Солнечный свет

Аяка протерла мокрое от дождя лицо, на котором все еще сохранились следы от пощечины. Яэ Мико полчаса назад хорошенько наказала воспитанницу за попытку сбежать из церкви. Сегодня у нее свадьба. Говорят, на этом событии будут присутствовать адепты, занимающие пост глав в других деревнях, подчиняющихся Кейе, а еще партнеры по «темному» бизнесу и даже кто-то из верхушки городского совета. Да, даже кто-то из управления городом подчиняется Кейе. Что такие уважаемые люди забыли на ее свадьбе? Ну они ублюдки, которым приносят удовольствие человеческие страдания... И это было бы хорошим поводом, чтобы собраться всем вместе и обсудить планы на Аляску. А они, говорят, грандиозные. Да уж. Тот район Аляски, что Кейа выкупил (или выбил) из старика Фэла был заброшен и далек от цивилизации, до ближайшего города несколько часов езды и Альберих мог разыграться не на шутку. Интересно, есть ли предел его жестокости? Аяка знала что нет. Вчера вечером из секты пыталась сбежать одна омега. Нечастной посчастливилось стать игрушкой доктора Дотторе, партнера Кейи на рынке органов, и она в попытках спастись перелезла через изгородь, не смотря на колючую проволоку. У бедняжки были огромные рваные раны на спине, но она, несмотря на боль пробиралась на свободу. Камисато поежилась, омега еще висит на главной площади, прибитой к столбу и медленно умирает. Удивительно, как она еще держится, уже ноябрь, а Канадские морозы ничуть не уступают Аляске. — Долго еще будешь топтаться здесь? — Яэ вышла во внутренней двор церкви в одной юкате. Казалось, этой женщине совершенно не был страшен холод. Она достала пачку сигарет и протянула одну Аяке. Девушка отмахнулась. — Ну как знаешь. — У меня еще есть время. — буркнула, унимая дрожь в теле. У нее сильно болел живот, омега не ела уже неделю и практически валилась с ног от бессилия. — Сестры уже приготовили для тебя юкату. Лиза настаивала на платье, но свои корни нужно чтить. Аяка сжимала зубы до боли. Казалось, еще чуть-чуть и они раскрошатся в мелкие осколки. Вчера она пыталась повеситься на поясе от кимоно, но Ёимия успела вовремя и тогда было решено привязать Камисато к кровати. — Ну? Плачешься? — Яэ Мико втянула горький дым и тихо сказала. — Знаешь же что выбора нет. Мы отдали себя службе хозяину, его воля – наша. Прими этот дар. — Я не отдавала себя этому ублюдку! Яэ Мико не выдерживает. Хватает ее за волосы и тянет на себя. Девушка слаба, поэтому легко подается назад, не в силах сопротивляться. — Может быть, раздвигать ноги перед братом намного приятнее, чем свадьба с Аратаки. Ну уж извини, жизнь редко исполняет наши желания. Даже Дилюк сломался и принял его условия, так что и ты успокойся, пока твою красивую головку не отправили посылкой братцу. Она швыряет ее на землю, и Аяка падает в лужу. Ледяная вода обжигает своим холодом, ей на секунду перехватывает дыхание и Камисато открывает рот в немом крике. Больно, очень больно, как бы ей сейчас хотелось исчезнуть, чтобы больше никогда не испытывать эту боль. — Даю тебе минуту, в противном случае я вколю тебе «…» и ты сама прыгнешь к нему на член. Женщина бросает окурок рядом с ней и возвращается в церковь. А Аяка не может подняться, чувствуя, как по ее щекам, губам и подбородку течет кровь. Падая, она разбила голову и без посторонней помощи не сможет поднять тело. Но вокруг не было никого. Аяка была одинока… *** В церкви «Солнечного света» действовала четкая иерархия. В отношении к человеку, в жилье, в одежде. Например, служители церкви на торжественные обряды надевали на себя пурпурное одеяние, а адепты высшего уровня черные или темно-синие в зависимости от ранга, низшие же ограничивались зеленым цветом. Дилюк официально не был частью этой системы, но будучи приближенным к семье Альбериха, надел на сегодняшнее мероприятие синюю рубашку с объёмными рукавами и кожаные брюки, внезапно ставшие ему очень огромными. Убрал волосы в высокий хвост и подумал, что хочет их подстричь, но вряд ли Кейа позволит ему, а нарываться на конфликт не стоит. Положение у него сейчас шаткое. Маска совы лежала на столе, и он тяжело вздохнув надевает ее. Чувство причастности к церкви его перестало пугать. Стало как-то привычно молиться по несколько раз в день, целовать руки пророка, бывать на «особых» практиках, отдаваясь божественному служителю полностью. Привычно. Вот этого он и боялся. — Я тоже хочу пойти. — Фрида заходила в их спальню только когда Кейи не было в доме. В последнее время отец с дочерью перестали разговаривать. Девочка стала избегать родителя. — Через пару лет получишь свою маску и тоже сможешь участвовать в обрядах. Получить свою маску, значит навсегда посвятить себя секте. Это клеймо, от которого невозможно избавиться. Тем более, когда ты дочь пророка. Дилюк посмотрел на девочку, увлеченную рассматриванием его скетчбука. Вздохнул. Как ему не хотелось, чтобы это светлое создание стало во главе этой гниющей раны. — Если вернешься пораньше, почитаешь мне перед сном? Дилюк поправил выпавшую прядь волос. Вряд ли сегодня он сможет побыть с ней. Утром он чувствовал легкий дискомфорт в животе и жар приближающейся течки. Сегодня Кейа не отпустит его. Повяжет. Хотя, беременность не плохой повод отсрочить операцию. — Может быть, — пожал плечами. — Хотя если все сегодня будут в церкви смогу улизнуть к Кли. — Тебя давно не наказывали? Дилюк стал серьезнее. Фрида заметила это. Он стал осторожнее, хорошо играл на публике влюбленную омегу, соблюдал правила и гонял ее, если дело касалось обучения. Девочка боялась, что однажды он станет таким же как Яэ Мико или, не дай бог, отец. — Эта девушка… Ты часто рисовал ее. Кто это? Ты любил ее до отца? Дилюк посмотрел на портрет Люмин в ее руках. — Это моя лучшая подруга. Когда мой отец пропал, меня приняла ее семья. — Как думаешь, она уже перестала тебя искать? Не перестала. Люмин всегда была упряма. Если она взялась за что-то, то не остановится. Дилюк отдал бы все, чтобы отправить ей хотя бы сообщение. Иначе ее поиски могут привести к непоправимым последствиям. — Мне все равно. Он держался роли даже рядом с Фридой. Его образ должен быть идеальным и непоколебимым. В коридоре послышались размеренные шаги каблуков. Лиза открыла дверь. На ней сегодня было темно-синее платье с глубоким декольте и ее новая маска кота. Что она сделала с прошлой большая загадка, ответ на которую Дилюк не хотел знать. — Готов? Фрида? Разве ты не должна быть сейчас с Горо? — Я проверял ее уроки лично. — Дилюк выпрямился. — Уже пора? — Хозяин хочет, чтобы ты познакомился с высшими адептами. Зачем? Дилюк всего лишь его омега. Кейа хочет привлечь его к делам управления церковью? Или может хочет показать всем, что подчинил себе сына Крепуса? Фрида спрыгнула с постели и поправила платье, мимолетно коснулась ладони Дилюка и вышла из спальни. — Хорошо выглядишь? Как спина? Не болит? Ехидничает тварь. Дилюк понял, что если с Яэ Мико он еще сможет договориться, то с Лизой дела иметь лучше не стоит. Она не прикроет ни его, ни Фриду. Дилюк подумал, что было бы неплохо подставить ее и избавится. Но пока он еще не настолько прогнил. Или может ещё не представился шанс? —Нет, — Врал. Спина еще болела, и даже кровоточила. Он все еще не смог спать на боку, да и на животе было некомфортно, особенно когда его руки ложились на талию. Дилюк молил его относится к нему мягче, но Кейа посчитал, что он еще не уяснил урок, распоряжаясь, чтобы юноша надевал на себя неудобную одежду с корсетом и завязками. — Прекрасно себя чувствую. — Славно, значит идем? Свадебный обряд должен был состояться в малой часовне в лесу. Дилюк в ней еще не бывал, но знал, что она находиться совсем рядом с Красным домом. Его он тоже в живую еще не видел и надеялся никогда не увидеть. Эмбер сказала, что даже один взгляд на эти стены заставляет сердце сжаться, а волосы на голове встать дыбом. Дилюк и представлять не хотел какие ужасы могли происходить совсем рядом с ним, поэтому предпочитал не думать об этом. Не думать… Девиз, благодаря которому он еще выживает здесь. Кейу он нашел не сразу. Альфа стоял среди толпы людей в черных масках, и мило беседовал с ними, принимая поздравления. — С чем его поздравляют? — Спросил он у Лизы. —Строительство новой деревни почти законченно, скоро туда поедут первые люди. Он мельком осмотрел маленькое помещение. Кроме лавок и алтаря здесь была еще одна комната. Наверное, там была Аяка? Он должен поговорить с ней перед церемонией. —Хозяин. Лиза подвела Дилюка к пророку и омега взял его за руку, влюбленно повиснув на плече. Тут же ему в глаза бросился мужчина с дикой улыбкой и странными светящимися глазами. Словно он был обдолбан какой-то дурью. — Дилюк. — Кейа нащупал его ладонь и сжал ее. — Познакомься с «…» пророк деревни в «…», «…» пророк деревни «…» и «…». Десять пророков. Десять ублюдков, безоговорочно подчиняющихся ему. Дилюк сохранял влюбленное выражение лица, но презрение так и рвалось наружу. — А это доктор Дотторе мой партнер по бизнесу. — Правду говорят яблочко от яблони. Он вылитая копия Крепуса. Передернуло. Дилюку захотелось плюнуть ему в лицо или огрызнуться. Кейа снова сжал его руку сильнее и прошептал: —Сегодня будь аккуратнее, после церемонии Сара сразу отвезет тебя домой. Не слоняйся по дому. Останься с Фри, хорошо? Дилюк коснулся его ладони в знак согласия. С чего бы это? В доме Кейи единственный кого ему стоило бояться это сам Кейа. С чего вдруг осторожность? Дотторе не сводил с него взгляд. Хоть его лицо и было за маской, Дилюк видел, насколько его глаза горели безумием. Попытался вспомнить, слышал ли он раньше о нем и на ум пришло упоминания доктора в некоторых сделках по продаже детей. Наверное, ему стоит читать документы Кейи тщательнее, это может пригодиться в будущем. Если Камисато найдет способ освободить его из плена. Ха, Рагнвиндр в это все еще верил? — Если вы собираетесь переезжать, что будет с «Красным» домом? Перенесете с собой? Будет не совсем удобно, Аляска в другой стране и на границе провозить товар будет затратно. — Дом, как и малая часть этой деревни будет функционировать даже после моего отъезда. — Кейа отвечал без особо желания. — Вам доктор выдаст специальный пропуск, и вы сможете посещать дом в любое время, если выполните условия сделки. — Да-да, я уже оформляю дарственную на самолет, он будет ждать вас в «…». Самолет? Дилюк сглатывает. Продуманно. На частном самолете Кейа сможет перевезти его, избежав всех проблем с розыском. Похоже, единственный способ избавится от своего страшного мучителя это смерть. Кейа чувствует его мокрые ледяные ладони. — Через полчаса начнем, иди поддержи подругу перед свадьбой. —Да, спасибо. Он старается быстрее убраться, но даже не приличном расстоянии чувствует на себе взгляд Дотторе. Аяка находилась в малюсенькой комнате. Облаченная в красную юкату, с расшитыми на ней цаплями и цветами сакуры. Белые волосы Яэ Мико собрала наверх, формируя высокую прическу. Лицо закрыто маской цапли, но все равно было видно, что оно опухло от долгого плача. Когда хлопнула дверь, девушка вздрогнула и обернулась. — Здравствуй, — Тихо сказал Дилюк, подняв маску с глаз на голову. —Зачем ты пришел? — Извиниться. — Твои извинения не спасут меня от замужества, можешь возвращаться к Кейе и продолжать лизать ему руки. Он считал, что Аяка не умеет ругаться, не умеет злиться. Считал, что Аяка нежное, прекрасное существо. Так почему такое чудесное сознание сейчас так некрасиво кривит лицо и кричит на него? Он тянет к ней свои руки, но она отбрасывает их от себя. —Уйди! — Аяка, я лишь пытаюсь выжить. — Подставляя других! — ее бархатный тихий голос обретает стержень. Она кричит громко, не боясь, что ее услышат. — Я доверилась тебе, рассказала все, прикрывала! Я отправила к тебе Рейзора в тот день! Я умоляла Альбедо молчать! Я… —Что? Ты знала, что мы с Фридой ходили к дому? Аяка прикусывает губу. Она ляпнула много лишнего. — Аяка? Она отворачивается от него, словно маленький ребенок. Тянет время, придумывая оправдание. Камисато следила за ними в тот вечер. Знала, что они собираются сделать и хотела воспользоваться информацией в нужный момент, но совесть съедала ее и она молчала. —Почему промолчала после того, как он решил женить тебя. —Потому, что он наказал тебя плетью! А если бы отдал в «Красный» дом? Или за Изгородь. Я злюсь на тебя, Дилюк, но не желаю зла. — Аяка, ты единственный человек, который может меня понять, у меня и в планах не было… —Мне не нужны твои извинения… Уже ничего не исправить. —Можно сбежать. Она обернулась к нему и схватила за плечи. Встряхнула. Дилюк почувствовал, как его спина отозвалась болью. — Не вздумай. То, что он дал тебе второй шанс — это чудо. Не стоит искушать судьбу. — Он собрался вырезать у меня глаз, думаешь я буду сидеть смирно и ждать этого. Он заговорил тише. Аяка, кажется, прекратила злиться. Приблизилась к его лицу и внимательно слушала. Камисато могла предположить такой исход событий. Он уже пытался провести такую операцию у омеги, что был до Дилюка, что был до матери Фри. Но мальчишка погиб раньше. —Забеременей от него. — Что? Аяка пожала плечами и отвела взгляд. —Ну можешь выиграть для себя девять месяцев точно. — Что за бред ты несешь? Как ты можешь мне такое предлагать? Ты же видишь, как он относится к Фри, ты думаешь я обреку еще одного ребенка на такие страдания? Почему он срывается на нее? Сам же утром думал об этом? —Здесь многие пытаются выживать, я просто подсказываю тебе способ. Может за эти месяцы Аято сможет что-то сделать? Дилюк усмехнулся. — Веришь в него? Сколько лет вы в разлуке? Почему он пришел только сейчас? Верное замечание. Этот вопрос не давал Дилюку спокойно заснуть. Почему если между братом и сестрой Камисато такая любовь, он пришел не за ней? —Кейа заставил меня подписать договор. Для властей города я здесь официально. Аято не может меня забрать. —Похоже на оправдание. — Я знаю, — Аяка заметила, как голоса гостей начали стихать. Она услышала стук обуви о мраморную плитку. Натянула свою маску и быстрым жестом маску Дилюка, выпрямилась. — Поговорим об этом завтра, в доме с портретами, там нам никто не помешает. Дилюк кивает и дверь в комнату распахивается, это был Кейа с Яэ Мико. — Она готова, — щебечет женщина. — Да, Дилюк, Яэ, можете занимать свои места, а мы с Аякой подойдем позже. Оставляет ее наедине с собой? Зачем? Дилюк не двигается. Что если он навредит ей? — Дилюк, ты меня плохо слышишь? — Да, прости, я… я задумался. Аяка бросает на него взгляд полный страха и мольбы. Дилюк вздыхает и выходит в общий зал, занимая место рядом с Лизой. — Жаль, что я не могу увидеть тебя, но думаю ты очень красивая. Аяка сгорбилась, ей стало страшно. У Кейи были широкие рукава, за которыми он мог прятать нож. Даже слепой, он без труда мог убить ее здесь и сейчас и… И нет, он собрал людей не для этого. Да и страдания замужней Аяки намного слаще, чем ее убийство. — По традиции, отец или брат должен вести тебя к алтарю, но, к сожалению, наш Аято отказался присутствовать на этом чудном событии. Как же ее раздражал голос Альбериха. — Но выход я нашел. Ты выросла при мне моя дорогая. — он касается ее спины и подталкивает вперед. — Я отведу тебя к алтарю, милая, милая сестрица. Да ждет тебя только счастье в этом браке. Я от имени бога благословляю ваш союз — Аминь, — говорит она, медленным и плавным движением спрятав острую шпильку в руке. — Вот увидишь, Итто будет прекрасным мужем. — Сказал тихо, когда они шли к алтарю. Аяка держала его под руку и смотрела вниз, стыдливо опустив глаза. Не хотела она видеть этих ублюдков из церкви, как и своих сестер-жриц, открыто издевающихся над ней. — Будет верным, не как Аято, бросивший тебя. Как думаешь, сколько у него было омег после тебя? Десять? Двадцать? С таким обаянием я думаю и того больше… — Прошу, хватит. — Аяка готова сорваться в плач или воткнуть чертову шпильку в его шею. Когда он передал ее в руки Аратаки, Аяка уже с трудом стояла на ногах. Все происходило словно в тумане. Яэ Мико говорила клятву, слов которой Камисато не разбирала, они обменялись кольцами, а когда ее попросили сказать заветные слова, она посмотрела на своего мужа и ее охватила паника. Она крепче сжала заколку в руке. Острое серебро сможет пробить артерию на шее. Итто не успеет среагировать. — Аяка, твое слово. — Мягко подталкивает Яэ, чувствуя напряжение. Если ее подопечная выкинет, что-то Кейа накажет и ее. Аяка делает вдох, готовая к одному точному удару и вдруг слышит крик, одной из жриц. Резко внимание всего зала смещается с нее на первый ряд. Она медленно опускает взгляд и видит лежащего на мраморном полу Дилюка. Его лицо было в крови, он разбил нос, когда потерял сознание. Кто-то кричит, кто-то пытается помочь, разглядеть в этой толпе не получается. Но зато она знает точно, ее унижения на сегодня закончены.