«С днём рождения, chéri»
Девушка расплылась в улыбке, не в силах сдерживать смущение. Телефон снова пиликнул где-то в гостиной. Регина оставила записку и добежала до телефона, уставившись в экран. Сообщение из социальной сети «Вместе». Сергей Разумовский Понравились цветы? (22:51) Тебя ждёт машина под окном (22:54) «Серёжа» — только и пронеслось ласково в голове. Разумовский всегда вёл себя странно, и Регина понимала, что всегда будет удивляться ему. После прочитанного сообщения она засуетилась. Подправила помаду на губах, вытерла осыпавшуюся тушь под глазами, завязала обратно поясок на платье. Осмотрев себя в зеркале, она поморщилась, подумав, что в начале вечера выглядела куда симпатичнее, но времени на то, чтоб принимать полностью душ и наводить новый марафет — не было. Одевшись, Регина схватила с тумбочки ключи от квартиры и вылетела мгновениями позже из парадной немного взволнованной. Машина действительно ждала её около входа. За рулём сидел какой-то мужчина, но девушка не стала вдаваться в подробности, как его зовут. Наверняка специально Серёжа нанял водителя, чтобы тот приехал за ней, потому что сам Серёжа не держал у себя личного водителя. Эти тонкости уже не касались Регину, она села в машину, поздоровалась с водителем, и тот выехал из двора.День рождения
10 мая 2022 г. в 18:14
Можно прожить всю жизнь и думать о том, что ты сделал что-то не так. Сказал какое-то лишнее слово, зачем-то проехал нужную станцию или вовсе сел не на тот маршрут, который привёл тебя в новое место. Постоянное самокопание можно считать особым видом пыток, только в этом ты сам себе палач, и сам себе жертва.
Игорь в утро пятницы, открывая дверцу холодильника, смотрел на контейнер и думал о том, как же всё-таки нехорошо вчера получилось с соседкой. С чего он вообще так ей нагрубил? Ни с того ни с сего. Хотя она ведь отнеслась к нему с добротой и заботой. Этому было два объяснения для Игоря: первое, что он — козёл, а второе — это всё голод и усталость, которые сыграли с ним злую шутку. А может и вовсе одно другому не помешало, Игорь не мог определиться, какая версия его устраивает больше всего. В конечном итоге он разогрел часть супа, стыдливо на него посмотрел, нахмурился, съел всё и отправился на работу. На лестничной площадке, закрывая квартиру, он бросил взгляд на соседнюю дверь, но ничего делать не стал, тем более не стал о чём-то надумывать и пошёл на работу.
На работе как всегда был завал. Гром вообще-то не жаловался, сам во всё это дерьмо лез и пытался голыми руками разгрести. Сначала всё же пришлось разобраться с отчётами, Прокопенко делал страшный взгляд и проводил пальцем у шеи, мол, тебе кранты, если отчёты не будут у меня на столе. Правда, это не слишком пугало Игоря, но, тем не менее, он и сам понимал, что уже давно затягивает с бумажками. Потом, отнеся все отчёты, Фёдор Иванович дал ему какое-то простецкое дело и велел разобраться с ним часам к шести.
Дело действительно было пустяковое, с проблемой он разобрался ещё к часам четырём, а всё остальное время заполнял чёртовы бумажки. Больше бюрократии, чем действий, и эта система Игоря выводила из себя. По большей части эти бумажки нужны, чтоб жопу прикрывать, если вдруг что-то всплывёт не так и было чем прикрыться и ткнуть этой бумажкой кому-нибудь в морду. «У нас всё по букве закона, всё чисто» и дело с концом. Возможно, в этом и был смысл, но Игорь его категорически отказывался видеть.
Было шесть с копейками, когда Фёдор Иванович вышел из своего кабинета и кивком велел идти Игорю за ним. Игорь не сопротивлялся, сдёрнул куртку со спинки стула и на ходу надел её, шагая за Прокопенко.
— Ну, ты хоть подарок купил? — спросил Фёдор Иванович, открывая пультом машину.
Игорь сощурился от прохладного ветра и дёрнул ручку двери, глядя поверх машины на босса.
— Конечно, но он дома.
— Эх ты, Игорёк, не мог, что ли, с собой взять? — вопрос звучал скорее как утверждение, и Игорь пожал плечами. — Садись, ворона, заедем за подарком и пулей к Регишке.
Игорь послушно сел в автомобиль и пристегнулся, глянув на Фёдора Ивановича. Тот смотрел на подчинённого с лёгким осуждением.
— Что? — спросил Игорь.
— Я надеюсь, что ты не в этом собираешься пойти на торжество? — мужчина кивнул на одежду Игоря.
— Вообще-то, собирался.
Фёдор Иванович цокнул языком.
— Эх, Игорёк. У тебя что, рубашек нет?
— Может и есть, но я их не ношу.
— Это какой-то протест или что? С чего такая нелюбовь? — Прокопенко завёл машину и пару мгновений спустя они тронулись с места.
— Гладить не люблю. — отмазался Игорь.
— Вот сам не любишь, так хоть бы жена гладила, а? Игорёк, ну ты что, обет дал какой-то у меня за спиной?
— По-вашему, жена должна мне рабыней быть и делать всё то, чего я не люблю и не хочу? — Игорь свёл брови на переносице по привычке.
— Ну почему же. — возмутился Прокопенко. — Дело ж не в том, чтоб она у тебя рабыней была, а в заботе. Ты ведь для жены тоже должен многое делать. Это вы, молодёжь, вдруг начали думать, что жёны это как бесплатная рабсила, а на самом деле это не так. Ты что думаешь, я сам себе рубашку не поглажу и не зашью? Не-е, нас в армии не только автоматы учили собирать, мы всё умели, вот только смысл в другом, в за-бо-те. Понимаешь, Игорь, в заботе.
— В заботе. — проговорил Гром чуть тише, бросая взгляд на серое осеннее небо, разглядывая и без того знакомые дома.
Может в чём-то и был прав Фёдор Иванович, но Игорь противился с этим соглашаться. Из привычки, нежели из какой-то вредности. Он так привык отнекиваться от уговоров Прокопенко, что уже на автомате отвечал ему чем-то провокационным. Хотя где-то в глубине души он был с ним согласен, и возможно был бы только рад, если б кто-то позаботился о нём, нагладил ту же самую рубашку или зашил носки. Он и сам мог это сделать, просто не делал, но другое дело, когда для тебя это делает кто-то. Наверно это как подарить девушке цветы, она ведь и сама может себе купить букет, но совсем другой разговор, когда это делает любимый человек.
В любом случае, Игорь понимал, что в его жизни ничего не изменится. У него нет того, кто бы о нём заботился, нет толком друзей и товарищей, и вообще он привык обходиться минимумом, жить, как живёт, и отдаваться полностью и без остатка работе. Остаток дороги до дома Игоря, они ехали молча, и Гром благодарил Фёдора Ивановича за то, что тот не мешал ему рассуждать, хотя обычно он ой как любил наставлять Игоря на путь истинный. Как отец, но это сравнение Игорь предпочитал не замечать и игнорировать.
— Давай, в темпе вальса, Игорёш. — проговорил Прокопенко, припарковав машину у парадной дома Грома.
Игорь лишь гортанно угукнул, вышел из машины и чуть ли не влетел внутрь. Да, наверно всё же стоило переодеться, эту футболку он уже несколько дней таскает, она далеко не первой свежести. В парадной тоже пахло не сказать, что приятно, и Игорь повёл носом, как кот. Подойдя к лифту, он понял, что тот ещё не скоро приедет, поэтому решил пробежаться по лестнице. Он перескакивал через ступеньки и хватался с силой за перила на поворотах, отчего те гремели на все этажи. К последнему он стал тяжелее дышать, и вылетел на лестничную площадку пулей. Двери лифта открылись, и оттуда вышла его соседка, вскрикнув от испуга. Он чуть было не налетел на Владу, но вовремя среагировал, схватил её под локти и развернулся с ней на сто восемьдесят градусов. Она стояла, сжавшись и зажмурив глаза. На ней было серое пальто, шею прикрывал горчичный платок, а через плечо висела такая же по цвету сумка. Короткие каштановые волосы слегка завивались и теперь торчали во все стороны, стоило Игорю закрутить соседку в резком движении.
— Извини, — проговорил тихо Игорь и разжал руки, отступая от соседки назад.
Влада открыла сначала один глаз, потом второй и расслабила плечи.
— Я перепугалась, — честно сказала она и прижала к груди ладонь. — Ты чего носишься как угарелый?
Она разговаривала с ним буднично, будто вчерашнего неловкого разговора вовсе не было. Разговаривала так, будто Игорь знает её не со вчерашнего дня, а с начала сентября. Это не сказать, что нравилось Грому, меньше всего он хотел сближаться с кем-то и становиться друзьями. Не нужны ему никакие друзья, ему и одному хорошо. Возможно, поэтому он так дерзил новой знакомой, потому что подсознание неустанно шептало «не доверяй». Он заведомо знал, что делать этого не стоит. Обычно дружба всегда предполагает, что ты переживаешь из-за кого-то, волнуешься, а Игорю это не нужно было. Это уязвимость, и больше всего он избегал этой уязвимости.
Отвечать на вопрос Влады он не стал, метнулся к своей квартире и загремел ключами. Она прекрасно поняла, что разговора дальше не будет, поэтому сделала тоже самое, открыла квартиру и захлопнула дверь. Нет, он всё же просто козёл, и дело совсем не в недосыпе или голоде. Игорь просто не умеет дружить, не умеет выстраивать элементарные товарищеские взаимоотношения, и от этого было так тошно, что и идти на день рождение вовсе не хотелось. Но его же потом сожрут без соли, если он пропустит день рождение Регины. Они и так видятся, дай бог, раз в несколько месяцев, а знают друг друга всю свою жизнь. Всё же единственным другом в жизни Игоря была Серебренникова, но она была явно не тем человеком, которому Игорь мог рассказать свои сокровенные секреты. И вместе с тем, из всех живущих людей на Земле, так уж вышло, она знала Игоря лучше остальных.
Зайдя в квартиру, Игорь скинул куртку и джинсовую рубашку, кое-где уже сильно протёртую. Ещё чуть-чуть и порвётся, держится на добром слове. Он стянул с себя на ходу футболку, не совсем метко бросил на стиральную машинку, и лёгкая ткань не долетела и рухнула бесформенной кучей неподалеку. Подойдя к шкафу, Игорь вытащил пуловер, который доставал обычно на крайние случаи. Его подарила как-то на день рождения Регина со словами, чтобы Игорь начал уже одеваться нормально. В итоге вещь отправилась «в сервант» до лучших времён, которые, видимо, настали сейчас. К счастью, гладить его не пришлось, и Игорь так накинул пуловер, поправил рукава и пошёл к выходу. Взял с тумбочки упакованный подарок, оделся и вышел из квартиры. Взгляд снова устремился к квартире Влады. Он закрыл дверь и замер на пару мгновений, прислушиваясь. Этажами ниже у кого-то играла музыка, а за дверью соседней квартиры было тихо, будто там и вовсе никого нет. Игорь с серьёзным лицом поправил на голове кепку и спустился на лифте.
Фёдор Иванович разговаривал с кем-то по телефону, когда Игорь вышел из парадной. Он сквозь лобовое стекло, что отсвечивало окна дома, заметил, как Прокопенко машет ему, чтоб Гром поторопился. Игорь поспешил и сел в машину, когда Фёдор Иванович с недовольным вздохом сунул мобильник в карман плаща.
— Ну чего так долго? — буркнул он и начал сдавать назад.
— В туалет забежал. — соврал Игорь, но зато Фёдор Иванович не донимал его.
— Ленуся уже звонила, спрашивает, где я. А я, говорю, Игорька жду! Тьфу ты, емае. — выругался он, чуть не наехав на забор. — И для каких машин такие дворы делают?
Потом они ещё заехали за тётей Леной, затем в цветочный, и Фёдор Иванович заставил Игоря раскошелиться на букет лилий. Игорь и сам хотел купить букет, но под бурчанье Фёдора Ивановича делать это было не так приятно, чем изначально. В конечном итоге они приехали не к семи, а уже в начале восьмого.
Дверь открыла хозяйка квартиры, и Игорь подумал, что давно не видел названую сестру. А она была всё такая же — маленького роста, в чёрном платье и с едва заметным персиковым макияжем, на фоне которого её карие глаза выглядели ещё ярче. Игорь тут же улыбнулся при виде неё, всё же сестру, пусть и не родную, он любил. В детстве таскал её на руках, и та постоянно кряхтела и плакала, потому что Игорь, как любой ребенок, не мог удержать малышку правильно. Та ещё толком не ходила, а Игорь тянул её за маленькие ручки и звал играть. Потом, став постарше, он также пытался её втягивать в какие-нибудь приключения, вот только в отличие от Игоря, Регину воспитывали строго, а Грома воспитывала по большей части улица, и каких-то общих приключений у них было крайне мало. Зато они много играли вместе у Прокопенко на даче. Дядя Федя поставил им качели, и Игорь всё намеревался отправить Регину в космос, раскачивая девчушку чуть ли не до состояния солнышка. Правда, ему потом за это влетело, но это уже были мелочи. Часто они забирались на чердак дачи и делали вид, что они искатели сокровищ, а иногда играли в пиратов, и Игорь делал им треуголки из газеты. До окончания Игорем школы они часто находились вместе, а потом потихоньку начиналась взрослая жизнь, и было уже не до детских игр. Сейчас Регина стала совсем серьёзной, и от той неугомонной маленькой девочки мало что осталось. С первого взгляда так и не скажешь, что она на пару с Игорем любила играть в войнушки или пиратов. Строгая леди, иначе описать Регину у него язык не поворачивался, однако порой в её глазах проскальзывал какой-то бесовской блеск.
— Региночка! С днём рождения! — воскликнул с порога Фёдор Иванович и налетел на племянницу с объятиями. Пусть мужчина и был ниже Игоря, но даже Регина казалась маленькой в объятиях дяди.
— Спасибо большое, дядя Федя! — с улыбкой проговорила она, обнимая его. — Я рада, что вы приехали.
— Дай я поцелую именинницу. — включилась тётя Лена и принялась расцеловывать лицо Регины. Та слегка прищурилась и засмеялась. — Ой, помада осталась.
— Да ничего страшного, тёть Лен. — улыбнулась Регина. — Вы проходите, родители уже за столом.
Игорь продолжал стоять на пороге в раскрытых дверях, пока Прокопенки не ушли в гостиную. Шум переместился в дальнюю комнату, и в прихожей стало легче дышать. Регина проводила взглядом дядю с тётей, а затем посмотрела на Игоря и улыбнулась.
— Ну привет, мелочь. — проговорил Игорь, улыбнувшись краешком губ. — Держи, это тебе.
— Ох, Игорь, спасибо, — девушка приняла букет лилий и принюхалась. — Какие замечательные.
— И это тоже тебе.
— Да? А я то думала, ты просто так этот красивый подарочный пакет принёс.
— Договоришься, и я унесу его с собой.
— А-а! — несогласно воскликнула Регина и взяла пакет. Она вытащила оттуда коробку, обёрнутую в цветастую бумагу, и принялась с букетом под мышкой пытаться раскрыть подарок. Спустя несколько мгновений, она все же избавилась от бумаги и с восторгом уставилась на содержимое. — Да ну! Быть не может, это же лазерный меч!
— Ага, ты же любишь эти свои, звёздные войны. — улыбнулся Игорь, провернув замок на двери. Он скинул кепку с курткой и небрежно сбросил ботинки.
— Е-е! — протянула Регина, а затем подскочила к мужчине и встала на носочки. — Ну, наклонись, блин, Биг Бен!
Игорь с ухмылкой наклонился чуть вперёд, и Серебренникова чмокнула его в щеку, оставив светлый отпечаток помады на щетинистой щеке.
— Спасибо большое, очень крутой подарок.
— Пожалуйста, играй на здоровье, мелочь.
Регина закатила глаза и цокнула языка, а затем велела Игорю мыть руки и проходить, пока она поставит все букеты в вазы. Игорь направился в ванную, вымыл руки и посмотрел на себя в зеркало. Может, это было такое освещение, но под глазами залегли тёмные тени. Выглядел он далеко не свежим и отдохнувшим, было даже как-то стыдно. Недовольно выдохнув, он отмыл щеку от помады и вышел из ванной, проходя в гостиную, откуда раздавались смех и галдёж.
— О-о, Игорёк! — воскликнул отец Регины, вставая со своего места. Подойдя к Грому, он заключил его в крепкие объятия.
— Здравствуйте, Константин Сергеевич. — с улыбкой проговорил Игорь. — Рад вас видеть.
— И я тоже, Игорёк, и я тоже. Давно мы с тобой не виделись.
— Так если он пропадает на работе, оно и понятно!
— Федя, ну давай хотя бы не на празднике. — возмутилась тётя Лена, положив руку на плечо мужа.
— Ладно тебе, я просто его дразню. Но дразню по делу. — Фёдор Иванович пригрозил пальцем. — Смотри мне, Игорёк, смотри.
— Смотрю, Фёдор Иванович, смотрю. — пробурчал Игорь и подошёл к маме Регины, обняв ту за плечи и чмокнув в щеку.
— Игорь, ты совсем исхудал, батюшки! Костя, скажи, в последний раз, когда мы виделись, он был куда плотнее.
— Да вам кажется, тётя Ира, кажется. — отмахнулся Игорь и уселся с краю дивана.
— Не кажется, ты правда похудел. Ты хоть не болеешь?
— Здоров, как бык. — оправдывался Гром.
— Так, вы опять терроризируете мне Игоря. Отстаньте от него уже. — шутливо заворчала Регина, войдя в гостиную.
— Будет тебе, Региш, это ж наша профессия — ворчать на вас. — засмеялся Фёдор Иванович.
Весь вечер прошёл оживлённо, и Игорь думал о том, насколько он одинок. Он осознал это только благодаря тому, что его окружали близкие с детства люди. От этого осознания стало как-то тоскливо на душе, и Игорь подпёр щеку кулаком, уперевшись в подлокотник, пока Фёдор Иванович о чём-то спорил с отцом Регины. Могла ли его жизнь сложиться иначе, если бы в какой-то из дней он повернул на другую улицу, принял бы другое решение, ушёл раньше с работы? Чёрт его знает, гадать можно было сколько угодно. Нет, он отдавал себе отчёт в том, что когда-то хотел с кем-то сблизиться так, чтобы потом, спустя много лет, сидеть вот так же, как Фёдор Иванович и тётя Лена, или как родители Регины. Но что-то внутри ему мешало, наверное, некоторый страх с кем-то сблизиться, обнажить душу не то, что до костей, но и всех других скелетов в шкафу. Он понимал, что это глупо, что противоречит своим же желаниям, но жить так, как он живёт — куда проще.
Часам к одиннадцати все стали расходиться. Игорь не пил, так что Фёдор Иванович вручил ему ключи от машины и велел быть на сегодня его личным шофёром. Сначала проводили Серебренниковых, Регина обняла родителей и те вышли на улицу, пока Фёдор Иванович с тётей Леной собирались в гостиной. Пришлось помочь бедному Фёдору Ивановичу, тот был забавно пьяненьким, но оттого и неуклюжим. Игорю пришлось одеваться впопыхах, чтобы выйти следом за Прокопенками и помочь тёте Лене вести мужа. Он мигом накинул куртку и кепку, а затем наклонился чмокнуть Регину.
— Бывай, мелочь. Если что, звони. — улыбнулся Игорь на прощание и выскочил в парадную.
— Обязательно, громила, пока! Спасибо, что пришли. — чуть громче сказала Регина, выглянув за дверь.
Снизу что-то пробулькал поддатый дядя Федя, но Регина не разобрала, прикрыла дверь и усмехнулась. Она облегчённо выдохнула, вечер имел успех — она даже не поругалась с родителями. Нет, они, конечно, успели на некоторые темы поспорить, но, тем не менее, никто не ругался. От вечера осталось приятное послевкусие. Минусом было только то, что придётся убираться в гостиной, но даже это не ощущалось проблемой от хорошего настроения.
Регина включила музыку на телефоне и принялась уносить недоеденные блюда в холодильник. В несколько рук управиться вышло б куда быстрее, но делать было нечего, справлялась Серебренникова сама. С другой стороны, она привыкла к такому образу жизни, и потому не ныла и не ворчала, загружая посуду в посудомоечную машинку. На всю уборку у неё ушло в целом минут пятнадцать, включая и то, что ей пришлось разбирать стол и двигать его к стене, возвращая цветы в горшках на законное место. Она устало плюхнулась на диван в гостиной, развязав поясок на платье. Мобильник на подлокотнике пиликнул, приглушая музыку, и Серебренникова вяло потянулась за ним. Однако посмотреть, что ей пришло, она не успела, в дверь позвонили.
«И кого принесло? — подумала она. — Может кто-то что-то забыл?»
Регина была готова увидеть на пороге Игоря, однако в дверях стоял курьер с огромным букетом пышных пионов. Девушка обомлела, глядя на курьера, который был явно не рад тащить такой огромный букет в такую даль.
— Добрый вечер, доставка цветов. — проговорил на автомате курьер.
Регина поблагодарила паренька, приняла тяжеленный букет и закрыла дверь. Цветы пахли тонким приятным ароматом, и девушка зарылась в них лицом. Нежные лепестки от холода улицы приятно холодили порозовевшие щеки. Что-то ткнулось ей в руку, и Регина поспешила посмотреть, что это было. К букету была привязана записка. Серебренникова с трудом дотащила цветы до кухни, положила букет на стол и рассмотрела записку в виде серебристой открытки. Внутри было написано красивым почерком: