Записки умирающего

Альбинос долго думал, в какой же момент они перебрались в одну комнату, посвящая всё больше времени друг другу? Однажды Эндрю заметил насколько Лука захламил комнату, потому они и решили устроить уборку; так и просидели до ночи, рассматривая многочисленные инструменты, камни, дневники и записки брюнета, разбирая с особой бережностью хрупкие предметы, что Бальса по привычку не жалел оставлять в небезопасных местах. Так и привыкли ютиться в одном помещении — Лука предложил перебраться к нему, раз они столько времени проводят вместе, да и переносить Крессу было нечего: не считая лампы, и нескольких дневников, он всегда считал что должен быть готов к быстрому перемещению с одного места жительства к другому, да и по жизни не было столько увлечений. Кажется, именно за счёт этой разницы между брюнетом и альбиносом, они нашли общий язык — Эндрю мог слушать монологи Бальсы часами, с настоящим интересом слушающий многочисленные истории, тем временем как Лука всегда любил делиться тем, в чём он был хорош. Голос брюнета по истине успокаивал альбиноса, помогая отвлечься каждый раз, когда тревога накатывала; словно в этот период Эндрю наконец начал жить. Матчи начали проходить в дважды быстрее, стоило Кресса научить как правильно декодить, как он смог сделать отличную компанию в дуэте Луки, перехватывая всех кого может, вместе с тем успевая отлично декодить; от глаз судьи это не прошло, но они словно и не собирались пока убирать этот дуэт, подавая с каждым разом монстров всё сверепее и строптивее, проверяя: насколько же их хватит? Ранений избегать не виходило, но и они привыкли; репутация зарабатывалась в таком месте по щелчку пальца, хотя это было и не нужно. Вместе с хождением по канату жизни и смерти, в котором теперь Лука поддерживал Эндрю, они сблизились за всего за три месяца; тишина перестала быть неловкой, как и ночи перестали быть тревожными.