Очищение

Пронзающий уши звон разбудил меня на рассвете. Мои веки открылись и забвение, в котором я находилась, ушло. Вновь ненавистное мне утро открывало этот день. Щека, которая до сих пор болела, вместе с раскиданными вещами напоминали о вчерашнем дне. Меня пугало не то, что мама меня ударила, а то, что я уже стала к этому привыкать. У меня не было сил убрать все с пола, поэтому я сразу направилась в ванную. Проходя мимо открытой кухни, я увидела раскиданные бутылки, засохший дешевый сыр, разлитое в разных местах кухни пойло, бычки от сигарет и грязь. Мама, видимо, уснула в своей комнате, когда её приятель ушел. Зайдя в ванную комнату, я посмотрела в зеркало, и уже привычное грустное лицо копировало мои действия. Не хочется думать, что эта унылая девушка с опухшим лицом это я. Мне казалось, что нужно просто потерпеть, что нужно подождать, и все будет как раньше. Я люблю маму, какой бы она не была, и как бы сильно она не делала мне больно. Эта любовь меня разрушает, словно вода разрушает песочный замок. В отражении стоит измученный жизнью человек, который умывается холодной водой. Интересно, о чем он думает? Нравится ли этой девушке ее облик? Нравится ли ей ее заплывший глаз или измученное голодом тело? Ответ я не найду, поскольку, я сама не знаю, что бы я ответила. В школу в таком виде идти мне не хотелось. Я решила, что просто пойду прогуляюсь по городу, в каких-нибудь закоулках, чтобы меня никто не видел. Я распустила свой небрежный и потрепанный хвост и прикрыла часть лица волосами, взглядом проводила отражение в зеркале и пошла на улицу, накинув перед выходом свою старую и грязную куртку. Город просыпался, люди суетливо спешили на работу, заботливые мамочки вели своих карапузов в детские сады, а школьники бежали на первый урок. Одна лишь я, будто отделенная от всего мира, размеренно и уныло шла сквозь утреннюю суматоху на улице. Выйдя через маленькие улочки, я проходила мимо парка, где раньше мы с друзьями гуляли после школы и ели самые дешевые сухарики, в которых от специй сводило рот, запивая пародией на колу. Я решила зайти в то место, хоть и изначально ставила себе запрет на многолюдные места. Весна заканчивалась, и приятный ветерок колыхал ветки деревьев. Детская площадка с обшарпанной краской, деревянные скамейки и массивные деревья, стремящиеся вверх, словно гиганты. Почувствовав умиротворение, я села на скамейку на одной из дальних аллей парка. Голуби искали что-то на земле, старики ходили и обсуждали повышение цен на продукты первой необходимости, где-то бегала уличная кошка, одна лишь я сидела неподвижно, рассматривая утреннюю безмятежность парка. Закрыв глаза, я чувствовала, как мои волосы щекочут лицо от ветра, кружившего упавшие листья, которые издавали еле слышный звук в своем танце. Легкая прохлада и прорывающийся сквозь деревья луч солнца, слепивший сквозь закрытые глаза, погружали меня в покой, и легкая еле заметная улыбка, которую я чувствовала больше душой, чем телом, погрузила меня в спокойствие. - Ха-ха-ха! Это же наша оборванка! – сквозь легкий сон, после этих резких слов и смеха, я получила тычок. Я открыла глаза и вернулась в реальность и тщетность своего пребывания. Там стояли мои одноклассники и пару ребят с параллельных классов, с которыми мы еще пару лет назад были друзьями. Они смотрели на меня сверху вниз и всем своим видом показывали превосходство надо мной. - Что вам нужно? – тихо спросила я. Самый главный хулиган и быдло нашего класса, во главе гнилой шайки девочек-тусовщиц и таких же, как и он ребят, отстранился и слегка повернул свое лицо к стоящим сзади друзьям, произнес: - Ну не бабло же у такой бичевки просить! Стоящая сзади небольшая топла посмеялась. Он был доволен. Ему нравилась своя лидирующая позиция в своей группе, а особенно, их реакция. - Слушай, Антон, идите куда шли, зачем вы до меня докапываетесь? – набравшись смелости, уже более громко сказала я. - Да мы решили свалить с уроков сегодня, нам там стало скучно, прогулялись, а тут ты! Так удобно! – он сел рядом со мной и обхватил своей рукой мои плечи. Я сжалась и попыталась отстраниться от него, а его дружки сели рядом. Девочки копошились в своих телефонах и периодически со смехом поглядывали на меня. Они презирают меня, я это знаю. - Пошли пройдешься с нами, - начал один из дружков, сидящий справа от меня, - а то, бедняжка, мать опять нажралась, а тебе и податься некуда. - Я не хочу никуда идти. Они взяли меня под руки и поставили на землю. - Пойдешь, пойдешь! – эти слова Антона меня всерьез напугали. Я вырвалась, слегка отстранилась и резко рванула прочь. Сердце колотилось как бешенное, страх окутал меня, и я не могла ни о чем думать, я просто бежала куда глядят глаза. Сзади был слышен топот ног, меня хотели поймать. Я чувствовала себя газелью, убегающей от стаи львов. Они догоняли, было слышно дыхание бегущего сзади Антона, который будто бы давал мне фору к побегу, чтобы развлечься. Ноги двигались словно сами по себе, а мозг начал искать выход из этого туннеля безнадежности. Я резко свернула влево, уж по своему району я смогу напетлять и избежать участи добычи. Справа дома. Переулок. Маленький двор. Снова дома. Тяжко. Детский сад. Дома. Дома. Быстрее. Переулок. Оторвалась! Слышен был лишь мой топот ног. Я замедлилась и поняла, что смогла удрать. Облокотившись о стену пошарпанного дома, я начала очень сильно и громко дышать. Прошло около двух минут, но этого было достаточно, чтобы бешеный ритм страха сменился на легкую боль в ногах. Я услышала хлопки и спряталась за мусорным баком. Из-за угла выбежала кошка, заставив меня знатно испугаться и спрятаться. Я повернула голову, чтобы оглянуться, но слева от меня стоял силуэт. Из правого угла тоже виднелись выходящие силуэты. - Ксюшенька… Ну куда ты побежала. Зачем? – слова Антона погрузили меня в тряску. – Ты, наверное, забыла, что в этом доме живет Паша. Он подошел ближе и указал на дом, на стенку которого я облокачивалась. Меня схватили крепкие руки и кинули на землю. И вновь сердце колотилось как бешенное, я закрыла рот руками, а свое тело я не чувствовала. - Не бойся, мы просто поиграем! – слова одного из ребят прозвучали протяжно весело, что заставило меня выпучить глаза и опустить голову вниз. Бежать некуда. Меня окружили, я почувствовала чей-то ботинок, ударивший меня в бок. От боли я согнулась и вскрикнула еле слышно. Антон смотрел и улыбался, пока его дружки снимали с меня куртку. Девушки, видимо, остались в парке, не подозревая, зачем за мной побежали. Холодные руки зажали мои локти у спины, Антон убрал волосы с мой опухшей части лица и усмехнулся. Один из парней схватил меня за лицо и сказал: - Красивая, да, фигурка, что надо, но такая бестолковая… Я будто в страшном сне, по щекам непроизвольно текли слезы, а по ребрам я получала удары. Мою голову положили на землю и держали рукой. - Еще раз, и будет хуже. А если скажешь кому-то… - Антон, закуривая сигарету, сел на корточки передо мной, - ты сама знаешь, что тебя ждет, шмара. Мне дали еще пару пинков и оставили лежать в крови и пыли возле мусорного бака. Я видела лишь уходящие фигуры людей, с которыми я когда-то сидела на лавочке в парке.