Разбейте на осколки

Не так он себе все это представлял... определенно не так... Месть, наконец, свершилась и полыхающая бешеным огнем в тщедушной груди ненависть должна была исчезнуть, но... нет, она лишь продолжала разгораться, заставляя сердце биться чаще и с трудом сдерживать себя от измочаливания собственных кулаков об стену. Силко поглубже затянулся горьким табачным дымом. Вандер мертв. А вместе с ним и большая часть того что все эти долгие годы кропотливым трудом создавал его названный брат. Остатки логова в недрах заброшенного завода уже начинают затухать. Почти все Мерцание вместе с кучей верных людей осталось погребенным под тлеющими обломками. Оставшиеся же... находились, мягко говоря, не в самом лучшем состоянии. Жутко изуродованный огнем Синджед остался в живых, наверное, только потому, что в нем уже мало чего осталось от обычного человека, которым он когда-то был. Севике непонятно откуда взявшимся взрывом оторвало руку. Остальные, благодаря стараниям красноволосой дочурки Вандера с чугунными рукавицами и взрыву, в ближайшее время точно не боеспособны. На ногах нормально стоит только громила, имя которого Силко постоянно забывал и иногда сомневался, что оно вообще существует, да пара психов. Вряд ли в таком состоянии они смогут хоть что-то. Пара дней передышки особой погоды не сделают, притом за это время вполне возможно завербовать еще нескольких бойцов и прощупать общую обстановку на предмет реакции обитателей Зауна на известие, что его Хранитель отправился к праотцам. Ждать... просто ждать... самое простое и самое сложное в этой жизни... Укрылись они на второй базе, созданной как раз на случай чего-то подобного. Немного оружия, оборудования, Мерцания и месторасположение в таких далеких окраинах Ям, что сюда даже в край упоровшиеся наркоманы не забредают. Восстановить силы, прийти в себя, а дальше... Покосившаяся дверь тихо скрипнула. Рука сама собой дернулась к спрятанному в столе пистолету. Два разноцветных глаза скрестились на закутанной в рваное одеяло ссутулившейся фигурке, замершей в дверном проеме. -Тебе что-то нужно?- мягко поинтересовался Силко, убирая тонкую ладонь с рукояти револьвера. Девочка, как ее там?.. Паудер?.. прижимающая к груди слегка подпаленного в паре мест игрушечного зайца, едва слышно всхлипнула. -М-можно побыть с т-тобой?..- через силу выдавила она из себя, внутренне сжимаясь в комочек, словно боясь, будто ее прямо сейчас должны особо жестоким образом убить за подобный вопрос. Интересно, это ее вот так воспитали сестренка с Вандером или тут сказывается общее потрясение от всего недавно произошедшего? -Конечно, - чуть кривовато улыбнулся Силко, - заходи. У него не было силы, да и особого желания, отказывать этим заплаканным глазам и жалобному виду. Нет, не потому что он излишне мягкосердечный и сентиментальный, такой Силко уже давным-давно сгнил в токсичных водах, утопленный названным братом. Как бы странно это не прозвучало для человека его положения, но в этой маленькой голубоволосой девочке он видел себя. А еще саму суть Зауна. То, что было в душах всех обитателей Нижнего города. Все самые плохие, ужасные и отвратительные моменты его жизни словно спрессовались в лице одного человека, находящегося в опасной близости к темной бездне, куда едва не сорвался сам Силко, когда все же сумел выбраться из тех вод, зажимая окровавленными ладонями плавящий кости глазницы шар боли, в который превратился его левый глаз. Преданная... забытая... никому не нужная... Как и он когда-то. Паудер, еще крепче стискивая зайчика и смешно перебирая ножками, засеменила к заваленному всевозможным хламом столу. Интересно, какие мысли клубятся в ее крошечной головке? За все то время, пока Силко нес ее на руках она не проронила ни единого слова. Маленький комочек печали, боли и тоски, дрожащий от холода и обиды. Наследница вдребезги разбитых надежд Вандера на мирное сосуществование с Пилтовером. Человек, лишенный семьи и лживых надежд, на то, что все измениться к лучшему. Черт, как же это знакомо... Девочка, с крайне сосредоточенным выражением лица, забралась к нему на колени, вызвав у Силко невольную улыбку. Одноглазый приобнял ее, почти полностью закутавшуюся в одеяло, за плечи. Крайне странный и неловкий жест в его исполнении. Паудер прижалась к его груди. Они сидели так минуту... две... Силко вдруг осознал, что ему это нравится. Нравится чувствовать, что он кому-то нужен, и кто-то считает его просто хорошим человеком. Крайне приятное ощущение из полузабытого прошлого, еще до того, как они с Вандером подняли восстание шахтеров и обитателей Ям, после чего и всего Зауна. Почему-то хотелось, чтобы этот момент длился всю оставшуюся вечность. Крохотный островок покоя и умиротворения посреди океана бесконечного насилия во имя свободы Нижнего города. -А как тебя зовут? В начале он даже не понял, о чем его вообще спросили, слишком сильно погрузившись в это мимолетное ощущение спокойствия, чем-то подозрительно напоминающее начало его кошмаров, когда его сознание, почти утонувшее в грязных водах, начинает уходить из замершего на пороге того света тела. -Силко. -Просто Силко? -Просто Силко, - кивнул он, в который раз замечая за собой, что вновь улыбается, возможно, это стоит делать реже. Не с его внешностью стоит скалиться при ребенке. -А меня Па... Д-джинкс... - последнее слово было сказано почти шепотом. Джинкс. Проклятие. Маленькое голубоволосое проклятие, черт, звучит. -Красивое имя, мне нравится, - заметил Силко, осторожно поглаживая девочку по спине. -Правда? - два неверящих голубых глаза пытливо впились в его лицо. -Правда. -У тебя тоже красивое имя, - несмело улыбнулась Паудер, или теперь ее зовут Джинкс? Интересно, почему? -Спасибо. Они вновь замолчали, теснее прижимаясь друг к другу, даруя тепло и заботу. Возможно, взять к себе эту девочку было не самой плохой идеей в жизни Силко.