Записки умирающего

Решение было почти правильным, потому даже если бы у Эндрю спросили: «Зная, что с тобой произойдёт, приняв это приглашение, отказался бы ты от своей участи быть жертвой этого ужасающего места?», — Нет. Ответ простой, нелогичный и ужасающий, будто от зомбированного и потерявшего всю жизнь и надежду человека; но остаться для Кресса там, где он жил всё это время, означало не встретить человека, который словно повидал весь мир, объездив каждую маленькую частичку — настолько начитанным и интересным был его спутник, однажды спасший жизнь. Кажется, это произошло на две недели позже с начала всего дичайшего кошмара, которые пробудили в Эндрю якобы 'навека' уснувшие эмоции, от которых он предпочитал отказаться. В этот судьбоносный день альбинос был особенно изнурён, ведь вчера, в прошлом матче, лапами диких монстров была разорвана Эмили, что была с первого дня близка для Кресса своим спокойствием и запахом медицины, которой она вся была окружена. Это оставило достаточный осадок на состояние альбиноса: они сбежали удачно, но к сожалению Дайер не могла спасти саму себя, настолько сильными были ранения. Альбинос винил себя в смерти знакомой — они были вместе с первого дня, столкнувшись в одно время. Удивительно, что тогда страха не было ни у Эмили, ни у Эндрю: они поняли ситуацию с самого начала прибытия здесь, ведь ожидали подставы. Потому решение помогать друг другу, заприметив спокойствие в другом человеке, было гуманным. Дайер после каждого матча латала раны Кресса, бережно беря в свои руки те или иные медицинские предметы. Быстрый матч; неблагоприятная погода. При погоне от монстра, в которую они ввязались из-за неудачного случая, Эмили получила ранение, потому Эндрю собирался утащить, благодаря своей последней возможности использовать лопату, их двоих под землю, когда как Дайер посмотрела на него, остановившись от погони, словно прочитав будущие действия, и сказала: «Беги, мой друг» — в сопровождении маленькой, полу-кривой улыбки, которую Эндрю с трудом успевает заметить. В следующее мгновение монстр наносит последний удар в тело молодой медсестры. Тело трясёт от усталости и изнуренности, страх, переживание и чувство, что ты облажался — взрыв эмоций и чувств, но всё что может альбинос это бежать дальше и скрываться, пока чудовищу проверяет — действильно ли жертва не жива? Звучит сирена, и внимание хантера переводится; это только на руку альбиносу. Не оборачиваясь на тело Кресс сбегает с максимальной скоростью на которую только способен. Ворота открываются ровно к моменту, как он подбегает к ним — командная работа сработала на ура; победа за выжившими. Преодолевая ворота и восстанавливая дыхания после бега Эндрю понимает, что задыхается. Слёзы непрекрощаемым потоком льются, словно альбинос не хранитель гребанных могил, что всю жизнь ходит по канату жизни и смерти, глядя как другие с него сваливаются, а малец, что впервые увидел смерть. Следующая ночь даётся тяжело, заснуть не получается; тревога в раскалывающейся голове, его непрекращая трясёт. Встаёт он по общему будильника в убитом состоянии, но из громкоговорителя опять звучит его имя, вызванное на матч — и Кресс не может понять, чем он так понравился судьям. При входе в зал ожидания в глаза сразу бросается новый выживший, которого прежде Эндрю ни разу не видел: каштановые волосы, собранные в хвост, набитый фингал и непривычная для такого места широкая улыбка, что скорее безумная, чем знакомая — радостная; маленький клычек вместе с тем даёт о себе знать. Взгляд опускается чуть ниже, зрачки альбиноса слегка расширяются от увиденного: на незнакомце надета тюремная форма, вдобавку чему повязан кандал на шее. Зелёные глаза брюнета определено замечают слежку от алых, и альбинос стремительно отводит внимание в любой элемент окружения, лишь бы не быть замеченым в разглядывании кого-то — давний страх. Минута проходит, убийца и выжившие заверяют свою готовность, и их перемещают в одну из карт, с уже знакомыми правилами.