〖Беневиенто〗

Дни шли. Мягко плыли как облака. Вы с Донной крайне сошлись характерами. Вы разговаривали, пили чай, недавно ты даже показал ей своё искусство выпекания булочек с корицей и вам обоим очень понравилось. Что-что, а выпечка у тебя всегда получается безупречной. На днях Донна показала тебе особняк. Он был просто поразителен. Также, оказывается, за ним располагался водопад. Зимой он не замерзал. Но всё же тебе не довелось его увидеть – Донна стала заметно тоскливее, когда стала рассказывать про него, поэтому ты решил больше не заводить об этом тему. Вероятно, у неё связаны неприятные воспоминания с тем местом – так зачем намеренно вскрывать старую рану? От своего же прошлого ты решил отречься. Забыть. Похоронить раз и навсегда. Оставить там же где и получил его – в аду. Ты твердил себе, что больше никогда не вернешься туда. Никогда. Теперь это твой новый дом. Но полностью отречься от воспоминаний не получалось. Как бы ты ни пытался. Всё равно, ты непроизвольно сравнивал Донну с людьми, которых знал ранее. Ты сравнивал дом, в котором прибывал, с тем, где жил раньше. Ты сравнивал свои чувства и отношение к себе – и всё более находил последние дни лучшим, что было в твоей жизни. О да, она безумно изменилась. Как будто всё в раз перевернулось с ног на голову. И тебе хотелось верить, что это безвозвратно. Если бы тебе месяц назад сказали выбрать между беспокойной жизнью во внешнем мире… постоянным выживанием в нем... И мирным существованием в этой затерянной деревне - ты бы охотно выбрал последнее. Потому что силы на активную борьбу со всем миром имеют свой предел. И у тебя он давно исчерпался. В том, что твоя жизнь так изменилась в лучшую сторону, ты, безусловно обязан Донне. И ты был бесконечно благодарен ей за это. Ты никогда до этого не видел таких людей как она.. Донна покорила твоё хрупкое сердце с самого начала.. Ты чувствовал, что всё сильнее привязываешься к девушке. Донна в свою очередь ни разу не пожалела о своем выборе оставить ребенка у себя. С ним было комфортно. Он был любознателен, но не касался тем, которые причиняли боль девушке, такие как родственники или вуаль. Девушка старалась не говорить об этом и Т/И не задавал ей лишних вопросов. Это было очень мило с его стороны. Подобную пунктуальность девушка очень ценила. Последние несколько дней они провели потрясающе. Но Донна не решилась показать Т/И подземный этаж. Также как и Энджи. Однако в остальном она подробно показала Т/И весь дом. Девушке было неудобно, что особняк в таком запущенном состоянии, но, кажется, ребенка всё равно сильно впечатлило увиденное. Хотя, возможно, ему было просто не с чем сравнить. Единственное, что омрачало Донну сейчас – это чувство того, что она многое недоговаривает Т/И. Он до сих пор ничего не знает про Каду и про способности Лордов. Он не знает какие эксперименты ставит Матерь. Он не знает, как обычно развлекались Лорды, пока деревня была полна людей. Похищения, многочисленные убийства, угрозы – в конце концов, свою репутацию они получили не просто так. Т/И абсолютно не знал теневой стороны этой деревни. Вероятно, он и не догадывался, с кем имеет дело. А главное, он не знал другой Донны. С другой стороны, развлечения Лордов или эксперименты Матери Миранды ему никак не грозили. Теперь он часть семьи Беневиенто и никто не посмеет угрожать ему. Уж об этом девушка позаботится. Но.. он может разочароваться во всём этом, когда узнает другую сторону того, что рассказывала Донна.. Он может стать как Хейзенберг.. Тот тоже разочаровался в Семье…. Донна боялась, что Т/И разочаруется в ней. Незаметно для себя, она очень быстро привязалась к нему. После десятилетий беспросветного одиночества, этот, из ниоткуда взявшийся ребенок, стал самым настоящим подарком небес для девушки. И сейчас она понимала, что ни в коем случае не хочет потерять его. Также Донна корила себя за то, что не может снять вуаль. Она просто…не могла этого сделать.. Шрам поглотил правую половину лица и девушка ужасно стыдилась себя. Даже когда она была наедине с собой, то отпускала несколько прядей волос, чтобы они его закрывали. Чтобы не видеть этот кошмар. Но Т/И стал так близок с ней.. Донна несет ответственность за него.. И они оба Беневиенто.. И при этом он даже не видел её лица! Это всё убивало девушку. В остальном, всё было хорошо. Девушка видела, что ребенку становится лучше. Ссадины постепенно заживали, он сам становился бодрее. Донна уже отвыкла от того, что обычные люди так медленно восстанавливаются. У неё самой, в отличие от других Лордов, регенеративные способности были очень далеки от совершенства, однако в любом случае, она не нуждалась в лекарствах. Но для Т/И она уже скупила, наверное, пол лавки Герцога. Сейчас Донна как раз меняла повязку на твоем предплечье. Ты уже не помнил, как получил ту ссадину, но она была особенно глубокой и не заживала, поэтому пришлось наложить бинт. -Вот, всё скоро заживет, - девушка сделала ещё один оборот марли. -Ага, – произнес ты, умиротворенно прикрыв глаза, - кстати, я вчера разобрал рюкзак и нашел там коробку таежного чая. Она почти полная. Может быть заварим сейчас? -Давай, - Донна сделала последний, фиксирующий оборот бинта, - Ты любишь таёжный чай? -Да, это один из моих самых любимых. Я везде ношу его с собой. На случай внезапного чаепития, так сказать. Ну и потому что дома вещи лучше не оставлять. – Ты осекся, вспомнив, что не хотел больше думать о своей прошлой жизни. -Почему? – не поняла девушка. -Потому что в один прекрасный момент, упаковка исчезнет, и ты не сможешь понять почему. А после, обнаружишь её, почти допитую, где-нибудь на даче и окажется, что её взял кто-нибудь из родственников, мотивируясь непонятно чем. И это очень раздражало..– Грустно усмехнулся ты. Ты старался не использовать слово «родители». Родственники. Они твои родственники – не больше. -Ох, это ужасно… - Вы оба замолчали. Бинт на руке сидел крепко, но всё-таки не давил. Вы сидели на кровати и оба протяжно смотрели в пустоту. В доме было очень тихо. Тишину нарушало только мерное тиканье часов. – Ты.. ты рад, что всё закончилось?.. – Тихо спросила Донна. -Да, конечно!! Ты.. это место.. это лучшее, что случалось в моей жизни!.. – Восторженно заговорил ты. -П-правда? – еле слышно прошептала девушка. Каду в груди сильно вибрировал. Она.. Она лучшее, что случалось с ним?..... Донна не могла этого осмыслить. Ей и в голову не приходило, что она может быть лучшим в чьей-либо жизни.. Это.. это просто невозможно.. *** Дело шло к вечеру. Ты уютно сидел в своей комнате и думал куда лучше положить учебники и некоторые другие вещи, которые у тебя присутствовали в рюкзаке. Донна сказала, что эта комната полностью в твоем распоряжении. В итоге твой выбор пал на стол. Ты медитативно расставил по полкам свои немногие вещи, положил ручку и наполовину исписанный блокнот на столешницу и стал записывать то, что планировал сделать в ближайшее время. На самом деле, у тебя не было большого количества идей – ты и так всё время проводил с Донной и изголодавшегося по теплому общению тебя, всё устраивало, но всё-таки некоторые вещи необходимо сделать в ближайшее время. Во-первых, нужно зарядить телефон и, хотя интернета или связи здесь нет, это всё равно тебе поможет в кое-чем. Несмотря на то, что свое прошлое ты хотел откинуть как можно дальше, обстоятельства того, как ты оказался здесь и что произошло в те пропавшие из памяти четыре дня, с вечера 12 января по вечер 16, были тебе интересны. В телефоне могли остаться фотографии или заметки тех дней. Ты перебрал разные варианты своего появления здесь. От похищения до побега. Вариант с похищением представлял собой такую картину, практически как в фильмах: ты идешь со школы вечером, тебя затаскивают в машину, увозят, но посреди шоссе автомобиль глохнет или что-то вроде этого, и ты сбегаешь, а далее теряешься в лесу. Ты отмел эту версию сразу. Что-что, а одно ты мог знать точно – ты даром никому не нужен. Ты не рождался в семье богатых заботливых родителей, которые чуть что – сразу бы тебя выкупили у преступника. Ты не уникален и не представляешь какой-либо ценности для кого-то. Нет. Ты обычный выскочка из семьи алкоголиков с достатком чуть ниже среднего. Весь твой внешний вид говорил об этом. Кажется, эти факты уже были выжжены на твоем сердце как болезненное клеймо. Вариант с побегом был возможен. Картина в твоем воображении выглядела так: родственники в очередной раз напиваются, хотят тебя избить, но ты по какой-то причине в темпе вальса сбегаешь и далее теряешься. В принципе, ты мог рассматривать этот вариант, особенно учитывая, что на твоей щеке была длинная глубокая царапина, которую скорее можно бы было получить от колюще-режущего предмета. Что в свою очередь подталкивало к мысли о поножовщине. Ещё был вариант с тем, что вы с родственниками поехали куда-то на вашей старой машине, она заглохла посреди зимней трассы, и ты каким-то образом потерялся в лесу. Тоже было бы возможно, если бы не та странность, что вы поехали куда-то практически ночью, зимой, в будний день посреди недели. Ты возвращался из школы всегда поздно из-за того, что учился во вторую смену и как раз таки на этом у тебя и заканчивались воспоминания вечера среды. Также ты знал, что что-то произошло именно в этот день. Дело в том, что в рюкзаке был набор учебников по расписанию среды. А в дневнике большинство записей с домашним заданием заканчивались на четверге. Тоесть в среду ты сходил в школу и когда возвращался, что-то произошло, и более ты туда не ходил. Но что это могло быть? Ты окончательно запутался в своих рассуждениях. Нужно отвлечься. Ты откинулся на стуле и уставился в потолок. Как вдруг тебя осенило. Нужно скорее найти Донну. *** Девушка сидела в кожаном кресле, в библиотеке. В комнате стоял полумрак. Воздух как будто потяжелел. Внутри всё тряслось – не то от волнения, не то от страха. В особняке не было зеркал. Куда бы вы ни пошли, в какой бы части особняка не находились – у вас не получится найти хотя бы одного. Донна давно от всех избавилась. От всех, кроме одного. В одном из ящиков обширного стола лежало небольшое зеркало. Оно было круглой формы, выполненное в винтажном стиле, обрамленное по краям затейливыми узорами. На задней стороне были изображены солнце и луна – символ дома Беневиенто. Фамильная ценность. Его Донна не могла выкинуть. Сейчас она держала его перевернутым, как в трансе рассматривая символ. В груди всё сжималось – воздуха не хватало. Девушке было страшно. «Снять вуаль?» Или нет. Нет. Не надо. Зачем? Ведь так гораздо лучше, гораздо спокойнее. Последний разговор с Т/И сильно тронул Донну. Так может быть, его не напугает шрам? Может быть.. Но это было очень тяжело. Даже заставить саму себя взглянуть на свое отражение. Девушка не могла решиться посмотреть на себя уже около часа. Пыль от многочисленных книг забивала ноздри. В полумраке подобно огонькам светилось несколько настольных ламп. Наконец, девушка перевернула зеркало. Из отражения на неё бесстрастно смотрела черная легкая ткань вуали. Донна аккуратно, как будто боясь причинить себе боль, стала постепенно снимать её. Черные волосы, собранные сзади в шишку, обрамляли бледное лицо с правильными чертами. Вуаль упала на кожаный подлокотник. Всю правую сторону лица, включая глаз, закрывал абсцесс. Руки неумолимо тряслись. Из здорового глаза покатились слёзы. Воспоминания нахлынули как цунами. --- Полдень. Донна проснулась в одиночной палате. На улице багровела осень. 1965г. Девушка попыталась встать, как вдруг почувствовала тянущую боль в районе груди. Как будто что-то пыталось раздвинуть ребра изнутри. Донна переборола желание застонать и только прикусила губу. В палату вошла мама. -Как самочувствие? – бодро спросила Миранда. -Всё хорошо.. Только сердце болит.. – прошептала девушка, стараясь не смотреть матери в глаза. Она знала что такое Каду. Она знала, что таких ощущений быть не должно. Значит, организм или паразит друг друга не принимают. Последствия вырисовывались перед Донной сами собой. -Дорогуша, у тебя больше нет сердца. В комнате повисла тишина. -Но есть и хорошие новости, - усмехнулась женщина, - операция прошла успешно. Организм принял Каду – Каду принял организм. Всё хорошо. По ней было видно, что она гордится проделанной работой. Но Донне было не до веселья. -Но я чувствую.. – неуверенно начала девушка. -Всё пройдет. Совместимость есть – значит, тебе беспокоится не о чем. – отрезала Матерь, - Потерпи пока. *** Прошло две недели. Донна всё также находилась под наблюдением у Миранды. Боль в районе груди действительно утихала. К девушке постепенно переходил оптимизм мамы и уверенность, что всё будет хорошо. Неужели всё действительно прошло успешно? Но недавно начал болеть правый глаз. Донна отбросила плохие мысли, списав это на что-то другое. *** Через неделю вся правая часть лица начала воспаляться. Миранда ничего не делает. Это всё якобы её наблюдение и нельзя вмешиваться. Волнение девушки нарастало. *** Прошло полтора месяца с операции. Донна прибывала в истерике. Абсцесс неумолимо расползался и уже закрыл глаз. Правая сторона лица жутко болела, но обезболивающих Миранда не давала для «чистоты наблюдения». *** Спустя полгода наблюдений Матерь позволила ей вернуться в особняк Беневиенто. Снаружи цвела весна. Но правая часть лица девушки была закрыта абсцессом. Он перестал расти и это единственное, что сейчас радовало. Донна чувствовала, что ей становится всё хуже морально. Энджи не хотелось отпускать из рук. Панических атак стало втрое больше. Девушка не знала, что творится с ней. Как будто веревка на шее затягивалась всё туже. --- *** Ты встал из-за стола и вышел из комнаты. Донна обычно читала в гостиной, поэтому ты быстрым шагом отправился туда. У неё вообще было много книг. В основном по ботанике. Но там никого не оказалось, также как и в фойе. Только книга, которую читала девушка, осталась на столе. Это тебя немного смутило. На улице уже стемнело и мёл сильный снегопад. Получается, Донна должна быть где-то в доме. Ты обошёл все комнаты, с которыми был более или менее знаком, но никого не нашёл. Странно. Ты обошёл дом снова, списав неудачу на то, что пока плохо здесь ориентируешься. Позвал её. Но ничего. Ты сел на ближайший диван и крепко задумался. В такую погоду она бы вряд ли вышла на улицу, это точно. Но в доме её тоже нет. Ты подождал ещё минут десять, но ничего не изменилось. Волнение стало нарастать. Во рту чувствовалось терпкое нехорошее предчувствие. Вдруг, ты вспомнил, что в гостиной была ещё одна дверь. Тебе было не совсем приятно так беспардонно шариться в доме. Но ничего не поделаешь. С Донной могло что-то случиться. И лучше лишний раз проверить. Как говорится: It’s better to be safe than sorry. «Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть». Пройдя по коридорам, ты вышел в комнату. Шкаф, цветы и.. лифт?.. Лифт в частном доме… Зачем?... Но ты воздержался от вопросов. С одной стороны странно, с другой же – это зацепка. Ты нажал кнопку вызова – лифт пополз вверх. Значит, им пользовались, чтобы спуститься, но ещё не поднимались. Замечательно. Двери скрипуче открылись. Ты недоверчиво зашёл внутрь и стал изучать панель с кнопками. Их было всего две: вверх и вниз. Нетипично. Но наверх подняться, очевидно, было нельзя – кабина упиралась в потолок. Лифт был решетчатым, поэтому видно всё было хорошо. Значит вниз. Кабина тронулась. Внизу двери открылись, и ты вышел в обширную незнакомую комнату, но впрочем, обустроенную, как и весь особняк. Тонкий аромат цветов сочетался с небольшой сыростью, присутствующей в воздухе. Ты прислушался, соображая, что делать дальше. Куда идти. Слева белела, несколько тронутая сыростью, дверь. Ты решил начать с неё. Подойдя чуть ближе, ты услышал какие-то звуки. Кажется, кто-то плачет. От волнения зазвенело в ушах. Ты ринулся к двери и судорожно повернул блестящую медную ручку. -Донна!! Что случилось? Всё хорошо? Что с тобой? – Ты вихрем влетел в комнату и увидел, что на ней нет вуали. *** В комнате было всё также тихо, как и час до этого. Донна закрыла лицо руками и попыталась сдержать себя, переключиться на что-то другое – но тщетно. Ужас сдавил грудь. Дыхание сбилось, и девушка еле слышно всхлипнула. Почему? Почему это всё свалилось именно на неё?. Это несправедливо! Почему кто-то живет спокойно, почему у кого-то всё хорошо, да почему, в конце концов, кто-то живет самой обыкновенной жизнью? Не переживает неудачу за неудачей, трагедию за трагедией! Вся жизнь Донны – это сплошной и бесконечный снегопад. Как тот, что сейчас на улице. Только последний рано или поздно закончится, а вот первый не собирается стихать уже семь десятилетий. Всё началось с Бернадетт. А дальше всё как будто полетело в пропасть. Родители, Каду, Клаудия, бесконечное одиночество и приступы ужаса, сковывающие время от времени. Когда уже будет достигнуто дно? Когда её жизнь, наконец, начнет движение по возрастающей? Когда? Тело свело судорогой. Донна обхватила себя руками и закрыла здоровый глаз. Платье уже намокло от слёз, но остановиться было трудно. Воздуха не хватало. Вдруг дверь резко раскрылась. *** Девушка заметно пыталась сдержать судороги, но у неё едва ли это удавалось. Ты хорошо знал, как это трудно бывает сделать. Ты был несколько растерян. В несколько прыжков ты оказался около неё, не зная, что делать дальше. Тебя редко кто-то успокаивал, поэтому ты решил вспомнить, как поступила девушка с тобой пару дней назад. Ты не был уверен, что ей станет лучше. Но размышлять было некогда, и ты решил действовать интуитивно. -Донна… Донна, всё хорошо?.. – ты тихо положил руку ей на плечо. Кажется, она постаралась вернуть себе самообладание, но это вылилось в ещё один всхлип. Она не сопротивлялась. Ты медленно обнял её, стараясь не давать воли своему беспокойству. Через некоторое время ты почувствовал, что напряжение стало спадать. Девушке уже удалось восстановить дыхание и слёзы отчасти перестали течь. Вы не говорили ни слова. Ты не отпускал её. Бледные трясущиеся руки медленно обвили талию, и вы оба, закрыв глаза, погрузились в объятия. Когда дрожь ушла, ты позволил себе тяжело опустить голову ей на грудь. Черные пряди упали тебе на лицо. Кажется, вам обоим становилось лучше.