонит… — Ой, мне надо завязать шнурки… Ну точно Диглетты! Я засмеялась от этой нелепицы и от того, как заразительно хихикали сами парни. В конце концов Крис накрыл камеру ладонью, сдвинул чуть ниже… — Специальные гости сотого эпизода! Совершенная мода от 3RACHA. Три, два, один… …а когда открыл, в кадре виднелись только торсы и три пары ног в разноцветных спортивных штанах. — Та-да-да-да! — хором протянули 3RACHA. — Мы как цветы! — радостно воскликнул Чанбин. Я спрятала красное лицо, задыхаясь от смеха и в то же время смущения. — Боже, это наши сонбэнимы… Неужели они не испытывают чувства стыда? На миллионную аудиторию… 3RACHA покрутились перед камерой, демонстрируя свои цветные штанишки со всех сторон. — Погодите, они, наверное, сейчас не знают, кто есть кто, — вдруг послышался голос Чанбина. Нет, даже если они испытывали стыд, то явно скрывали его за смехом. Это заставило меня задуматься о нас, о нашей группе. Stray Kids были известны тем, что никогда толком не держали лицо вне выступлений: они смеялись, дурачились и иногда вели себя откровенно придурочно. Неужели смех — это путь к успеху? Раньше я была так зациклена на том, чтобы контролировать себя, вести подобающе айдолу, а теперь впервые серьёзно задумалась — стоит ли? Нана любила подкалывать Джиа, да и у той зубы, как у акулы. Их перепалки явно разлетятся на нарезки в интернете. Главное, не переборщить, чтобы нас не обвинили в грубости. И чтобы никто никого не обидел. Стрим тем временем продолжался. Крис решил включить запись вступительного выступления на Кингдоме с Miroh. То самое, с которым Stray Kids заняли первое место, разгромив даже своих сонбэ. То самое, которое мы смотрели с Наной и Джиа в танцевальном зале во время тренировки. — Мы сможем насладиться живым выступлением Чанбинни, — вдруг сказал Чан и захихикал, оглядываясь на младшего. Точно… Кажется, Нана говорила, что Чанбин тогда зачитал рэп чуть быстрее, чем на студийной записи. Отвлёкшись от комментариев в телефоне, Чанбин сконфуженно улыбнулся. — Я хотел сделать очевидным, что мы поем вживую. — Правда? — вновь обернулся Крис. — Стэй могли подумать, что Stray Kids поют под фонограмму. — Да-да-да. — Я не хотел, чтобы случилось недопонимание… — продолжал оправдываться Чанбин. — Окей-окей-окей. — Да, я специально… — Хорошо, понял, — бросил Крис и вернулся к компьютеру. Но Чанбин вдруг продолжил разговор: — Зачем тебе нужно было на это указывать? — негодующе спросил он, ткнув в хёна пальцем. — Почему ты указал на это? — Да нет же… И тут Чанбин взорвался: — Конечно, я не нервничал или типа того!.. — громко воскликнул он, взмахнув рукой и походя на проснувшийся бурлящий вулкан. Крис отпрянул, будто мог физически уклониться от крика. Даже я вздрогнула, не ожидая, что Чанбин отреагирует так эмоционально. Шутил ли он?.. — Да понял, понял… — взмолился Крис. — Думаешь, я зачитал быстро, потому что нервничал? — Нет-нет-нет… Я ошибся, — Крис положил ладонь на грудь, — извини. — Думаешь, я перенервничал и ошибся?! — Извини, извини. И тут вмешался Хан. Весь разговор он читал комментарии, а потом вдруг включился, обращаясь к Чанбину. — Стэй с тобой согласны, они говорят, что ты прав. На секунду мне показалось, что Чанбин, обрадованный, успокоится. Но лишь на секунду, потому что потом… — Не могу поверить, что он указал на это! Криса накрыл приступ смеха. Кажется, громкие возмущения Чанбина только забавляли его. Хан же прижался к Бинни и принялся тыкать пальцем ему в щеку с примирительным: «Стэй говорят, что ты прав». — Это так смешно, — вздохнул Чан, возвращаясь к ноуту. Я нервно поджала губы. Чего он прицепился к Бинни? Неужели считает нормальным тыкать в ошибки своих же мемберов на миллионную аудиторию? Нет, наверное, в этом есть какая-то логика… Может быть, фэндому интересно послушать про секретики со съемок шоу, а ошибки делают айдолов живыми и близкими фанатам?.. Стоит ли тогда мне в будущем делиться с фэндомом своими неудачами? Я вздохнула и потерла виски. Ох, Мия, у тебя еще и фэндома нет, а ты уже в мыслях с ним общаешься. Банчан для эфира подготовил список рекомендованных песен от мемберов группы. Кто что прислал, он говорить не стал, это была задача Стэй — отгадать. Едва Крис включил второй трек, студию заполнил мягкий, исцеляющий женский голос. «Некоторые раны даже время не лечит. Все потому, что я не люблю себя полностью. Наступает тёмная ночь для моего сердца». Слова песни резанули острой бритвой. Я переслушала сегодня много песен этой исполнительницы, так что безошибочно узнала нежный голос IU. «Лицо, которое вижу в зеркале, такое несуразное. Тихо закрываю глаза, словно по привычке. Когда наступает ночь, хочу поспешить и устремиться в завтра. Желаний было так много, что каждый день мне снились новые сны». Кто из Stray Kids выбрал такую грустную песню в плэйлист? Или она отзывалась только мне, потому что… Потому что чем ближе был дебют, тем больше я сомневалась в себе, в своей внешности?.. Ведь моему лицу из-за смешанной крови так не хватало изящности: острого подбородка и маленького аккуратного носа, а бедра, как бы я ни худела, никак не хотели становиться меньше. Я глянула на экран телефона в надежде обнаружить там ответ на свой вопрос. Крис что-то листал в телефоне, покачиваясь в такт музыке, Хан, склонив голову на бок, зачарованно уставился в одну точку, явно тронутый текстом и голосом IU. Чанбин сидел неподвижно, спрятав лицо под козырьком синей кепки, и тоже явно погрузился в песню. И кто ж их поймёт? «Надоело ли ребенку так долго быть мной? Чем больше проходит дней, тем дальше мы отдаляемся. Не думаю, что смогу примириться с собой. Не думаю, что станет лучше». В глазах защипало. Кто же выбирает такие раздирающие песни на праздничный стрим? «Когда я была ребенком, у меня в сердце было бескрайнее море…» Стоило начаться второму куплету, как Крис подорвался к ноутбуку и заглушил песню. Я тихо застонала. Нет, нельзя было обрывать трек на такой удручающей ноте! Что там про море? Я отказывалась поверить в то, что героиня не пройдет через исцеление и не примирится с собой. — Песня и текст… — задумчиво выдохнул Чанбин. Крис подхватил: — Я полностью потерялся в них. — Хорошая песня, — заключил Хан. Песня называлась My Sea и оказалась из нового альбома IU. Я сегодня слушала только заглавку, так что совершенно пропустила этот шедевр. — Думаю, слово «море», — заговорил Крис, — мне знакомо. Напоминает об Австралии. В очередной раз за стрим сердце болезненно сжалось. Австралия. Море. Дом. В Корее мне пару раз удавалось выехать к морю, но здесь оно совсем не такое, как дома. — Чувствую, что все мои проблемы растворяются, когда я иду на пляж, — вздохнул Крис. Я прикрыла глаза. Да… Снять обувь и пройтись босиком по мокрому песку вдоль берега. Слушать крики чаек и расслабляющий шелест волн, чувствовать голой кожей теплый ветер, приносящий с моря солёные брызги. Видеть перед собой бескрайнюю водную гладь, в которой мешается десяток красок: синий, бирюзовый, аквамариновый, — щуриться от отблесков солнца, будто кто-то рассыпал по поверхности горсть сверкающих алмазов… — Я люблю пляж, — послышался тихий голос Чанбина. — Морской бриз ощущается совсем по-другому. Не как ветер от вентилятора. Я улыбнулась и открыла глаза. Вот уж сравнил. Надо когда-нибудь сводить Чанбина на пляж. В Австралии. Звучало безумно, недосягаемо, но… Я чувствовала, что должна показать Чанбину родной дом. И родное море. Мое море. Хочу держать его за руку и гулять вдоль берега, без масок, без страха быть увиденными. Хочу, чтобы он тоже почувствовал ласковые объятия австралийского бриза, хочу услышать, как плеск волн растворяется в его счастливом, беззаботном смехе. — Правда, у меня был травматичный опыт после похода на пляж, — продолжал Чанбин. — Какой? — спросил Чан. Я насторожилась. Надеюсь, он шутит и его просто крабик за палец цапнул. — Вы знаете, если видели мой влог. На пляже нуна назвала меня… — Морским чудовищем? — предположил Хан. — Нет. На пляже стояла статуя кальмара. Нуна указала на него и спросила: «Чанбин, почему это ты здесь?» С тех пор я ни разу не ходил на пляж. Боже, надеюсь, он шутит. — Я думал, ты скажешь, что она назвала тебя моржом, — вдруг ляпнул Хан. Чан прыснул, хватаясь за голову. Чанбин бросил на них полный скепсиса взгляд, а Хан со смехом откинулся на спинку дивана. — Чего, вы не знаете, насколько силен морж? — Крис поднес ладонь ко рту, изображая бивни, и заревел. Чанбин уже даже не смотрел в его сторону. Тоже откинулся на спинку дивана и устало потер шею. — Ох, у меня болит голова… Что за шутки у них такие? Может, это что-то на корейском, чего я не понимаю?.. В любом случае, судя по выражению лица Чанбина, он эту шутку не оценил. Поэтому, когда Крис перешел к третьей песне, я поначалу обрадовалась, что они с Ханом переключились. Правда, ненадолго. Третьей по счету Крис включил песню Розе On the ground. Про то, что можно много мечтать, много и упорно работать, но самое важное в этой жизни всегда рядом с тобой, «на земле». По завершении Крис спросил у Хана и Чанбина, где бы они предпочли жить, если бы могли путешествовать: где-нибудь в космосе или на Земле? И хотя оба выбрали довольно приземленный второй вариант, Хан вдруг добавил: — Хотя я бы время от времени посещал Луну. Это же Луна! Вау! — он восторженно ткнул пальцем вперед, будто увидев кого-то перед собой. — Тут кролик! Кролик на Луне, кролик на Луне! — Ты звал меня? — откликнулся Чанбин. Хан обернулся к нему: — Ты же Свинлик. — Есть разница, Чанбин, — подключился Крис. Тот принялся объяснять: — Свинья — это фамилия, а Кролик — это имя. — Свинья — это фамилия, — уточнил Чан. — Тогда свинья идет первой. Ты можешь сменить имя, но не фамилию. — Ты предпочтешь свинью или моржа? — вклинился в разговор Хан. Да при чем тут морж?.. Я начала терять нить беседы. И вообще какая разница, кто идет первым по счету в имени и фамилии, если Двэкки — это в любом случае смесь свинки и кролика? Крис решительно взмахнул ладонью, обращаясь к Чанбину: — Если ты сейчас выберешь моржа, то станешь свино-моржом. Нет, при чем здесь… Хан залился смехом, сгибаясь пополам, а вслед за ним и Крис. Криво улыбнувшись, Чанбин фыркнул: — Пф, эти двое… — Выходит просто жирный… ахах, жирный морж, — Хан от смеха схватился за живот. Я сердито поджала губы. И как человек, который пишет такую гениальную музыку, может нести такой бред, еще и про своего друга? Складывалось впечатление, что Хан будто вообще не думал — нес первое, что приходило ему в голову. Схватив подушку, Чанбин перегнулся через Хана и попытался врезать Крису. — Мне ни один вариант не нравится. — Ох, у меня чуть слюни не пошли, — всхлипнул Хан со слезами на глазах. — Тебя когда-нибудь били подушкой? — Чанбин угрожающе замахнулся. — Давайте сюда следующую песню. Лучше бы он этого не просил… Следующую песню я знала. Она мне попадалась, еще когда я смотрела фанкамы Чанбина после нашего знакомства. I can't live without Changbin. Милая, забавная песня, записанная Крисом и Бином в шутку на одном из стримов. Милой она оставалась ровно до конца первого куплета. — Если Хан-щи не против записать второй куплет как специальный гость сотого эпизода, — говорил Чан на камеру. — Стэй хотели бы посмотреть, как ты работаешь над музыкой. И Хан-щи оказался не против. Час назад, когда стрим только начался, я была бы счастлива увидеть, как 3RACHA работает над музыкой. Но сейчас… Я уже не знала, чего ожидать, учитывая, что песня была про Чанбина, Хан был на кураже, а Крис, будто серый кардинал, подначивал его. — Давайте спросим, что Стэй хотят включить в куплет, — предложил Хан, утыкаясь в комментарии в телефоне. Чанбин тихо попросил: — Давайте подарим Двэкки любовь. — Разве мы не должны подарить Двэкки еду? Я шумно выдохнула и закатила глаза. Конечно, шутки про еду в Корее. Дома бы так никто не шутил, а здесь даже мне время от времени доставалось от других трейни, я уж молчу про наставников. Когда я только переехала, ела по привычке, сколько хотела. Да и новая еда казалась мне такой вкусной, что хотелось попробовать все и побольше, так что я без задней мысли накладывала себе на поднос разные вкусности. А потом до меня доносились смешки, а иногда и замечания в лицо: «Квон Мия, тебя что, держали в пещере, что ты так набрасываешься на еду?» Бесполезно было объяснять про радость и удовольствие, которые приносит мне вкусная еда, зачастую скрашивая одиночество, стресс и усталость от тренировок. Трейни никогда особо много не ели, постоянно сидя на диетах. Я просто… выбивалась из общей массы со своим аппетитом. И поэтому мне каждый раз об это припоминали. И я сдалась. Стала есть меньше. Даже похудела, да. Вот только все равно не могла вписаться в заветные сорок девять килограмм, да и бедра мои по-прежнему с трудом влезали в те костюмы, которые иногда выдавали для танцев. Я раздраженно вздохнула, мыслями возвращаясь к эфиру. Вот зачем Хан затронул эту тему? И так трудно держать себя в рамках, так он еще и тыкает в больную мозоль. А каково Чанбину каждый раз слышать такое? Он же уже несколько лет как айдол, всегда в центре внимания. Мало ему было комментариев хейтеров в интернете? И я даже не знала, на кого злиться больше: на Хана, который бездумно нес обидную чушь, или на Криса, который должен был уже заметить, как притих Чанбин, но вместо этого только подначивал. Хан тем временем уткнулся в телефон и принялся искать строчки для песни в комментариях Стэй: — «Неважно, морж ты или свинья, ты все равно остаешься Свинликом». Я должен вставить это! Крис в очередной раз залился смехом, откидываясь назад и закрывая лицо руками. — Смешно, — бросил Чанбин, взял подушку, но, вместо того, чтобы замахнуться и заслуженно треснуть своих дружков-идиотов, полностью спрятался за ней от камеры. — Свинлик, да, тут говорится «Свинлик», — Хан продолжал читать комментарии. — Я думал, там говорится, что ты всегда останешься свиньей. Отбросив телефон на диван, я зло сжала кулаки. В горле застрял удушливый ком при виде того как эти двое спокойно обсуждают написание песни, устанавливают оборудование, как ни в чем не бывало, пока Чанбин лежит сзади на диване, накрывшись подушкой. Это нормально? Неужели они не видят? Как можно… Вдруг вспомнилась первая ночь, которую я провела у Чанбина дома. И ответ на мой вопрос, когда я спросила, кто говорил ему обидные слова, что он так стесняется показывать себя. «Все», — ответил он. Все. Теперь я поняла. Ведь я слышала уже не раз. Шутки про еду, про процент свиньи в Двэкки, про рост, про внешность… Только я подумать не могла, что они эти шутки еще и вынесут на многомиллионную аудиторию своих фанатов. Прослушав музыку для второго куплета, Хан набросал что-то в заметках, а потом сел записываться, решив положиться на фристайл. Разумеется, он вставил туда этого идиотского моржа. Самое поразительное, что Хан Джисон… похоже, он действительно был гением. Бред, который он нафристайлил, звучал потрясающе хорошо. Слишком хорошо для такого содержания. — Хён, не торопись, не торопись, — ворчал Чанбин, листая комментарии, пока Крис увлеченно обрабатывал записанный Ханом кусок. — Я не хочу это слушать. Уже три с половиной миллиона человек… Разумеется, никакие просьбы не могли остановить Криса от того, чтобы включить сведенный трек. «Неважно, свиноморж ты или кролик, Ты все равно останешься Свинликом. Или все-таки свиньей?» Разве это не должна была быть полная любви песня, посвященная Чанбину? В какой момент оно все свернуло не туда? «Хён, ты мой Свинлик, Или просто свинья, Хотя нет, погоди, вот что тебе подходит лучше: Морж!» Запись еще не кончилась, а Крис с Ханом уже задыхались от смеха, на этот раз в обнимку. — Вы двое!.. — Чанбин вскочил с дивана. — Вы этого не сделаете! — Морж… — всхлипнул Хан, — морж сейчас в трендах! Чанбин вылетел из студии. Оторвавшись от телефона, я обернулась. Увидела Бинни в конце коридора, вскочила и бросилась к нему. — Чанбин! — окликнула его громким шепотом, боясь, что из-за открытой двери меня услышат в студии. Он застыл посреди коридора, а затем неловко попятился, когда я приблизилась. — Мия, ты еще здесь?.. Чанбин опустил голову и надвинул козырек кепки, пытаясь скрыть лицо, но я успела увидеть его блестящие глаза. — Ты правда смотришь эфир? — его голос дрожал. Я даже не знала, как поступить. Хотелось просто броситься ему на шею, крепко обнять и защитить от этих идиотских злых насмешек. Однако Чанбин так неловко пятился от меня, явно смущенный и растерянный, что я боялась невольно еще больше оттолкнуть его. — Оппа, не слушай этих придурков, — я взяла его за руку и ободряюще сжала. Чанбин вздрогнул и попытался отвернуться, все еще пряча глаза. — Это… просто… все в порядке. Не бери в голову. — Не в порядке, — нахмурилась я. — И я не понимаю, как они не… — Хён! — в дверном проеме показался Хан. — Хён, ну ты чего? Мы же просто шутим… Я бросила на него испепеляющий взгляд. Затем вновь посмотрела на Чанбина — тот пытался держать лицо изо всех сил. Неловко улыбнулся уголком губ, забегал глазами. — Ваши дурацкие шуточки несмешные! — огрызнулась я на Хана. — Но тренды в Твиттере… — Засунь себе эти тренды знаешь куда?! — Чаги, пожалуйста, не волнуйся. Все в поряд… — Хан-а! — крикнул Крис. — Какую часть хочешь перезаписать? — А? — Какую часть хочешь перезаписать? — Крис вновь включил запись. — До «моржа»! — радостно выпалил Хан и пропрыгал обратно в студию. Он что, не понимает?.. — Мия, — прошептал Чанбин, — прости, но мне пора. Все хорошо, правда. Я думала, Со Чанбин никогда не врет. Не стала говорить это вслух. Быть может, эта ложь, за которую так отчаянно цеплялся Чанбин, — единственное, что не дает ему сорваться на многомиллионную аудиторию. Вместо слов я скользнула пальцами к его шее. — Бинни, где болит? — Откуда ты?.. — Ты весь вечер за шею хватаешься. Я принялась осторожно разминать пальцами забитые мышцы. Шумно вздохнув, Чанбин прикрыл глаза и тихо застонал. — Спасибо, — промямлил он, — так лучше. Я грустно улыбнулась, глядя, как расслабляется его лицо. Если б я могла сделать что-то еще. Хоть что-нибудь… Почувствовав на себе тяжелый взгляд, обернулась. Встретилась с черными глазами Криса, который смотрел в нашу сторону. — Ты идешь? — окликнул он Чанбина. Тяжело вздохнув, тот открыл глаза. — Мне правда пора, — обреченно шепнул он, выскальзывая из моих рук и вновь пряча глаза под кепкой. — Пожалуйста, езжай домой. Я с сожалением смотрела, как он поплелся обратно в студию. Как завалился на диван, вновь утыкаясь лицом в подушку. Конечно, он не мог просто взять и уйти со стрима… Нельзя давать Стэй повод для беспокойства. Даже то, что он выскочил из студии, уже наверняка выглядело подозрительно. Боже, долго это будет продолжаться? В кармане толстовки дернулся телефон. Вытащив и разблокировав, я увидела сообщение в Какао. Крис: Ты мешаешь. GO. AWAY. С остервенением сжав телефон, я снова посмотрела в открытую дверь студии. Крис как ни в чем не бывало что-то щелкал на своем макбуке. Будто не он только что написал мне, чтобы я убиралась. Я мешаю?.. Я?! Мешаю чему? Шутить свои дурацкие шуточки и выставлять своего мембера посмешищем на сколько… уже почти четыре миллиона человек! Злость сдавила горло тяжелой хваткой. В висках запульсировало, в глазах заплясали разноцветные точки. Сглотнув вязкий ком, я вернулась к дивану, схватила сумку и бросилась прочь, на подземную парковку. На ходу набирала сообщение водителю, что спускаюсь, а картинка перед глазами мутнела от слез с каждой секундой. Двумя короткими строчками мне ясно дали понять, что я лезу не в свое дело. Мешаю. Ну да, конечно, там камера, эфир на целый фэндом. Упаси боже в кадр попадет какая-то безызвестная трейни, которая лезет к одному из Stray Kids! Хотя погодите, судя по комментариям, плевать фэндом хотел на Чанбина. Стэй серьезно подхватили это нелепое прозвище и вывели в тренды Твиттера? Разве фэндом не должен защищать своих айдолов, поддерживать? Хотя чему я удивляюсь, если даже Крис и Хан, 3RACHA, самые близкие Чанбину люди, сами начинали издеваться над ним в течение всего стрима? Оказавшись в машине, я рискнула снова открыть эфир, всего на минуту. Мне хватило в очередной раз увидеть, как Чанбин прячется за подушкой, пока Крис с Ханом смеются так, будто из них изгоняют демонов. Чертыхнувшись, я закрыла трансляцию. Чанбин, казалось, даже не пытался на них как следует огрызнуться. Почему он позволял к себе такое отношение? Мне трудно представить, чтобы Крис с Ханом так же публично издевались над Лино — тот бы уничтожил их одним взглядом. Так почему Чанбин?.. Что-то здесь было нечисто. Что-то, что ускользало от меня. Может, я еще не так хорошо знаю Чанбина, мы же общаемся всего пару месяцев… Может, я просто надумываю? В голове возникли влажные черные глаза, избегающие взгляда, и кривая беспомощная усмешка. Надо было довериться своим чувствам. А чувства говорили мне, что творится какой-то пиздец. В котором я обязательно должна разобраться, иначе Чанбин… Невыносимо было видеть его таким. Сморгнув набежавшие слезы, я откинулась на спинку автомобильного кресла. Открыла Спотифай и включила My Sea. Мне было жизненно важно узнать продолжение истории героини, которая не могла смотреть на себя в зеркало. Особенно сейчас. Трогательно-нежный голос IU зазвучал в наушниках, обволакивая и успокаивая. «Даже если меня унесет и я потеряюсь, я свободна. Я больше не закрываю глаза перед сковывающей меня тьмой, Я больше не притворюсь, что не знаю себя». Какое облегчение было слышать эти строки. IU продолжала петь, а я позволила слезам бежать по щекам, чтобы дать выход хотя бы малой части той странной ноющей боли, которая нарастала весь вечер и не давала дышать полной грудью. Эта история, как я и надеялась, кончилась хорошо. Героиня в итоге нашла дорогу к своему бескрайнему морю и примирилась сама с собой. «Но иногда Будут дни, когда я буду терпеть неудачи. Даже если я вновь потеряюсь, я знаю дорогу назад».***
«Может, если бы я высказал раньше все, что у меня на сердце,
Тогда бы я знал, кто действительно хочет быть рядом со мной.
Даже если это кажется мелочью,
Если хотя бы один человек из миллиона
Мог остаться со мной, я был бы счастлив
В этом жестоком мире»
Lost me, Stray Kids
Чанбин почувствовал тяжесть на своем плече и обернулся. Хан сонно прикрыл глаза, смешно выпятив губы. Уставший после стрима и засыпающий прямо в машине по дороге домой, донсэн выглядел бы довольно мило и забавно, если бы не… Чанбин раздраженно дернул плечом, смахивая голову Хана. Тот недовольно забурчал, вновь навалился на хёна, и вновь его оттолкнули. Чанбин уже даже жалел, что первым забрался в машину и позволил этому мелкому сесть рядом. Избавившись от тяжести на своем плече — Хан в итоге завалился спать на другую сторону, — Чанбин встретился с обеспокоенным взглядом. Чан обернулся с переднего сиденья и внимательно наблюдал за происходящим. — Не смотри на меня так, — проворчал Чанбин, — я больше не приду к тебе на стрим. — Ну прости-прости, — примирительно улыбнулся Чан. — Было же весело. Чанбин горько усмехнулся. — О да, весело. Тебе, Хану… — Стэй в первую очередь, наверняка стрим разойдется на цитаты. Шесть миллионов человек смотрели! Oh my gosh… Ты представляешь, как мы подняли группе активность в самом начале Кингдома? Нам нужны голоса Стэй. Чанбин закатил глаза и уткнулся лбом в окно. Стэй было весело, да. Разве это не главное? Стэй так понравилась шутка Хана, что они писали об этом даже в Бабл. Грудь неприятно сдавило обидой. Чанбин почувствовал себя преданным. Ему уже тысячу раз объяснили, почему он слабое место в группе, как он портит ее своей внешностью. Что такой, как он, не достоин быть айдолом, что у него лицо страшное, что ему надо похудеть. Обычно комментарии Стэй помогали, многие поддерживали его хвалили, делали комплименты. Но не сегодня. — Чанбинни, — позвал Чан. Чанбин не ответил. — Ну хочешь, я угощу тебя чем-нибудь вкусненьким? — У меня аппетит пропал. Забей. Мало ему было шуток про свинью, теперь еще и морж. Почему никто не мог запомнить, что Двэкки — это… Двэкки. Не свинья, не морж, а помесь свинки и кролика. Ведь просто кролик — это было бы слишком обычно, как у всех. А Свинлик — это что-то новое, забавное и милое. Чанбин так старался, придумывая себе маскота, чтобы это была не просто игрушка на продажу, а чтобы Двэкки отражал его, Чанбина, суть. Зачем? Если все видели только свинью. А теперь еще и морж, восхитительно. В кармане завибрировал Гэлэкси. Достав телефон, Чанбин увидел на экране кокетливо подмигивающую фотографию Мии. Тяжело вздохнув, откинулся на спинку кресла. Мия же тоже смотрела этот чертов стрим. Что она теперь думала? Что скажет? Говорить с ней сейчас было бы слишком тяжело для него, особенно когда рядом Хан с Чаном, так что Чанбин с тяжестью на сердце пропустил звонок. «Прости, чаги». Склонившись над раковиной, Чанбин плеснул воды на лицо. Поднял голову, провел ладонью по запотевшему стеклу. Глянул на свое отражение, но лишь на пару секунд. Родное лицо казалось ему таким несуразным. Эти мелкие глаза, этот уродливый нос и громоздкий тяжелый подбородок, этот слишком маленький рот. Еще и кожа тёмная, никакие отбеливающие средства не помогали. В такие моменты, как сейчас, в голове крутилась горькая мысль, что все зря. Что надо было идти не в айдолы, а в продюсеры. Или в андерграундные рэперы. Там людям было плевать на внешность, важны были только твои флоу и бит. Но тогда он бы не смог танцевать, а Чанбину нравилось танцевать. Ему правда нравилось быть айдолом. Когда дело не касалось его внешности. Или все-таки надо было сделать операцию. Но он не успел, они снялись в этом шоу, а потом дебютировали так рано. Потом работа над музыкой для альбомов, камбэк за камбэком. Всегда при деле, всегда на виду, он бы просто не успел. А сейчас было слишком поздно. Мало того что времени на операцию и восстановление просто нет, так еще и нетизены заметят. Они и так замечали слишком многое. Казалось, уродливое лицо преследовало его везде, куда бы он ни шел. В зеркале ванной, в зеркале в комнате. На фотографиях в изголовье кровати, на которую Чанбин завалился после душа. Даже на семейном фото Джехи, так похожая на него, выглядела все равно симпатичнее и милее. Нет, нуна была настоящей красавицей, неужели они дети одних родителей? Взгляд скользнул к соседнему фото. И Ёнджун — настоящий красавчик, высокий, популярный, с такими чувственными губами — просто находка для любого фотографа. Уён тоже — тот еще и сбросил прилично. Даже его нос крючком настолько шел ему, придавал изюминку, шарм. Рядом с друзьями Чанбин казался себе невысоким, толстым, уродливым… Фотографии были сорваны и перевернуты лицевой стороной вниз. Может, Ханни не так уж был далек от истины в своей шутке. К тому же… Несколько миллионов человек, которые смотрели стрим, заполнили комментарии и соцсети, не могут ошибаться. Сегодняшний вечер доказывал одно: он, Чанбин, страшный, и ничего с этим поделать не может. Все это видят. И от этой едкой, как серная кислота, прожигающей кости правды было так горько и больно, что хотелось завыть от безысходности. Оставленный в кармане худи телефон громко завибрировал. Вытащив его, Чанбин снова увидел фотографию Мии. Черт. Мысли взметнулись в панике: что она хочет, что ей ответить, как вообще разговаривать с ней? Может, она прямо сейчас сбросит вызов, а он потом скажет, что был в душе и не услышал? Вибрация стихла, оставляя Чанбина одного в звенящей тишине. Тишина вдруг показалась такой тяжелой, давящей, даже пугающей. Тишина будто окутывала его холодом и темнотой. В тишине стук собственного сердца стал звучать тошнотворно громко. Телефон вдруг вновь дернулся и озарил лицо Чанбина голубоватым сиянием. На экране всплыло превью сообщения: Зефирка❤️ Со Чанбин, если ты сейчас же не ответишь, я лично приеду за тобой в общежитие! И плевать я хотела на вашего папочку-контролфрика! Я знаю, что ты это читаешь, даже не притворяйся, что уснул! Ты никогда так рано не засыпаешь! Сообщения гневно всплывали одно за другим, вызывая у Чанбина нервную усмешку. Мия… Мия все-таки такая… Черт, пять пропущенных от нее! Нет, может, все-таки притвориться, что он уснул? Но тогда что ей сказать завтра? Не может же он ее игнорировать целую неделю? А вдруг с ней что-то случилось по дороге домой? Телефон зазвонил в шестой раз. Вдох. Выдох. Может, все-таки промолчать? Вдох. Что ей ответить? Выдох. Вдох. Что она вообще хотела ему сказать? Выдох. Вдох-выдох-вдох. Нервно сглотнув, Чанбин принял вызов, поднес телефон к уху и закрыл глаза, готовый к самому худшему. — Боже, Чанбин, наконец-то! Знаешь, как ты меня напугал, you dumb stupid asshole! — М… Мия… — собственный голос показался ему далеким и чужим. — Я уже не знала, что думать, ты ведь, ты… — Мия запнулась. — Как ты? Ты в порядке? Нет. Ни черта он не в порядке. Но Мие об этом знать необязательно. У нее ведь скоро дебют, расписание… Чанбин помнил себя в ту пору, у них почти не было выходных, и работать приходилось часов по двенадцать-четырнадцать в день. Нет, Мие точно не стоит грузить голову еще и из-за него. Вон, вместо того чтобы спать и набираться сил, она названивает ему. — Чанбин?.. — Кхм, прости, я в порядке. Просто… В глазах предательски защипало. — Просто что? Боже, в ее голосе было столько волнения и участия. Так хотелось просто раскрыться и вывалить ей все, что терзало его душу. Уткнувшись лицом в подушку, Чанбин судорожно вздохнул. Горло сдавил спазм, а какие-то слова, ложь о том, что с ним все хорошо, никак не хотели слетать с языка. — Я… Я просто… Глаза обожгло слезами. — Бинни, ты мне можешь рассказать. Я же вижу, что тебе плохо. Как? Почему она видит, а друзья, которых он знает пять лет, не видят? Почему они говорят такие обидные вещи? Или видят, но… Неужели специально? Неужели Чан это провернул, чтобы посмеяться над ним вместе со Стэй? Как будто ему мало замечаний ведущих на шоу про его внешность, мало комментариев нетизенов про то, какое страшное у него лицо, какой рост маленький, про то, что он свинья жирная, что слишком много ест. Шумно и часто дыша, Чанбин пытался собрать мысли в кучу и ответить хоть что-нибудь, но на языке крутилось лишь одно. «Мне плохо». И даже эти слова никак не шли наружу. — Хочешь, я приеду? Чанбин сглотнул слезы, оторвал лицо от подушки и глянул на время — нет, уже три часа ночи. Слишком поздно. Но он бы хотел. Он бы так хотел, чтобы Мия была рядом. Чтобы села рядом, погладила его по голове, чтобы он мог спрятать мокрое от слез лицо у нее на коленях. Она же не станет над ним смеяться? Не подхватит обидную шутку Хана? Она же не считает его… — Уже слишком поздно, — выдавил из себя Чанбин треснувшим голосом. — Лучше… выспись хорошенько, ладно? — Бинни… ты плачешь? Черт. Это он так плохо скрывается или она такая догадливая? А в голосе столько сочувствия, что Чанбин задыхался. Еще чуть-чуть, и он точно расколется. — М-м-м… Кх-х, просто в горле першит. Почему-то он был уверен, что она не поверила. В трубке раздался горестный вздох. — Бинни, пожалуйста. Я же волнуюсь за тебя. Чанбин вновь уткнулся в подушку и зажмурился. Очень хотелось спросить, получить подтверждение своим надеждам. Но было так страшно, что сердце, казалось, переворачивается в груди при каждом ударе, больно царапаясь о ребра. — Мия, ты же… тебе же нравится Двэкки? Тишина на пару мгновений. Мгновений, которые показались Чанбину целой вечностью. Мия же не станет над ним смеяться? Пожалуйста, только не она. Шесть миллионов на стриме над ним смеялись, миллионы в соцсетях. Пожалуйста, хотя бы Мия… — Я люблю Двэкки, — наконец ответила Мия спокойным, уверенным голосом. — Помнишь, я говорила тебе еще тогда, когда мы встретились в лифте? Двэкки очень милый. Очаровательный и… Чанбин всхлипнул. — Бинни, я люблю тебя. Глупый, как ты можешь в таком сомневаться? Может, Мия просто ошиблась. Может, просто говорит это из жалости… — Бинни, sweetheart. Если ты сомневаешься, я готова повторять это каждый день, пока ты не поверишь. Я люблю тебя. Ты самый милый, добрый, красивый, очаровательный парень из всех, что я встречала. Мия была далеко, но каждое ее слово… будто ласковое исцеляющее касание к его кровоточащему сердцу. — Зефирка, ты можешь… — робко позвал Чанбин. — Пожалуйста, побудь со мной немного, хорошо? Да, он не хотел выдергивать Мию к себе домой, но… перспектива провести ночь в одиночестве его пугала. Снова оказаться в клетке из тишины, холода и собственных гнетущих мыслей о собственной ничтожности… Чанбин испытал почти детское отчаяние от одной только мысли об этом. Ему лишь бы слушать согревающий голос Мии, самый красивый на свете, ее дыхание, представляя, что она рядом, что гладит его по волосам нежно и целует раздраженные от слез щеки. — Конечно я побуду с тобой, — кажется, Мия улыбалась. — Хочешь, я расскажу тебе, как выбирала сегодня песню для рекламного ролика? — Хочу, — тихо всхлипнул Чанбин. Рассказ Мии убаюкивал и сработал не хуже колыбельной. Поначалу Чанбин вслушивался, чтобы освободить голову от терзающих мыслей, а затем просто растворился в ее нежном, мелодичном голосе. Так, не чувствуя больше холода, Чанбин погрузился в спасительный сон.