the past and the present paint our future

-Эджворт! Майлз остановился, пытаясь не издать обиженный вздох. Начиная с инсценированного судебного разбирательства, Феникс весь школьный день пытался привлечь его внимание. Он держал голову опущенной, а взгляд сосредоточенным — произошедшее было для него слишком тяжелым. Майлз хотел быть похожим на своего отца Уравновешенный защитник, которого увидел в суде, когда ему было шесть лет. И теперь все видели его имитацию сегодня в классе. -Эджворт! Это был он. Феникс, мальчик, которого он раньше всех сорвал с крючка, — Майлз попытался оправдать его, но не думал, что его же отец будет считать это таковым. В конце концов, суд такое бы не сделал - он всего лишь возражал и избавил этого мальчика от неприятностей,. -Феникс. Он легко ответил, поворачиваясь к другому мальчику. Он вел себя так же, как его отец, малейшая манера, показывающая, что он слушает его, но не настолько, чтобы действительно говорить с ними. Парень с колючими волосами подскочил к нему, полностью игнорируя насыщенность и намерение, которые Майлз пытался выразить. Не все люди выросли с его отцом, должен был помнить Майлз. Его отец научил его всему, что ему нужно было знать, но также дразнил его за то, что он иногда был таким душным для девятилетнего ребенка. -Спасибо за сегодня! — бормотал он, идя в ногу с Майлзом. Ну, Майлз с его размеренной походкой, но Феникс почти половину времени чуть ли не спотыкнлся о свои ноги. — Ты ведь знаешь, что это не я украл их? — В любом случае, там было всего пять долларов. - Майлз пожал плечами. Его отец не стал бы так сильно возражать, если бы узнал, что сделал Майлз. - Ничего такого. — Но ты был великолепен! - Ухмылка мальчика была широкой, как будто Майлз только что спас всю свою жизнь благодаря условно-досрочному освобождению. — Я просто указал на очевидное, — сказал Майлз. Он пытался сохранить то же лицо, что и его отец. Стоическое выражение лица: — Я здесь только для того, чтобы сделать свою работу. Но заразительная ухмылка мальчика была слишком сильна, его глаза были полны удивления. Майлз слегка улыбнулся. —Нет ничего без доказательств. — А у них и не было! — Почему ты вообще был там? —Я болел. - он вытер нос рукавом. Майлз остановился, и Феникс из любопытства уставился на него. — Что ты делаешь? —Клинекс, — ответил Майлз. Он протянул салфетки. —На случай болезни. — Спасибо, Эджворт! - ответил Феникс переполненый радостью . Он сморщил нос, но, видимо, не от болезни. — Почему ты не называешь свою фамилию? — Потому что мой отец — адвокат. —Но это не значит, что ты должен идти по его стопам! — запротестовал Феникс. Майлз пожал плечами. — Все знают, кто мой отец. И однажды они узнают, кто я. — Ты хочешь стать адвокатом? —Почему, по-твоему, я читаю весь день, Райт? — Я думал, тебе просто нравится быть одному. —С книгой легче, чем с кем-то еще. —Почему? Почему этот мальчик задает столько вопросов? —Так как — он перекинул сумку на плечо. — Другие дети не хотят со мной дружить, а мне никто из них не нужен. — Не хотят? — спросил Феникс. — Может потому, что ты ни с кем не пытаешься подружиться. Майлз пожал плечами. —Возможно. —Друзья важны! — возразил другой девятилетний ребенок. — Как ты и Ларри? - Майлз фыркнул, думая о долговязом мальчике. — Он не заступился за тебя, пока я не заступился, и разве не он … — Да, тот. — Феникс вздохнул: —Он не всегда такой! —Верно. — Майлз снова фыркнул. — Как раз то, что кто-то на моей стороне и заступается за меня только тогда, когда кто-то другой делает это первым - это не дружба. — Но ты заступился за меня, — настаивал он. —И? – сухо сказал Майлз. Тем не менее, он не мог не восхищаться личностью мальчика. —Значит, у тебя появился друг! —Почему? Покажи мне доказательства. Майлз подумал, что это отпугнет мальчика или заставит его нахмуриться и уйти. Или заставить его вовсе понять, что Майлзу на самом деле не нужны друзья, ему нужен только он сам. Но малая часть Майлза очень хотела знать. Любопытство, которое он испытал, когда его отец возразил, и волнующий момент, когда он предъявил доказательства. —Потому что мы теперь друзья! — сказал Феникс, как будто это было самой убедительной вещью в мире. — За то что ты заступился за меня! Это то, что делают друзья. Они сохраняют верность друг другу. Друзья? Ему не нужны были друзья или кто-то еще - он только по необходимости вступился за своего одноклассника. И он сделал бы это и для другого. —Верность? —Ты заступился за меня, когда никто другой не смог. — сказал Феникс. — Ты стоял перед классом за меня — вот это верность! Даже если это было из-за того, что ты выполнял «свою работу». —Он сделал акцент на воздушных кавычках, показаных пальцами . — Ты сделал это для меня! Как бы Майлзу не хотелось возражать против этого, он не мог отрицать улики. Сегодня он чувствовал какую-то преданность другому мальчику в классе. —Я сделал.— он согласился. Однако он держал осознание при себе. —Ты сделал!—он усмехнулся, как будто согласие Майлза с ним было самым замечательным в мире. — Итак, Майлз, разве ты не скажешь, что мы друзья? Друзья сохраняют верность — и это то, что ты сделал сегодня. Разве этого недостаточно? Обдумывать улики - прийти к правильному выводу, вот что значит быть адвокатом, верно? И даже если это был неверный вывод, в конце концов, он не сажал кого-то в тюрьму или не убивал, а просто так. Может быть, кто-то, кроме отца, называл его по имени. Может быть, потому, что ему было жалко больного мальчика. Может быть, это было из-за какого-то давления сказать «да» — какой-то социальный стандарт, к которому Майлз еще не привык. А может быть, это был ни один из них — и Майлз наконец-то получил нужные ему доказательства. —Да. Этого достаточно.