•••
Вечер был чудесный, хотя бы потому что Мерьем и Алекс смогли провести его исключительно вдвоём, так как Нур уснула в восемь, будучи ужасно уставшей от всего спектра эмоций, испытанных за столь яркий и прекрасный день. Возлюбленные устроили ужин при свечах, за просмотром какого-то фильма, чей сюжет особо их не интересовал, так как они лишь любовались друг другом. Словно всё было как раньше и не существовало тягости в их жизни. Они улыбались, шутили, но каждый раз тихо смеясь, чтобы не разбудить Эргенч. Фильм всё шёл и Мерьем легла рядом и с небольшой наглостью обхватила появившийся бугорок руками, что выявляло дикое желание мужчины за, кажется, оставленными разговорами. Алекс на это томно и громко выдохнул. Почему-то именно в тот момент он был возбужден как никогда, но не ожидал, что именно в этот час они смогут насладиться друг другом. Мужчина вцепился своими губами в Мерьем и жадно поцеловал, руками же обхватил самую привлекательную для него грудь. Решив, что без одежды она намного эротичнее, снял с неё топ. Под ним не было бюстгальтера, что безмерно радовало. В это время она уже успела залезть по-свойски возлюбленному в штаны и нащупать самое важное. Он был достаточно возбуждён, Мерьем это поняла по скользящим пальцам. Она начала нежно и медленно массировать член, зная за столь большой опыт самые чувствительные места. —Я соскучилась, — Узерли прошептала это на ухо мужчины, оставляя поцелуй где-то на шее. В это время Алекс начал осыпать нежностями её грудь. Покусывать и ласкать, слушая, как она возбуждающе дышит. Его руки начали блуждать по всему её телу. То по бедрам, по талии, по шее, но остановились в самой интимной части. Нежно проводя пальцами, он полностью убедился в том, что её нижнее белье насквозь мокрое. —Это видно, любимая. Я тоже скучал по тебе, все мысли о тебе, — тяжело дыша, шептал мужчина. Их секс ещё никогда не был столь тихим, но в этом была своя прелесть и блаженство. Отодвинув белье, Алекс провел двумя пальцами по половым губам и раскрыл их. Нащупав клитор, мужчина начал медленно массировать его. Её вздохи переполняли с ног до головы, и Челеби казалось, что он сейчас кончит. Тем временем Мерьем полностью сняла с него штаны с трусами и начала импульсивно продолжать своё прежнее занятие. —Я хочу детей, Алекс. — Узерли отвлеклась и притянула его к себе, посмотрев прямо в глаза, словно ставя на паузу всё происходящее. —Как скажешь, жизнь моя. — Челеби с ещё большей страстью впился в столь желанные и нежные губы. Смазка из него лилась ручьями, аж слышны хлюпанья, но это Узерли только заводило. Алекс не хотел её долго мучить обычными ласками рук, так что он положил её на мягкие покрывала и стал заводить ещё сильнее. Целовал низ живота, внутреннюю часть бедер, половые губы, но не касался самого главного. Её мучительно томные вздохи усилились, и он языком нежно провел по правой части клитора. Она резко вздрогнула с приглушенным стоном. Алекс продолжал ласкать её клитор, введя два пальца внутрь, быстрее и медленнее, минут десять, пока Узерли не начала доходить до оргазма. В это время он остановился и поцеловал её в губы. —Не так быстро, — мужчина улыбнулся, когда девушка выдохнула, состроив несчастный и расстроенный взгляд. Но это было лишь для отвлечения внимания. Мерьем тоже решила подарить избраннику оральные ласки и, резко перевернувшись, обвила своим теплым ртом его полный смазки член. От неожиданности и волны удовольствия Алекс облокотился на спинку кровати. Она двигалась импульсивно и очень возбуждающе, пытаясь заглотить его намного глубже, и у неё это отлично выходило. В течение минут пяти она ласкала его каменный член, пока Алекс не сорвался и не перевернул её, вновь оказываясь сверху. Взяв её ногу в руку, Челеби медленно, растягивая удовольствие, вошел в неё. Такого блаженства он не испытывал никогда, и вправду, секс с любимым человеком не сравнится ни с чем. Мужчина начал пальцем массировать ей клитор, тем самым доставляя удовольствие не только ей, но и себе. Они двигались ритмично. И в какой-то момент, мышцы сжали его член, и Алекс почувствовал, как она достигла оргазма. И если обычно он был в презервативе, то сейчас всё было иначе. Мерьем закрыла глаза, ощущая, как возлюбленный так же достиг оргазма, на этот раз это было по-особенному приятно. —Это было прекрасно… — запыхавшись, начал мужчина, обессилено падая на подушку. Мерьем тут же расположилась у него на груди. —Я слишком влюблён, ты так прекрасна. — Алекс гладил каштановые волосы, оставляя на них нежный поцелуй. —Милый, это было чудесно, — улыбка спала с лица актрисы, когда мысли вновь вернули былую тревогу. —Хоть немного отвлеклись… — грустно добавила она, лишь сильнее прижимаясь к возлюбленному. —Всё скоро наладится. Выиграем суд и сыграем свадьбу. У нас будут прекрасные детки: девочки, такие же красивые как ты, и мальчики, такие же крутые как я! — обстановка была успешно разряжена и Алекс услышал тихий смешок Мерьем. Это радовало. —То есть, я не крутая? — Узерли возмущённо подняла брови, пристально смотря на мужчину, чья реакция, очевидно, была удивлением. —А я получается не красивый? — Алекс решил, что в такой ситуации лучшая защита это нападение. Состроив такой же серьёзный взгляд. —Дурак! — Мерьем легонько ударила его в грудь, рассмеявшись. Девушка вновь легла на прежнее место, готовясь уснуть. —Я люблю те… — Узерли не успела договорить, как её вдруг прервал истошный крик из соседней комнаты. Атмосфера была полностью разрушена. Узерли подскочила с кровати, в панике пытаясь найти сорочку или вообще хоть что-то. Постоянно ругаясь, она всё же оделась под нескончаемые крики Эргенч. Актриса вылетела в комнату подруги словно молния. Застав девушку в кровати. —Нур! Что произошло? — взволнованно Мерьем опустилась рядом, положив руки на лицо подруги, однако та не реагировала. И сердце Эргенч сжималось от захлестнувшей боли. Она её потеряла раз и навсегда. Только она и больше никто не виноват в этом. И Нур кричала. Кричала так сильно, что вены выступали на горле. Сжимая в руках одеяло так неистово, что, казалось, сводило пальцы. Она как в тумане помнила, что откинула руки Мерьем от себя. Однако актриса не оставляла попыток привести её в чувство, и всё же безуспешно. —Верните мне моего ребёнка! — на пределе своих возможностей кричала Эргенч. Девушку всю трясло. Слёзы градом текли по раскрасневшему лицу. Она тяжело дышала в перерывах между душераздирающими криками. Мерьем сразу же распознала очередную паническую атаку, но она ли это была? Подруга никогда ещё не вела себя так… агрессивно? —Это мой ребёнок! Верните мою дочь! Верните! — срываясь на протяжные рыдания, продолжала Нур, утыкаясь лицом в одеяло, что приглушало рвущуюся наружу боль, лишь сильнее срывая голосовые связки. А Мерьем молчала. Ей было нечего сказать, по правде говоря, она вовсе не понимала, о чём говорит подруга, у неё никогда не было детей. В такие моменты нужно просто быть рядом, главное, чтобы Нур не навредила сама себе. Но, по правде отметить, актриса словно оцепенела на минуту, не понимала, что делать. Звонить в «скорою»? Нести успокоительное? Позвать Алекса? —Он забрал мою дочь! А она моя, она была во мне! Верните! — поднявшись, продолжала девушка, прижимая дрожащие руки к груди. —Я не могу без неё! Верните моего ребёнка! — казалось в два раза громче кричала Нур куда-то вдаль. И, по всей видимости, она докричалась, так как в дверь раздался настоятельный звонок. Мерьем тут же моментально прокляла своих неугомонных соседей, что по их мнению она должна сделать?! Черт бы их побрал! —Я разберусь, останься с Нур. — сурово вмешался Алекс, успевший натянуть темные джинсы и футболку. Он заглянул в комнату, только чтобы сказать это и тут же удалился к входной двери. Выглядел он тоже мрачно. —Верните мою дочь! — уже, казалось, в полусознательном состоянии кричала Эргенч одни и те же фразы, охрипшим голосом. Она вся извивалась, словно что-то изнутри отчаянно рвалась наружу, а девушка не могла это выпустить. И Мерьем уже потянулась к телефону, чтобы вызвать скорую, потому что с такими приступами они никогда прежде не сталкивались. Крики слились в один протяжный душераздирающий вопль, от которого, казалось, даже стены сжались, а на глазах у самой Узерли выступили слёзы. Столько непередаваемых эмоций слилось в этом крике, что ни один человек не остался бы равнодушным. И Нур резко затихла, упав без чувств, как на первый взгляд могло показаться Мерьем, она даже на секунду облегченно выдохнула. Однако присмотревшись Узерли заметила, что всё тело подруги свела судорога. Пальцы на руках скривились, словно ветки старого дерева, а кисти неестественно выгнулись. Сквозь приоткрытые веки видно, что глаза девушки в приступе закатились. Всё внутри Узерли окутал страх и она, вскрикнув, прикрыла рот рукой, вскакивая со своего места. Впервые, кажется, ей завладела самая настоящая сковывающая паника. Она не знала, что делать. Не могла заставить себя сдвинуться с места. Из этого состояния её выдернул громкий возглас Алекс. —Твою мать, — мужчина подошёл к Эргенч, ближе рассматривая. —Твою мать, где этот телефон? — вновь выругался фотограф, быстро удаляясь в спальню. Вскоре он уже набирал номер скорой. Дальше был разговор со врачом около двух минут, для уточнения всех деталей, но, по правде говоря, он мало мог сказать, так как не знал что произошло. Лишь видел весьма нелицеприятное следствие. Скорая прибудет меньше чем через десять минут. Доктора констатируют судорожный припадок вследствие эмоционального срыва. Вколов нужные лекарства, они рекомендовали встать на учёт, но в больницу везти не хотели, так как сейчас бушует эпидемия. Мест нет, заняты даже те отделения, которые для этого не предусмотрены. Да и особых показаний нет, сейчас девушка мирно спала, будто ничего не произошло. Осмотрели и дрожащую, думалось от страха, Мерьем. После разговора с врачом она, кажется, начала приходить в себя, выпив таблетку успокоительного. Алекс отблагодарил медработников, провожая их из дома, пока Узерли в общей спальне сидела на кровати, упрямо уставившись в одну точку. —Всё хорошо, любимая. Нур будет в порядке. — вернувшийся мужчина сел рядом, взяв руки девушки в свои ладони. —Мерьем, ты слышишь меня? — Челеби убрал волосы за ухо возлюбленной, стараясь хоть так привлечь к себе внимание. —Когда это кончится? — еле слышно прошептала девушка, а по щеке скатилась одинокая слеза. —Скоро, милая. Если всё будет ухудшаться, после суда отправим Нур в клинику. Ей там помогут, мы будем навещать её, не бросим. — Алекс обнял возлюбленную, прижимая к себе невероятно бережно. —Я уже ничего не знаю… — Узерли лишь крепче обняла мужчину. За ним она действительно чувствовала себя как за каменной стеной. Девушка думала, что потеряла это чувство навсегда со смертью отца, но это было не так. —Любимая, я понимаю всю твою любовь к Нур. Но если всё продолжит ухудшаться, наше бездействие её убьёт. Ей нужна помощь профессионалов. Мы не сможем помочь. — продолжал настаивать на своём фотограф. По правде сказать, его вся эта затянувшаяся история более чем измотала. —Возможно ты прав. Но сейчас я так устала, хочу спать. Вопрос с клиникой решим после суда… — уже совсем сонно ответила актриса. Она засыпала на руках своего возлюбленного, а сама всё думала, вот как оказывается себя чувствует Нур под этими таблетками. И это было ужасное чувство. Всё, что тревожит, никуда не пропадает, просто притупляется. Мир вокруг становится словно расплывчатым, несуществующим. И только дикое желание спать доминирует над всем остальным. Забирает контроль, делая абсолютно беспомощным и незащищенным перед внешними обстоятельствами. Теперь Мерьем понимала, почему Эргенч всегда просит остаться с ней, пока та не заснёт…•••
Мустафа нервно стучал по столу, слушая лишь длинные гудки в телефоне. Где Сельма могла запропаститься? Уже прошло больше десяти минут, возможно, она решила всё же пойти в магазин? Даже если так, с чего бы ей не брать трубку? Отвратительное чувство чего-то плохого и неизбежного будоражило всё где-то под рёбрами. Внезапно задумавшийся мужчина услышал голос по ту сторону и его сердце, кажется, остановилось в этот миг: —Здравствуйте! Тут вашу жену избили, я катался на качелях и услышал, как звонит телефон, а она тут лежит… — голос подростка дрогнул, он явно был напуган, на фоне болезненных стонов. —Где? — выкрикнул Мустафа, вскакивая со своего места, быстро захлопывая дверь, сбегая по лестнице. —Прямо напротив детского садика, тут темный угол рядом с забором у главного входа. — запинаясь на каждом слове от волнения. —Парень, не уходи только! Я буду через две минуты. — взволновано продолжил мужчина, выбегая на улицу. К счастью, тот самый детский сад был в минуте ходьбы от их дома, а учитывая с какой скоростью бежал Мустафа, это расстояние и вовсе показалось ничтожным. Он быстро заметил свет телефона и худощавую фигуру подростка, его лицо освещал тусклый свет телефона. Адвокат быстро подбежал к нужному месту. Сельма, вопреки его ожиданиям, была в сознании и, услышав голос возлюбленного, даже попыталась подняться. Мустафа тут же помог ей сесть, осматривая. —Воды… — единственное, что смогла выдавить из себя девушка, закашлявшись. —Сейчас, милая. — Мустафа повернулся к перепуганному парню. —Спасибо, ты очень помог. Как тебя зовут? — быстро уточнил мужчина. —Эмир. Я надеюсь, она поправится… — парень, кажется, проклинал этот вечер, что поссорился с родителями и стал свидетелем чего-то непонятного и страшного для довольно юного возраста. Слова о безопасности этого района теперь в его голове лишь шум. —Эмир, продиктуй свой номер. Я тебя обязательно отблагодарю, но сейчас мне нужно позаботиться о Сельме. — мужчина отдал свой телефон подросту, чтобы тот набрал нужные цифры, сам же в этот момент поднимал обессилившую возлюбленную на руки, как можно аккуратнее, но вышло не очень, она всё равно промычала от боли. —Вот, возьмите… — Эмир протиснул мужчине телефон с набранным номером. —Брось в мой карман, пожалуйста. — ответил мужчина, тяжело вздохнув. —Спасибо больше за помощь! — последнее, что сказал адвокат, прежде чем направиться к дому. —Я хочу пить… — продолжала твердить Сельма, пока по израненному лицу стекала тонкими струйками кровь. —Сейчас, любимая, мы почти дома. — успокаивал её Мустафа, а сам терялся в догадках. Что это может быть? Случайный грабитель? Но все вещи на месте. Люди Халита? Но причём здесь Сельма, зачем она им? Всё это очень странно. Видимо Эргеч что-то ему недоговаривала. И всё было более чем серьёзно. Он открыл дверь в квартиру, толкнув ее ногой, а затем отнес блондинку на кровать. Убедившись, что молодая женщина всё ещё в сознании, поспешил на кухню за водой. Набрав в стакан побольше, он взял трубочку и вернулся к возлюбленной. Сельма же в свою очередь жадно начала опустошать стакан, словно она не пила несколько дней. —Я позвоню в скорую, потерпи. — сосредоточено отзывался мужчина, поглаживая светлые волосы. Однако психотерапевт тут же оживилась в беспомощной попытке сесть. —Не нужно! Только не в скорую! — выкрикнула блондинка, падая обратно на подушку. Она тяжело дышала, а на лбу выступила испарина. —Почему? Сельма, ты вся горишь! — возмутился Мустафа, приложив ладонь ко лбу возлюбленной. Та приоткрыла глаза, посмотрев на него так, что мужчина и слова все забыл. —В аптечке есть всё необходимое, принеси. Я сама в состоянии сбить температуру. — тихо, но четко отозвалась молодая женщина, убирая руку возлюбленного. —Я понимаю, ты медик, но, пожалуйста, Сельма, тебя избили! Ты не можешь рассуждать здраво!… — попыталась возразить адвокат, но его тут же настойчиво перебила Эргенч. —Я. Рассуждаю. Здраво. — отделяя каждое слово ответила блондинка. В этот раз ей все же удалось сесть, облокотившись на мягкую спинку кровати. Мустафа же, осознав, что любые уговоры не имеют смысла, молча побрел в соседнюю комнату за нужными лекарствами. Когда он вернулся, Сельма уже расстегнула блузку, на рёбрах, словно огромное озеро, расползся яркий синяк. Молодая женщина тут же шикнула, как только дотронулась до него. Попыталась затем сделать глубокий вдох, но вновь скорчилась от боли. —Твари… — совсем тихо, но не достаточно, чтобы адвокат не услышал, выругалась блондинка. —Я принёс, что доставать? — мужчина положил аптечку рядом с возлюбленной, и она тут же дрожащими руками откинула крышку, начиная рыться в лекарствах. —Стакан воды, пожалуйста, Мустафа. — не отвлекаясь продолжила Эргенч, она часто моргала, чтобы картинка перед глазами оставалась такой же четкой. И пока что это отлично работало. Вскоре Сельма уже выпила все нужные таблетки и обессилено опустилась на подушку. Кажется одно ребро эти идиоты таки ей и сломали. Чёрт, совсем не вовремя. Обезболивающие и жаропонижающие начинали действовать и неприятные ощущения понемногу отступали, шум в голове становился тише и, думалось, что всё это был страшный сон. Но стоило молодой женщине сделать хоть один глубокий вдох, реальность больше била по сознанию. —Ляг рядом, Мустафа. Пожалуйста, мне холодно… — прежде угрожающий взгляд теперь, кажется, молил спутника о компании в столь тяжелую минуту. —Хорошо, жизнь моя. — мужчина тут же опустился на соседнюю подушку, получше укрывая Эргенч. —Ты только не уходи, ладно? — молодая женщина судорожно искала руку спутника, пока тот не помог ей, отхватив её ладонь, чуть сжимая. —Я останусь рядом, не беспокойся. Засыпай, тебе нужно отдохнуть. — она уже засыпала, о чём свидетельствовали прикрытые глаза, Сельма упорно боролось со сном, но выходило совсем плохо. —Не бросай меня, как он… я второй раз не переживу… пожалуйста… — молодая женщина говорила совсем не разборчиво и это единственное, что удалось понять Мустафе. —Я всегда буду рядом. Ты проснёшься, и я всё ещё буду здесь. Отдыхая, любовь моя. — мужчина продолжал гладить светлые волосы с невероятной любовью и трепетом. И, в конце концов, Сельма всё же доверилась возлюбленному, проваливаясь в глубокий, но на сей раз очень беспокойный сон…•••
Мерьем проснулась от настойчивого звонка. Она точно помнила, что никакого будильника не ставила, да и к тому же она несколько раз его отключала, а он все звонил. Голова раскалывалась, и девушка нехотя потянулась к тумбочке. Протерев глаза, она увидела на экране, что все это утро ей настойчиво звонила Анна. На часах было девять утра, в такое время столь настойчиво звонить, неужели что-то случилось. Только не опять. Все же Узерли ответила на звонок, прикладывая телефон к уху. —Ты что там спишь? Мерьем, я всю ночь не спала, ты не представляешь, что пришло мне в голову! — воодушевленно чуть ли не кричала Йылдыз на той стороне провода. От чего актриса даже немного отодвинула телефон. —Анна, девять утра. Я тебя невероятно люблю, но зачем так рано? — чуть ли не хныча произнесла Узерли, поднимаясь с кровати. —Время не ждёт! Я знаю, как расположить к Нур присяжных! — продолжила, совершенно не обращая внимания на заунывные речи подруги, фотограф. —Что ты такое придумала? — от одной фразы Йылдыз сон как рукой сняло. После ситуации с клубом, Нур, кажется, воспринимали исключительно в негативном свете. —Мы запишем видео! И выложим его в интернет, отправим на все национальные каналы. — наконец-то высказавшись, Анна тяжело выдохнула. Она ждала этого утра, как только эта мысль пришла к ней, побуждая к очередной бессонной ночи. —Я не думаю, что Нур сможет. Особенно в присутствии чужих людей. — тут же загрустила Мерьем. Эта идея требовала от Эргенч осознанности, которой девушка в этом вопросе особо не блистала, к сожалению. —Никого и не будет. Поставим камеру, настроим свет и оставим её одну насколько потребуется. — продолжала полная решимости молодая женщина. Уж если эта дама бралась за что-то — непременно побеждала. Она объясняла это своей национальной чертой, передавшейся от матери. —Завтра можем попробовать… — всё же сдалась Мерьем, проходя в комнату подруги. Та все также мирно спала в своей постели, как и после отъезда врачей. Прислонившись к дверному косяку, Узерли тяжело вздохнула. —Никаких завтра! Я жду вас у себя через три часа! — продолжила Анна и судя по характерным звукам защелкивающегося замка, она уже выходила из дома. —Без возражений! — заключила брюнетка, садясь в машину. —Люблю тебя, дорогая! До встречи! — последнее, что услышала Мерьем прежде, чем Йылдыз бросила трубку. Узерли лишь тяжело вздохнула, представляя, что их ждёт очередной трудный день…•••
Утро было на удивление обыденным. Мерьем это и радовало и пугало, что Эргенч ничего не помнит о сегодняшней ночи. Разве что, как она сказала, видела какой-то кошмар. Актриса обязательно поговорит об этом с Сельмой завтра и на счёт предложения Алекса тоже. Ведь ещё в самом начале психотерапевт предлагала хорошую клинику, а Узерли тогда отказалась. Как самоуверенно. Возможно, из-за её личных амбиций сейчас Нур так и мучается. По правде сказать, Мерьем совсем во всем запуталась. Как бы то ни было, из мыслей её вырвал голос Эргенч: —Ты сказала, — Нур на секунду задумалась, а потом положила обе руки на предплечье подруги. —Мы завтра пойдём вместе к Госпоже Эргенч и там будет необычный сеанс? — девушка улыбалась, смотря на Мерьем так, словно больше никого в этом мире для неё не было. —Да, красавица моя. — шатенка грустно улыбнулась, заглушая мотор. —Я так рада, что ты будешь со мной! — Нур сейчас выглядела более чем воодушевлённой. Думалось, вчерашняя ночь и тот страшный для взора приступ — никак на ней не сказались. —Мне очень нравится проводить с тобой время! Спасибо, что ты не оставила меня тогда, без тебя я бы никогда не справилась. — Эргенч заключила подругу в крепкие объятия, несмотря на то, что им мешала панель управления. —Как же я могла оставить тебя, милая? — Мерьем шептала эти слова подруге на ухо, чтобы было не заметно как сильно дрожит её голос, от слез так невовремя подкативших к горлу. Сейчас уже Узерли кажется, что клиника лишь ещё больше сломает подругу. Тем более она никогда на это не согласится, а в таком случае их доверие будет потеряно и это ещё больше перечеркнёт всё. Но она же, чёрт возьми, никак не может помочь ей дома, а вчера вообще стояла как истукан и смотрела. А если бы Алекса не было рядом? Мерьем боится, что это повторится и боится не справиться с этим. Из тревожных мыслей её выдернуло ощущение чужих губ на щеке. —Я тебя очень люблю! — закончила Эргенч, отстраняясь после короткого поцелуя, а щеки её тут же залились румянцем. —Я тебя тоже очень люблю, золотая моя! — Узерли поправила темные волосы, заправляя их за ухо подруги. —Знаешь, я думаю нам стоит больше куда-то вместе выходить, как считаешь? — актриса улыбнулась, наблюдая как Эргенч заметно оживилась. —Да-да! Я очень сильно рада! — восклицала девушка так, что даже на улице было слышно её ликование. —Тогда вечером выберем место, а завтра после сеанса с госпожой Эргенч пообедаем дома, ты отдохнёшь и устроим нам маленькое путешествие. — актриса говорила и слёзы комом вставали в горле, наверное она никогда не сможет решиться на то, чтобы оставить это чудесное создание. —Хорошо! — Нур кивнула, забирая с панели машины свой телефон. Вскоре они уже направлялись в студию Анны, которая Эргенч была хорошо знакома. Надо было подняться по лестнице, которая была окружена панорамными большими окнами. Это всегда давалось девушке тяжело, но сейчас уже лучше. Мерьем говорит, это означает, что она поправляется. И Нур начинает думать, что наверное всё может быть хорошо. Радость от встречи с Йылдыз мгновенно переросла в напряжённость и грусть, после того как Анна и Мерьем объяснили девушке зачем она тут. Нур тут же судорожно задышала, всеми силами пытаясь убедить их, что это плохая идея и ничего не выйдет. Однако они были непреклонны. И девушка под их гнетом всё же сдалась. Она оказалась в небольшой комнате, где стоял стул, сзади неё была лишь белая стена, а напротив на штативе стояла камера. —Не переживай, милая. Нур, ты со всем справишься. — Мерьем поправила темные волосы, чтобы подруга выглядела опрятнее. И передала ей телефон. —Возьми, если вдруг что-то случится, позвонишь и мы придём, хорошо? — актриса улыбнулась. —Да, хорошо…. — немного растерянно отозвалась девушка. —Я пойду, солнышко, не переживай! Мы в тебя верим! — Мерьем ещё раз погладила подругу по волосам, вскоре удалившись. Нур лишь на это нервно кивнула, сжав телефон в руке так сильно, что, кажется, вот-вот сломает его. Она тяжело дышала, уставившись перед собой. У неё не было сил и смелости даже сказать пару слов. Эргенч все думала, если скажет хоть что-то, то Халит этого ей уже никогда не простит. А она ведь всё ещё его жена… Она всё думала и не знала, что делать, пока до слуха не донёсся короткий звонок телефона. Пришло смс. Нур машинально уставилась на экран. И кровь застыла в жилах от содержимого этого сообщения. «Что же ты, моя куколка? Ждёшь суда, ведь после него мы снова будем вместе. И первая ночь будет сказочной, всё, что было "до" — покажется тебе прекрасным сном. Откроем в тебе новые способности, ведь что только в тебе не бывало, правда? Жду нашего воссоединяя, любимая, осталось не долго» Паника захватила разум, мгновенно растекаясь по всему телу, словно неизлечимая болезнь, что медленно поедает тебя изнутри, не давая даже шанса на исцеление. Но у неё ведь этот шанс всё ещё есть? Она почти выбралась из всего этого. И у неё получается, ведь если не было этого шанса, так никто не стал бы так возиться с ней. Девушка судорожно вздохнула, понимая всю неизбежность ситуации. —С чего бы начать? — Нур будучи одной в комнате, уставилась на красную лампочку, говорящую о том, что запись идёт. —Наверное с того, что когда я выходила замуж, думала, что попаду в сказку. Он был словно принц из детских сказок. — девушка улыбнулась, отводя взгляд, чтобы сдержать навернувшиеся слёзы. —Но сказка быстро превратилась в ночной кошмар, а затем и в ад, из которого не было выхода. — Эргенч замолчала, прикусив губу. Она всё думала о том, что выносить это на показ страшно. Люди осудят, они ведь живут в патриархальном обществе. Чего только стоит та женщина на улице, готовая её разорвать за неподобающий по её стандартам вид. Но вспоминая всю ту боль, что причинял муж изо дня в день, она нахмурилась, а потом лицо её исказилось на секунду. Она кажется впервые вновь почувствовала злость. Ту, что молча разъедала её всё это время. Когда хочется расцарапать лицо обидчику, при этом, будучи полностью разбитым. —Первый раз он меня ударил спустя два месяца нашего брака. Потом побои сменялись дорогими подарками и мольбами о прощении. Я оборвала связи со всеми своими друзьями по его указке. Только Мерьем осталась. Благодаря ей я сейчас тут, а не под очередным богатым бизнесменом, для коего я просто вещь. Можно ли назвать наш союз браком? Сейчас уже думаю, что нет. Ведь Халит частенько продавал меня выгодным для него людям. Забрал паспорт и ключи от дома. Он говорил, я хорошенькая, поэтому приношу много денег. Ему это нравилось. — слеза скатилась по щеке и Нур, прежде говорившая всё словно на одном дыхании, сделала глубокий вдох. —Я не смогу передать словами эмоции, когда на тебя вскарабкивается жирный старик и ещё высказывает тебе не самые приятные вещи. Вроде того, что я шлюха и ступенька под их ногами. Но разве я этого хотела? Меня никто не спрашивал. Мною пользовались, потому что я не могла ответить, и некому меня было защитить. Меня насиловали так часто, что со временем я потеряла смысл этого действа. Мне было плевать. На себя и на то, что делают с моим телом. — Эргенч смотрела прямо в камеру, думая о том, что если Анна выложит видео, то миллионы посмотрят его. Возможно, она сможет уберечь кого-то от своей участи. —Я с детства мечтала быть мамой. Иметь красивую дочку или прекрасного сыночка. Но из-за Халита и его дружков, этого никогда не случится. У меня больше не может быть детей. Иногда мне кажется, что у меня не может быть и будущего. Я так много раз была близка к смерти, что уже её не боюсь. Мне ломали нос, кажется, раз пять или шесть, вырывали волосы, тушили сигареты, ребра были настолько повреждены, что я едва дышала. А я просто хотела жить и быть счастливой, создать семью. Но вместо этого стала девочкой для битья. — Нур спрятала лицо в руки, окончательно разрыдавшись. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем девушка замолкла, поднимая лицо вновь, смахивая слёзы. —А теперь я вынуждена доказывать на суде то, что я и правда была вещью, что меня покупали и продавали, что били и насиловали. Унижаться ещё больше! Чтобы обелить свою репутацию перед людьми, кто не представляет, что это такое, когда ты не ешь днями, потому что муж тебе не разрешает. — злость настолько преобладала над всеми эмоциями, что лицо девушки раскраснелось, а слёзы в глазах лишь блестели. —Осуждают мой внешний вид, мой вес, бледность кожи. Не знающие ничего, вешают на меня клеймо «шлюхи», что отдаётся всем на кого укажут. А у меня даже паспорта не было, чёрт возьми, даже ни единой лиры за душой! — девушка выдохнула, вновь пряча лицо в ладони на несколько секунд. —Я никогда больше не буду такой, как прежде. Я почти не улыбаюсь, боюсь внешнего мира и даже сейчас я записываю это видео, будучи одной. Моя жизнь разрушена, и шансов построить хоть что-то на этих развалинах у меня ничтожно мало. Каждый день я борюсь с паническими атаками и физической болью. И это то, что я получила взамен на свою искреннюю любовь. А теперь посмотрите на меня и скажите, кто чувствует что-то кроме жалости. Ну, разве что скажете, что чувствуете отвращение. — Эргенч нервно встряхивала руки, смотря вперёд так, словно там была не стена, а тысячи людей, осуждающе смотрящие на неё. —Вы может осуждать меня за то, что осталась; за то, что терпела; за то, что молчала и выполняла всё, что мне приказывали. Но есть кое-что, за что никто и никогда не сможет меня осудить. Я не хочу умирать в руках этого монстра, поэтому вы смотрите это видео. Причина, по которой я сейчас выношу весь свой позор на общее обозрение, заключается лишь в том, что я хочу жить. Потому что, если я проиграю этот чёртов суд, вы выпустите на свободу человека, который замучает и убьёт меня, а потом другую девушку и это вполне может быть ваша дочь, сестра или даже мать! Не оставайтесь равнодушными, потому что мы никогда не знаем, когда беда постучится в нашу дверь и уничтожит всё, что мы до этого считали нормой жизни, от этого останется лишь пепел и вечная гора сожалений. — девушка сжала губы так сильно, что из ран просочилась кровь и она чувствовала её металлический привкус во рту. —Меня зовут Нур Эргенч, я та самая актриса, к которой ещё год назад вся Турция ходила на спектакли. И я женщина, которую избивал, насиловал и продавал собственный муж. И я просто хочу выжить…